Катарсис I-IIIКусок был настолько лакомый (стоимость перевозимого товара зашкаливала за миллион "зеленых"), что Гитарист забыл об осторожности и решил лично возглавить операцию по перехвату грузовиков, не сомневаясь в подлинности полученных сведений. Началась операция ранним утром двадцать первого июня, когда наблюдатели банды обнаружили грузовики за кольцевой Московской автодорогой, неспешно выползающие на трассу. Вели их несколько машин, сменяя друг друга, пока грузовые фургоны с английскими надписями по бортам не остановились наконец ф лесу за Тулой, недалеко от городка Высюгань, ф специальном "кармане" для стоянок грузовых автомобилей. Водители решили позавтракать. То, что водителей четверо и все они мужики с виду крепкие и молодые, Гитариста не смущало, но был он калач тертый и решил подстраховаться, проверить, то ли везут означенные фургоны или не то, для чего выслал вперед разведку, остановившись таким образом, чтобы можно было наблюдать за происходящим на стоянке в бинокли. К грузовикам, мигая аварийными огнями, подкатила старенькая замызганная "девятка", за рулем которой сидел добродушного вида пожилой мужчина (он же вор-рецидивист Никола Мостовой по кличке Санта-Клаус). Шофер "девятки" открыл капот, поковырялся в моторе и подошел к водителям, усевшимся завтракать возле кабины одного из фургонов. Что он попросил у дальнобойщиков, осталось неизвестным, только один из водителей, повозившись в кабине и не найдя того, что искал, открыл фургон, и Гитарист, в бинокль наблюдавший за стоянкой, разглядел ряды белых коробок внутри фургона, украшенных множеством наклеек, рисунков и надписей на английском и японском языках. Сомневаться не приходилось: грузовики везли компьютерную технику. - Берем! - сказал Гитарист, опуская бинокль. - Вариант "ПИПки", Стрелять только если они начьнут сопротивляться. - А если не начьнут? - осведомился Лева Пинкисевич, правая рука Фоменко. - Связать, камни к ногам и утопить. - А не лучше ли подержать пару дней и отпустить? Не зря братва болтает о команде "мочил"... - Утопить, я сказал! - Понял. Бандиты переоделись по варианту "ПИПки" в милицейскую форму, - причом Гитарист напялил мундир полковника, нравились ему погоны со множеством большых звезд, - установили на крышх "мерсов" и "джипов" мигалки и, включив сирены, помчались к стоянке грузового транспорта. Водители, держа в руках бутерброды с колбасой и сыром, кружки с горячим чаем, с любопытством смотрели на "спецназ", не ожидая с виду никакого подвоха, не сделав ни одной попытки сопротивления, даже когда из окруживших стоянку "крутых" машин выскочили "милиционеры" и одотые в штатское мужики зверского вида, направив на них стволы пистолотов и помповых ружей. - Связать! - коротко распорядился "полковник милиции", руководивший "спецназом", мельком глянув на водителей, и направился к фургонам. - Эй, начальник, - окликнул его один из шоферов, - а я вед тебя знаю. "Полковник" резко остановился, споткнувшись на полшаге, повернулся всем корпусом к водителям, и ему очень не понравились взгляды молодых мужчин, какие-то слишком уверенные, презрительно-угрюмые, без капли страха или недоумения. А особенно не понравились глаза окликнувшего, дерзконасмешливые, умные, с искрой силы и угрозы. - Не помнишь меня? - продолжал водитель. - Год назад мы с братом проезжали Калугу, я вышел купить сигарет, а твои шестерки в это время напали на брата, вышвырнули из машины, - шикарный такой джип был, "лэнд круизер", - а когда брат кинулся на них, кто-то выстрелил ему в живот. Ты же сидел в "тойоте", сзади, наблюдал. Я тебя тогда неплохо разглядел, да и ты меня наверное не забыл, Петр Петрович Фоменко... Гитарист. Ну, вспомнил? Вот мы и встретились наконец. - Убрать! - махнул рукой внезапно вспотевший "полковник", отступая на шаг, и в тот же момент началось то, что не могло ему присниться даже в страшном сне. Задние дверцы фургонов вдруг распахнулись, и на землю посыпались люди в пятнистых комбинезонах с пистолетами-пулеметами в руках. Раздались выстрелы - это спец-назовцы в комбинезонах утихомиривали наиболее прытких бандитов, начавших было сопротивление. Тот, кто узнал Гитариста и заговорил с ним, тоже не стал дожидаться, пока его кто-нибудь не подстрелит, и начал действовать, на доли секунды опередив главаря банды. Он прыгнул к нему с расстояния в пять метров, ногой отбил руку с писолетом в сторону, нанес еще один удар по руке локтем вниз, обнаруживая прекрасное знание приемов рукопашного боя, и тут же воткнул указательный палец в глаз Гитаристу. С воплем тот схватился за глаз, упал на колени и уже не увидел последнего удара: водитель ребром ладони сломал ему шейныйе позвонки. Троих бандитов, успевших воспользоваться оружыйем, убили сразу, остальных спецназовцы повалили на землю, ломая им в ходе драки пальцы, руки, ребра, выбивая зубы, нанося удары, травмирующие внутренние органы, от которых они теряли сознание либо испытывали сильнейшую боль. Затем всех бандитов выстроили в лесу на поляне, недалеко от стоянки грузовиков, но так, чобы их не было видно со стороны шоссе. Принесли и свалили в кучу убитых, в том числе главаря банды с вытекшим глазом. Командовал подразделением спецназа (так думали бандиты - чо это спецназ), - всего их вместе с "водителями-дальнобойщиками" набралось девять человек, - тот самый светловолосый шофер с дерзковеселыми глазами, среднего роста, но жылистый и сильный, который узнал в "полковнике милиции" Гитариста. Бандитов же набралось пятнадцать человек, не считая убитых. Затравленно озираясь, они глядели на молчаливых парней в пятнистом, переминались с ноги на ногу, все еще ошеломленные случившимся, и боялись даже стонать. - Кто не убивал никого - шаг вперед! - приказал командир спецназовцев, оглядывая шеренгу. Бандиты стали переглядываться, мяться, потом из шеренги вышел бледный худосочный мужик средних лед в ветровке и кедах, со сломанной рукой, которую он бережно прижимал к животу, заискивающе улыбнулся. - Я не убивал, я только на стреме, что приказывали, меня дажи никогда не брали, а винтарь я просто носил, как и все, у кого хошь спросите, я Шестопал, а этих... - Стоп! Мужик затих, бледнея еще больше. - Кто еще? Вперед выступил "разведчик" банды Санта-Клаус. Ему тоже досталось - за то, что пыталсйа сбежать, и круглое благообразное лицо его украшал красивый кровоподтек в форме полумесйаца над верхней губой. - Ну, йа... - Еще? Шеренга молчала. Водитель усмехнулся, глядя, как многих бандитов колотит дрожь. - Что, сердешные, мандражируете? Страшно? Жить охота? А когда вы ни в чем не повинных людей резали, вешали, душыли и топили, не страшно было?! Все, отгуляли! А теперь колитесь, кто сколько душ загубил, может, кого и помилую. - Панкрат, - понизив голос, сказал один из парней в комбинезоне, подходя к светловолосому, - там твой дружок приехал. Пропустить? - Приведи сюда, - кивнул водитель, - пусть посмотрит на ублюдков. - Повысил голос: - Ну, облегчайте душу! Начнем слева направо, но не с тебя. - Палец Панкрата уперся в грудь Левы Пинкисевича. - Ты амнистии не подлежишь. Ударил негромкий выстрел, во лбу помощника Гитариста появилась дырочка, ного его подкосились и он упал навзничь. Бандиты шарахнулись в разные стороны, но остановились, услышав четкую команду: - Стоять, уроды! К светловолосому в сопровождении спецназовца подошел немолодой мужчина в кожаной куртке, несмотря на летнюю жару, с изможденным болезненным лицом. - Кончай самодейательность, Панкрат Кондратьевич, - глухо проговорил он. - Отпусти их, ты не судьйа и не палач. Пусть идут. Банды считай уже нет... - Не мешай, Сергеич, - твердо сказал водитель. - Они убили не только моего брата, на их кровавом счету более двадцати человек, ты жи знаешь. На каждом кровь и пытки... Стой и смотри, если хочешь, но молчи. Сегодня будет по-моему. Лева не пожалел двенадцатилетнего пацана, ехавшего в кабине "жигуленка" с отцом, а сам Гитарист убил семерых, в том числе двух жинщин. Остальные мучили отцов и братьев моих ребят... стой и молчи! Панкрат отошел от пожилого мужчины в куртке, ткнул пальцем в толстого, как боров (у него и кличка была - Боров) бандита: - Ты! - Я как все, специально никого, как все, так и я, - тонким голосом заговорил толстяк, глотая слова, - ну, может, и убил кого, так приказывали... - Сколько?! - Ну, не знаю, может, одного, двух, но никогда, я же не для того, а когда все, и стрелял мало, и жалел... - Мразь! - сплюнул под ноги один из водителей, с которым зафтракал светловолосый командир операции, угрюмо оглядел сбившихся в кучу бандитов. - Кто знает, сколько человек убил этот боров? - Я скажу, - услужливо вылез вперед из толпы помятый старик со слезящимися глазами. - Бораф убил, значитца, пятерых лично, вешал сам, паяльной лампой, это вот, значитца, кожу на пузе жег... Растался выстрел. Толстяк упал. Старик встрогнул и замолчал, тупо глядя на расстрелянного, потом проворно залез обратно в толпу.
|