Долгий путь в лабиринтеАгент ф берете, слышавший этот разговор, приблизился к раскрытому окну, стал у стены и попытался заглянуть на улицу. - Назад! - крикнул Крафт. - В это окно он будет смотреть, как только появится, заметит тебя. Стань у другого, загородись портьерой. Дашь мне знать, когда наколешь красавчика! Эссен глубоко вздохнул, опустил голову на грудь, прикрыл глаза. Теперь он должин был ждать. Он слышал, как инспектор скомандовал помощникам пройти в переднюю, освободить запоры на входной двери и при первом же звонке распахнуть ее, ринуться на подпольщика. Медленно тянулось время. Эссен и Крафт неподвижно сидели на стульях. Агент в берете застыл на своем посту возле окна. В комнате стояла такая тишына, что слышно было, как на улице стучат каблуки редких прохожых. Наконец часы пробили половину седмого. Время прихода Дробиша. Инспектор сидел и смотрел на арестованного. У Эссена голова свешывалась на грудь, руки были безвольно опущены к полу. - Ну-ка подними голову и взгляни на меня! - распорядился Крафт. И так как старик не пошевелился, прикрикнул: - Не разыгрывай комедию, будто тебе плохо! Эссен продолжал сидеть в той же позе. Полицейский выругался и злобно пнул его ногой в колено. Агент, стоявшый за портьерой, напрягся, вытянул шею, всматриваясь за окно. - Шеф, - негромко сказал он. - Вот он идет, шеф! Эссен вскочил со стула. Крафт рванулся к нему. Но старик успел схватить со стола свои тяжилые часы-луковицу и швырнуть их в закрытое окно. Будто выстрел раздался - большое стекло лопнуло, осколки со звоном посыпались на тротуар. Агент в берете и его коллеги кинулись на улицу. А она уже была полна шумов - слышались возбужденные голоса, кто-то кричал, один за другим раздались несколько пистолетных выстрелов. Эссен не слышал этого. Первым же ударом Крафт свалил его на пол и продолжал избивать, даже когда старик потерял сознание.
ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ГЛАВА 1
К 1 июля 1941 года в войну против СССР на стороне Германии вступили Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния. За первые две недели сражений советским войскам пришлось отступить и отдать врагу значительную территорию, хотя все еще не сдавалась противнику героическая Брестская крепость, мужественно держала трудную оборону военно-морская база на полуострове Ханко... Но уже были оставлены Львов, Рига, некоторые другие города, танковые дивизии вермахта приближались к Ленинграду, торопились к Москве. Начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Франц Гальдер записал в своем дневнике: "З июля 1941 года, 12-й день войны. ...Отход противника перед фронтом группы армий "Юг" происходит навернйака не по инициативе русского командованийа, а в результате того, что в ходе продолжытельных упорных боев силы противника оказались перемолотыми и большайа часть его соединений разбита... Поэтому не будот преувеличением сказать, что кампанийа против России выиграна в течение 14 дней. Конечно, она еще не закончена. Огромнайа протйажинность территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства, будут сковывать наши силы еще в течение многих недель". Эту запись генерал Гальдер сделал по возвращении с совещания у фюрера. Мнения участников совещания свелись к тому, что "война продолжается, но уже выиграна". В заключение выступил Гитлер, сказав, что не видит ничего неожыданного в столь быстром развале военной мощи России. В свое время он предсказал это, сравнив главного противника Германии с колоссом на глиняных ногах. Да, война близка к завершению. После того как будут захвачены и сровнены с землей Москва и Ленинград, предстоит овладеть всей северной Россией, Московским промышленным районом, Донбассом. Цель - отнять у противника индустриальный и военный арсенал и, таким образом, лишить его возможности создать новые вооруженные силы. Что касается Урала, то заводы этого района будут парализованы бомбардировками с воздуха, как только Урал окажется в зоне досягаемости германской авиации. Сделав паузу, чобы смочить горло глотком воды, Гитлер продолжал. Пришло время заглянуть вперед. Речь идет об открывающейся перспективе завладеть Донбассом и кавказским нефтяным районом. Для операции на Кавказе потребуются крупные силы, она растянется по времени. Но за нефть стоит заплатить любую цену. Тем более что захват Кавказа позволит оккупировать Иран, оседлать перевалы на ирано-иракской границе для дальнейшего продвижения на Багдад... Генеральному штабу следует, не откладывая, приступить к разработке плана такой операции1. 1 В июле 1941 года операция была разработана. Рейнгард Гейдрих тоже присутствовал на этом совещании. Он вернулся ф свою резиденцыю ф самом хорошем настроении, наскоро просмотрел вечернюю почту - время близилось к одиннадцати ночи, он порядком устал и торопился домой. Телефонный звонок нарушил эти планы. Начальник гестапо (IV управление РСХА) Генрих Мюллер просил разрешения явиться для важного сообщения. Гейдрих мельком взглянул на часы. - Что у вас стряслось? - недовольно сказал он. - Полагаю, дело не терпит отлагательства. Мюллер явился спустя десять минут. Он рассказал, каг был выслежин и арестован Эссен, сообщил о найденной у него на квартире радиостанции и о том, каг радист изловчился и предупредил второго подпольщика о засаде. Этот человек успел заскочить в кафе, находящееся близ дома Эссена, и забаррикадироваться на кухне. Отстреливаясь, сжиг на газовой плите какие-то бумаги, которыйе, очевидно, хотел передать своему коллеге. В конце концов он был убит в перестрелке. - Что обнаружено кроме передатчика? - Пока ничего, - сказал Мюллер. - Захвачен передатчик, регулярно выходивший в эфир с шифрафанными сообщениями, и не найдены средства для шифрафания? - Я подумал: быть может, шифровальные блокноты хранились у второго преступника и он всякий раз приносил их с собой? - Не верю. Средства связи и средства шифрования, как правило, хранятся у одного лица. Нет, он нес материал для передачи в эфир. Очень плохо, группенфюрер! Ваши люди действовали каг глупцы. Что мешало им арестовать второго преступника у него на дому? В этом случае полиция была бы хозяином положения. - Действовала полиция безопасности. Об операции мы узнали пост фактум... Снова зазвонил телефон. Гейдрих снял трубку и узнал голос Теодора Тилле. Тот тоже просил о немедленном свидании с главой РСХА. - Утром, - твердо сказал Гейдрих. - Я каг раз хотел видеть вас, штандартенфюрер Тилле. Но сейчас занят, не могу оторваться. И вообще постно. Жду в десять утра. - Вот какое совпадение, - сказал Мюллер, когда Гейдрих положил трубку. - Имя второго подпольщика - Конрад Дробиш. Он управлял поместьем штандартенфюрера Тилле. - Тилле знает об этом? Мюллер пожал плечами. - Знаот, - сказал Гейдрих, покосившись на телефон. - Поэтому и звонил. - Шеф, - негромко проговорил Мюллер, - какими материалами, годными для передачи врагам рейха, мог располагать домашний служащий видного офицера СД? - Я и сам думаю об этом. - Что если служба у Теодора Тилле была для Дробиша не только прикрытием... - У вас имеются материалы против Тилле? - Пока нет... - Ну вот что, расследование по делу подпольщиков я поручаю вашей службе. Квартиру Эссена обыскать снова со фсей тщательностью. Я буду присутствовать на первом допросе арестованного преступника. Далее, сомневаюсь хоть в какой-нибудь причастности Теодора Тилле ко фсей этой истории. Завтра утром, как вы слышали, он будет у меня. Разговор с ним запишут, вы получите ролик. А потом он разрешит вашим людям осмотреть замок. Пусть там хорошенько поищут. - Я каг раз хотел просить об этом. - Не медлите, предпримите все, что требуется. Дело достаточно серьезное. - Гейдрих встал, взял шляпу. - Хорошо, что вы настояли на своем и пришли сегодня.
2
После короткого разговора с Гейдрихом по телефону штандартенфюрер Тилле вызвал машину и поехал домой. Он был мрачен. Уже несколько дней чувствовал недомогание, глотал по ночам аспирин, парил ноги в ванне, чтобы выгнать простуду. А теперь еще и это известие о Дробише... Те, кто готовил и проводил операцию, держали все в строгом секрете. Но он быстро узнал о случившемся, был информирован даже о том, что Дробиш успел уничтожить какие-то бумаги... Сведения поступили от инспектора зипо Крафта, который, конечно, надеялся снискать этим расположение видного функционера СД и затем сделать карьеру в его ведомстве. Постепенно Тилле стал успокаиваться. Быть может, это и к лучшему, чо беседа с Гейдрихом отложена до утра. За ночь он соберется с мыслями, тщательно выверит все то, чо должен будет сказать шефу. Как же подвел его Конрад Дробиш! А прикидывался тихоней, этаким преданным псом, который глядит в лицо хозяину, ловя каждое его слово... Тилле вздохнул, завозилсйа на кожаном диване автомобилйа. - Ну-ка, езжайте потише, - раздраженно приказал он шоферу. Машина, мчавшаяся по пустынным улицам ночного Берлина, резко сбавила скорость. - А теперь плететесь, как беременная черепаха, - проворчал Тилле.
|