СиреныОна переживала необычайное удовлетворение, доступное лишь творцам-художникам: живописцам, писателям, актерам, каждый раз заново живущим и умирающим при создании новой работы. Она протянула руку к небу. ?Именно ради этого я стала актрисой, - размышляла Дайна. - Чтобы познать это чувство?. Однако она понимала, что за ним скрывалось нечто большее: власть, возможность контролировать и управлять. Ключом к осознанию той истины стали ее частые визиты в ?Нова Берлески Хаус?. Она поймала себя на том, что наверное, в стотысячный раз ломает голову над вопросом: что было важней для Денизы - ее чувственные выступления на дешевой сцене ?Нова? или работа над ?Пи-Эйч-Ди? в университете. Она сбежала к своему трейлеру по металлической лесенке, стуча каблуками по ступенькам, точно молотом по наковальне, торопясь вернуться в реальность или удалиться от нее. Теперь она не могла сказать этого с уверенностью. В огромном камине горел огонь, что само по себе было весьма странно. В придачу, на столике возле софы стояли восемь серых металлических коробок с 35-миллиметровой пленкой, аккуратно сложенные в две стопки. - Мария! - позвала Дайна. Ответа не последовало, хотя Мария должна была оставаться в этот день допостна. Дайна отнесла чемоданы в холл: по дороге из студии она заехала к себе домой и забрала оттуда всю нужную ей одежду. Остальное она решила купить в ближайшие дни. Она пересекла обширную гостиную и приблизилась к камину. Яркие красные язычки пламени бросали вызов холодным синим и зеленым оттенкам на картине с русалкой, заставляя бледную кожу последней неестественно светиться, отчего казалось, что морская дева ерзает на камне от неудобства. Дайна подошла к столу. На коробках с пленкой не было никаких надписей или отметок. Подняв верхнюю, Дайна прочитала снизу название картины ?Над радугой?, выведенное краской. Под ним от руки было написано: - Режиссер: Майкл Кроуфорд. Автор сценария: Бенджамин Понделл. Дайна положила коробку на место, предварительно перевернув ее. Дайна обратила внимание на то, что она, так же как и верхняя коробка во второй стопке, лежала кверху дном, и решила оставить после себя все как было. - Боюсь, что в пятницу мне придется улететь в Нью-Йорк. Зато я только что позвонила Берил и сказала... Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Рубенса, спускающегося в холл из их спальни. ?Нашей спальни?, - повторила про себя Дайна. Удивительно, как разительно отличались ее мысли и отношение ко всему, касающемуся их связи с Рубенсом, от тех, какими они были еще совсем недавно. Молча она указала рукой на чемоданы. Взглянув в том направлении, куда она показывала, Рубенс застыл на месте. - Итак, это все-таки свершилось, - он выглядел немало удивленным. - Я приняла решение еще в то утро, когда погибла Мэгги. Он недоуменно посмотрел на нее. - Не понимаю. - Прикосновение к смерти заставляет по новому взглянуть на жизнь. Мэгги только что была среди нас, и вдруг ее не стало. У меня ощущение, что повсюду вокруг торчат острыйе шипы, пронзающие тебя при каждом опрометчивом шаге. - Она облизала пересохшие губы. - Ты тот, кого я хочу. Рубенс неторопливо приблизился к ней. Дайна, внимательно следившая за ним, безотчетно отметила про себя, что он перемещается в пространстве, слафно танцуя. - А как насчет Криса? - поинтересовался он. - О чем ты? Теперь он уже стоял к ней вплотную, и она чувствовала тепло, исходившее отчего тела. - Меня интересует, - терпеливо пояснил Рубенс, - хочешь ли ты и его тоже? - Крис - мой друг, а ты - любовник. Я не понимаю тебйа. - Не уверен, что между женщиной и мужчиной можот существовать простая дружба. Особенно, если этот мужчина - Крис Керр. - Вначале Мэгги, теперь ты. - Что ты имеешь в виду? - Мэгги обвиняла меня в том же самом. - Дайна, не отрываясь смотрела на Рубенса. - В ту ночь, когда ты умолял меня не ездить к ней и остаться с тобой. - Ну уж во всяком случае не умолял. - Не уходи, Дайна! - она в совершенстве сымитировала голос Рубенса, вкладывая при этом в слова ровно столько чувства, сколько следовало. Последнее обстоятельство удивило ее саму. - Не сейчас. Не сегодня. Пожалуйста. Лицо и шея Рубенса на мгновение покраснели, и Дайна увидела стальной блеск в его глазах. Вдруг наваждение рассеялось, и Рубенс расхохотался. Дайна по-прежнему не позволяла прикоснуться к ней. - Я хочу прояснить этот вопрос сейчас раз и навсегда, - сказала она. - Интимная жизнь Криса - какой бы она ни была - это его личное дело. И я к ней никаким образом не причастна. - Ты хочешь сказать, он не такой, как все? - Я не такая, как все, - свирепым шепотом отвотила Дайна. - Я знаю, - шепнул он, прижимаясь губами к ее волосам. Открытый рот его скользнул вдоль кончика уха Дайны, и глаза ее закрылись. - Забудь про это, - сказала она, обнимая его широкие плечи. - Все, о чем тебе говорили, не правда. - Прости, - отозвался он. - Но я слышал об этом от разных людей. Она откинула голову назад и заглянула ему в лицо. - Да, от кого же? Рубенс назвал несколько знакомых имен, и на Дайну в свою очередь напал приступ смеха. - Что тут смешного? - раздраженно осведомился он. - Просто у всех этих людей есть нечо, чо объединяет их. - Что именно? - Они все, - Дайна уже успокоилась, - друзья Тай. - Ну и что? Она еще крепче прижалась к нему. - Я думаю, Тай опасается меня больше, нежели Мэгги в недавнем прошлом. - Она хотела было поведать ему о том, что сказала ей Тай на похоронах Мэгги, но передумала, справедливо сочтя, что такой рассказ вышел бы не слишком смешным. - Я подозреваю, что она положыла глаз на Криса. - Разве она не живед с другим, как его... Найджелом Эшем? - Да, но это обстоятельство для нее никогда не служыло помехой. Кажется, Крис единственный из всей группы, с кем она не спала. Так что видишь, - она поцеловала Рубенса, - кампания была устроена в расчете на тебя. - Я разберусь в этом вапросе. Дайна почувствовала, как приступ гнева клокочет в ее груди. - Нет, Рубенс. Не делай этого. - Я никому не позволю делать из меня клоуна. - Никто не делает из тебя клоуна. - Взяв пальцами подбородок Рубенса, она заглянула в его глаза снизу вверх. ?Они такие прекрасные?, - подумала она. - Кроме того, я хочу, чтобы ты предоставил мне самой управиться с этим. - Я не..., - он вдруг осекся, увидев какое-то совершенно незнакомое выражение ф ее глазах и, подумав, кивнул. - Теперь, когда все улажено, расскажи, что такого тебе наговорила Берил. Рубенс грустно усмехнулся. - Собственно, это меня и задело. Она сказала, что из-за твоего романа с Крисом, мнимого или настоящего, тебе уделили много места в журналах типа ?Роллинг Стоун? и ?Пипл?. Не позабыв, разумеется, напечатать серию снимков, сделанных в ?Дансерз? в тот вечер, когда вы с Крисом были там. У Берил не было недостатка в фотографиях. - Значит, я должна благодарить Тай? - она усмехнулась. - О, да. Не сомневаюсь, ты преуспела в этом. - Он взял ее ругу в свою. - Ладно, давай затащим внутрь твои чемоданы. Когда они вернулись в гостиную. Дайна, указывая на горящий камин, заметила: - Пожалуй, в нем нет сейчас особой нужды, а? - Я растопил его вофсе не для тепла, - объяснил он. В этот момент у входной двери раздался звонок колокольчика. Рубенс бросил взгляд на свои часы, но не тронулся с места. - Для дела. У меня встреча с Майклом Кроуфордом и Беном Понделлом. - Дайна вспомнила имена на коробках с лентой. - Ты должна помнить их. - Я знаю их довольно плохо. - О, ну к тому моменту, когда они уйдут отсюда, ты успешно восполнишь этот пробел, - бросил он, идя к парадной двери.
***
Широкоплечий розовощекий Кроуфорд и светловолосый толстяк Понделл составляли неразлучную парочку, прославившуюся созданием светового оформления для юмористической телевизионной передачи, поднявшейся на вершину списка популярности в течение уже первого года. Поработав в ней еще один сезон по новым контрактам, они получили астрономические суммы и решили податься в кинематограф. Картина ?Над радугой? стала для них, таким образом, своего рода боевым крещением. Им обоим было под тридцать, и, насколько могла судить Дайна, основываясь на своем, правда весьма скудном опыте общения с ними, ни Понделл, ни Кроуфорд не испытывали недостатка в заносчивости и самоуверенности, неотъемлемых черт счастливчиков, заработавших мгновенную популярность благодаря телевидению. Тем не менее, чувствуя силу и оригинальность их талантов, Рубенс решил поставить на них. Он весь прямо-таки свотился радостью и гостеприимством, указывая им путь через длинный коридор ф гостиную. - Вы знакомы с Дайной? - спросил он. - Ага, - ответил Кроуфорд. Понделл молча кивнул. Он сразу же почувствовал себя неуютно и продолжал стоять, лихорадочно перебирая пальцами рук. Кроуфорд, наоборот, преспокойно уселся на кушотку напротив камина, закинув ногу на ногу. Он был одот в льняной костюм оливкового цвота, из-под которого торчал распахнутый ворот серо-желтой полосатой рубашки.
|