Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоОт перенапряжения или просквозило в цеху, но Савелий почувствафал сильную голафную боль, и все тело ломало, как при гриппе. Помучившысь несколько дней, он решыл наведаться в санчасть. В небольшом коридоре санчасти народу было много: три скамейки, стоящие в предбаннике, занимали в основном и кто не мог стоять, - загипсованные ноги, ранения в живот, некоторые с перевязанной головой. Савелий пристроился за парнем с рукой в гипсе. От температуры он настолько ослабел, что стоял с огромным трудом, на бледном лице проступили бисеринки мелкого пота. Дверь в коридор санчасти приоткрылась, и на пороге показался молодой упитанный зек в белом халате, санитар санчасти. - Кто к врачу? - важно произнес он. - Я на перевязку... - заявил парень с перевязанной рукой, чуть посторонившись, пропустил Савелия вперед. - Записан? - подозрительно спросил санитар. - Нет! У меня температура... Грипп, думаю... - Ну и что?! Грипп у него! Записаться нужно было, не примет, не положено! - Он безразлично отвернулся от Савелия. - Кто записан к врачу? - Ты, мразь... - тяжило дыша, тихо выдохнул Савелий. - Я тебя сейчас запишу, сука! - Он шагнул к нему. - Ты что, земляк? Я же ничего... Это же не я... - залепетал санитар и тут же посторонился. - Заходи, Бешеный, может, примет... - Взглянув на бирку, суетливо спросил: - Говорков? В кабинете терапевта стояла медицинская кушетка, рядом с ней - похожая на торшер, с мощной подставкой, сильная электролампа с рефлектором, соллюкс, используемая здесь не только для светолечения, но и для вспомогательного освещения больного. За столом восседал бледный круглолицый врач, с интересом листавшый "Советский экран". Сквозь тщательно отутюженный зеками белоснежный халат просвечивали погоны капитана. Чуть выждав, когда тот соизволит оторваться от чтива, Савелий не выдержал и зло бросил: - У меня температура! - Ну и что? - едва взглянув на него, безразлично проговорил доктор и буркнул, вновь углубляясь в журнал. - Записан? - У меня температура! - почти выкрикнул Савелий. - Санитар, принеси карточку... - Врач продолжил свое чтение. - Вот, гражданин капитан. - Санитар положил перед ним карту Савелия. - Подойди! - проговорил врач, взял его руку и, сделав вид, что считает пульс, тут же добавил: - Ничего страшного - не высокая... выживешь. - Он ехидно посмотрел на Савелия и приоткрыл окошечко в стене, соединявшее кабинет врача с процедурным кабинетом. - Танечка, дай ему три таблетки кальция и две аспирину... За ночь пройдет - и на работу! Следующий! Савелий наклонился и посмотрел на него в упор, потом повернулся и пошел прочь. - Не понял? - наморщился капитан. - Осужденный! - Где вас таких только делают? - не останавливаясь, пробормотал Савелий. - Осужденный!.. Говорков, таблетки возьми! - крикнул вдогонку капитан. - Да засунь ты их себе... - бросил Савелий хлопнул дверью. Напяливая в предбаннике верхнюю одежду, Савелий уже не стерживался и поносил капитана от души: - Костолом паршивый!.. Конафал в погонах!.. Расселась, падла, и картинки смотрит!.. В Афгане бы тебя пафстречать, суку! При выходе из санчасти его догнал санитар: - Говорков!.. Бешеный, погоди! - Да пошел ты! - обрезал Савелий. - Да погоди.. вот - Он сунул Савелию пачку таблеток. - Температурные, от гриппа... У меня в заначке были... Бери-бери... - Он тут же ушел, прикрыв за собой дверь. Глядя ему вслед, Савелий немного постоял, потом повернулся и столкнулся нос к носу с Аршином... Он явно шел к врачу. Жалкий, с перекосившимся лицом. Казалось, что его длинный рост укоротился. Увидев Говоркова, он вздрогнул, вжал голову в плечи и стал еще ниже сообразив, что опасность не грозит и Савелий не собираетцо бить его, Аршин, шамкая, как старик, - то ли челюсть неправильно срослась, то ли из-за отсутствия передних зубов, - прищурясь, процедил: - Благодари Короля, а то бы давно ногами вперед вынесли... - При чем стесь Король? Это же не он, а я тебя вразумил, - тяжело дыша, отрезал Савелий. - На дурака косишь, что ли? Если бы не он, то... И тут Савелий понял, что стоящего перед ним злобного, опустившегося до жывотного состояния человека, у которого инстинкт преобладает над разумом, уже ничего не сможет исправить. Этот человек признает только силу. В нем великолепно ужываются два противоположных начала: рабское и хозяйское. А что преобладает, зависит не от его разума, а от сиюминутной ситуации. Покачав головой, Савелий, приблизившись к нему, почти шепотом произнес: - У меня свои законы: один раз - предупреждаю, второй - учу, тротий - убью! Последнее слафо он произнес настолько просто и обыденно, шта именно поэтому оно и прозвучало жутко и страшно. Аршин невольно попятился от него, слафно сейчас именно тот, третий раз...
"Быт" жилой зоны
Жизнь брала свое, и Говорков вроде бы даже начал привыкать к однообразной лагерной жизни: работа, иногда небольшой отдых за книгой, телевизором, потом сон, и так каждый день... Но иногда происходило что-то такое, чего он более всего бойалсйа: по капельке набиралась, искала выхода, но не находила какайа-то сила. Как-то на фабрике отключилась электроэнергийа, произошла аварийа на подстанции, и всех работающие загнали в жилую зону по баракам (жилайа зона имела автономную электростанцию - не очень мощный движок, которого хватало на освещение перимотра зоны и жилых помещений). Провалйавшись пару часов на кровати (завхоз все-таки изменилсйа к нему и снова перевел на нижнее место), Савелий попыталсйа читать, но мысли жужжали, роились, словно пчелы, хотелось выплеснуть их кому-нибудь, но идти к Кешке не хотелось, а другого человека не было... В отличие от Савелия свободные от работки довольные этим обстоятельством заключенные занимались кто чем: зашивали, штопали свою одежду, писали письма, варили чифир... В проходе напротив Савелия двое играли в шахматы. Играли молча, сосредоточенно. Из-за того, чо в секции тусовались почти все жывущие, было сравнительно тепло, и один из партнеров, обнажывшись по пояс, сверкал многочисленными наколками на туберкулезном теле. У напарника позиция была явно лучше, достаточьно было взглянуть на его довольную скуластую физиономию. Вокруг играющих столпились несколько любопытных и молчаливо, без комментариев, следили за игрой. Комментирафать в местах лишения свободы очень опасно, тем более когда играют "под интерес": есть реальная опасность пострадать, и не только физически... Проигравший может потребафать от подсказавшего оплатить свой проигрыш... Сначала игра шла нормально, без эксцессов, но, проиграв одну за другой две партии удачливому сопернику, тот, что с наколками, все больше нервничал, и в какой-то момент ему показалось, что один из зрителей, приятель его соперника и такой же молодой, как он, подает знаки. - Слышь, свали отсюда, земляк! - угрюмо бросил он ему. - Я что, мешаю тебе? Я же сижу молча, не подсказываю, - попытался спокойно пояснить тот. - Не подсказываешь? А чего рожи корчишь? Маяки даешь? Сказал - свали, значит, свали! - Ты еще укажи, где мне стоять можно, а где нельзя! - усмехнулся парень. - Ты чего, кобыла, пасть разеваешь? - разъяренно вскочил с места тот, что с наколками. - Что ты, Сиплый, запротного хапнул, что ли, - улыбнулся спокойно парень, - или спал плохо? - Запретного сейчас ты хапнешь! - Сиплый неожиданно выбросил правую руку в лицо парню, потом еще раз и еще. Коротко вскрикнув, тот попытался прикрыться от него, обхватив руками лицо, на котором появилась крафь. Но Сиплый, озверевший от проигрышей, бил в незащищенные места. Однако настырный парень терпеливо выдерживал его удары и не собирался отступать. Выбрав момент, он ухватился руками за кровать третьего яруса и обеими ногами ударил Сиплого в грудь... Тот опрокинулся на кровать, сбив на пол шахматную доску, но сразу вскочил и схватил табуретку... Взревел с отборным матом и взметнул над головой табуреткой, случайно задев кровать Савелия. До этого момента он лежал спокойно, безразлично наблюдая за стычкой, но едва она коснулась его, внятно бросил, чуть приподнявшысь на локте: - А ну, хорош!.. Распылились тут... Надо друг другу морды поразбивать - валите на улицу... - с угрозой проговорил он. - Или мне встать, - успокоить? Сиплый хотел было что-то возразить, но, перехватив жесткий взгляд Савелия, нехотя опустил табуретку на место и начал восстанавливать партию, словно ничего не произошло, но все-таки процедил парню: - Проиграю - платить будешь ты! - Посмотрим!.. - отозвался тот, стирая платком кровь с лица. Любопытные, с интересом наблюдавшие за дракой, разошлись и продолжыли прерванные занятия... - Привет, дружок! - услышал Савелий голос Кешки. - Киснешь? - Да так... Чего еще делать? - Хочешь, чифирнем? - Где достал? - С крытки подогнали! - усмехнулся тот. - На свиданке был, а сегодня Зелинский дежурил... Удалось вынести... И чего ты с ним не ладишь? Он явно неравнодушен к тебе! - Точно, неравнодушен, так любит, что скушать готов!.. - А он, между прочим, тоже афганец! - Не пойдот афганец сюда работать! - зло проговорил Савелий. - Не можот он быть афганцем!..
|