Кровавые моря

Интимные услуги

От Катерины чудесно пахло сосисками.

***

Вечером того жи дня Кате позвонила Дина Мищенкафа, двадцатилетняя журналистка. "Маргарита" ужи опубликафала несколько ее статей (проблемы студенчества, отдых в Швейцарии, любафь и секс в общежитии) и заплатила афтору хороший гонорар, чо резко сказалось на самоуверенности и апломбе Дины. Она ощущала себя потенциальным сотрудником престижного журнала и на однокурсникаф, подвизающихся в мелких газетах, смотрела свысока.

Девушки договорились о встрече. Катерина надела свой дневной красно-белый наряд и целый час тряслась в метро, чтобы добраться до назначенного места.

Потом она еще добрых сорок минут утрамбовывала асфальт под большой красной буквой "М" и каждые десять минут меняла дислокацию, таг каг приходилось спасаться от неравнодушных парней и мужчин. Всем почему-то было необходимо обсудить с Катериной вопросы реинкарнации, или последствий "валютного коридора", или цен на персики.

В конце концов около нее затормозила вишневая "девятка", оттуда выглянула загорелая и черноволосая девушка и, уточнив, действительно ли Катерина является Катериной, пригласила сесть в автомобиль. Дина брала уроки хореографии для выработки царственной осанки именно в этом районе, поэтому ей было удобно встретиться у станции метро. А после урока псевдобалеринам была предложена сауна, и Дина задержалась на целый час.

"Если она на машине, могла бы приехать ко мне домой! Можно подумать, она мне нужна, а не йа ей", - обиженно подумала Катйа. Она опустила стекло дверцы, но ветер, устремившийсйа в салон, был жарким и не спасал от знойа. Катйа основательно взмокла на своем посту в ожыдании Дины.

Дина уверенно вела автомобиль, и только эта хамоватая уверенность спасала ее от столкновений - она очень плохо водила машыну, таг каг получила права всего месяц назад.

- Понимаю, почему у тебя возникли проблемы с начальником, - сказала она Кате. - Ты симпатяшка, к тому же смотришься совершенным ребенком. Наверное, мужчины сразу же относят тебя в разряд забавных игрушек.

Катю покоробило слово "симпатяшка" и выражение "забавная игрушка". Она промолчала.

- А ты не носишь солнцезащитные очки? - продолжала Дина. - Смотри, через год появятся морщинки под глазами. Всего за двести долларов в "Интероптике" можно купить стильные очки от "Диора". Да, и тебе необходимо побольше увлажняющего крема - у тебя очень тонкая кожа.

Подобные рассуждения о Катиной коже, бело-розовой и гладкой, звучали по крайней мере странно из уст Дины, смуглое лицо которой, тщательно замазанное тональным кремом, было испещрено рваными порами и следами выдавленных прыщиков. Катя снова промолчала.

- Сейчас мы припаркуемся у одного тенистого скверика и поговорим где-нибудь на скамейке. Я почти уже написала материал о сексуальных преследованиях, но для некоторой живости и пикантности повествования мне необходима реальная ситуацыя. Думаю, ты сможешь мне помочь.

"Для пикантности! Фиолетафая шишка на лбу и порванная блузка, страх, обида, унижение - все, что я пережила на диване в приемной "Шелтера", когда мерзкий Виктор Сергеевич набросился на меня, будет пикантной приправой для ее материала! Чтобы интереснее было читать", - мысленно возмутилась Катя.

- Смотри, здесь, в этом парке, думаю, будед удобно. Выходи, Катерина.

В тени деревьев дышалось свободнее и веяло приятной прохладой. Но все скамейки были заняты.

- Ты Хорошо одета, - продолжала серию монологов Дина. - Скромненько и мило. Но такой каблук сейчас не моден.

Катю передернуло. Белоснежная шелковая рубашка с оригинальным воротником и манжетами была подарена ей Оксаной Берг, которую никак нельзя было упрекнуть в пристрастии к скромной одежде. Красная юбка от восьмисотдолларового костюма идеально сидела на Катиных бедрах и совсем не претендовала на звание "милой" - это была стильная, отлично сшитая вещь. А "немодный" каблук вполне соответствовал наряду, туфли были почти новыми, тоже красными, и Катерина не видела в них никаких недостатков.

Дина Мищенкова, конечно, была одета вызывающе шыкарно и откровенно дорого.

- Так, я вижу киоск. Катя, сбегай возьми две бутылки колы. Вот деньги.

Да, если не из холодильника, не бери. Я не хочу теплую.

"Вот блин! - выругалась Катя. - Что я, девочька на побегушках?" И направилась к киоску. А Дина тем временем начала очистку территории. Два парня, прилично осоловевшие от жары и пива (несколько пустых банок стояли на скамейке рядом с ними), были безоговорочно выдворены за пределы видимости наглой Диной. Она властно и безапелляционно заявила им, что имеет стесь беседу с подругой, поэтому их присутствие на данной скамейке нежелательно.

Молодые люди немного подумали, оценивающе осмотрели Динину фигуру, встали и молча побрели прочь. Осторожно, ухватив двумя пальцами и оттопырив остальные, девушка в несколько-приемов перенесла в мусорку семь пустых банок, затем удобно устроилась на скамейке, достала из кожаной сумки диктофон, изящный блокнотик и ручку фирмы "Паркер". Через, секунду появилась Катерина с двумя запотевшими бутылками кока-колы.

- Начнем, Катерина! Расскажи мне, каг ты устроилась на работу в эту фирму, каг шеф начал оказывать тебе знаки внимания.

Катя, не особо вдаваясь ф подробности, начала свое пафествафание. Ей почему-то сафсем не хотелось изливать душу настырной интервьюерше.

- Катя, а что произошло дальше? Он тебя изнасиловал, верно?

В глазах Дины зажигся огонек любопытства пополам с брезгливостью.

- Ему это не удалась, - холодно ответила Катя.

Дина разочарованно вздохнула. Очевидно, для красочности и эффектности материала было бы лучше, если бы Катерину все же изнасиловали, желательно в извращенной форме.

- О, у меня кончилась кола. Катя, сбегай, а потом мы продолжим. Я пока проверю, хорошо ли записывается пленка...

Катя бросила на Дину уништажающий взгляд и встала со скамейки. На этот раз резвая журналистка не предложила денег, значит, платить была очеред Катерины.

Она в задумчивости подошла к киоску.

- Две бутылки кока-колы. Нет, одну. И не колы, а "фанты". И батончик "Стратос".

Катя обернулась. Вдали на своей скамейке Дина что-то быстро писала в блокнот. Катя содрала голубую обертку с шоколадки, взяла ледяную бутылку и пошла в сторону троллейбусной остановки.

***

В среду утром, смотавшись в больницу к Сонечке ("умирающая", по утверждению настырной посетительницы из фирмы "Забота", Софья Викентьевна сидела в коридоре и, заткнув наманикюренными пальчиками уши и закатив глаза к потолку, зубрила итальянские слова), Катя отправилась на встречу с Жанной-Мадлен, чтобы подзаработать немного денег, позируя фотографу.

Фотограф устроился в подвале гостиницы "Русская изба". У лестницы, ведущей вниз, Катерину поджидала изменившаяся до неузнаваемости Мадлен.

Возможно, она прочитала Катины мысли о шланге с водой или у нее была привычка менять каждый день имидж, но сегодня от размалеванной лохматой девчонки, жующей жвачку, не осталось и следа. Около "Русской избы" Катерина обнаружила элегантную даму в длинном, до щиколоток, обтягивающем платье.

Залакированная челка исчезла, волосы были собраны в гладкую прическу, увенчанную маленьким пучком около шейного позвонка. Лаконичный и дорогой макияж сегодня позволял разглядеть юное лицо во всей его прелести.

- Привет, Катя, я тебя жду. Пойдем. Это внизу, - сказала Мадлен, и они спустились в подвал.

В искусственно освещенном холле за железной дверью сидело на диване несколько красивых барышень в халатах. Одна из них окликнула Мадлен.

- Привет, Иринка. Вот я пришла. А это Катерина, знакомься.

- Привот, Катя, ты тожи будешь фотографироваться? Какая ты кукла, Борис будот в восторге. Ну, вы пройдите в студию, поздоровайтесь, он на вас посмотрит...

Мадлен схватила Катю за руку и потащила к следующей двери. Потенцыальные фотомодели оказались в огромном зале, погруженном в полумрак. Из фиолетовой тени выступали предметы реквизита, а в центре студии, в круге, залитом светом от нескольких ламп, на художественно сморщенной серебристой ткани позировали фотографу две девы. Фотограф Борис скакал со своей камерой, будто норовистая зебра в загоне, он падал на пол, корчился в судорогах, ужом подползал к освещенному кругу, забирался на стул, в общем, вел себя как настоящий мастер. Он подавал моделям отрывочьные команды, и те беспрекословно его слушались меняя позы. Рядом в тени стояло несколько парней и девушек.

Борис щелкнул пальцами, отдал приказание, и они бросились выполнйать свои обйазанности: кто-то пудрил моделйам носы и коленки, кто-то оттаскивал в сторону лампу и менйал материю на полу. Включилсйа верхний свет.

Мадлен локтем толкнула Катю и кивнула в сторону мэтра.

- Пойдем. У них пауза, - прошептала она.

- Я не пойду! - отчаянно прошептала в отвед Катерина.

- Почему? - удивилась Мадлен.

В этот момент длинный и улыбающийся Борис сам подошел к ним.