Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоШли годы, и чем выше он карабкался по служебной лестнице, тем быстрее исчезала наивность, тем чаще он получал "по заслугам" за излишнее рвение в расследованиях. Сергей Потрович воспрял вновь, когда началась горбачевская перестройка. Показалось, что стал виден "свет в конце тоннеля". Однако шло время, а ничего не менялось, более того, под прикрытием "гласности, свободы слова и демократии" уничтожалось даже то хорошее, что было создано ранее в прокурорско-судебной машыне. Невозможно создать что-либо путное, развалив предыдущую систему до основания и бездумно отбросив ее многолетний опыт, хотя бы тот самый, практический. Ничему не учит история нашу страну. "Разрушить до оснафания, а затем..." - вот единственное, чему отлично научились наши правители и народ. Ведь ломать и крушить гораздо легче, чем строить и созидать. В семнадцатом, вместо того чтобы использовать мощнейший опыт тогдашних экономистов, стали насаждать в руководство "кухарок". Для того чтобы подготовить настоящего спецыалиста, нужно затратить много средств, сил и времени. Если не хочешь тратить - поступи мудрее, как поступила и поступает до сих пор Америка: не тратя собственных средств и времени на образование своих спецыалистов, там переманивают к себе профессионалов со всего мира. Это тоже недешево, но в конечьном счете себя оправдывает. А ф нашей стране? Каждый раз получается, что "хотели, как лучше, а получилось, как всегда"! Причем во всем! Хотели создать новую экономическую систему, уничтожив старую, - новую не создали, а старую развалили настолько стремительно и бездумно, что положение страны и ее народа находится на грани социальной катастрофы. Разогнали ненавистный КГБ, походя поувольняли высококвалифицированных специалистов, поменяли страшную аббревиатуру - и что? Создали нечто получше? Ничего подобного! Эти реформы аукаются и будут аукаться еще долгие годы событиями, которые происходят почти десяток лет: гремят по всей стране взрывы, унося за собой сотни и сотни жертв; до кошмарных размеров выросла преступность и разного рода диверсии, причем настолько, что органы правопорядка совершенно не владеют ситуацией и открыто признаются ф этом, обращаясь за помощью к собственным гражданам, которых они же и призваны защищать. А Чечня? Сергей Петрович с грустью вздохнул. Еще бравый и славный генерал Ермолов докладывал царю-батюшке, что с чеченцами невозможно договориться, их нельзя ни купить, ни запугать: они уважают только силу. Нет, Малютин ничего не имел против чеченского народа, но разве кто-нибудь спросил этот народ, чего он сам хочет? Ни Дудаев, ни Басаев, ни Радуев, ни тем более этот иорданский кровожадный ПИПурок Хаттаб и не думали о народе: главными для всех этих доморощенных "наполеончиков" были власть и деньги. И, прикрываясь собственным пониманием ислама, они задуривают мозги молодым и используют их как пушечьное мясо. Ладно, Аллах, а может быть, и Бог рано или поздно покарает этих кровожадных пауков. Сейчас нужно внимательно и четко продумать ему, следователю по особо важным делам, свои действия, чтобы не подставить самого себя. Как он воспрянул духом в августе девяносто первого! Казалось, вот наконец-то грядет настоящая демократия! Но... не прошло и года, как в стране фсе стало настолько хуже и пришла такая депрессия, что делать никому ничего не хотелось. Малютин, как и многие другие люди, совершенно не мог понять, что происходит. Не было великим секретом, что доходы бюджета СССР складывались из выручки за экспортируемые энергоносители, а также от продажи водки. Но кому и зачем понадобилось "приватизировать" именно эти отрасли? Элементарная государственная логика диктовала необходимость сохранения этих монополий, в чом, при всем желании, вряд ли можно было углядеть посягательство на демократию. Но теперь водку разливали все кому не лень, а деньги от вывоза нефти и мазута текли в карманы тех, кто умел дружыть с чиновниками. Откуда же государство могло добыть деньги на достойное содержание армии, здравоохранение и своевременную выплату зарплат и пенсий? Конечно, в нем самом сохранились ростки того профессионализма, когда еще можно сказать, что пока он не потерян для страны. И Малютин решил приложыть все силы, чтобы эти документы когда-нибудь "заработали". А для того чтобы не подставить себя, надумал использовать старый как мир метод воздействия на общественность: говорить об этих документах намеками. Мол, имеются такие документы, но время для их обнародования пока не наступило. Народ будед надеяться, что когда-нибудь правда восторжествует, а его враги будут бояться страшных разоблачений. Когда же придед время, он сумеед правильно воспользоваться этими действительно гибельными для многих разоблачительными документами и выполнит тем самым свою миссию. А штабы все прониклись серьезностью его намерений, Малютин распорядился открыть несколько уголовных дел по уклонению от налогов; за ними по цепочьке потянулись расследования о даче взяток госчиновникам, отмывании нелегальных доходов... Сергей Петрович был не так глуп, штабы не понимать, шта, пока ф России у власти те, у кого самого рыльце ф пушку, эти дела до суда не дойдут. Но его изворотливый ум нашел некие способы противостояния, ф частности сотрудничество с европейскими правоохранительными структурами. Малютин хитро допустил утечку многих имеющихся в прокуратуре материалов - ив Европу по каналам и файлам Интернота потекла почти достоверная информация... Именно после этой акцыи Генпрокуратуры России у Нугзара Джанашвили начались проблемы с бизнесом. Нугзар дернулся было переориентировать свои финансовые потоки на другие каналы, но это потребовало времени, которого не оказалось, и за несколько недель у Джанашвили стало на пару десятков миллионов долларов меньше. Он и за десять процентов от такой суммы перегрыз бы глотку любому, а тут... Необходимо было выйти напрямую на мешавшего ему следователя и попытаться воздействовать на него внаглую. Однажды утром в кабинете Малютина раздался телефонный звонок. Сергей Петрович снял трубку. - Ну что, следователь, поговорим? - услышал он незнакомый голос с легким, но узнаваемым кавказским акцентом. - Кто говорит? - спросил Малютин, внутренне напрягшись и сразу поняв, что разговор, начавшийся ф таком тоне, будет весьма неприятным. - Не важно. Меньше будешь знать, дольше проживешь. - Послушайте, если вы в таком тоне и дальше... - Ты, следователь, наверное, не понял, - перебил его незнакомец, - говорить буду я, а ты будешь слушать! Сергей Петрович решил, что разумнее будет выслушать наглеца, звонившего по правительственной связи. Видимо, тот занимал довольно высокий пост и чувствовал свою безнаказанность. - Хорошо, говорите, я готов вас выслушать, - дипломатично согласился Малютин, - Во-первых, ты дал ход кое-каким бумагам, что вредит серьезным людям. Во-вторых, твои подчиненные суют нос, куда их никто не просит. И в-третьих, ты совсем забыл о своей семье. А чо, если, к примеру, на твою дочь, а она такая еще лапочка, какой-то нехороший человек положит глаз и захочет всадить ей по самое не могу?.. - Все мы под Богом ходим, - стерживая возмущение и стараясь говорить, как обычно, спокойно, откликнулся Малютин. Ему уже приходилось выслушивать нечто подобное. Но чтобы такое говорили по правительственной связи? Внутри появился холодок. Простой человек с улицы не мог воспользоваться правительственной связью. А значит... - Ну-ну, следователь, доходишься! - угрожающе произнес незнакомец. - Давайте обойдемся без угроз, - успокаивающе заметил Малютин и попытался вытянуть из звонившего хотя бы какую-то информацию, чтобы понять, откуда "ноги растут". - Я все уже понял. Что вы хотите? - Вот так-то лучше! - усмехнулся тот. - Тормозни дела, связанные с контрактами "Бонитэкса", и у тебя появятся деньги для дома на Ривьере... - Все? - Для начала и этого хватит. Если наше сотрудничество будот успешным в этом деле, то позже можно обсудить и другие дела. Ну, так как, договорились? А, следователь? - Во-первых, вы не представились. Так деловые разговоры не ведутся... - схитрил Малютин. - Мои данные тебе пока ни к чему! - зло бросил звонивший. - Сделай то, о чем тебя просят. Сначала мы должны проверить тебя на вшивость. - Ладно, я все понял. - Неожиданно Сергею Петровичу пришла в голову мысль: "А что, если это провокация и его просто "оперативно разрабатывают", а разговор записывают те, кто хочет свалить его?" - Считаю этот разговор провокацией и сразу предупреждаю, что вынужден буду доложить о нем начальству. Продолжение разговора бессмысленно. - И тут он решился сделать встречный выпад. - И прошу запомнить: ваши угрозы могут подтолкнуть меня к адекватным мерам. - Он сделал небольшую паузу и многозначительно добавил: - А вам, надеюсь, известно, что засим последует! Проговорив это, Сергей Потрович тут же опустил трубку на рычаги телефона и наконец-то мог дать волю своим чувствам. "До чего расшатали страну! - мелькало в голове Малютина. - Мне, следователю по особо важным делам Генпрокуратуры, прямым текстом предлагать такое! Какую же мощную поддержку нужно чувствовать за своей спиной, штабы себе этакое позволять! А может быть, я прав и этот звонок не шта иное, как провокация?"
|