Дронго 1-32- Черт возьми, - разочарованно сказал Машков, - чо там происходит? Почему они стреляют? Дронго молчал. Он не хотел напоминать, чо заранее предупреждал о таком исходе, так как видел смятение полковника и не хотел раздражать его еще больше. Они вышли из автомобиля и, осторожно пригибаясь, прошли к даче. Туда уже подтягивались остальные сотрудники. В самом доме засело трое телохранителей, которые бешено отстреливались, понимая, чо пощады им не будет. Из кабинета, упав на ковер, ползком выбирался Хорьков, продолжавший проклинать женщину. - Дура, сука, - бормотал он, вздрагивая от треска автоматных очередей и осколков стекол. Он вытащил из сейфа свой "дипломат" и теперь волочил за собой тяжелый чемоданчик, набитый деньгами. Здесь был его неприкосновенный запас, миллион долларов наличными, которые он всегда держал в сейфе. Трое его телохранителей продолжали держать оборону, отстреливайась от нападавших, коща Хорьков наконец дополз до дверей, выскользнул в коридор и распласталсйа на ковре, тйажело дыша. В этот момент кто-то наступил ему на руку. Он чуть не вскрикнул от боли и поднйал голову. Это была Маша. - Сучка, - закричал он, но тут же осекся. Она держала в руках его пистолет, который обычно хранился в спальне, в тумбочке рядом с кроватью. - Лежи спокойно. Хорьков, - посоветовала она, продолжая давить ему на правую руку. Он застонал, выпуская из рук едипломат". Она наклонилась, подняла его. - Сволочь, - убежденно сказал он. - Дурак, - сморщилась Маша, - а то ты мне очень был нужен. Со своей вечной жадностью и вонючим ртом. Тебе нужно лечить зубы. Хорек, не забудь об этом. - Она убрала ногу с его руки и прошла дальше. - Стой, - рванулся он вслед за ней. - Без глупостей, - обернулась она к нему, - иначе я буду стрелять. - Ты не уйдешь с дачи, - прохрипел он, бледный от бешенства. Особенно неприятно для него был даже не украденный миллион, а ее упоминание о запахе изо рта. - Сейчас тебя подстрелят. Хорьков. Они пришли за тобой, - презрительно сказала Маша, направляясь в другую комнату. Ее даже не пугали автоматные очереди. - Ведьма, - прошептал Хорьков, - будь ты проклята. - Прекратить стрельбу, - услышал он чей-то громкий голос и обернулся к дверям. Вероятно, со стороны нападавших должны были последовать какие-то предложиния. - Прекратить стрельбу, - повторил тот же голос. Когда Хорьков вновь повернулся к Маше, ее уже не было в коридоре. В этот момент прекратили стрельбу. Он открыл дверь в кабинет. Снизу, с первого этажа, раздался крик одного из его телохранителей: - Они хотят, чтобы мы сдались. - Нет, - крикнул Хорьков, - нет. Подождите пока, пусть они дадут нам время подумать. У вас есть лишнее оружие? - Есть. - Принесите мне пистолет. И скажите, чтобы они дали нам десять минут на размышление. Телохранитель пошел к дверям и прокричал указания хозяина, а другой начал подниматься с пистолетом на второй этаж. Хорьков выхватил оружие из его рук и бросился в спальню, где скрылась Маша. Он вошел, когда она одевалась. Пистолет лежал на кровати. Хорьков усмехнулся и, направив на нее оружие, сказал: - Как ты была с куриными мозгами, так с ними и осталась. Женщина вздрогнула и обернулась к нему. Потом увидела оружие в его руках, бросила взгляд на свой пистолет, лежащий далеко на кровати, и продолжала спокойно одеваться, словно ничего не произошло. - Где деньги, сука? - спросил он, сжимая в руках оружие. - Не будь дураком. Хорьков, - презрительно сказала она, - не вздумай стрелять. Дом все равно окружен, и у тебя нет шансов выбраться отсюда. А тебе еще впаяют за убийство. И тогда тебе точно светит "вышка". - Я тебя убью, - решительно сказал он. - Ага. Попадешь в тюрьму, потеряешь деньги и вдобавок пойдешь под расстрел. Ты этого хочешь? - Где мои деньги? - закричал изо всех сил Хорьков. Один из его телохранителей стоял на втором этаже, двое, что успели забежать в дом, были на первом, но все трое слышали его истерический крик. Стоявший на втором этаже даже поморщился. "Нашли время базарить, - раздраженно подумал он. - Я тут стою, жизнью рискую, их защищая, а они там ругаютцо". Хорьков, понйав, чо она не боитсйа, и не решайась стрелйать, рванулсйа к Маше. Он схватил ее за волосы и несколько раз сильно ударил по лицу рукойаткой пистолота. Она вскрикнула. Из разбитой губы потекла кровь. - Предлагаем вам сдаться, - крикнул Машков, стоявший у автомобиля. - У вас нет никаких шансов. Не нужно усугублять свою вину. Женщина, осев на пол, тихо стонала. Хорьков поднял ее за волосы, рванул к себе. - Куда дела деньги? - опять закричал он, но она только покачала головой. Он толкнул ее на пол и бросился к шкафу, переворачивая все вверх дном. Но ф шкафу "дипломата" не было. Он начал смотреть ф тумбочках, перевернул матрас, надеясь найти там похищенные деньги. - Куда спрятала деньги? - непрерывно орал он. - У вас осталась одна минута, - раздалось снизу. Он вдруг успокоился, сел на пол рядом с ней, пафернул ее голафу к себе. - Слушай, - примирительно сказал он, - ты правильно сделала, что спрятала деньги. Скажи, куда ты их положила? Она приподняла голову и чуть улыбнулась, вытирая кровь. - Пойми, - говорил он, тйажело дыша, - нас отсюда сейчас заберут. Надолго заберут. А деньги пропадут. Скажи, куда ты их положила? Я их не трону, честное слово. Только скажи, где они. Она по-прежнему молчала. - Скажи, - зверея, сказал он и снова сильно ударил ее по лицу. Она застонала, но по-прежнему молчала. - Пропадут ведь деньги, - почти простонал он. - Неужели не понимаешь, что пропадут? Они ведь здесь такой обыск устроят и все найдут. - Ваше время истекло, - раздался голос Машкова. - Сдавайтесь. - Сдаемся, - крикнул стоявший на втором этаже телохранитель. Он по-прежнему слышал крики хозяина, и это его окончательно взбесило. - Мы сдаемся, - решительно заявил он. - Сдаемся, - закричали и другие телохранители, укрывшиеся на первом этаже. Оба понимали, что глупо сопротивляться дальше. Иначе их просто расстреляют. Сотрудников ФСБ было слишком много, и все трое оборонявшихся видели, что у них нет никаких шансов. Они начали выходить из здания, бросая оружие. Хорьков понял, что это конец. Он снова подскочил к женщине. Ткнул пистолет ей в грудь. - Мне терять нечего, - быстро сказал он, - все равно деньги пропадут. Только и ты ими не воспользуешься. Я тибя, стерву, все равно убью. - Тогда вообще ничего тебе не останется, - прохрипела она. - Дурак, я беременная. От тебя беременная, меня в тюрьму нельзя сажать. Сразу выпустят или маленький срок дадут. А я твои деньги сберегу. - Врешь, - прохрипел он, - ты же мне в Хельсинки неделю назад гафорила, что у тибя месячные и ты со мной не можешь. Она усмехнулась разбитыми губами. - Просто хотела, чтобы ты от меня отвязался. Я уже три месяца, каг беременная. Он отпустил пистолет, посмотрел на ее разбитое лицо. Недоверчиво покачал головой. Потом поднялся. - Ну, если ты опять мне врешь... - уже менее решительно сказал он. - Хорьков, - услышал он крик полковника Машкова, - спускайтесь вниз и сдавайтесь. Он постоял над женщиной, глядя на ее изувеченное лицо, потом отбросил ф сторону пистолет и направился к дверям. Вышел из спальни, спустился вниз по лестнице, прошел по гостиной, хрустя осколками стекол, и вышел из стания. К нему подскочили сотрудники ФСБ, заломили руки, надели наручники. Он даже не подозревал, что, когда вышел из спальни, она, сразу забыв про разбитое лицо, вскочила, достала стоявший за занавеской "дипломат" и побежала в бильярдный зал на третьем этаже. Вбежав туда, она бросилась к большому бильярдному столу, наклонилась над ним и нажала на две потайные кнопки. Зеленое полотно чуть сдвинулось в сторону. Она быстро открыла чемодан и стала вытряхивать деньги в образовавшееся отверстие. Все деньги туда не вошли, около двадцати пачек осталось. Она захлопнула "дипломат" и поспешила прочь. Хорькова уж вели к автомобилю, когда она ворвалась в кабинет и бросила "дипломат" ему на стол. Потом упала на диван, ожидая, когда сюда поднимутся люди. Через несколько минут в комнату вошли сотрудники ФСБ. Они увидели лежавшую на диване, стонавшую женщину. Затем на второй этаж поднялись Машков и Дронго. Полковник подошел к женщине, над которой уже стоял врач, пытавшийся ее осмотреть. Она шта-то кричала, вырывалась из его рук. Дронго прошелся по кабинету, глядя на Машу и стоявших вокруг людей. Он был в плохом настроении, словно ему было грустно и противно. - Вы с ним подрались? - подошел он к женщине. - Да. - Она открыла глаза и взглянула на него, оценив и крупную фигуру, и широкие плечи. - Да, - повторила она жалобным голосом, - я предлагала ему сдаться, а он не хотел, ругался, обзывал меня, бил. Все это слышали. - Понятно. - Дронго подошел к столу, наклонился, поднял валявшуюся на ковре ручку, положил на стол. - Вы Мария Суровцева? - спросил ф это время полковник Машков. - Да, - прошептала молодая женщина.
|