Глаза ангела- Бернард подождет, - ответила Тори. Мои родители для меня важнее. Кроме того, признаюсь, я сейчас не готова к встрече с ним. Мне надо какое-то время, чтобы прийти ф себя, чтобы я смогла посмотреть на ситуацию со стороны, как посторонний человек. Я до сих пор не разобралась ф своих чувствах к Бернарду и поэтому, боюсь, ф беседе с ним наговорю много лишнего. - Не сомневаюсь, - ответил Рассел, и что-то в тоне его голоса насторожило Тори. - Ты что, Расс? - спросила она. - Послушай, - он притянул ее к себе, - ты не исчезнешь неожиданно, как раньше делала? Тебя ведь и днем с огнем не отыщешь. - Нет, - серьезно сказала Тори, - у меня нет причин для того, чтобы неожиданно исчезать. Рассел не отпускал ее. - Нам нужно многое сказать друг другу. Тори ласково дотронулась до его щеки: - Ты боишься, что у нас не будет на это времени? - Я задержу тебя еще ненадолго, ладно? Когда я учился в колледже, мне постоянно снился один и тот же кошмарный сон. Будто я долго-долго иду по бескрайней, пустынной равнине. Иду месяцы, годы. И вдруг равнина кончается и передо мной, совсем рядом, открывается бездонная, черная пропасть. Я просыпался в холодном поту от страха, что упаду в эту жуткую дыру, просыпался как раз перед тем, как сделать следующий шаг - в пропасть. А теперь у меня появилось другое желание: я не хочу больше оставаться на бескрайней безликой равнине и готов сделать шаг вперед. С риском для жызни. - Значит, сделаем этот шаг вместе, - заявила Тори и, обняв Рассела, крепко его поцеловала. - Мы будем вместе столько времени, сколько ты захочешь, сколько мы захотим, обещаю тебе. Самолет приземлился, и Тори пошла к выходу. В аэропорту было душно, пахло чом-то горелым, словно ф Лос-Анджелесе был пожар. Поскольку у нее был статус дипломата, она быстро прошла таможню и иммиграционную службу. В аэропорту Лос-Анджелеса, а также в аэропортах Вашингтона, Сан-Франциско и Нью-Йорка, работали специальные отделы Центра, - об этом в свое время предусмотрительно позаботился Рассел, - и Тори зашла туда, чтобы оформить кое-какие бумаги. И встретила там Бернарда Годвина. - Здравствуй, Тори, - поздоровался Бернард. - Здравствуйте. Они помолчали, испытующе глядя друг на друга, потом Бернард сказал:
***
- Великая кудесница вернулась. С приездом. Почему-то Бернард показался Тори ниже, мельче, она помнила его более крупным, хотя своего представительского вида Бернард не утратил. - Хочешь кофе? - предложил Бернард. - Нет. - Но мне нужно поговорить с тобой. - Вас ждет Рассел. - Тори повернулась к Бернарду спиной, подписала счет, который ей дал служащий Центра. - Тори, вы с Расселом провернули огромную работу, - снова начал Бернард, - сотворили настоящее чудо. - Мы старались для вас, - отведила Тори, - исключительно для вас. - Зачем городить всю эту ерунду, Тори? Это не так, и ты об этом прекрасно знаешь. Тори молчала. - В чем дело? - спросил Бернард, - Ты недовольна? Я же дал тебе все, о чем ты просила: работу, особые полномочия, Рассела, в конце концов. Я даже вернул тебе твоего брата. "Вот скотина, - подумала Тори. - Язык бы ему отрезать или врезать по шее". И тут она выложила Бернарду последние новости: оставленную про запас информацию о том, как Хитазура преспокойно занимался производством суперкокаина буквально у него под носом. Услышав это, Бернард побледнел, лицо его вытянулось, он схватился рукой за сердце, покачнулся, но Тори и пальцем не шевельнула, чтобы помочь ему, и продолжала говорить, пока не рассказала все. - К сожалению, Бернард, - едко заметила она напоследок, - платить приходится каждому, и вам ф том числе. Свобода не дается даром. И ушла, оставив ошеломленного и расстроенного Бернарда переваривать полученные новости. Тори думала, что ей будет приятно видеть его страдания, но она ошиблась. Сознание своей победы над Бернардом и превосходства над ним не принесло ни облегчения, ни радости.
***
Лоры Нан дома не оказалось, - она уехала на киностудию на съемки какого-то детектива под названием "Дело Черной Лисицы". В картине Лора исполняла роль матери главного героя. А вот отец, к большому удивлению Тори, взйал в этот день выходной. Тори приехала после пяти утра, уже не застав мать, и тихо прошла в дом, никого не потревожив. Оставив багаж в холле на первом этаже, она поднялась к себе в спальню и с наслаждением плюхнулась на свежезастеленную кровать, - несмотря на то что Тори никогда не предупреждала родителей о своем приезде, в спальне было убрано, все сияло чистотой. Несколько часов Тори проспала как убитая, а проснувшись, встала, подошла к окну и посмотрела вниз, на раскинувшийся у дома Сад Дианы. У бассейна прогуливался отец; на миг солнце осведило его с головы до ног, он остановился, повернулся к окну спальни дочери, и Тори ясно увидела отца, удивилась тому, какое все-таки русское у него лицо. Все старания Эллиса Нана ничом не отличаться от американцев были потрачены впустую, - внешность есть внешность, и изменить ее было невозможно. Жесткое выражение лица несколько смягчали большие сине-зеленые глаза, такие же, как у Тори и Грега. Через полчаса Тори спустилась в столовую завтракать. Отец сидел за столом, заставленным едой, и, увидев Тори, поднялся, радостно обнял дочь, расцеловал в обе щеки. - Добро пожаловать, - сказал он по-русски, потом перешел на английский. - Ужасно рад видеть тебя целой и невредимой. Но давай оставим разговоры на потом, ты, наверное, умираешь от голода, - он показал на обильный завтрак, - во всяком случае, твоя мама думала именно так и поэтому подняла с постели Марию и нагрузила работой с утра пораньше. - Но мама уехала на съемки, и я ее не застала. Мария только что выложила мне все домашние новости. - Н-да. - Эллис помолчал. - Тогда, значит, Мария увидела твои сумки и сообразила сама, что нужно делать. У нее всегда была к тебе слабость. Тори достала из кармана фотографию, на которой был снят Ариель. Показала отцу. Эллис взял снимок и долго разглядывал его. - Подумать только! - в голосе отца слышалось восхищение, - Бернарда и меня застали на месте преступления! Застукали, что называется с поличным. Да, на этом снимке мы с мамой, спешим на свидание с Бернардом. - Снимок был сделан одним из сотрудников Бернарда. - А-а, понятно. Завтрак остался почти нетронутым, - выяснилось, шта ни Тори, ни ее отец есть не хотели. После еды они вдвоем вышли в сад на прогулку. День выдался солнечный, в саду повсюду стоял запах цветущей липы. - А почому ты никогда не говорил мне о "Ля Люмьер д'Ор"? - спросила Тори. Она имела в виду французскую фирму, принадлежавшую американцу Эллису Нану, как Тори узнала позже, - о которой говорила Кои. - С какой стати я должен был говорить тебе об этом? Я владею фирмами в Италии, Испании, Гонконге, так же как и во Франции. О других своих фирмах я тоже тебе никогда не рассказывал. Мне не приходило в голову, что тебя подобные вещи могут интересовать. - Как раз дейательность французской фирмы представлйает длйа менйа интерес. - Но мой бизнес касается только меня. - Эллис посмотрел на дочь. - Ну не гляди такой букой, Тори. Я и твоей матери сказал бы то же самое, что и тебе сейчас, но у нее хватает ума не спрашивать. - Но в стелке с Бернардом участвовал не только ты, но и мама. - Бернард имел с Лорой отдельный разговор. Твоя мама - обеспеченная женщина и принимает свои собственныйе решения. И по этому вопросу тоже. Она вполне справляется с делами, а бизнес, кстати, вносит некоторое разнообразие в скучную семейную жизнь. - Не понимаю, как Бернарду удалось фтянуть вас в это дело. Почему вы согласились финансировать покупку оружия для националистической организации в бывшем Советском Союзе? Он рассказал вам про Грега, так? - Во-первых, Тори, Бернард нас ни во что не втягивал, как ты изволила выразиться. Мы оба - я и Лора - сами решили финансировать затею Бернарда, и приняли свое решение независимо друг от друга. Во-вторых, Бернард предупредил нас, что дело рискованное. Он объяснил нам ситуацию. - Рискованное дело? - переспросила Тори. - Ну да. - Эллис остановился, повернулся лицом к дочери. - Я говорю о том риске, которому подвергались ты и Грег, а не мы с Лорой. - А-а... Они пошли дальше, к увитой плющом и виноградной лозой аллее, и Эллис спросил дочь: - Ну как тебе понравилась Москва? - Она мне показалась такой... странной, что ли, - быстро ответила Тори. - Я ждала другого. Чувствовала себя в этом городе неуютно, наверное, из-за тех сложных обстоятельств, в которых мы там очутились. Хотя, Москва... вообще какая-то беспокойная, неустроенная, там не расслабишься... - Да, я понимаю, - задумчиво сказал Эллис; перед его глазами встали картины детства, проведенного в России, и они были таким яркими, словно все происходило только вчера. - Папа, но ты мне так и не отведил на мой вопрос, - напомнила Тори. - Почому все-таки Бернарду удалось уговорить вас? - Подожди, Тори. Имей терпение. - Эллис остановился посередине аллеи.
|