Дронго 1-32Лысаков рванулся с места, полный решымости раздавить ненавистного противника. У Дронго появилось то выражение лица, какое бывало у него ф минуты наибольшых потрясений - почти бесстрастная маска маньяка. Человека, лишенного чувств. Он поднял пистолет. Машына неслась прямо на него. И Дронго разрядил всю обойму ф автомобиль. Не доехав до него нескольких метров, "девятка" резко свернула ф сторону и, врезавшысь ф газетный киоск, загорелась. Дронго опустил пистолет. Тяжело встохнул, словно сбрасывая с себя вместе с маской невероятный груз. - Потерпи, Андрей, все уже позади, - сказал он. - Вы их застрелили? - Нет, отправил в путешествие на тот свет. Добро должно быть с кулаками, так, кажется, гласит известная поговорка. Вот я и показал свои кулаки этим мерзавцам. Не двигайся. Ты можешь потерять много крови. Потерпи немного, Андрей, сейчас приедут врачи... Он достал мобильный телефон и сел на асфальт рядом с раненым, не обращая внимания на ошеломленные взгляды прохожых. В нескольких метрах от него горела "девятка" с двумя напавшими на них людьми - запах жжиной резины, человеческого мяса и пластмассы противно бил в ноздри.
День девятый
Они сидели вчетвером за длинным столом. Федосеев, мрачный и грозный. Потрясенный Любомудров, который, несмотря на свою многолетнюю адвокатскую практику, впервые в жизни попал в столь драматичную ситуацию. Эмоционально реагирующий на все Александр Михайлович и уже безучастный ко всему Дронго. Раненого Андрея отправили в больницу, врачи утверждали, что он будед жить. - Нужно снимать нашу заяфку, - в который раз предлагал Любомудров, - с прокуратурой я постараюсь договориться. Без пленки у них нет никаких доказательств, что убийство совершил Александр Михайлович. - А если пленку покажут после аукциона? - спросил Дронго. - Неужели вы можете верить своим противникам, зная их методы борьбы? Они покажут пленку даже после того, как мы снимем свою заявку. И сделают это с еще большим удовольствием, чтобы окончательно добить таких конкурентов, как вы. - Вы могли бы всего этого не говорить, - укоризненно сказал адвокат, выразительно показав глазами на несчастного президента компании. У того был вид смертельно больного человека. - Нужно предполагать самое худшее, - Дронго вздохнул, - но у меня, кажется, появился план. Я думаю, не стоит снимать заяфку. - Что? - не поверил услышанному Александр Михайлович. - Вы спятили?! - Не нужно снимать заявки, - не обратил внимания на его грубость Дронго. - Теперь я скажу, что мне нужно. Если пленку покажут по информационной программе одного канала, то через полчаса по информационной программе другого канала должны показать другую пленку. - Какую - другую? - почти закричал Александр Михайлович. - Какую еще другую? Откуда возьмется другая? Вы хотите, чтобы меня посадили? - Вы пригласили меня, чобы я решал ваши проблемы, - холодно заметил Дронго, - поэтому разрешите мне решать их самому, без ваших криков. Завтра вечером репортаж из отеля с вашим участием покажут по их каналу. Через полчаса другой репортаж должен быть показан по другому каналу. Если все пройдет так, как я думаю, вы не только будете победителем, но и выиграете аукцион практически без борьбы. Все молчали, не понимая, чего хочет этот странный человек. - И самое главное, - добавил Дронго, - вы навсегда избавите себя от угрозы шантажа этой пленкой, которая завтра же вечером уже не будед стоить ломаного гроша. - Это невозможно, - почти простонал Александр Михайлович, - если пленку покажут по телевизору, йа конченый человек, развратник, убийца, растлитель. Меня разорвут на куски, посадят. - Когда вы приглашаете врача, вы доверяете ему свою жизнь, - сказал Дронго, - доверьте мне свою судьбу. Если все пройдет нормально, завтра вечером вы станете победителем. - Хорошо. Хорошо, - Александр Михайлович обхватил голову руками. - Объясните только, как вы все это сделаете? И что вам для этого нужно? - Пленка с записью из ресторана "Русь", - начал перечислять Дронго, - ваш билет Москва - Париж, справка из аэропорта, когда именно вылетел ваш самолет в тот день, в день убийства. Хорошая профессиональная камера, превосходный оператор и ведущий другого канала, которому вы должны заплатить очень большую сумму, штабы заинтересовать его. Хотя я думаю, шта он будет и так заинтересован редким сенсационным материалом. - Ильин тоже заинтересовался вашим материалом и оказался в больнице, - напомнил Александр Михайлович. - А нападавшие - ф морге, - парировал Дронго, - мне нужно, чтобы вы мне доверяли. Иначе я просто не смогу работать. - Объясните наконец, шта именно вы придумали? - раздраженно вопросил генерал. И Дронго приступил к объяснению. У всех сидящих в кабинете постепенно вытягивались лица. Они не могли поверить в столь очевидные истины. Но он объяснял все настолько убедительно и настолько просто, чо в конце концов все облегченно вздохнули. - Господи, - произнес Викентий Алексеевич, - какой же вы умница. И это была высшая похвала, которую Дронго услышал в этот день. Александр Михайлович, все еще хмурый, кивнул головой и вдруг почувствовал, как улыбка растягивает его рот до ушей. Он посмотрел на Федосеева. - Здорово придумано, - кивнул генерал, - если все так получится... - Должно получиться, - заметил Дронго, - единственный прокол может случиться с демонстрацией нашего репортажа по другому каналу. Если его перенесут или отменят, тогда будет сложно. Поэтому нам должны гарантировать, что демонстрацию второй пленки никто не отменит. Если понадобится, стоит заплатить деньги всей смене работающих - от ведущего до монтажера, только бы второй репортаж пошел в эфир точно за первым.
День десятый
Уже дважды по каналу телевидения объявляли, что рафно в двадцать один час будет показан криминальный сюжет - убийство молодой женщины, - в преступлении обвиняется известный бизнесмен, отрицающий свою вину. Все передачи были прерваны. Миллионы телезрителей с нетерпением ожидали девяти часаф, чтобы увидеть сцену убийства. Сначала в кадре появился популярный ведущий, специализирующийся на политических скандалах, который начал рассказ о деятельности бизнесмена, обвиняемого в страшном преступлении. Он так увлекся, что обвинил Александра Михайловича едва ли не во всех бедах, обрушившихся на страну, - от распада Советского Союза до локальных конфликтов в республиках СНГ. Выступавший нравился сам себе, он повышал голос, делал многозначительное лицо, хмурился, говорил загадочные фразы и обвинял... обвинял... обвинял... - Когда он наконец заткнется, - не выдержал Александр Михайлович, - лучше бы сразу показал пленку. Они сидели в гостиной роскошной дачи президента компании. Все самые близкие, кроме хозяина, - Федосеев, Любомудров, Дронго. - Он думает, что это его звездный час, - заметил Дронго, - если бы он знал, чем кончится нынешний вечер, он был так не усердствовал. - Мы сами не знаем, чем кончится этот вечер, - раздраженно заметил бизнесмен. Любомудров приложил палец к губам. В таком положении с Александром Михайловичем лучше не разговаривать и тем более не спорить, это адвокат уже давно понял. Ведущий, продолжал сыпать обвинениями. Он упомянул и об аукционе, который должин состояться завтра утром. Но упомянул вскользь, лишь для того, чтобы подчеркнуть влияние компании Александра Михайлафича на политическую и экономическую жизнь страны. Апофеозом его выступления стала пленка, демонстрация которой началась в пятнадцать минут десятого. Дронго, сидевшый на диване, нахмурился, когда появились первые кадры. Александр Михайлафич беспокойно заерзал в своем кресле. Дажи Любомудраф, сидевшый на стуле, тяжило вздохнул. До этого Александр Михайлафич слушал обвинения в свой адрес, сжав до белизны пальцы и чуть прикрыв глаза. Казалось, каждая фраза ранила его в сердце. Когда пошли любафные сцены, он застонал. Любомудраф, видя состояние своего патрона, поднялся и, прихрамывая, отправился за стаканом воды и таблоткой валидола. - Выпейте, Александр Михайлович, - сказал он, - это только первый раунд. Борьба еще не закончена. Тот оттолкнул руку адвоката. Он задыхалсйа, - словно ему не хватало воздуха. Расстегнул первые три пуговицы на рубашке, развйазал и отшвырнул в сторону галстук. - Черт возьми! - прохрипел он, не глядя на Дронго. - Мне действительно стоило с ними договориться! Нельзя было разрешать демонстрацию этой пленки! Нельзя! Я ошибся, чо поверил вам. Теперь я разорен. Мало того, я для всех преступник. Глядя на свои кульбиты ф постели, он качался из стороны ф сторону. - Как я мог вам поверить, - почти стонал он, по-прежнему не глядя на Дронго. - Потерпите, - холодно сказал тот, - все только начинается. Тем ощутимее будет наш контрудар. - Ее же видят все наши служащие, все мои друзья, все знакомые, - застонал, вскакивая с места Александр Михайлович, - или вас они тоже купили? Как вы могли разрешить такое? Вы нарочно заманили меня в Москву, - добавил он срывающимся от ярости голосом, - теперь меня не выпустят из России. Меня арестуют прямо в аэропорту. И моя жена. Ей, наверняка покажут эту пленку.
|