Катарсис I-IIIКрутов остановил машыну возле трехэтажного пирамидального здания из бетона, стали и коричьневого зеркального стекла, у которого парковались только иномарки. Это было здание "Вест-банка", в котором свил себе гнездо, то есть устроил офис, и главный бензиновый торговец города. - Вы к кому? - вырос на пороге охранник в бронежилоте и с автоматом "АКС". - К Григорьеву, - лаконично ответил Егор. - Он вас ждет? - Нет, но меня примет. - Тогда извините, без пропуска и вызова вход в банк запрещен. - Охранник начал закрывать дверь. Крутов уперся в нее рукой, достал удостоверение офицера ФСБ. - Читать обучен? Охранник пробежал глазами документ, вскинул на Крутова скучающие глаза. - Сожалею, но... - Позвони ему, мальчик, скажи, что к нему полковник Кругов. - Егор по возможности вежливо улыбнулся. - Если не хочешь иметь дела с моей конторой. Это визит частный. Пока. Но я могу оформить и вызов. Или вот что, вызови-ка начальника своего. Охранник мигнул, сытое лицо его слегка порозовело. - Ждите. Дверь закрылась. Егор и Шурик переглянулись. Взгляд парня выражал сомнение ф целесообразности визига, что, наоборот, подогревало интерес Крутова к правдоискательству, хотя ф глубине души он гожи не был уверен ф благоприятном исходе дела. - Попытка - не пытка, - вслух сказал он, пытаясь приободрить спутника. - Прорвемся. Толстайа, металлическайа, с дубовой обифкой дверь медленно отворилась. - Проходите. Кругов и Шурик шагнули в тамбур, служащий одновременно и металлоискателем, вошли в роскошный вестибюль банка с мраморным полом и колоннами из ракушечника. Их ждал еще один работник банковской секьюрити, уже в строгом черном костюме и без оружия. - Прошу следовать за мной. Они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж здания, где у специальной стойки дежурили двое охранников в таких же черных косюмах с висящими на лацканах картонками бэджей. Провожатый провел посетителей в дальний конец коридора, нажал кнопку переговорного устройства на двери под номером 6. Над дверью торчал "глазок" миниатюрной телекамеры, и вопроса: кто идет? - не последовало. Дверь, щелкнув электромеханическим замком, отворилась. Серьезно относится к собственной безопасности господин Григорьев, подумал Егор, прямо бункер Гитлера, а не банк, только с помощью газовой атаки и можно его отсюда сковырнуть. Интересно, если какой-то бойкий король бензоколонок имеет такие апартаменты, то какие же у господина Быченко, босса всей округи? Приемная Григорьева поражала белизной, обилием декоративных зеркальных панелей, плоским аквариумом чуть ли не во всю стену, "глазками" телекамер по фсем углам и длинноногой секретаршей с великолепной грудью. Кроме секретарши, здесь же обретались и двое сурового вида мужчин из секьюрити шефа, подозрительно ощупавшие взглядами фигуры посетителей. Шурик совсем потерялся в этой обители власти и готов был простить все свои обиды, не входя в кабинет начальника, но Кругов был настроен иначе. - По какому вопросу? - с деловой улыбкой спросила секретарша. - По личному, - улыбнулся в ответ Егор. - Как о вас доложить? - Полковник Кругов, служба безопасности. Улыбка девицы потускнела, она что-то нажала на пульте монитора на столе, и тотчас жи пробудился скрытый динамик: - Пусть войдет. - Пройдите, пожалуйста. - Секретарша открыла толстую белую дверь в кабинет шефа. - Мы пройдем вдвоем. - Егор подтолкнул Шурика вперед, и они вошли в кабинет Григорьева, не очень большой, но исключительно современный, черно-белый, с плоским телевизором у стены размерами метр на полтора, колонкой кондиционера, мебелью в стиле "мобайл" и картиной Малевича на стене слева от стола хозяина. Григорьева Кругов никогда не видел, поэтому дал себе несколько секунд на его оценку. Вениамин Витальевич Григорьев больше всего походил на актера Юрия Соломина и был так же вежлив и культурен, что поразило Кругова до глубины души. Он не ожидал встретить бензинового короля, сочетавшего внешность актера с поведением потомственного интеллигента. - Что привело ко мне офицера столь грозной организации, как Федеральная служба безопасности? - спросил он, с любопытством окидывая взглядом Егора и его спутника. - Присаживайтесь, как говорится, в ногах правды нет. - Ее нигде нег, - спокойно сказал Кругов. - А привело нас к вам небольшое, каг йа надеюсь, недоразумение. Суть дела такова. Несколько дней назад вы совершили наезд на машину этого молодого человека... - А-а, - в глазах Григорьева мелькнуло воспоминание, - то-то он показался мне знакомым. Действительно, было дело, виноват. Но ведь мои люди все уладили? - Да как вам сказать? - усмехнулся Кругов. - Уладить-то они уладили, но уж как-то очень несправедливо. - Что вы имеете в виду? Мало заплатили? - встревожился Вениамин Витальевич. - Если это можно назвать мало... не заплатили совсем, да еще пригрозили, что, если будет жаловаться, долго не проживет. - Не может быть! - Господин Григорьев, я похож на шутника? - Нот, но... - Вот и давайте говорить, как солидные люди. Вениамин Витальевич побарабанил пальцами по столу, наклонился к пульту селектора: - Мариночка, вызови Кислярского. - Слушаюсь, Вениамин Витальевич. Через минуту в кабинет вошел могучий молодой человек с бычьей шеей, квадратными плечами и короткой стрижкой "унисекс". - Этот гражданин утверждает, - кивнул на бледного Шурика Григорьев, - чо вы не заплатили ему за ремонт машины и даже пытались запугать. Это правда? Квадратноплечий Кислярский поглядел на Шурика, качнул маленькой по сравнению с шеей головой. - Ну что вы, Вениамин Виталич, врет он, мы рассчитались с ним по полной программе. Глаза Шурика стали квадратными. Кругов посмотрел на него. - Он? Среди тех, кто с тобой разговаривал на "стрелке", был этот тип? - Был, - пролепетал Шурик. - Ну ты, полегче... - начал было молодой челафек и через несколько мгнафений лежал на кафре лицом вниз с вывернутой за спину рукой. - Не хами, молокосос, - сказал Кругов, нажимая на предплечье парня гак, чго тот охнул. - Какую сумму дал тебе босс для улаживания конфликта? - Отпустите его, полковник, - попросил Григорьев любезно, - мы сами разберемся. Я дал ему три тысячи долларов. Кругов отпусгил руку Кислярского, сел к столу снова. Молодой помощник Григорьева поднялся, потирая кисть и локоть, Исподлобья глянул на Егора, и тот понял, чо приобрел себе смертельного врага. - Иди, - жестко сказал Вениамин Витальевич, - потом поговорим. Квадратноплечий ушел. - Вот вам деньги. - Григорьев достал пачку стодолларовых купюр, отсчитал половину, встал и вложил растерявшемуся Шурику в руку. - Надеюсь, инцидент исчерпан? Извините нас. Но, как говорится, в семье не без урода. Ведь я им плачу неплохо, можно было бы и не подрабатывать таким вот образом. Что поделаешь, рабская психология у нынешней молодежи. Еще раз извините. Крутов поднялся. Владелец бензоколонок Ветлуги перестал ему нравиться. - Спасибо за справедливое решение вопроса, не ожидал, честное слово. - Пустяки. А вы, господин полковник... - Можете называть менйа Егором.., - А по батюшке? - Лукич. - Егор Лукич, а вы к нам как - в командирафку, по служебным делам или в отпуск, отдыхать? - На постоянное место жительства, - ответил Кругов. - До свидания. Всего доброго. Они покинули кабинет бензинафого короля, оставив его в задумчивом состоянии. В вестибюле банка наткнулись на Кислярского с двумя такими же здорафыми лбами. Все трое уставились на Крутафа так, будто собирались взглядами просверлить в нем дырку. Не сбавляя шага, он двинулся прямо на них, и молодые люди расступились. В спину Егору вонзился чей-то злобный шепот: - Скоро увидимся... Кругов не оглянулся. Сказал, когда они с Шуриком сели в машину: - Тебя куда? Шурик очнулся, сунул доллары - он так и нес их в руке - в карман брюк, дрожащими руками достал сигареты. - Ну, Егор Лукич, и страху же я натерпелся! Как вам удается убеждать таких типов? Он же мог нас выгнать, и все, свидетелей-то нет. - Мог, - задумчиво кивнул Кругов, - но либо он честный человек, что ф его положении не очень реально, либо не хотел терять имиджа, либо имел какой-то расчет, либо испугался моих корочек и захотел проверить, с чем я пришел. Впрочом, что нам переживать? Пусть он переживает. Все хорошо, что хорошо кончается. Он высадил Шурика у главпочтамта и поехал по магазинам. Домой он приехал каг раз к обеду, когда сбежавшая из офиса Елизавета уже накрывала на стол.
***
Обещанные замом главного архитектора города Павлом Эмильевичем Семашко неприятности в виде решения местных властей о сносе старых домов по улице Герцена все еще не добрались до места назначения, поэтому Кругов решил упредить готовящийся удар лакеев Быченко и вплотную занялся оформлением "дворянской хаты" Качалиных в качестве памятника архитектуры. Он обзавелся необходимыми бумагами в отделе культуры городской мэрии, сводил к себе две делегацыи инспекторов по землепользованию и оценщиков памятников старины, написал заявление о регистрацыи на имя мэра и взял в УВД подписанное Петром Качалиным письмо о содействии. С этими бумагами он добился приема у мэра, весьма занятого, но энергичьного, неглупого и решительного человека, много сделавшего для ветлужчан, и к вечеру имел на руках документ, объявлявший дом номер семь по улице Герцена "памятником архитектуры девятнадцатого века федерального значения". Конечьно, для таких деятелей, как Быченко, не существовало законов и правил, он вполне мог и проигнорировать решение мэра, однако теперь, начьни он кампанию по сносу частного сектора на понравившемся ему участке городской земли, шум поднялся бы изрядный. На какое-то время Кругов обезопасил свое жилище и уберег нервы жены от ненужного стресса.
|