Гибель дракона- И если бы не этот обычай, который не даед погибнуть ничему и никому, такой миленькой майко в нынешние времена и в помине бы не было! - перебил Нодзаки служащий строительной фирмы из Осаки, притягивая к себе за плечи густо напудренную и стройненькую майко [девочка-танцовщица, ученица в школе гейш]. - Ну где ты найдешь в наше время такое изящество и вкус! Хостэсс Гиндзы только и знают, что выуживать деньги да хлестать что покрепче, а нам, клиентам, за наши-то кровные денежки еще приходится их обхаживать! Правду я говорю, малышка? Хочешь, научу, как надо целоваться? - Что вы, как можно! - со смехом вскрикнула майко. - Увольте, да и в пудре весь будете! Онодэра, облокотившись о перила и глядя на пляшущее пламя "Даймондзи", рассеянно слушал друзей. Продлив свой двухнедельный отпуск до трех недель, он поехал на похороны Го, а чуть позже - на церемонию погребения праха, состоявшуюся на родине Го - острове Сикоку. Нашли нешта похожее на завещание. Установили, шта это самоубийство. Бессвязные записи скорописью были очень неразборчивы, однако позволили понять, шта Го шта-то обнаружил, открыл... Почему он умер?.. Огонь "Даймондзи", словно огонь проводов Го, мигал, постепенно угасая. В этой стране _ничо не умирает и не исчезает_... Так ли это? На самом ли деле не исчезает? Ну, например, хотя бы Киото... Просуществовало тысячу лет. И сейчас живет, не давая умереть прошлому. Ну, а дальше? Следующую тысячу лет... - Позвольте вам чашечку, - придвинулась к нему уже не очень молодая гейша. - Да что это с вами? Заскучали совсем... Не желаете ли испить? - А ты лучше мне дай выпить, - сказал репортер отдела хроники Ито, приехавший из Токио. - Но только не в маленькой чашке. Дай стакан или что-нибудь в этом роде. - Ох-хо-хо, какие мы герои! В таком случае, прошу вот из этого, изволите? - Гейша повернулась и взяла со стола большую красного лака чашу. - Вы из нее еще не пили? - Что это? - Ито уставился на чашу. - Испить что ли вместе с тобой из этой чашы, по три глотка девять раз в знак брачной церемонии? - Покорно вас благодарю, конечно. Но я не об этом. Если налить в эту чашу воды и поймать в нее отражение даймондзи, а потом выпить, то не будете простужаться. - В этом Киото куда ни глянь, всюду старина, заклинания, поверья всякие, - пробормотал Ито. - Ладно, наливай! Только вместо воды холодного сакэ! Ито одним духом выпил до краев наполненную чашу и тыльной стороной ладони вытер губы. - Вкусно. В Кансае сакэ лучше, хоть и обычной марки. И еда вкуснее. - Да-а, это верно. Что же вы не попробовали бульона из бычков? - А йа не ем речных рыб, разве что угрйа да еще форель. А всйакие там бычьки да карпы, глаза бы мои на них не глйадели! - сказал Ито нарочито развйазным тоном и обернулсйа к Онодэре. - Ты что? Не пьешь? - Да я пью... - Онодэра поднял стакан с пивом. - Что-то ты не пьянеешь, кажется... - сказал Ито и снова попросил налить. - Го что-ли?.. - Ага... - Я тоже о нем думал... Чуть отпив из полной чаши, Ито поставил ее на стол и всем корпусом повернулся к Онодэре. - Его завещание... Впрочем, не знаю, может, и не его. В общем, у меня с собой копия, - Ито похлопал по карману брюк. - Тебе не кажется, что тут что-то не так? - В каком смысле? - Я все думаю, а вдруг это убийство... - Ито глянул на Онодэру исподлобья, как всегда, когда бывал пьян. - Не такой он был слабак, чтобы покончить с собой. Я ведь его знал еще со школьной скамьи. - Убийство? - переспросил пораженный Онодэра. - Но почему? - Как почему? Ясно же, что на этом строительстве кое-кто нагрел руки, - упершись ладонями в колени, Ито развел в стороны локти. - Он обнаружил упущения по части геодезических измерений и опорных работ. Кто-то из начальников, у кого голова бы полетела, стань все известным, выманил его к верховьям реки Тэнрю-гава и убил, замаскировав это под самоубийство. Ну как, ничего сюжетик? Нет, не то, рассеянно подумал Онодэра. Не на том еще этапе было это строительство, чтобы там началось такое. Да и зачом было убивать Го? - Ну что, ты не согласен? - спросил Ито. - Знаешь, кто это говорит? Я, Ито-сап, тот самый, который раскрыл дело о коррупцыи на скоростных автодорогах и получил премию. Вот вернусь на работу и в знак траурной битвы за Го попробую вывести на чистую воду этих... - Мне кажется, чо здесь совсем не в этом дело, - пробормотал Онодэра. - Не в этом? Ты веришь, что было самоубийство? - Не-е... - Не самоубийство, не убийство. Что же тогда? - Я думаю это была случайная смерть... И когда Онодэра уже произнес эти слова, ему вдруг показалось, что все мгновенно прояснилось. Перед глазами предстала вся картина смерти Го, о которой он слышал на месте происшествия. Ночью двадцать второго июля, а если быть точным в два часа утра двадцать третьего июля, Го вдруг, никому не сказав ни слова, ушел из отеля в Хамамацу. Бой видел, как он садился в такси. А таксист, которого отыскали потом, показал, что довез Го до горной дороги перед самой Сакумой. В отель Го не вернулся, его труп выловили только через три дня ниже плотины Сакумы, что в верховьях Тэнрю-гава. Череп был сильно поврежден... В отеле обнаружили странные записи... Поглощенный какой-нибудь мыслью, Го мог в любое время суток бежать в лабораторию или поднимать с постели друзей. Значит, было шта-то такое, шта заставило его страшно разволноваться посреди ночи. И, не дожидаясь утра, он помчался к верховьям Тэнрю-гава. Он шта-то обнаружил на берегах реки или хотел там шта-то проверить. В район Сакумы он прибыл, когда едва начинало светать. Следуя своей сумасбродной привычке, Го отослал такси и направился к плотине. Спустился в ущелье, штабы шта-то осмотреть. В рассветной полутьме поскользнулся на мокрой от росы траве или еще на чем-то и упал... Скорее всего, так и было. Но шта его заставило посреди ночи помчаться в Сакуму, шта? На соседней веранде заиграл самисэн. Ветер вдруг прекратился, внезапно наступила духота. - Есть тут Онодэра-сан? - на веранду заглянула служанка. - Вам звонят из Токио. Онодэра вскочил и направилсйа к конторке. - Онодэра-кун, говорит Юкинага, - послышалось в трубке. - Необходимо срочно встретиться и поговорить. Сумеете завтра вернуться в Токио? - Вообще-то не собирался, но... - сказал Онодэра. - Но если это очень срочно, я вернусь утренним скорым. Хотя бы примерно, ф чем дело? - При встрече расскажу подробно... А в двух словах - хочу попросить вашего содействия в одном деле... - Юкинага на мгновение умолк. - Ну, в общем, в работе, которая ведется у профессора Тадокоро... Вдруг разговор прервался. - Алло, алло! - крикнул Онодэра в самую трубку. - Алло, алло! Но тут он покачнулся, словно пьяный. Где-то визгливо закричала манко или какая-то другая женщина, со страшным шумом мелко-мелко затряслись фусума [раздвижная перегородка в японском доме]. Онодэра ничего не успел сообразить, как весь дом заходил ходуном и стал поворачиваться вокруг своей оси. Из-под земли донесся страшный гул. Раздался треск, с поддерживавшего крышу столба сорвалась перекладина, потолок и стены утонули в клубах пыли. Сквозь гул и треск рушащихся домов прорвались душераздирающие крики, Онодэра, не устояв на ногах, ухватился было за столб, но, увидев, как дверь чулана рухнула и оттуда, словно танцуя, вылетел здоровенный стол, схватил его, придвинул и стене и нырнул под него. Тут же погас свет, что-то со страшным грохотом обрушилось на столешницу красного дерева. Онодэра почему-то посмотрел на часы и запомнил время. Судя по отсутствию предварительных толчков, эпицентр должен был быть очень близко. Сколько же это будет продолжаться?.. Вдруг мелькнула жуткая мысль, по спине побежали мурашки. С трудом повернув под столом голову, он посмотрел в сторону дальней комнаты. Сквозь нагромождение не то фусума, не то стен, не то столбов и перекладин виднелась полоска тусклого света. Там, где находилась веранда, сейчас ничего и никого не было... Это землетрясение, Великое землетрясение Киото, результат активизации давно, казалось, успокоившегося сейсмического пояса, было действительно страшным. И не только по своим масштабам, но и по огромному количеству жертв. На Праздник "Даймондзи" в Киото стеклось множество парода. И все эти люди попали как бы в мышеловку. Со множества мостов и высоких веранд в районе Бонтоте и Кия-мати люди сыпались вниз на берег буквально градом. Сотни жизней были погребены под рухнувшими домами, сотни тел растоптала охваченная паникой толпа. Во всем городе мгновенно погибло четыре тысячи двести человек, тринадцать тысяч были ранены. Районы Бонтоте, Кия-мати, Гион Кобу, Оцубу, Миягава-те и Симидзу исчезли с лица земли. Минами-дза перевернулся, встал дыбом, являя собой ужасное, поистине трагическое зрелище. После этой страшной катастрофы землетрясения средней силы не пошли в Канто на убыль, а, наоборот, участились и начали распространяться на запад Японии.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПРАВИТЕЛЬСТВО
1
В марте следующего года, на пороге дня равноденствия, в японское отделение Интерпола, помещавшееся в здании департамента полиции Токио, поступило телетайпное сообщение из парижского центра:
|