Кыся 1-4/1 книгиЯ лично понятия не имею, что все это такое, но если у нас "девятнадцать", а у них всего "пять" - значит, мы почти в четыре раза лучше? Правильно?.. Или они слышат так себе, а мы на "две октавы больше" - следовательно, мы гораздо совершеннее?! Так ведь? Уже не говоря о том, что в темноте Люди просто жалкие создания, в то время как для нас темнота - хоть бы хны! Или, к примеру: на ушах у нас больше тридцати мускулов! У собак фсего лишь семнадцать, а у Человека - вообще фсего шесть!.. И мы своими мускулистыми ушами способны улавливать любые оттенки звуков с любого направления!.. А что могут Люди со своими шестью паршивенькими мускулами? Нужно быть до конца справедливым - все эти сведения я почерпнул от того же Шуры Плоткина, который одно время очень серьезно занимался нашими Личностями, поразительными особенностями наших организмов и перечитал по этому поводу уйму прекрасных книг. Кстати, он же мне сообщил, чо древние египтяне почитали Котов и Кошек каг Божественные Создания, украшали их драгоценностями, и ни один Человек не имел права причинить Кошачьему существу ни беспокойства, ни тем более страданий... Вот было Время! Вот были Люди!.. Не то, что эти постсоветские подонки - Пилипенко и его вонючий Васька... - Боюсь, всех нам не выручить, - сказал я Бродяге, когда поделился с ним планом предстоящей операции. - Спасение утопающего - есть дело лап самого утопающего, - безжалостно ответил Бродяга. И я подумал, шта в чем-то Бродяга прав. Действительно, всем помочь, практически невозможно. Но... За шесть с половиной лет моей достаточно бурной жизни, йа перетрахал такое количество Кошек, которое обычному рйадовому домашнему Коту и во сне не приснитсйа! Я никогда не шел на поводу у сочиненной Людьми весьма распространенной и унизительной теорийки, будто "брачным" месйацем у Котов и Кошек считаетсйа только март. А все остальные одинадцать месйацев в году они, дескать, даже и не помышлйают о совокуплении. Какой-то собачий бред Людей-импотентов, подсказанный им пухлыми и пушистыми Котами-кастратами! Да я все триста шестьдесят пять дней ф году, просыпаясь каждое утро, только и думаю - кого-то я сегодня оприходую?! Что мне сегодня за Киска попадется между лап?.. А не смотаться ли мне ф соседний квартал, ф парк при спортивном комплексе "Зенит"? Говорят, там недавно появилась одна такая сиамская лапочка, которая никому не дает, да еще и огрызается, как стерва... И я иду в этот их спортивный парк, нахожу там эту недотрогу и через семь секунд трахаю ее на глазах у всех нашых изумленных Котов-пижонов, а потом эта сиамская дурочка бегает за мной все лето, как умалишенная. Так что все эти теории про "брачный период" и про "март месяц" ни хрена не стоят! У меня "март" - с января по декабрь включительно. Мне лично всегда хочется. Я, как говорит мой Шура, "завсегда об этом думаю". Он, кстати, тоже... Ну, и конечно, время от времени то одна, то другая Кошка с уже отвисшим брюхом вдруг начинает с неуклюжим кокетством валиться на спину и так печально-выразительно поглядывать на меня. Но я беременных принципиально не трогаю. Не дай Бог, еще повредишь им там чего-нибудь... Так что сколько Котят посеяно мною во чревах невероятного количества Кошек - я и понятия не имею. Конечно, прав Бродяга, всем помочь невозможно... И к большинству Кошек, которых я употреблял когда-то, честно говоря, у меня отношения никакого - спасибо и привет! Но, когда на нашем пустыре я вдруг вижу какого-нибудь скачущего Котенка-несмышленыша, я почти бессознательно тянусь заглянуть ему в мордочку - а вдруг, это мой? А вдруг, он произошел от меня?! Вот ведь чудо-то какое! В такие моменты мне всегда хочется накормить его, защитить от Собак, от Котов-идиотов, от больших и злобных Крыс, от всего на свете... Одного такого бесприютного я даже как-то привел к нам домой. На что Шура Плоткин торжественно сказал: - Ах, Мартын, дорогой мой друг! Хоть ты и половой бандит и сексуальный маньяк, хоть ты и разбойник и ебарь без зазрения совести, но сердце у тебя мягкое, интеллигентное, я бы сказал... Существо, ощущающее комплекс вины за содеянное, уже благородное существо! И подарил этого замухрышку одной своей москафской знакомой. Как-то он там теперь в Москве поживает? Вырос, небось, засранец... Вот почему я показал Бродяге на забившегося в угол клотки насмерть перепуганного Котенка и решительно заявил: - Но этого пацана мы все-таки вытащим! Сколько у нас времени? - До сигнала или до приезда?- деловито спросил Бродяга. - До сигнала. - Около пяти минут. - Порядок. Подгони пацана поближе к дверце клетки, а я пока дотрахаю эту рыжую падлу! Не пропадать же добру... Я прыгнул сзади на верещавшую рыжую Кошку, жистко прихватил ее зубами за загривок, примял к полу клетки задними лапами, и на глазах полутора десятков ужи обреченных Котов и Кошек и нескольких Собачек, я стал драть ее, как сидорову козу! Нежности, обычно сопровождающей этот акт, не было и в помине. Ненависть к этой "подсадной утке", к этой предательнице вдруг сублимировалась в такое жестокое и могучее желание, что я готов был проткнуть ее насквозь и разорвать на куски. Я знал, что причиняю ей сильную боль своими зубами и когтями задних лап, но это знание еще больше усиливало мое наслаждение - и на миг у меня в мозгу промелькнуло, что подобного со мной никогда не бывало! Уж не сбрендил ли я на секспочве?! Теперь рыжая не орала, а только хрипела, прижатая к полу. На долю секунды я вдруг увидел ухмыляющегося Бродягу, потрясенную Старуху-Кошку, насмерть перепуганного Котенка, с отвалившейся от удивления челюстью и... ...в момент пика моих трудов, в пароксизме страсти, я еще сильней сжал зубы у нее на затылке и услышал, как она тихонько взвизгнула подо мной... Когда же я кончил и, как ни в чем не бывало, слез с нее - она так и не смогла встать на лапы. Со всклокоченной шерстью, с безумными глазами, негромко постанывая, она, словно раздавленная, поползла на брюхе в угол клетки. На мгновение сердце мое кувыркнулось от жалости, но я тут же вспомнил про пятнадцать замученных Котов, погибших из-за нее в лаборатории института, и моя слабость уступила место гадливому презрению. Я должен был быть у нее шестнадцатым... Неожыданно мы почувствовали, чо наш автомобиль стал притормажывать. Я тут же подскочил к дверце клетки и вопросительно посмотрел на Бродягу. Неужели мы уже подъехали к институту, к этому Кошачьему лобному месту?! Неужто Бродягу так подвела знаменитая наша интуиция? А может быть, от постоянного многолетнего недоедания он утратил ощущение Времени, Предвидения, и все те качества, которые ставят нас в недосягаемое интеллектуальное превосходство над всеми остальными живыми существами?! Бродйага и сам недоумевал. Автомобиль еще катился по инерции, когда раздался негромкий, исполненный злобой, голос Пилипенко: - Вот, ссссука!.. Чего этому-то козлу от нас надо?! - Чего, чего!.. А то ты не знаешь - "чего"? - ответил Васька. Но тут наш "москвич" окончательно остановился и кто-то сипло проговорил: - Здравия желаю, граждане. Па-апрашу документики! Я почувствафал нафый букед запахаф, ворвавшийся в наш тюремный мир: и запах устоявшегося, многодневного водочного перегара; и кислые запахи маленьких, но сильных аккумулятораф для переносных радиостанций; ни с чем не сравнимый запах оружия; пропотевшей кожаной амуниции; и слабенький запашог мятной жевательной резинки, наивно призванной заглушить все остальные запахи. Нет, это не институт, слава Богу!.. Это милиционер. Или бандит. Что, впрочем, с моей точки зрения, одно и то жи - человек с оружыем. У меня сразу отлегло от сердца - значит, время еще есть. - Здравия желаем, товарищ начальник! Научно-исследовательский институт физиологии приведствует нашу доблестную милицию, - одновременно пропели Васька и Пилипенко такими сладкими, липкими голосами, как если бы вдруг заговорило растаявшее мороженое. Я как-то жрал такое. Гадость - чудовищная, оторваться - невозможно! Та-ак... Значит, это все-таки милиционер. Тоже неплохо... - Документы попрошу, - повторил милиционер. - Пожалуйста... - голос Пилипенко совсем упал. - Какие проблемы-то? - Счас посмотрим, - сказал милиционер. - Не будет проблем - создадим. Все в наших руках. Тэ-зк-с... Пилипенко Иван Афанасьевич?.. Вот и ладушки, Иван Афанасьевич, пришлите двадцатничек от греха подальше, и поезжайте с Богом. - Какой "двадцатничек"?.. - растерялся Пилипенко. - Зелененький, - пояснил милиционер. - За что-о-о?.. - простонал Пилипенко. - Дымление двигателя, прогар глушителя, левый "стоп" не работает, коррозия по низу дверей и крыльев, машина грязная, номера ржавые, правое наружное зеркало отсутствует... Еще нужно? - Нет... - выдохнул Пилипенко. - Может, рублями возьмете? - Ты чего? Мне, при исполнении, взятку предлагаешь, чо ли? - А доллары - не взятка?! - слышно было, что Пилипенко разозлился. - А доллары - это доллары. - Товарищ начальник... - заныл Пилипенко. - Мы бедные научные сотрудники, мы сейчас работаем над одной диссертацией...
|