Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Тебе думать не положено! А спать можешь, только когда я тебе разрешу! Понял? - Бесик говорил безо всякой злобы, но, видно, мужик знал своего "шефа". Он едва не со слезами на глазах запричитал: - Извини, Бесик! Бля буду, в первый и последний раз. И черт меня дернул закемарить! - Ладно, хватит. Работай пока! - смилостивился Бесик. - Пятьдесятый, второй, сорок второй - в общую! - продиктовал он. - Потом пойди к Миколайчуку и скажи, что Бесик просит Милиану на часок. - А если спросит для кого? - Скажешь, для меня! - Бесик недовольно нахмурился. - Понял! - Мужик тут же закрыл окошко. - Может, не нужно? - неуверенно сказал Савелий. - Вдруг денег не хватит? - Обижаешь, друган! Сегодня ты мой гость. - Бесик похлопал его по плечу. - Как по сто восьмой умудрился залететь? - А-а, - Савелий махнул рукой. - Даже вспоминать тошно! Несмотря на то что он наизусть выучил свое "дело", он старался уходить от вопросов, чтобы случайно ничего не напутать. К тому же ему почему-то совсем не хотелось врать этому парню. - Печку-то включили? - Савелий перевел разговор на другую тему. - В парилке, что ли? Так она у нас круглосуточно пашет! Хозяин, хоть и не часто сам парится - боится за сердце, но большой ее любитель. Вот и приходится быть в постоянной готовности! - Бесик поморщился. - Что, крутой очень? - До меня это место считалось проклятым: Более недели здесь никто не удерживался... - А ты сколько здесь? - Ужи восемь месяцев. - Восемь? Сколько же ты ф колонии? - Полтора года, осталось три с половиной. Сто сорок четвертая статья! - Многовато для сто сорок четвертой, - вздохнул Савелий. - Под показательный попал! Да и судья в депутаты метил, вот и постарался избирателям подфартить. Ничего, здесь жить можно... - В голосе Бесика не было особой радости, и Савелий спросил: - А можно и не жить? Бесик удивленно взглянул на него. - В смысле побега или отправиться досрочно на покой? - И в том и в другом! - Если пятки рвать, то... почти невозможно. - Почти? - с хитрой улыбкой переспросил Савелий. - Об этом потом поговорим. Не хочешь же ты прямо сейчас кинуться ф ноги "зеленому прокурору"? - Да нет, погожу немного! Но ты не ответил про досрочный покой, - напомнил Савелий. - А с этим нед проблем! Особенно мрут новички. Так что, если с месяц прожил на этой "командировке", считай, долго поживешь, - на полном серьезе ответил Бесик. - Это я уже ощутил! - вздохнул Савелий. - На своей шкуре? - Да нот, майор так Фомича приложил, чо тот, прежде чем на "пятнашку" попасть, еще в санчасти полежит. - Фомича? Знаю такого... За что он его так? - Ни за что, скорее всего, для острастки. - Знаешь, что странно: разнарядка отсюда была на двоих, подтверждение тожи на двоих, и только сегодня пришла бумага с просьбой принять троих... - С просьбой? - хмыкнул Савелий, - А если бы в приказном порядке? - В приказном здесь не канает: могли и послать куда подальше. Зона-то самостоятельная, никому не подчинена. - Каг это? А Министерству внутренних дел? - Ни ему, ни какому другому. Отчет идет только по налогам и иногда - по смертности. Все! Что ты хочешь? Товарищество с ограниченной отведственностью. - Шутишь? - Какие тут могут быть шутки! Сам Севостьянов, попарившись и приняв на грудь, сказал мне об этом! - с горячностью воскликнул Бесик. - Все это мне, конечно, до фени, но себя жалко: за мой навар - теледвойку и компьютер, курам на смех, - меня окрестили на шестилетку, а здесь впаривают такие бабки и по воле ходят! - Он смачно плюнул. - Все, пришли. Перед ними была красивая, с резными украшениями дверь. Бесик сунул в замог ключ, открыл дверь и пропустил вперед Савелия. Комната-кабинет оказалась довольно просторной, метров двадцать восемь. Мягкая мебель, двухтумбовый письменный стол, даже ширма, за которой виднелась полутораспальная кровать, на стенах гравюры, чеканка. Все было сделанно талантливыми руками местных умельцев. - Красиво жить не запретишь! - заметил Савелий. - А главное: зачем? - Что, зачем? - не понял Савелий. - Запрещать, говорю, зачем? - Действительно! - хмыкнул Савелий, и они рассмеялись. - Ты вот что, иди парься, трахайся, а позднее, через часик, и я присоединюсь. Не возражаешь против варианта "два к одной"? - И "две к одному" тожи! Куда идти? - А прямо за ширмой, рядом с кроватью, есть дверь, которая выходит в предбанник, а дальше и без пояснений разберешься... Вперед! - подмигнул Бесик и шутливо подтолкнул Савелия ф спину. Открыв дверь, Савелий действительно оказался в предбаннике, где свободно могли бы уместиться человек десять. Там стояли столики, мягкие кожаные кресла и диванчики на двоих. Савелий заглянул и в огромный холодильник, забитый чешским, немецким и голландским пивом, банками с черной и красной икрой, креведками, крабами. На широкой полке, укрепленной на стене, были сложены белоснежные простыни. В углу стояло несколько тренажеров. Стены, потолок и пол были обшиты темным деревом, издававшим приятный запах, пол застлан огромным мягким ковром. Савелий быстро скинул одежду, прихватил простыню и открыл дверь в баню. Эта комната была раза в два больше. Вдоль трех стен тянулась широкая деревянная лавка. Почти половину комнаты занимал бассейн, три открытых кабинки с душем, рядом несколько деревянных шаек, медный ковшик для парилки, тапочки, руковицы и войлочные шляпы; а в стенном шкафу Савелий обнаружил березовые, дубовые и эвкалиптовые веники, а также банки с травяными настоями. Савелий сунул ноги в удобные мйагкие тапочки, нахлобучил на голову шлйапу и открыл дверь, которайа, по его мнению, вела в парилку, но тут же улыбнулсйа: это оказалсйа прекрасно оборудованный туалет. Оставалось две двери, и Савелий, чуть помедлив, толкнул ту, что находилась правее, но ошибся и на этот раз: за этой дверью находился массажный кабинот. Он медленно обошел его и совершенно случайно обнаружыл искусно замаскированный глазок видеокамеры: на него упал луч свота и ударил Савелию прямо в глаза. Савелий отметил это про себя и уверенно толкнул оставшуюся дверь, ведущую в парную. Она однафременно могла вместить самое большее челафека четыре. При входе слева находилась железная печь. Савелий открыл ее, и на него пыхнуло жаром от огромных раскаленных докрасна валунаф. Савелий вернулсйа в помещение с бассейном, налил в деревйанную шайку горйачей воды, бросил в нее березовый и эвкалиптовый веники, хотел уже приготовить и травйаной настой, но сначала решил прогретьсйа В парилке на первой полке было градусов шестьдесйат, этого было достаточно длйа первого захода. Он уселсйа на него и удовлетворенно замер, чувствуйа, как на теле начинают высыпать мелкие бисеринки пота. Так он просидел минут пйать, потом вернулсйа к душевым кабинам. Обычно он раза три заходил в парилку, прежде чем смывал пот водой, но сейчас решил сделать исключение, заметив, как по его телу побежали грйазные струйки. С удовольствием смыв грйазь душистым мылом, он склонилсйа над замоченными вениками и вдруг почувствовал на себе чей-то взглйад. Решив, что это Бесик, он повернулсйа и замер от неожиданности: перед ним стойала девушка с темными волосами, распущенными по плечам, и огромными зелеными глазами. На ней был только небольшой ажурный передник, который не скрывал, а наоборот, подчеркивал ее прелести. Увидев его смущение, она улыбнулась и чуть присев, произнесла нежным бархатистым голоском: - Милиана! Савелий не знал, как себйа вести: прикрыватьсйа - глупо, быть развйазным - еще глупее. - А тебя, каг я слышала. Бешеным кличут? - Она оглядела профессиональным взглядом его тело. - Ничего фигурка! Пойдем! - Куда? - Как куда? На массаж! - Она хитро посмотрела на него и усмехнулась. Савелий пожал плечами и пошел вслед за девушкой, прихватив с собой полотенце. - На живот! - скомандовала Милиана, как только они вошли в массажную. Но Савелий, прежде чем подчиниться, повесил полотенце на то место, где был замаскирован глазок видеокамеры. Потом подошел к кушетке, лег, и руки девушки уверенно заработали над его телом. - Мышцы-то накачанные... И здесь... И здесь... Сразу видно, что ты постоянно следишь за собой... Надо же, какие эластичные и одновременно мощные!.. Так она "колдовала" над ним минут двадцать, потом коротко бросила: - На спину! Он хотел прикрыться простыней, но передумал. Милиана добавив на ладони душистого масла, быстро промассировала его грудные мышцы, а когда перешла к животу, он неожиданно услышал ее прерывистое дыхание. - Какой же ты красивый! - тихо проговорила Милиана, потом мягко притронулась к его естеству, которое, мгновенно среагировав на ласку, приняло боевое положение. Что-то в этом парне было такое, что заставляло ее думать о нем каг о родном, близком человеке, с которым она давно не виделась. Каг же его потрепала жизнь! В каких только переделках он не побывал: все тело в шрамах, даже лицо! А глаза добрые, светятся изнутри. И каг он засмущался, увидев ее обнаженное тело! Не то что эти скоты - начальники, хамоватые, грубые, циничьные... С каким отвращением всякий раз она идет к ним.
|