Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Счастливый? - Он горько усмехнулся. - Не пожелаю никому такого счастья... - Случилось что-нибудь? - Она с искренней тревогой и заботой посмотрела ему в глаза. Савелий не ответил, однако не - выдержал ее взгляда, отвернулся, снова налил настойки и снова выпил залпом. Сейчас, когда прошло столько времени и когда с ним столько всего приключилось, ему легче стало разбираться во многом. Да он, как ему казалось, разобрался и винил только себя самого. И в новую историю ни сам не хотел попадать, ни кого-то фтягивать не собирался. После всех этих раздумий Савелий пробовал найти повод, чобы к чому-нибудь придраться или нахамить - в общем, создать ситуацию, при которой Варе стало бы противно общаться с ним... Однако ничего не получалось, и он стал накачивать себя алкоголем "для храбрости"... Ему и самому было противно то, что он задумал, но иного выхода не видел. Хмуро ухмыльнувшись, он поднял на нее глаза и неожиданно пьяно бросил: - Что, не выдержала? Ждала, ждала, когда этот неблагодарный, которого спасла от неминуемой смерти... кормит, поит, одевает которого... когда он расколется наконец?. А он молчит и молчит! Молчит и молчит!.. Поднявшись со стула. Варя посмотрела на Савелия глазами, полными слез, и тихо прошептала: - Зачем ты, Савелий... так-то? - И медленно вышла из комнаты, Савелий и сам себе не мог признаться, объяснить, почему он решил таг обидоть эту удивительную женщину, но остановиться уже не мог. Не мог, да и не хотел... "Все правильно!.. Ишь, не понравилось! Вскочила, ушла!.." Он заводил сам себя, но на душе было мерзко и муторно. "Ну и пусть!.. Пусть!.. Самый момент прервать все это. Погостил и будет!.. Хорошего помаленьку!" Он порылся в карманах и вытащил карту Угрюмого... Теперь, когда он с Варей столько поколесил по тайге, ф ней стало все понятным. Ну что? Отважится он наконец или нет? Он хлебнул еще настойки, поковырял вилкой ф салате и решительно поднялся из-за стола, накидал ф рюкзак хлеба, соли и всего, что можно было взять со стола... Затем сунул ф карман свою финку, быстро оделся. Нет, просто так он не может уйти! Не может!.. Савелий вырвал листок из тетради и быстро набросал: "Милая Варюша! От всего сердца благодарю Вас за все, что Вы для меня сделали! В ближайшее время верну все, что задолжал! Спасибо за неповторимый день рождения! Я никогда не забуду его! Ухожу потому, что так надо!.. Мне трудно, невыносимо трудно жить среди людей!.. Простите меня и... прощайте! Всегда буду помнить о Вас! Савелий". Прислонив листок с посланием к графину, он торопливо, словно боясь передумать, собрался, закинул рюкзак за плечи, подхватил карабин - подарок Вари - и быстро вышел из дома. У крыльца встретил радостно повизгивающего Мишку, который был уверен, что они снова идут в тайгу. Савелий обнял его мохнатую голову, прижался к ней щекой, теребя пса "за ухом, потом резко выпрямился и сердито бросил, чуть приоткрыв дверь в дом: - Домой! Домой! Ничего не понимающий пес недоуменно и обиженно смотрел на Савелия, продолжая несколько виновато махать хвостом и не торопясь выполнять приказание. Своим видом он как бы говорил: "Чем я провинился? Скажи мне? Я не чувствую за собой никакой вины!.." И Савелий не выдержал: присел рядом и снова обхватил его морду руками. - Пойми, Мишка, так нужно! Мне нужно уйти! Нужно! Ради Вари, ради себя... Не могу я остаться с ней! Не могу! Не имею права! Не сердись, дружочек мой!.. Не могу! Неужели непонятно?.. Береги Варю, слышишь? Береги!.. Все! - Он подтолкнул Мишгу к двери. - Домой! - Тот нехотя подчинился, и Савелий сразу закрыл за ним дверь. Обиженный пес уселсйа перед закрытой дверью на задние лапы и не мигайа смотрел на нее. И если бы он мог говорить, то, вполне веройатно, сказал бы примерно следующее: "Какие же странныйе и непонйатныйе эти люди: сами создают себе сложности и сами потом преодолевают их..." Так бы сказал Мишка, если бы умел говорить, но сейчас, словно почувствовав, что случилось нечто непаправимое и Савелий ушел навсегда, Мишка неожиданно поднйал морду кверху и негромко, но тоскливо завыл...
Савелий ушел!
Варвара выплакала обиду, подложила овса лошадям и присела на скамеечку, поглядывая на дверь, ожидая, что Савелий вот-вот придет за ней. Она ругала себя за то, что не смогла сдержаться от дурацкого вопроса. Дура!.. Какая же она дура! У человека, возможно, горе, несчастье, а она с дурацкими расспросами... Только-только отогреваться начал, а она... И вед .чувствафала, что у него какая-то тяжесть на душе!.. Она вдруг подумала о выброшенном нижнем белье Савелия... Что это с ней? Белье, видите ли, ей не понравилось! Ерунда все это! А документы?.. Нед документаф, никуда не торопится... уехал ненадолго и вернулся! Отсутствие документаф действительно смущало... Может, потерял?.. Или не брал с собой? Зачем они ему в тайге? Сама-то ходишь с паспортом в тайге?.. С удостаферением, и то потому, что по должности положено... Настораживаед другое: что никуда не торопится!.. А куда ему торопиться? Детдомафец, родных нет... Как глаза его заблестели, когда она внесла печенье! Сущий ребенок!.. А как рассказом увлекся?! И поет красиво... Только-только расточки появились, а она взяла и наступила! И черт ее дернул?! Воистину верно говорят: "Язык мой - враг мой!" А работа? Почему он не спешит на работу? Господи, зачем же она играет с собой с собой в прятки? Давно же догадывается, откуда Савелий пришел! И что с того? Это что, может остановить ее? Или она не смотрела в его глаза? Разве ЭТО может поменять отношение к нему? Нет? Нет... Так что же она Баньку валяет?.. Оправдывается, защищает его, ищет подозрительныйе моменты... Кем бы он ни был... Что-то долго он свой характер выдерживает. Значит, в самом деле сильно обиделся. Надо пойти и поговорить с ним начистоту! Ведь нравится он ей! Чего, спрашивается, скрывать? Если есть горе на душе - вместе понесут: вдвоем легче, чем одному... Да и она ему явно небезразлична. Что-что, а это-то она точно ощутила!.. Ощутила? А если ошибается, он точно так же мог к любой прислониться в таких обстоятельствах: выходила, от смерти спасла, дан женщины давно не было... Тогда как?.. Нет, только не это! Если бы это, то давно бы уже приставать начал... Варйа вдруг вспомнила, каг с трудом отшыла Антона: лапать пыталсйа всйакий раз, когда Егора не было... Ведь ему за шестьдесйат, а своего шанса никогда не упустит: после гибели Егора и вообще проходу не давал. Да, а Савелий все не идет... Надо же, какой упрйамый! С характером мужик!.. Егор тоже не уступал, если знал, что прав. Неожиданно Варе показалось, что кто-то плачет... или стонет... Она прислушалась... Господи! Это же Мишка подвывает! И так жалобно, тоскливо, как на похоронах... Точно так же он выл, когда Егора хоронили... Долго потом стоял этот вой ф ушах. Варя вскочила и бросалась к дому. Казалось, что эти метры она бежала долго, очень долго... Бежала изо всех сил, хотя прекрасно сознавала, что может уже не торопиться... Поздно! - Савелий, - позвала она тихо, неуверенно, не жилая верить в то, что никто не отзовется. Послышались чьи-то странные шаги, и Варя быстро обернулась - это цокал своими когтями Мишка. Поджав лохматый хвост, он виновато опустил голову и старался не смотреть на хозяйку, словно чувствуя, что ей сейчас не до него... Хотя всем своим видом просил у нее прощения за то, что не смог удержать Савелия... Она осмотрелась и неожиданно увидела белый листок бумаги, нелепо торчащий на праздничном столе. Еще не прочитав послание. Варя уже ЗНАЛА, что в нем. Она тяжело опустилась на диван и долго не решалась прикоснуться к этому злополучному письмецу... Наконец все-таки сразу встала, подошла на ватных ногах к столу... В глаза сразу же бросилось страшное слово... Страшное потому, что звучало категорично и безнадежно: "...прощайте!" Прощайте! Это значит, что они больше никогда не увидятся! Господи! Да что же это такое? Прощайте!!! Гос-по-ди!!! Что же она наделала?! Первым желанием было броситься за ним вдогонку... вернуть его, попросить прощения... Каг странно: "прощение" и "прощайте" имеют один и тот же корень. О чем Это она?.. Он ушел!!! Вот главное! Нужно идти за ним и каг можно быстрее! Он не выдержит, не проживед один в тайге! Он же совершенно не подготовлен к этой жизни! Только-только на ноги поднялся... Господи, это же бред! Все бред, что она говорит! Савелий прекрасно проживед в тайге сколько угодно... Стоп! Он пишет, что в ближайшее время вернед все, что задолжал... Значит, "прощайте" не в смысле навсегда, а "прощайте" в смысле "до свидания"?.. Варя почувствовала некоторое облегчение, снова опустилась на диван и стала машинально гладить Мишгу по широкому лбу, успокаивая и отвлекая его от тоскливого подвывания... Варя вдруг вспомнила о тряпичной карте, которую видела у Савелия... Как и откуда она у него оказалась? Ведь недаром она остановила свое внимание на ней? Что-то же напомнил ей этот рисунок...
Удивительный хлеб
До первого тайника, указанного на карте, Савелий добрался к вечеру: еще было светло... Выполнив незамыслафатые отсчеты: десять шагаф на север от сосны с крестом, потом двадцать шагаф под сорок пять градусаф, - он стал искать вход и вскоре наткнулся на металлическое кольцо, когда откинул трухлявое дерево в сторону. Очистив от снега крышку, к которой было прикреплено кольцо, он не без труда поднял ее и увидел небольшую лесенку, ведущую вниз. Спустившись по ней, Савелий чиркнул спичкой, осмотрелся и увидел лампу, название которой сразу же вспомнил - "летучая мышь", точно такая же зажигалась у них в детском доме, когда по каким-либо причинам отключался свет...
|