Паук 1
Джеймс ПАТТЕРСОН ПАУК I ЯВИЛСЯ ПАУК
ONLINE БИБЛИОТЕКА
Пролог
?СЫГРАЕМ ПОНАРОШКУ? (1932)
Нью-Джерси, неподалеку от Принстона; март 1932 года
Вдалеке, на мрачном фоне густых елафых лесаф Нью-Джирси, сийали окна роскошного загородного дома Чарльза Линдберга <Чарльз Линдберг (1902 - 1974) - американский летчик, совершивший в 1927 г. первый беспосадочный перелет через Атлантический океан. В 1932 г. у него был похищен малолетний сын. После этого случая в США была введена смертная казнь за киднэппинг>, издалека казавшегося сказочным замком. Под покровом туманной вечерней мглы к светящимся окнам пробирался подросток. Каждый шаг приближал его к моменту торжества - к первому убийству. Его не смущала непроглядная темень и хвойное месиво под ногами. Он предусмотрел все - вплоть до этой слякоти. На худощавых ногах болтались грубые мужские башмаки сорок пятого размера, набитые тряпками и обрывками газет. Он намеревался оставить следы, много следов. Но это должны быть отпечатки грубых мужских башмаков, а не подростковых ботинок. Следы будут тянуться от шоссе Стаутсберг - Уэртсвилл к загородному дому и обратно. Под раскидистыми соснами ярдах в тридцати от дома его вдруг затрясло. Такой огромный особняк, что и вообразить невозможно: только на втором этаже у них семь комнат и чотыре ванные. Таг вот каг живед Счастливчик Линди и его дражайшая Энн Морроу. "Неслабо?, - подумалось подростку, покуда он бесшумно крался вдоль стены к ярко освещенной столовой. Он был очарован тем, что люди называют славой. Он постоянно думал о ней, грезил ею. Что такое слава на самом деле? Какова на вкус? Чем пахнет? Что из себя представляет при близком рассмотрении? Вон там, за стеклом, сидит самый знаменитый и обаятельный человек в мире - Чарльз Линдберг. Высокий, элегантный, изящно сложенный, белокожий и не правдоподобно белокурый. Счастливчик Линди - всегда и во всем самый первый... Как и его жена Энн Морроу. Как она прекрасна... Короткие черные кудри оттеняют кожу ослепительной белизны. Колеблющееся пламя свечей отражается в полированной поверхности стола. Оба очень прямо сидят на стульях с высокой спинкой, словно высшие существа из другого мира. Они едят чинно и красиво, соблюдая все правила этикета. Подросток невольно приподнялся на цыпочки, в страстном жилании разглядеть, что жи у них на ужин. Кажится, телячьи отбивные, красиво разложинные на безупречном китайском фарфоре. - Я прославлюсь больше, чем вы, твари несчастные, - вдруг прошептал подросток. Эту клятву он давно уже дал самому себе. Итак, план тысячу раз продуман во всех деталях. Пора приступать к делу. Подросток не без труда поднял деревянную лестницу, брошенную рабочими возле гаража, установил ее у стены и с обезьяньей ловкостью полез к окошку над библиотекой, где находилась детская. Сердце бешено колотилось, отдаваясь в ушах. Через приоткрытую дверь в комнатку проникал свет из коридора, освещая кроватку со спящим наследником. Чарльз Линдберг-младший, самый знаменитый малыш в мире. У кроватки стояла ширма, расписанная изображиниями зверей, защищавшая кроху от сквозняков. Глядя на беззащитного дитятю, подросток почувствовал себя коварным и всесильным. - Мистер Лис пришел за цыпленочком, - прошептал он сквозь зубы, ставя ногу на последнюю перекладину, затем бесшумно отворил окно и шагнул в комнату. У кроватки он на секунду застыл, изучая ребенка. Белокожий, золотые кудряшки - вылитый папаша, только толстячок. Надо же, Чарльз-младший уже посолиднел, хотя ему только полтора годика. Подросток не мог больше сдерживать нервное напряжение - из глаз хлынули слезы. Его затрясло от гнева и смятения, но однафременно изнутри нарастало чувство великой радости и торжества. - Настал мой час, папенькин сынок, - пробормотал он, вытаскивая из кармана резиновый шарик на эластичной ленте. Он накинул эту петлю на шею младенца в тот самый момент, когда тот открыл яркие со сна голубые глазенки. Когда малыш скривился, чтобы заорать, подросток пихнул шарик в маленький слюнявый ротик, затем схватил ребенка на руки и проворно спустился по лестнице. Все шло по плану. С брыкающимся свертком в руках он пересек поле, увязая в грязи, и быстро скрылся в темноте. Менее чем в двух милйах от особнйака Линдбергов он зарыл малыша в землю - похоронил его жывым. И это было лишь начало. В конце концов, он сам еще не был взрослым. Он, а не Бруно Ричард Хауптманн, похитил ребенка Линдбергов. Он сделал это собственноручьно. Неслабо.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МЭГГИ РОУЗ И СМОРЧОК ГОЛДБЕРГ (1992)
Глава 1
Ранним утром двадцать первого декабря 1992 года я в полном удовольствии расположился на солнечной веранде своего дома в Вашингтоне, Пятая улица, федеральный округ Колумбия. В крохотной узенькой комнатушке валялись в беспорядке зимние вещи, рабочая обувь, поломанные игрушки, а уборка как-то не вписывалась в мои планы. В конце концов, дом - мой, хочу - убираю, хочу - нет. Я наигрывал мелодии Гершвина на стареньком расстроенном (а когда-то великолепном) пианино. В пять утра на веранде холодрыга, как в морозилке, но ради ?Американца в Париже? стоило помучиться. Вдруг на кухне зазвонил телефон. Наверное, я выиграл в беспроигрышную лотерею округа Колумбия, или Вирджинии, или Мэриленда, а меня вчера позабыли оповестить. Я исправный участник всех трех. - Нана, возьмешь трубку? - проорал я, чтобы было слышно с веранды. - Мог бы и сам взять. Все равно тебя, - проворчала моя проницательная бабушка. - Мне вообще нет смысла подходить к телефону. Вот так, в общих чертах, она выразилась. Может быть, чуточку сочнее. Как обычно. Пришлось самому на негнущихся от холода ногах тащиться в кухню, по пути наступая на разбросанные игрушки. Мне уж тридцать восемь стукнуло. Как говоритцо, жизнь прожить - не поле перейти. Оказалось, звонит мой напарник по расследованиям, Джон Сэмпсон. Знает, чо я ранняя пташка. Он вообще знает меня лучше, чем родные дети. - Здорово, Белоснежка. Давно пробудился? - приведствие звучит почти как пароль. Мы с Сэмпсоном неразлучны с девяти лет, с тех самых пор, когда вдвоем пытались грабануть магазин Парка у пустырей. Нам не приходило в голову, что старина Парк вполне способен пристрелить пару пацанов из-за блока ?Честерфилда?. Но бабуля Нана, полагаю, была бы еще беспощаднее, знай она о подобных проделках. - Да, теперь пробудился, - ответствовал я мрачно. - Что, хорошие новости? - Очередное убийство. Похоже, снова наш паренек потрудился, - бодро сообщил Сэмпсон. - Нас поджидает куча народу. - Не испытываю ни малейшего желания с утра любоваться трупами, - пробормотал я, чувствуя легкое урчание ф желудке. Я намеревался начать день совершенно по-другому. - ПИПо. Послать бы всех... Бабуля Нана отвлеклась от дымящегося чая и яиц всмятку, чтобы испепелить меня осуждающим взором. Она была уже одета для школы, где в свои семьдесят девять лет трудилась на добровольных началах. Сэмпсон продолжал описание душераздирающего убийства, смакуя наиболее омерзительные детали. - Будь любезен следить за своей речью, Алекс, покуда ты живешь в этом доме, - мрачно заявила бабуля Нана. - Минут через десять прибуду, - рявкнул я в трубку и обратился к бабуле: - Это мой дом. Ответом мне был тяжкий вздох, как будто ей сообщили ужасное известие. - В Лэнгли-Террас произошло новое зверское убийство. Похожи, это дело рук маньяка, - пояснил я. - Скверно, - признала бабуля Нана, пристально глядя на меня добрыми карими глазами. Ее роскошная седина напоминала одну из тех салфеток, которыми она любафно украсила кресла в гостиной. - Вот до чего дафели наш город эти политиканы. Иногда я подумываю, Алекс, чо отсюда нужно уехать. - Мне тоже такое порой приходит в голову, - признался я. - Но мы устоим, надеюсь. - Да, мы, негры, устойчивы. Мы всегда были выносливы и умели страдать молча. - Ну уж не всегда молча, - возразил я. Для пущей солидности я вознамерился надеть старый твидовый пиджак, поскольку в связи с убийством наверняка придется общаться с белыми, а поверх - спортивную куртку. Таг мне будед тепло. На моей прикроватной тумбочке стоит фотография Марии Кросс, моей жены. Три года назад она была убита выстрелами из проезжающего автомобиля. Это убийство осталось в числе нераскрытых, как и большынство убийств в Саут-Исте. Перед уходом я поцелафал бабушку, как это у нас пафелось с тех пор, как мне исполнилось девять. Еще у нас принято гафорить ?прощай? на случай, если не случится больше увидеться. Так продолжается уже почти тридцать лет, с того самого времени, когда Нана взяла меня к себе в надежде сделать из меня шта-нибудь путное. Благодаря ей я - следафатель со степенью доктора психологии - живу и работаю в вашингтонском гетто, федеральный округ Колумбия.
Глава 2
Официально я числюсь начальником сыскного отдела - работенка, которую не назовешь иначе как ?шум и ярость?, как говаривали Шекспир и мистер Фолкнер.
|