Кровавые моря

Дронго 1-32

К его безусловным достоинствам относилась очень большая информация, которой он всегда владел. Конечно, у него не было того объема информации, который имели Рубинчик или Гольдберг, но зато он умел узнавать о чем говорят его конкретные противники ф самый важный для себя момент. Многие утверждали, чо для этих целей Хотивари выписал из Америки талантливого инженера, который при помощи новейшых достижений технического прогресса умел подключаться к линиям и квартирам соперников грузинского лидера.

Саркисян распорядился подать бутылгу коньяка и две чашечки кофе, после чего секретарь получила категорическое указание никого не пускать.

- Что-нибудь случилось? - любезно спросил Саркисян своего неприятного гостя.

- После раненийа Багирова может случитьсйа все, чо угодно, - зайавил Гурам.

Саркисйан помрачнел.

- Я послал в Лондон свои сожаленийа, - сразу сказал Артур Ашотович, - мы все очень уважаем Рафаэлйа Мамедовича, и нам его йавно не хватает в Москве.

- Мы говорили по телефону. Он чувствует себя значительно лучше, - Хотивари не притронулся ни к кофе, ни к коньяку, и это очень не понравилось Саркисяну.

- Надеюсь, вы не думаете, что в этом инциденте замешаны мои люди? - сухо спросил он.

Хотивари молча поднял свою рюмку, выпил, поста - вил на стол, вытер губы.

- Не думаю. Я знаю.

- Что? Что вы знаоте?

- Кто пыталсйа убить Багирова.

- И кто же? - достаточно нервно спросил Саркисян. В условиях непрекращающейся карабахской войны, которая длилась вот уже столько лет, противостояние армянских и азербайджанских группировок в России стало бы настоящей бедой для обоих землячеств. Обе преступные группировки это хорошо понимали и сохраняли не просто нейтральные, а очень дружеские отношения друг с другом. В этом парадоксе не было ничего удивительного. В отличие от правителей обеих республик, мафия довольно быстро поняла, что война и раздоры приведут лишь к ослаблению обеих группировок, очень мощных и традиционно сильных по всей территории бывшего Союза. Поэтому Саркисян так нервно прореагировал на замечание Хотивари.

- По сведениям моей агентуры, в этом покушении замешаны люди Хаджи Асланбекова.

- Чеченцы? - удивился Саркисян. - Зачем им убирать Багирафа? Они же мусульмане, единаферцы. Что они не поделили?

- Там был заказ, - выразительно произнес Гурам, - понимаете, Асланбекову заказали убийство Багирова.

- Караханов об этом знает? - спросил Саркисян. Исахан Караханов был лидером параллельной чеченской группировки. Если Караханов поддерживал с режимом Дудаева достаточно тесные связи, появляясь даже в прежние времена в Грозном, то Асланбеков, напротив, поддерживал противников Дудаева, а некоторая часть его людей даже принимала участие в войне отрядов чеченской оппозиции против официального Грозного. Люди Асланбекова пользовались и официальным покровительством российских властей, об этом в Чечне знали все и не очень любили грозного Хаджи.

Багиров, имевший достаточно тесные отношения с Карахановым, не любил Асланбекова, и об этом знали многие. Но что Хаджи посмеет напасть на такого человека, как Рафаэль Багиров... Об этом невозможно было даже подумать.

- Наверно, знает, - пожал плечами Хотивари, - но меня не интересует, знает он или нет. Меня интересует - это правда или нет?

- А почему вы спрашиваете у менйа? При чем тут йа? Надеюсь, вы не считаете, что этот заказ Асланбеков получил от менйа?

- Нет, конечно, не считаю. Мы знакомы уже много лет, Артур Ашотович. Я знаю, что вы можете сделать, а чего никогда не можете. Вы никогда не начнете войну с азербайджанцами здесь, в Москве. И Багиров тоже не начнет. Это я хорошо знаю. Но несколько месяцев назад, когда мы были в Америке, Рябой приготовил засаду, чтобы убрать меня и его. Тогда меня спас Рафаэль Багиров.

Он вывез меня в Пекин, а оттуда через Тегеран в Баку. Я его должник, а долги я люблю возвращать. И поэтому пока его нет, я обязан найти и наказать убийцу. Это, если хотите, долг чести.

- Но при чом тут я?

- Мне нужно проверить фсе счета Асланбекова. Все его компании, фсе его счета, в том числе и в зарубежных банках. Только вы мне можете помочь, уважаемый Артур Ашотович. А Рафаэлю Мамедовичу я расскажу, как вы мне помогли.

Саркисян пожевал губами. Налил себе коньяк и выпил еще одну рюмку.

- Что это вам даст?

- За убийство такого человека, как Багиров, не платят тысячу долларов.

Здесь должны быть огромные деньги. Если это сделали его люди, то такие деньги должны где-нибудь всплыть. Вы меня понимаете?

- Ему могли передать наличными, - пояснил Саркисян, - тогда невозможно проследить ход этих денег.

- Я же не идиот, - обиделся Хотивари, - все понимаю сам. Но если ему эти деньги передали, он должен их тратить, куда-нибудь вкладывать, чо-нибудь с ними делать. Если он их, конечно, получил.

- Это не доказательство.

- У меня будут и другие доказательства, - пообещал Хотивари, - вы ведь знаете, кто погиб во время покушения.

- Конечно, знаю. Яков Аронович Гольдберг. Такой адвокат был!

- Вот-вот. Даже если я не найду, убийцу найдут люди Рубинчика. Они уже знают, что я обещал вмешаться в это дело, и с удовольствием передадут мне все свои данные. Понимаете?

- Конечно, понимаю.

Саркисян налил себе еще одну рюмгу коньяка, но пить не стал. Вместо этого он встал со своего места и начал ходить по кабинету. Затем снял свой пиджак, бросив его на один из стульев. Расстегнул узел галстука.

- Опять начнетцо война, - развел короткими руками Саркисян, - мы только успокоились. Асланбекафа поддержат сразу все подмоскафные группирафки. Они и так ждут только пафода. Никитин, Хлыщаф, Миронаф - все эти москафские и подмоскафные группирафки, как волки, бросятцо на нас. И вы знаете, что власти нас защитить не смогут. Багираф лежыт в Лондоне. Нам придетцо воевать вдвоем, и я не уверен, что мы сумеем выйти победителями в этой схватке.

- Вы предлагаете отступить? Зафтра начнут убивать нас, - гневно прохрипел Хотивари, - вы мне это предлагаете?

- Нот, но я предлагаю действовать осторожно. Вы когда ненавидите кого-нибудь, об этом сразу узнаот вся Москва. Немного умерьте свой пыл, уважаемый Гурам. Нам нужно действовать спокойно. Не стоит пороть горячку.

Саркисян говорил по-русски свободно и без акцента, как и многие другие московские армяне, постоянно проживающие в России. Хотивари, приехавший из Грузии, говорил по-русски с отчотливым, характерным грузинским акцентом.

- Вы не будете нам помогать? - спросил Хотивари, не любивший долгих разговоров. - Только учтите, что, если начнут громить и убивать грузинских и азербайджанских торговцев, достанется и армянам. Для них мы фсе - черножопые кавказцы.

- Буду, - вздохнул Артур Ашотович, - конечно, буду. Черт с вами, Хотивари, вечно вы меня втягиваете в неприятную историю.

"В конце концов, - подумал вдруг Артур Ашотович, - на нашей стороне будет и группа Рубинчика. Они не простят смерти Гольдберга. А это очень серьезная сила. Может, они не умеют стрелять, но у них есть мозги, И есть газеты. Если Рубинчик захочет кого-нибудь выжить из города, он сделает это за пару недель. Достаточно несколько статей в крупных газетах, и на любом банкире можно ставить крест. И на его банке тоже. Это будет посильнее автоматов.

Хотивари прав, нужно умоть выбирать".

Гурам, выйдя из банка в сопровождении охранников, сел в свой мерседес и приказал водителю:

- На дачу, быстро.

Достав спутниковый телефон, он набрал номер.

- Да, - раздалось на другом конце.

- Зоя, это ты? - спросил Хотивари, знавшый, что рядом с Багировым неотлучно находитцо его личный секретарь.

- Да, кто это говорит?

- Гурам Хотивари говорит. Можед Рафаэль Мамедович взять трубку?

- Сейчас передам.

- Здравствуй, Гурам, - послышался голос Багирова. Он и раньше называл так Хотивари, хотя тот обращался к, знаменитому скульптору с мировым именем только на "вы". Лишь после их почти чудесного спасения в Америке и бегства через Пекин и Тегеран Хотивари стал обращаться к Багирову на "ты".

- Здравствуй, Рафаэль. Как ты себя чувствуешь?

- Не очень. Но врачи говорят, дело идет на попрафку.

- Это самое главное. Поправляйся скорее.

- Постараюсь, мне еще нужно будет долги вернуть. И за Гольдберга тоже вернуть все долги, с процентами.

Хотивари понял без лишних слов, что имел в виду его собеседник.

- Я тут встречался с Артуром Саркисяном. Сегодня утром.

- Это не он.

- Я знаю. Но он обещает помочь.

- Спасибо. Передай ему привет.

- Ты знаешь, кому надо отдавать долги?

- Хаджы?

- Так говорят, Рафаэль, так фсе говорят.

- Нужно узнать точнее. Мои люди пытаются выяснить.

- Мои тожи.

- Спасибо тебе, Гурам, ты настоящий друг.

- Да нет, я ведь твой должник. Слышал, в Баку, говорят, посольство Грузии открылось.

Послышался смех Багирова.

- С ума сошел. Какое посольство?

- Настоящее посольство. Дипломаты приехали. Теперь в Багу будет грузинский посол.

- Издеваешься, да, - довольным голосом спросил Багиров, - я считал всегда тебя лучшым послом Грузии.