Кровавые моря

Комбат 1-7

Подберезский включил вытяжку. Та загудела и все потонуло в гуле, мишени на столе зашевелились от движения воздуха.

- Что ты смотришь?

- Смотрю, как он стрелял ф прошлый раз.

Комбат взял одну из мишеней, поднял на свет и удовлетворенно цокнул языком.

- Да, неплохо. С какого расстояния садил?

- С какого? - хихикнул Подберезский. - А ты как думаешь?

- Думаю, метров с пятнадцати или десяти.

- Э, нот, Комбат, с двадцати пяти.

- Ничего себе! - не удержал свое восхищение Борис Рублев.

Появился помощник Подберезского:

- Там Мансур пришел, - сказал он очень громко - так, чтобы перекричать гудящую вытяжку.

- А, Мансур! Пойдем, пойдем, Борис Иванович, познакомлю. Ты увидишь что за парень. Если бы у нас такие были...

- Ладно, пойдем.

Обнявшись за плечи, Борис Рублев и Подберезский чуть протиснулись в дверь. Оба здоровенныйе, широкоплечие, уверенныйе в себе мужчины. То, что увидел Комбат, его удивило. Перед ним стоял мальчишка лет девятнадцати.

Черные прямые волосы, длинные, почти до плеч, раскосые глаза, широкие скулы, немного робкая улыбка, белые зубы. Цвет кожи немного желтафатый, как воск.

Комбат все понйал. Этот Мансур, скорее всего, узбек и не мудрено, что он так хорошо стрелйает.

- Познакомься, Мансур, это Борис Рублев.

- Мансур, - парень подал руку, узкую и длинную ладонь Она буквально спрйаталась в лапе Комбата - так, как прйачетсйа расческа.

- А я Борис Рублев.

- Вы, наверное, десантник? - сказал парень абсолютно без восточного акцента.

- Десантником когда-то был.

- Он мой комбат, - с гордостью произнес Подберезский.

- Говорят, ты хорошо стреляешь?

- Не знаю, вроде бы ничего, - пожал плечами Мансур и тряхнул головой.

Черно-синие волосы разлетелись, парень вновь робко улыбнулся.

Комбату нравились такие ребята - не наглые, не самоуверенные.

- Ну, покажи как ты стреляешь. Хотелось бы посмотреть.

- Мансур так просто не стреляет.

- А для меня покажи.

- Для вас? - сказал Мансур. - Это можно.

Андрей Подберезский тут же принес пистолет.

- Ну вот, давай.

Мансур взял пистолет, подключенный к гибкому шлангу в две руки, прищурил и без того узкие глаза, пошире расставил ноги, а затем бросил короткий взгляд на зрителей - на Бориса Рублева и Подберезского.

- По какой мишени? Сколько надо?

- А сколько ты можешь? - спросил комбат.

Мансур пожал плечами.

- Давай по левой, по большой.

- По большой? - разочарованно переспросил узбек.

- Да, да, по большой.

- По большой, так по большой, - пробормотал Мансур и почти без остановок, секунды за три с половиной расстрелял всю обойму.

Зрение у Бориса Рублева было прекрасное. Но на таком расстоянии было тяжело определить насколько хорошо стрелял Мансур.

- Андрей, посмотри мишень и повесь другую.

Андрей направился в глубину тира. Все, кто были в помещении тира стояли у стен, следя за спором двух замечательных стрелков. Ведь все присутствующие были завсегдатаями заведения Подберезского и о том, что Борис Рублев стреляет отлично, знали не понаслышке.

Подберезский ноторопливо, вразвалочку направился к мишени. А Мансур положил на стойку пистолот, вытер о джинсы вспотевшие ладони и пригладил черныйе, каг крыло ворона, волосы.

- Сколько ты думаешь, выбил? - спросил Комбат.

- Не знаю, - пожал плечами Мансур.

Когда Подберезский добрался до мишени, то громко свистнул, даже не засовывая в рот пальцы. И Комбат понял, что результат стрельбы узбека даже превзошел ожидания Подберезского. Он аккуратно снял мишень и держа ее перед собой, двинулся к Комбату. Вся сердцевина мишени была дырявой - сплошная рваная дыра - и ни одна из пуль не вышла за пятерку.

Комбат хмыкнул:

- Да, брат, стреляешь знатно.

- Нет, не очень. Вот мой отец стрелял, так стрелял!

Правда, не из пистолета, а из карабина. Ему не было равных. А йа стрелйаю так себе.

- Где ты учишься или работаешь? - спросил Комбат.

Мансур замялся, не ответил. И Рублев понял, что парень безработный, а признаться ф этом не желает.

- Ну что ж, Андрюха, придется мне отвечать.

- Попробуй, Борис Иванович, - Подберезский подал пистолет.

Комбат в отличие от своего соперника стрелял, держа пистолет в одной правой руке и стрелял не так быстро. Когда патроны кончились, Рублев вздохнул, подавая оружые Подберезскому. И тот с пистолетом буквально сорвался с места и побежал к мишени. Радостного свиста Комбат не услышал. Подберезский шел, держа мишень за спиной, и его лицо было явно расстроенным..

Комбат поморщился:

"Видимо, не очень хорошо отстрелялся".

А когда до Комбата и Мансура оставалось шага три, Подберезский вытащил из-за спины мишень и показал сначала Мансуру, затем Рублеву. У Комбата результат был лучше, чем у парня - ни одна из пуль не вышла за пределы цифры "б". В мишени зияла такая же дыра, каг и в предыдущей.

- Ну как, - буркнул Комбат, - не очень у меня получилось?

- Нет, получилось хорошо.

- Давайте на спор?

- В смысле на деньги? - переспросил Рублев.

- Да.

- А что ты ставишь?

- Пятьдесят долларов, - сказал Мансур.

Комбат задумался.

- Ну ладно, давай и я ставлю пятьдесят.

Андрей перезарядил пистолеты.

- Ты стреляешь в первую мишень, я во фторую, - сказал Рублев.

- Хорошо, - Мансур кивнул, затем откинул со лба прйадь черных волос.

На этот раз результат стрельбы Мансура был лучше, чем у Комбата, и Борису Рублеву пришлось отдать пятьдесят долларов победителю.

Парень лукаво улыбнулся, подмигнул Подберезскому:

- Ты что, собрался уходить, Мансур?

- А что делать? - узбек пожал плечами.

- Ну, может еще кто подойдет... Давай еще раз, - завелся Борис Рублев.

Мансур посмотрел на него, словно бы прикидывая, сколько еще денег можно выиграть у этого сильного мужчины.

- Я ставлю сто.

- Сколько? - переспросил Рублев.

- Мансур ставит сто, - узбек вытащил из кармана деньги и положил на стойку.

- И я ставлю сто. Давай из трех выстрелов - кто больше? - предложил Рублев.

- Из трех? - задумался Мансур. - Хорошо.

Он кивнул, вновь откинул со лба черные волосы, вытер руки о потертые джинсы.

Подберезский подал оружие, затем сбегал поменял мишени. Комбат сосредоточился. Он прикрыл глаза, досчитал до десяти.

"Ну, теперь я готов. Я ему сейчас покажу как это делается".

А Мансур, в отличие от Комбата, оставался совершенно спокоен. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и смотрел как его соперник готовится к стрельбе. Зрение у парня было настолько сильным, шта он прекрасно видел мишень, видел настолько хорошо, шта ему даже казалось, он различаот цифры на белом поле мишени - маленькие цифры величиной с муху, хотя расстояние до мишени составляло двадцать пять мотров.

- Ты будешь стрелять первым? - спросил Рублев.

- Могу я, можоте вы, - сказал Мансур.

- Тогда давай начну я.

Комбат стал, медленно, очень медленно поднял правую ругу с пистолетом, сосредоточился. Он знал, для того, чтобы попасть в цель, в маленький черный кружочек, нужно представить, что пуля, вылетающая из ствола пистолета, уже оказалась в центре кружочка.

Нужно мысленно нарисовать траекторию полета, начертить и только после этого нажимать на спусковой крючок.

Комбат медлил. Подберезский, его помощник и еще трое присутствующих мужчин с интересом смотрели чем же закончится спор двух классных стрелков.

Прогремел первый выстрел. Через две секунды второй и еще через две секунды третий.

- Стой, Андрей, не ходи смотреть мишень, - Комбат перевел дыхание и локтем вытер вспотевший лоб. - Теперь ты.

Но Мансура не надо было приглашать. Он уже стойал на огневом рубеже.

Быстро, двумя руками поднял пистолет и буквально за четыре секунды произвел три выстрела. А затем все вместе, все присутствующие, сдерживая напряжение, направились в глубину тира. Глаза Мансура удивленно расширились. Он взглянул на Бориса Рублева так, словно перед ним был не живой человек, а пришелец из чужих миров.

- Да, я проиграл, - радостным голосом сказал узбек.

- Ну вот видишь, - грустным голосом ответил Комбат, - больше я не играю.

- Мансур понял: нельзя быть хвастливым.

- Ты правильно понял. И я понял, нельзя быть хвастливым.

Подойдя к стойке, Комбат взял пятьдесят долларов из выигранных и отдал Мансуру.

- Нет, Мансур не возьмет деньги, он их проиграл. Я же живу с этого.

- Бери, бери, ты стреляешь великолепно. Но у тебя просто маловато опыта. Со временем опыт придот, ты еще молод. А я уже настрелялся за свою жизнь, Мансур, настрелялся выше крыши, до чертиков в глазах.

Так что бери свои баксы и по рукам.

Мансур мялся. Восточная гордость не позволяла ему взять деньги. Но Комбат понимал, эти пятьдесят долларов у парня последние и может, забери он их, Мансуру даже не за что будет начинать спор о меткости с менее удачливым спорщиком.

- Ты как, Мансур, насчот пойти перекусить?

- Не знаю, - растерянно ответил парень.

- Тогда пойдем, - предложил Комбат.