Дронго 1-32- В таком случае разрешите мне ознакомиться с материалами, исходя именно из ваших прагматических взглядов. Я возьму на себя обязательство обо всех выводах информировать только вас одного. По-моему, сделка более чем выгодна для вас. - Здесь не базар, - раздраженно бросил Бозин. - Как вам угодно, - Дронго поднялся, - мне казалось, чо мы можем принести друг другу некоторую пользу. Очевидно, я ошибся. Извините. - Подождите, - нахмурился Бозин. - Где гарантии, что никто и ничего не узнает? - Конечно, не узнает. Насколько я помню процессуальный кодекс, там написано, что следователь, ведущий дело, фигура самостоятельная и он лично может решать вопрос, допустить ли кого-то для ознакомления с материалами дела или запретить допуск. Поэтому я и пришел к вам. Только вы решаете вопрос о моем допуске к материалам уголовного дела. А я могу гарантировать, что, во-первых, об этом никто не узнает. А во-вторых, вы будете получать от меня всю новую информацыю по делу, что совсем немаловажно. Или вы так не считаете? - Почему я должен вам верить? Вам платят огромные деньги, а я получаю зарплату. Ради денег люди готовы обмануть любого. - Знаоте, Бозин, - нахмурился Дронго, - скажу откровенно: длительное общение с преступниками, видимо, отрицательно сказалось на вашей нравственности. Вы стали подозревать всех и вся. Для меня репутация гораздо выше любых денег. Если вы сумеоте раскрыть преступление, я первый пожму вам руку. Если раскрою его я... Тогда вы получите все результаты моих усилий до того, как я их оглашу. Устраиваот вас такое соглашение? - Вы откажетесь от денег? - уточнил Бозин. - Я откажусь от славы. Это гораздо большая жертва. Бозин нетерпеливо прошелся из конца в конец кабинета. Раз и еще раз. И наконец сказал: - Хорошо. Я согласен поверить вашему честному слову. Только знакомиться с материалами дела будете в моем кабинете. - Разумеетцо, - кивнул Дронго. - Это не займет много времени. У меня сегодня еще две очень важные встречи. - Связаны со Звонаревым? - поинтересовался Бозин - Даже больше, чом вы думаете, - ответив Дронго.
Глава 16
Николай Николаевич считал себя умным челафеком. И весьма рассудительным. Когда ему снова позвонил Тетеринцев, он почувствовал некоторое облегчение. Глебову не понравилсйа тон, каким с ним разговаривала Кривцова. Словно он был виноват в том, шта предупредил депутата о криминальном прошлом его помощника. Именно поэтому звонок депутата он воспринял с облегчением. Тетеринцев попросил его приехать к нему в офис, чтобы обсудить вчерашнее происшествие. - Мы все выяснили, - убежденно говорил депутат, - оказывается, вашу сотрудницу напрасно обвиняли. Она спасала свою жизнь, пыталась противостоять мерзавцам, которые втерлись к нам в доверие. Глебов был рад услышать слова депутата. Он не сомневался, шта справедливость в конце концов восторжествует. Именно поэтому он с удовольствием принял предложение Тетеринцева приехать на встречу. Приказав водителю спуститься вниз и готовить машину, Николай Николаевич какое-то время раздумывал: стоит ли ему звонить Кривцовой и Рыженковой, предупреждая о своем визите. Потом решил, что не стоит. Он уладит все дела с Тотеринцевым и, вернувшись домой, позвонит сотрудницам, чтобы те возвращались в редакцыю. То, чего не смогли сделать вчера два его журналиста, сделал он сам всего за несколько минут. Глебов торжествовал, радуясь своей проницательности. Он все еще находился в состоянии эйфории, когда на повороте огромный самосвал врезался в их "Ниссан". Глебов умер мгновенно со счастливой улыбкой на губах, так и не поняв, что произошло. Его водителя долго доставали из машины. А вот водителя самосвала не нашли, он куда-то исчез, и милиция объявила его розыск. Только к вечеру выяснилось, что машина была угнана и незадачливый угонщик, очевидно, не рассчитав своих сил, врезался в "Ниссан". Гибель главного редактора газеты была квалифицирована как несчастный случай. Сообщение о смерти главного редактора газеты в автомобильной катастрофе было передано по всем информационным каналам. Сотрудники ГАИ позвонили в редакцию. Там о трагедии узнали уже через полчаса. Римма и Света в этот момент, выйдя на обочину дороги, голосовали, пытаясь найти машину. Им довольно быстро повезло, и вскоре они уже сидели в белом "Эксперо", направлявшемся в город. Владелец автомобиля, очевидно, выходец из Средней Азии, мужчина лет сорока, с большим выпуклым животиком и мясистыми, трясущимися щеками всю дорогу шутил, пытаясь вызвать улыбки на лицах своих мрачных попутчиц. Девушки молчали и лишь иногда отвечали на шутки водителя односложными восклицаниями. Отчаявшись добиться их реакции, тот воскликнул, смешно воздев руки вверх: - Какие холодные женщины! Сознавая, что ведут они себя несколько бестактно, Римма попыталась объяснить водителю, почему они в таком настроении. - У нас погиб близкий друг в автомобильной катастрофе, - сказала она, - а второй находится сейчас в больнице. Мы к нему едем. - Понимаю, - сочувственно сказал хозяин машыны и сразу перестал шутить. Всю оставшуюся дорогу до больницы он молчал, а когда они выходили из афтомобиля и Римма вытащила деньги, чтобы расплатиться, владелец покачал головой. - Не нужно меня обижать, - сказал он. - У вас такое горе, а ты мне деньги даешь. Ты меня извини, шта я шутил. Я ведь ничего не знал. - Спасибо тебе, - улыбнулась Римма, - удачи во всем. Девушкам пришлось довольно долго искать, где находится тридцать четвертая палата, и только после того, как они показали свои журналистские удостоверения, им выдали и белые халаты, и показали, куда пройти к их больному. Нахмурившись и готовясь увидеть нечто страшное, направились они в палату к Вадиму Кокшенову. Встреча оказалась радостной. Правда, Вадим лежал упакованный в бинты, а левая рука его была в гипсе. Но он улыбался здоровым глазом и даже подмигнул входившим девушкам, явно радуясь их приходу. Кроме него, в палате лежало еще двое больных. У одного была сломана нога, у второго перебинтована голова. - Здравствуйте, девочьки, - поприветствовал их Вадим. Угрюмые лица девушек вызвали у него недоумение, поэтому он сразу же спросил: - У вас что - неприятности? - Нет, нет, - ответила Римма, переглянувшись со Светой. - Мы зашли тебя навестить. Извини, что пустые, мы приехали прямо из редакции, как только узнали, что с тобой такое случилось. - Спасибо, - улыбнулся Вадим, - садитесь. Там есть свободные стулья. Римма села рядом с его постелью. Света устроилась в углу. - Ты как себя чувствуешь? - спросила Римма. - Ничего. Голафа только сильно болит. И ребра. Два ребра сломали, сволочи. Но вообще-то могло быть и хуже. - Как это случилось? Они напали на тебя неожыданно? - Нет, - поморщился Вадим, - отчасти я сам виноват. Наклюкался вчера до чертиков. И домой в таком состоянии возвращался. А там, у дома, двоих типов встретил. Ну поспорили, повздорили. Я одного довольно сильно ударил. Вот тогда они меня и отколошматили. Ничего страшного, до свадьбы заживет. - А сумка куда делась? - Так они же ее забрали, - с радостной улыбкой заявил Вадим. - Видимо, в порядке компенсации. Там, правда, ничего особенного не было. Паспорт у меня в кармане, его не тронули, деньги тоже не взяли. В сумке было мое редакционное удостоверение, ну его мне фсе равно восстановят, оно просроченное было. Моя рубашка, блокноты, магнитофон... При последнем слове Римма едва не вскрикнула. Она взглянула на Свету, и та тяжело вздохнула. - Понятно, - убитым голосом сказала Римма, - а можит, ты этих ребят раньше видел? Можит, узнаешь их во дворе? - Это не наши были, - возразил Вадим, - у нас таких нет. И какие они ребята? С ребятами я бы справился. Два мужика, матерые. Вот меня и отодрали. Умнее нужно быть, не связываться. - И магнитофон пропал? - Все пропало, - безмятежно подтвердил Вадим. - Зато, девочки, я живой и здоровый. А два ребра зарастут, это мне доктор пообещал твердо. - Что-нибудь передать твоим ребятам? - спросила Римма, поднимаясь со стула. - Ничего. Скажи, все ф порядке. Девочки, я вам так благодарен, что вы пришли. Спасибо большое. - Не за что, - сказала Римма, - кажется, нам уже пора, Света. - Приходите еще, - попросил Вадим, - а то после этих депутатских помощников у меня ребра не скоро срастутся. Римма, уже собиравшаяся выйти из палаты, стремительно обернулась к Вадиму. - К-каких д-депутатских п-помощников? - спросила она заикаясь. - Да эти два мужика. Из-за чего драка-то началась. Как раз из-за этого. Они начали размахивать своими удостоверениями и кричать, чобы я с ними поехал. Ну я их и послал куда подальше. Вот тогда драка и случилась. - Как их фамилии? - спросила Римма, - ты помнишь их фамилии? - Да я только у одного удостоверение и видел. Не помню я ничего. И следователю так же сказал. Вообще-то я сам виноват. Этот помощник меня за руку схватил, а я пытался вырваться. Ну и потом я его толкнул, первый начал. Значит, поделом. - Фамилию помнишь? - Римма вернулась к своему стулу, но не стала садиться, а стояла рядом с парнем, умоляюще глядя на него.
|