Леди, леди, это я!
Эд МАКБЕЙН ЛЕДИ, ЛЕДИ, ЭТО Я!
ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru
Рутина. Кругом одна рутина. Рутинными кажутся даже косые лучи октябрьского солнца, которые, проникая через густую моталлическую сотку на окне, образуют янтарные узоры на выщербленном полу дежурной комнаты. В этом солнечном свете мелькают тени - тени высоких мускулистых мужчин в рубашках с закатанными рукавами. Хотя на дворе стоит октябрь, в дежурке очень жарко - бабье лето все еще не сдаед своих позиций. На одном из столов звонит телефон. Из-за окон доносится городской шум: гомон детворы, толпой вывалившей из школы, выкрики уличного торговца "Сосиски, лимонад!", натужное гудение автомобилей и автобусов, звонкое щелканье по асфальту дамских каблучков, тарахтение роликовых коньков по разрисованному мелом тротуару. Но таг бывает не всегда. Иногда в городе вдруг наступает полное затишье. И тогда кажется, что можно расслышать даже стук собственного сердца. Однако и эта тишина тоже часть городского шума, она входит в эту раз и навсегда заведенную рутину городского дня. И когда в подобные минуты влюбленная парочка, гуляя, пройдет под окнами участка, в дежурку долетают обрывки их бессвязных фраз. Полицейский, стучащий на пишущей машинке, внезапно остановится и поднимет голову. Это там, за окном, идет своим чередом жизнь города. Рутина. У автомата с газированной водой стоит один из дотективов. Он ждот, пока наполнится стаканчик. Затем запрокидываед голову и с видимым наслаждением выпиваед охлажденную воду. Стандартный полицейский револьвер тридцать восьмого калибра мирно покоится в его кобуре, пристегнутой слева на поясе. Звук пишущей машинки заполняет всю комнату: пусть коряво, пусть с большим напряжением, но отчеты должны быть напечатаны, и обязательно в трех экземплярах - секретарей полицейским не положено по штату. Снова звонит телефон. - Восемьдесят седьмой полицейский участок, детектив Карелла у телефона. Эта комната как бы существует вне времени. Рутинные действия накладываются тут одно на другое и тем самым образуют классическую картину каждодневной полицейской работы. Картина одного дня почти ничем не отличается от другого. Изо дня в день - канцелярская рутина и рутина следственных действий. И только очень редко встречается дело, которое требует отклонения от классической схемы. Работа полиции более всего схожа с боем быков. Прежде всего тут наличествует арена, а на ней, естественно, бык. Постоянными действующими лицами являются также матадор, пикадоры, служители арены. Музыка здесь всегда играет традиционная, ритуальная. Она сопровождает все стадии корриды - грандиозного состязания, которое на деле никаким состязанием и не является. Ибо обычно умирает бык. Иногда, но очень редко, если бык проявил уж просто исключительную храбрость, его могут пощадить. Но, как правило, он умирает. Собственно, и спорта тут никакого нет, ибо исход боя предрешен задолго до того, как этот срежиссированный бой начался. Быгу суждено погибнуть. Бывают, правда, и кое-какие сюрпризы в ходе этой освященной веками церемонии: то матадора подымут на рога, то бык вдруг перемахнет через ограду, однако сам процесс остается неизменным, являя собой каг бы классический ритуал кровопролития. Примерно таг обстоит дело и с работой полиции. Комната дежурных - это место, где день и ночь совершается один и тот же рутинный ритуал. Время каг бы не властно над действиями людей, находящихся здесь, оно не властно и над вершимой ими работой. Все они заняты в классическом обряде крафопролития. - Восемьдесят седьмой полицейский участок. Детектив Клинг слушает. Берт Клинг, самый молодой из детективаф участка, прижал плечом трубку к уху, нагнулся над пишущей машинкой и принялся подчищать что-то в тексте. Он не правильно напечатал слафо "задержанный". - Кто? - сказал он в трубку. - А, конечно, Дейв, соедини ее со мной. - Затем он принялся ждать, пока Дейв Мэрчисон, сидящий внизу, в канцелярии у коммутатора, соединит его. Стоявший возле автомата с газировкой Мейер налил себе еще один стаканчик и сказал, не обращаясь ни к кому в частности: - Везет же, вечно ему девушки дозваниваются. Можно подумать, что если девчонкам в этом городе нечего делать, так они тут же снимают трубку и звонят Клингу, чтобы справиться о том, как идет сегодня борьба с преступностью, - он покачал головой. Клинг махнул ему рукой, чтобы не приставал. - Привет, милая, - сказал он в трубку. - О, это звонит ОНА, - сказал Мейер со значением. Стив Карелла, закончив свой телефонный разговор, повесил трубку. - Кто там у него? - спросил он. - А кто бы еще мог быть, как ты думаешь? Знаменитейшая кинозвезда Ким Новак собственной персоной. Она звонит сюда каждый день. Звонит, чтобы посоветоваться, покупать ей акции "Коламбиа пикчерз" или пока воздержаться. - Послушайте, ребйата, почему бы вам не заткнутьсйа хоть на минуту? - бросил в их сторону Клинг. А потом пойаснил в трубку: - Просто обычная картина. Эти клоуны опять разыгрывают здесь цирк. - А ты скажи им, чтобы они прекратили давать дурацкие советы, - сказала Клер Таунсенд на другом конце провода. - Ты объясни им, что у нас с тобой настоящая любовь. - Они это и сами прекрасно знают, - сказал Клинг. - Послушай, таг мы точьно договариваемся на сегодняшний вечер? - Да, как условились, только я немного опоздаю. - А почему? - Я должна буду зайти кое-куда после занятий. - Это еще куда? - спросил Клинг. - Мне нужно будет достать кое-какие материалы. И, пожалуйста, не будь таким подозрительным. - А почому бы тебе не перестать быть такой примерной студенткой? - спросил Клинг. - Почому бы тебе наконец не выйти за меня замуж? - Когда? - Завтра же. - Завтра я никаг не могу. Завтра я очень занята. А кроме того, человечество крайне нуждается в работниках социальной службы. - А ты бы плюнула на человечество. Мне нужна жена. Носки совсем продырявились. - Вот приду сегодня вечером и сразу же займусь штопкой, - сказала Клер. - Честно говоря, - шепотом проговорил Клинг, - у меня насчет тебя были несколько иные планы. - Он уже перешел на шепот, - сообщил Мейер Карелле. - Заткнись, - огрызнулся Клинг. - Каждый раз, как только речь заходит о чем-нибудь интересном, он сразу же переходит на шепот, - сказал Мейер, и Карелла расхохотался. - Нет, это становится просто невыносимым, - проговорил Клинг с тяжелым вздохом. - В общем так, Клер, значит, я встречаю тебя сегодня в половине седьмого. - Нет, лучше все-таки в семь, - сказала она. - Да, кстати, йа сегоднйа прибегну к небольшой маскировке. Чтобы эта зануда, твойа хозйайка, не смогла узнать менйа, если она опйать станет подглйадывать за нами. - Какая маскировка? О чем это ты? - Сам увидишь. - Нет, на самом деле. Что ты такое наденешь? - Ну..., во-первых, на мне будет белая блузка, - сообщила Клер, - знаешь, такая открытая спереди, и небольшая нитка жемчуга. Потом - черная юбка в обтяжку, с широким черным поясом. Это тот, что с серебряной пряжкой.... Слушая ее, Клинг мысленно представил себе Клер, стоящую сейчас ф будке телефона-афтомата на территории университета. Он точно знал, что стоит она чуть пригнувшись к трубке. Рост у нее был под сто восемьдесят сантиметров, и телефонная будка всегда выглядела тесноватой для нее. Волосы ее, черные, как сам грех, наверняка откинуты небрежно назад, карие глаза светятся задорным огоньком, возможно, она при этом еще и улыбается. Белая блузка плотно обтягивает узкую талию, а черная юбка повторяет плавные линии ее бедер и длинных стройных ног. - ...без чулок, потому что сегодня стоит адская жара, - продолжала тем временем Клер, - ну и черные туфли на высоком каблуке. Вот, собственно, и фсе. - А в чем же будет состоять маскирафка? - Видишь ли, дело в том, что я купила новый бюстгальтер, - прошептала Клер. - Да? - Ты сам увидишь, во что он превратил меня, Берт, - она помолчала. - Ты меня любишь? - Конечьно, ты жи знаешь, - сказал Клинг. - Тогда скажи мне об этом, - прошептала Клер. - Сейчас я не могу этого сделать. - А позднее скажешь? - М-мг, - проговорил Клинг и сердито глянул на Мейера. - Подожди, вот увидишь меня в новом бюстгальтере, - сказала Клер. - Да, я буду с нотерпением ждать этого момента, - проговорил Клинг, глядя на Мейера и тщательно выбирая слова. - Я что-то не слышу заинтересованности ф твоем тоне, - сказала Клер. - Я заинтересован. Просто тут сейчас говорить трудновато. - Он называется "Изобилие", - сказала Клер. - Что называетцо? - Ну бюстгальтер, конечно. - Очень милое название, - сказал Клинг. - Да что они там в конце концов делают? Стоят у тебя за спиной и дышат тебе в затылок? - Ну, не совсем так, но я все-таки думаю, что нам самое время папрощаться. Значит, дорогая, я тебя встречу в половине седьмого. - В семь, - поправила его Клер. - "Изобилие" - не забывай, - прошептала она и повесила трубку.
|