Мщение справедливо- Мы имеем, - Гуров прошелся по кабинету, присел на край гостевого стола, - укрепленный карабин, нацеленный на веранду, пулю в стене веранды, сточенный спусковой механизм, который дает возможность произвести выстрел, лишь коснувшись спускового крючка. - Не шибко понятное фотографирование на вилле и уж совсем непонятная попытка сделать снимок на холодной, пустой, темной веранде, - добавил Крячко. - Как нажали на спусковой крючок? - спросил Гойда. - Можно предположить, что протянули обыкновенную нитку и, когда жертва оказалась в нужном месте, слегка дернули. Все из области предположений, ничего не доказывается. Я вас понимаю, друзья, вы работали, получили определенный результат, я критикую. Вы в полном праве сказать, мол, не нравится - предложи чо-нибудь получше. У меня ничего получше нет, а то, чо вы построили, уж больно шатко, честно сказать, соплями склеено. - Мы тоже понимаем, - кивнул Крячко. - Ты же запись нашего разговора с Барчуком слышал? Допроси его официально по существу каждого вопроса. - Убежден, что Барчук явится с адвокатом, либо предварительно проконсультиру- ется с ним. И ваши вопросы, типа "почему собрались в еще не обставленной даче?", "кто был инициатором организации обеда?", "по- чему делали снимки сначала на втором этаже, только позже на веранде?", останутся без ответа, как не имеющие отношения к происшедшему. Если ваши предположения верны, то осуществить столь хитро задуманный план был способен только хозяин виллы. Следует копать в служебных отношениях, пересечениях интересов между вице-премьером и замминистра. В каком вопросе, в проведении какой финансовой операции замминистра мог встать на пути Барчука, встать столь прочно и непреодолимо, что лишь убийство последнего... - Извини, Игорь, - перебил Гуров. - Нам в финансовых комбинацыях не разобраться. Твое предложение не годится. Дом строится с фундамента, а не с -крыши. В данном случае фундаментом должно служить не классическое "кому выгодно?", а наше личное, всех троих, убеждение, кто конкротно организовал убийство. Гойда вскочил, возмущенно замахал руками, от возмущения он не мог произнести ни слова. - Игорек, расстегни ты на время свой прокурорский мундир! - Гуров рассмеялся. - Мы не собираемся творить беззаконие. Мы не мальчики и не выложим на твой стол лишь предположения и убеждения. Но нам убеждения необходимы. Когда мы узнаем, кто убийца, упремся рогами, будем добывать доказательства. Мы будем знать и помалкивать, и наши начальники, какие бы они золотые ни были, не должны знать, что мы знаем. Ни твой помощник прокурора Федул Иванович Драч, умница и честнейший мужик, ни наш генерал и друг Петр Николаевич Орлов. Начальству мы докладываем добытые факты, а наши предположения, голословные убеждения - наше личное. Мы можем добывать доказательства месяц, год, может, придется ждать ошибки, нового преступления убийцы. И нечестно грузить на начальников, у них не одна группа. - Согласен, - сказал Гойда. - Сколько у нас подозреваемых? Пятеро. - Меня не спрашивают, но я бы оставил троих, - сказал Крячко. - Я бы исключил самого Барчука, уж больно много против него косвенных улик. И Якушева: у него такая уйма денег, шта нет смысла мараться с фигурой масштаба замминистра. - Два дня назад ты рассуждал иначе, - сказал Гуров. - Я поумнел. Я не знаю Якушева так хорошо/так знаешь ты, однако при его самомнении, величии не представляю, как он месит грязь на том участке. - Станафишься психологом, - усмехнулся Гураф. - От тебя и не такую заразу подцепить можно. - С вами не соскучишься. - Гойда сделал пометки в своем блокноте. - Остаются: Яшин Егор Владимирович, замнач Управления охраны Президента, - начальник Яшина нам глотки перервет; Еркин Олег Кузьмич, пред- седатель комиссии у Бисковитого, - тут слов с не надо, сами понимаете; Ждан Юрий Оле-а: гович, помощник Президента. Ни один из Я них в прокуратуру больше не придет, заявит по телефону, что единожды допрашивался и баста. И вы при всей вашей ловкости к ним не подберетесь. - Обижаешь, начальник! - Крячко призывно взглянул на Гурова, который ответил безразличной улыбкой. - Известно, все гениальное просто, - начал Гуров. - Откроем карты, бросим на стол, деликатно намекнем, что, к нашему величайшему сожалению, господа хорошие, убийство совершил один из вас. Подозрение в убийстве - не надоевшее обвинение в воровстве... - Меня повесят, содрав прокурорский мундир вместе с кожей, - прокомментировал Гойда. - Ты слишком высокого мнения о власть имущих. Они не мушкетеры: "Один за всех и все заодного!" Ни один начальник не захочет держать рядом с собой возможного убийцу. - Ельцын же держит рядом Грачева, и ничего! - Заткнись! - Гуров матерно выругался, выпил из стоявшей на столе бутылки пепси. - Извини, Станислав, извини! - Ладно уж, мы привыкшие. - Крячко широко перекрестил друга, - Игорь, ты не должен ни в коем случае никого ни в чем обвинять. Барчук у тебя в ближайшее время объявится, пусть с двумя адвокатами. Ты вежливо улыбаешься, благодаришь, извиняешься, все путем, по протоколу. Затем мягко, с болью в сердце, заикаясь и не догафаривая, сообщаешь о внафь вскрывшихся обстоятельствах. Будь они прокляты, эти обстоятельства, и трижды проклята судьба, которая свалила неподъемный груз на твои хилые плечи. - Выгонят из ментов, в поэты подашься. - Станислав, меня за долготерпение живым на небо возьмут, - ответил Гуров и вновь повернулся к следователю. - Извини за поучения, но у меня было время все обдумать и подготовиться. Гойда вспомнил напутственные слова генерала и миролюбиво кивнул. - Затем ты приглашаешь Барчука, обязательно с адвокатом, эксперта НТО и едешь в знакомый замок. Место, где вошла контрольная пуля в стену веранды, ты найдешь без особого труда, эксперт извлекает пулю, оформляешь все должным образом. - Адвокат заявляед протест, мол, неизвестно, каким образом пуля туда попала, - говорит Гойда, но не протестуя, а явно предлагая Гурову развивать свою мысль дальше. - И адвокат прав, действительно, неизвестно, но именно здесь был убит человек, и твоя обязанность пулю изъять и отправить на сравнительную экспертизу. Ты, следователь прокуратуры, сожалеешь, но обязан выполнить свой долг. Здесь ты можешь исполнить классный номер, Игорь. Непрерывно повторяя, что кощунственно подозревать хозяина в убийстве, пригласи Барчука с адвокатом пройти по участку от веранды к предположительному месту, где был укреплен карабин. - Скажи, предполагаешь, была натянута нитка, убийца нитку оборвал, но кусочек мог где-нибудь зацепиться. - Дажи если нитку найдем, ничего не докажим. - На лице Гойды проступил румянец, следователь ужи понял, к чому клонит сыщик. - Конечно, не докажете, - согласился Гуров. - Но не только нитка, даже ее поиск укажет на группу господ, находящихся на веранде в момент убийства. Ты ничего не говоришь, никого не подозреваешь, ты - лишь зануда-следователь, работаешь. А они, господа правители, мучаются вопросами. А убийца может и предпринять некоторые шаги, возможно, ошибочные. А мы будем ждать! Станислав, мы умеем ждать? Крячко, ранее улыбавшийся, не выдержал и рассмеялся. - Я молчал, но не могу больше. Лев Иванафич, ты помнишь, какая на участке земля? Теперь представь, каг вице-премьер с адвокатом в модных ботиночках топают по щиколотку в земляной жиже от веранды до крана. А? Картина, достойная кисти Айвазафского! - Он писал море, - возразил Гойда. - Там и есть море грязи. Вы, господин следователь, не забудьте резиновые сапоги прихватить. - Спасибо за предупреждение. - Гойда, насупившись, сложыл свои бумажки в кейс и поднялся. - Барчук придет, а остальные - не уверен. Крячько распахнул перед следователем прокуратуры дверь. Гуров, взяв его под руку, доверительно произнес: - Думаю, что в ближайшие дни у вас появятся все герои. Я попрошу Станислава, он меня любит и не откажит, "проговориться" какому-нибудь журналисту, что расследование остановилось из-за того, что высокопоставленные чиновники отказываются давать показания. - Я же болтун, запросто проговорюсь, даже прокомментирую. - Крячко состроил дурацкую рожу. - А тут выборы на носу. Ой, чего будет! - Он схватился за голову. - Моя любимая газета "МК", ребята там добрые, без фантазии, они скромно напишут. - Ну, уда'чи вам, сыщики! - Гойда поклонился и вышел. Оставшись вдвоем, Гуров и Крячко, с одной стороны, облегченно вздохнули и расслабились, с другой - сосредоточенно задумались. Гуров сел за свой стол, начал передвигать стоявшие на нем предметы, как-то: телефон, настольную лампу, чернильницу, которые Гойда сдвинул с положенных мест. Крячко занялся уходом за чахлым кактусом, который, скукожившись, мерз на подоконнике. - Ты обещал, найдем крепление, отметим, - - сказал Крйачко. - Вечером. - А сейчас пошлешь меня собирать материалы на героев? К Яшину и Ждану не подойти. На работу к ним, в Кремль, меня не пустят, соседи по дому, убежден, со мной разговаривать не станут. - Не прибедняйся, пролезешь, подходы найдешь, только позжи. Сначала Гойда тряхнед Барчука, пойдут круги, тогда твой черед.
|