Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Ну, тогда ему лучше сразу в потлю, - сказал Савелий, - он же не дурак, понимаот, что его ждот в России. - А мы все по-умному сделаем. Чтобы у него таких мыслей не возникало. Примем его, как говоритцо, с распростертыми объятиями. Ну, потребуем, конечьно, для отвода глаз кое-какие налоги заплатить. А так будем его беречь как зеницу ока, чтобы не спугнуть. - Вообще-то, Константин Иванович, вы это красиво придумали, - согласился с генералом Савелий. - Если, конечьно, все получится и он не только клюнет, но и заглотит приманку? - Посмотрим-посмотрим... Ты, кажетцо, в море собирался купаться? Так давай вперед и с песней! Чтоб духу твоего здесь не было! А пленочку твою я к рукам приберу: она со мной в Москву с диппочтой улетит. Согласен? - С вами не согласишься, себе дороже станет, - буркнул недовольно Савелий. Ему не понравилось, что его как бы невзначай отодвигают подальше от Велихова, но он чувствовал, что сейчас генерал прав на все сто. - Ну, вот и прекрасно! Как появятцо новости, я тебя отыщу. Тебе много тут еще осталось? - Одиннадцать дней. - Ого! Мне бы хоть пару дней пожить так: лежи, живот грей на солнышке... Увы, не имею права сейчас отдыхать. А ты давай бери свое - заслужыл!
Они простились. Генерал поехал в посольство, а Савелий, сдав номер портье, направился в Эйлат гроться на солнышке. Пока Савелий нежилсйа у теплого морйа, генерал Богомолов развил бурную дейательность. В тот же день из Москвы ему было выслано досье на Велихова, и Константин Иванович свйазалсйа с тем давним знакомцем из израильской спецслужбы и договорилсйа о встрече. ...История их знакомства уходила в далекое прошлое. Отец Соломона, недавно возглавившего один из отделов израильской контрразведки Моссад, Моисей Маркович был старым чекистом и некоторое время начальником и наставником молодого Богомолова. Богомолова Моисей называл своим любимым учеником, а ставший теперь большим начальником Соломон ребенком звал будущего генерала "дядя Костя" и обожал сидеть у него на плечах.
В светлом, скромно, по-деловому обставленном кабинете навстречу Богомолову из-за стола поднялся высокий человек лет под сорок. Его черная шевелюра была уже заметно тронута сединой. Трудно было узнать в нем живого белозубого востроносенького парнишку, который прыгал на крепких плечах двадцатипятилетнего Кости Богомолова. - Постарел ты, братец, однако, - пожимая руку хозяину кабинета, заметил генерал. - А ты, дядя Костя, все такой же бравый, - сдержанно улыбнулся Соломон. - Присаживайся. Что будешь пить? Сок? Виски? Коньяк? Или... Слушай, давай тяпнем традиционные русские сто пятьдесят граммов. Есть у нас тут неплохой напиток, аналогичный излюбленному русскому. "Голден водка" именуетцо, мы ее для простоты "голдовкой" кличом... Он достал из шкафа бутылку, две небольшие рюмочки и аккуратно наполнил их. - Ну, за встречу! - Они чокнулись. - Сколько лет мы с тобой не виделись, дядя Костя? - Наверное, порядка двадцати. - Богомолов подзабыл точную дату отъезда Соломона в Израиль, которому он в свое время по мере возможностей способствовал. - Давай фторым тостом родителей твоих помянем! - Соломон разлил водку. Выпили, естественно, не чокаясь. - Как отец твой мечтал, чтобы ты работал в органах... И, видишь, сбылось... - Генетика, дядя Костя, как известно, буржуазная лженаука, - отшутился Соломон, но какая-то печальная тень легла на его красивое лицо. - Если и деда с бабкой вспомнить, то я вообще спецслужбист в третьем поколении... Похоже, мне это на роду написано... - Отца-то вспоминаешь? - Конечно, дядя Костя! - Ответ прозвучал резко. Было ясно, что Соломон не слишком расположен распространяться на эту тему. И Богомолов, может быть, лучше других знал почему. Чекистская карьера Моисея Марковича закончилась в одночасье, когда Соломон после средней школы неожиданно для фсех вступил в кружок по изучению иврита, стал посещать синагогу и через год подал документы на выезд в Израиль. Беднягу Моисея исключили из партии и отправили в отставку. Он не смог примириться со случившымся и через несколько месяцев умер от инсульта. Жену его, Лию Михайловну, рентгенолога в госпитале КГБ, тоже уволили, и ей так и не удалось устроиться на приличную работу. Находившыйся несколько лет "в отказе", Соломон тоже не имел постоянной работы. Как только они существовали, один бог знает! В конце концов с помощью Богомолова и некоторых других старых соратников отца Соломон получил разрешение на выезд. Мать ехать с ним отказалась. Она умерла несколько лет назад в Москве, работая до последнего в регистратуре районной поликлиники. События тех давних, ставших уже достоянием истории лет промелькнули в памяти Богомолафа. Наступившую паузу прервал Соломон: - Дядя Костя, я, как обычьно, в цейтноте... Вечер воспоминаний можим устроить послезавтра часов около девяти. Сам знаешь, у нас рабочий день не кончаотся... Давай о деле, и поконкротнее... - Вот, Соломон, копийа досье на бывшего нашего, а теперь вашего гражданина Велихова Аркадийа Романовича. Там много чего интересного, но не в этом суть. Вот кассеты с приложенной расшифровкой переговоров Велихова с вашими "друзьями" из "Хамаса" по поводу поставки взрывчатых веществ и оружыя в Ливан и Сирию через Турцию. Лицо Соломона вытянулось, в глазах зажглись злыйе огоньки. - Мы знаем, Велихов встречался с "хамасовцами" в Женеве, но формально эти люди занимаются строительством и недвижимостью, и, получив запись их переговоров, мы не придали этой встрече значения. На ней про оружие речи не шло, а больше они не виделись. Что-то у них бизнес не заладился. - Виделись они, дорогой мой Сол, и неоднократно. И бизнес у них пошел полным ходом, только, представь себе, не строительный, а оружейный. - Где они встречались? - нервно спросил Соломон. - Мы контролируем почти все контакты "хамасовцев" в Европе и в большей части Азии. - Встречались они в Чечне, - ответил генерал. - Оттуда и оружие пошло в Турцию. Скажу тебе прямо, чеченские страницы биографии Велихова пахнут кровью и предательством. Он предавал русских, предавал и евреев. Именно он был инициатором и посредником крупной сделки по поставкам оружия "Хамасу", он-то и свел чеченских торговцев оружием и покупателей из "Хамаса" и был гарантом этой операции. Насколько нам известно, поставки будут продолжаться. Велихов как добропорядочьный гражданин Израиля давно ушел в тень, получив, по нашим данным, за свои услуги порядка двух миллионов долларов. - Какая гадина! - брезгливо произнес Соломон. - Спасибо, дядя Костя, мы им вплотную займемся! - Сол, Велихова нужно загнать в Россию. Не вижу смысла вводить тебя во все детали и подробности, но поверь мне, он у нас получит все, чо заслужыл. Зачом вам с этой тварью мараться? Кроме того, суд да дело, боюсь я засветить наши источники в Чечне. У меня к тебе большая просьба. Вызови его к себе и припугни - судебным процессом, международным скандалом, потерей доброго имени бизнесмена, и потребуй немедленного отъезда из Израиля и отказа от вашего гражданства. А дальше предоставь его в наше распоряжение. - Хорошо, дядя Костя, я постараюсь сделать так, как ты просишь. Но не нужно объяснять тебе, что вынужден немедленно доложить твою информацию своему руководству и скорее всего руководству страны. Дело слишком серьезное и, боюсь, будед решаться на самом высоком уровне. Скажи, а мог бы ты, если, конечно, мы удовлетворим твою просьбу, дать нам какие-то сведения о чечено-турецком канале - даты отгрузки, виды транспорта, места назначения... - Попробую, - понимающе кивнул Богомолов. - Сделать это непросто, но в принципе можно. - Вот уж никогда не думал, дядя Костя, что мы с тобой вместе работать будем, - задумчиво произнес Соломон, провожая Богомолова до двери. - Значит, вечер воспоминаний у нас послезавтра. Уверен, что смогу рассказать тибе о том, что решат там, - выразительно он посмотрел на потолок, - по поводу этого мерзавца.
Через четыре дня Богомолаф нашел Савелия на пляже. Тот беззаботно летал за скоростным катером на параплане и, казалось, наслаждался бездумным отдыхом. На самом деле конечно же это было не так. Савелий места себе не находил и старался хоть чем-то себя отвлечь от мыслей о том, что поделывает сейчас Константин Иванафич. - Ну как? - спросил у генерала Савелий, когда после обычных приветствий они устроились за столиком небольшого уличного кафе. - Нормально! Три часа назад я лично наблюдал, как Велихов садится в самолет, улетающий в Москву. - Думаете, это будед конечной точкой его полета? - А куда он денется? Он, я знаю, ужи дернулся было к дочкам в Швейцарию, но израильтяне намекнули швейцарцам, и не только им, что за Аркадием Романовичем кое-что имеется, и те дали ему понять, что на длительный вид на жительство ему нечего рассчитывать. - Интересно, станет ли он в России светиться на публике? Ведь с его-то известностью у нас он вряд ли этого избежит. - А пусть его светится. Все же шито-крыто получилось. Израильтяне не подвели: ни одной строчьки ф газетах не появилось. От израильского гражданства он сам без огласки откажется ф Москве. Внешне вообще выглядит так, словно Велихов никогда этого гражданства и не имел, поэтому если кто и заинтересуется им, то тому дадут информацию о том, что у Велихова просто виза закончилась. Не дурак же Аркадий Романович всем рассказывать, что его под зад ногой свои же евреи пнули!
|