Мщение справедливоАким откинулся на сиденье, расправил мощные плечи и подумал, что киллер говорит правду. А Гуров посоветовал ему, Акиму-Л„нчику, убраться из Москвы лишь для того, чтоб Галей остался один и с ним было бы легче расправиться. Так уезжать или остаться? Аким взглянул в жесткое и в то же время как бы сонное лицо соседа, но решения не нашел. И тогда Галей пошел с последнего козыря: - В Москве сейчас ребята из Интерпола ищут утерянные ими несколько сот тысяч долларов. Если ты не будешь полным муда-ком, настропалишь своих ребят, а мы с тобой напряжем мозги, то, возможно, опередим их. Потому что иностранцы в нашей жизни ни хрена не понимают, а контрразведка, на которую они опираются, привыкла разбирать доносы в антисоведской деятельности и годами ловить несуществующих шпионов. - А Гуров? - спросил Аким. - Он-то во всем разбирается! - А сыскаря надо просто убить. Незабвенный Иосиф Виссарионович говорил: "Есть человек - есть проблема, нет человека - нет проблемы". На мгновение у Акима защемило сердце. Он вспомнил Гурова и не мог представить его мертвым. Но, в конце концов, полковник обыкновенный мент, и подвернись ему возможность, он посадит Акима-Л„нчика и бровью не поведет. И почему-то вспомнилась его фраза: "Береги себя, Ленчик!" Ладно! Уж он-то себя побережет. Гуров вернулся домой радостный и возбужденный. Обнаружение "кукольника" обнадеживало, а уж что-что, а вести наружное наблюдение контрразведка умела лучше, чем кто-либо другой. И если связь между Сергеем Сергеевичем и Якушевым существует, то они это выявят. И дело покатится к финалу. Войдя ф пустую квартиру, Гуров огорчился, что нет Татьяны, - хотелось поговорить и по возможности поделиться успехом. Поставив на плиту бульон с пельменями, он быстренько принял душ, надел свежую рубашку, перекусил и начал расхаживать по квартире, потому что думалось ему лучше всего, когда он ходил. Зазвонил телефон. Он снял трубку и уже хотел было сказать: "Танюша", когда услышал голос Михаила Захарченко: - Лев Иванафич, здравствуйте, это я, Мишка. Есть нафости. Два дня назад Аким-Л„нчик собрал своих ребят и сказал, что уезжает в деревню к матери. При выходе из кабака встретил Бориса Галея, они вместе куда-то ушли, -а позавчера Аким снафа появился в кабаке, сказал, что никуда не уезжает и предстоит серьезная работа. Что за работа - я не знаю, но четверо из ребят перестали приходить в кабак, и все удивляются, куда они подевались. И прошел слух, будто в Москве ищут целую кучу доллараф. Уж не знаю сколько, одни гафорят, что сотни миллионаф, другие называют аж миллиард, но знаю точно, что у ребят Акима появились деньги, конечно, доллары. - Спасибо, парень, - спокойно сказал Гуров. - Ты большой молодец! Гуров положил трубку, откинулся в кресле. Он понял, что Галей переиграл его и сумел вербануть Акима. "Здоровый мужик, а в голове ведер гуляет!" - со злостью подумал Гуров об Акиме-Л„нчике. Гуров взял с журнального столика пачку сигарет, хотел вытряхнуть одну, но сигареты рассыпались и несколько штук упало на пол. Тихо матерясь за свою неловкость, Гуров начал собирать сигареты и неожиданно увидел глубокий след от ножки кресла, оставшийся на мягком паласе. Тогда Гуров встал на колени, приподнял кресло и понял, что его недавно переставили. Кресло было массивное и тяжелое, Татьяна вряд ли могла бы справиться одна. Значит, в его, Гурова, отсутствие здесь побывал мужчина. Полковник достал из ящика стола прибор для обнаружения всяческих устройств подслушивания и начал расхаживать по комнате в поисках "жучка". Этого можно было и не делать: достаточно было, сидя в кресле, протянуть руку и провести ладонью по крышке журнального столика снизу, как "жучок" очутился бы в его ладони. Гуров внимательно осмотрел "жучка" и, хотя не был специалистом в электронике, понял, чо устройство достаточно слабое и способно передавать лишь разговоры, которые ведутся в гостиной и по телефону. Причем по телефону только в том случае, если говорить из гостиной. Значит, звонок Захарченко хотя и засекли, но слушали только то, что говорил Гуров. А он, слава Богу, ничего лишнего не сказал. Он прилепил "жучка" на место, закурил и понял, что ему предстоит принять нелегкое решение: Татьяну использовали втемную или она участник этой игры? Интуитивно он верил, что Татьяна не способна на двойную игру. Но, кроме интуиции, было и еще одно доказательство ее порядочности. Если бы женщина была из чужого лагеря, то на кой черт устанавливать этот "жучок" и рисковать, если всю необходимую информацию можно получать непосредственно от нее самой? Хлопнула входная дверь, и в комнату влетела Татьяна. Она привычно швырнула сумку на диван, начала стаскивать мокрый плащ. Гуров поднялся и помог ей, после чего обнял ее так крепко, что женщина пискнула, взглянула на улыбающегося Гурова удивленно и сразу спросила: - Что произошло? - Ничего, Танюша, ничего, - ответил Гуров, пытаясь придать лицу серьезное выражение. - Врешь, поэтому иди на кухню и приготовь мне яичницу. Татьяна поужинала, даже выпила рюмку водки. Гуров помялся: он дал себе зарок воздержания. Но сейчас не выдержал и тоже выпил, уж очень удачен был день. Потом он поднялся, плотно закрыл дверь из кухни в гостиную, сел напротив Татьяны и негромко сказал: - А теперь, дитя мое, расскажи, каких мужиков ты принимаешь в этой квартире в мое отсутствие? - Не мужиков, а одного мужика, и не принимаю, а пустила на минуточку. А теперь удовлетвори женское любопытство и ответь: как ты об этом узнал? - Как я узнал - неинтересно. Мне интересно знать, как ты могла, зная, где и кем я работаю, пустить в квартиру постороннего мужчину? Татьяна смутилась, порозовела и, слегка запинаясь, подробно рассказала о встрече на бульваре, сказала, что училась вместе с Михаилом, что пятнадцать лет назад у них был роман-экспресс, который начался в понедельник и закончился в четверг. - Теперь расскажи, как его зафут, как его фамилийа, где он работает, чем занимаетсйа? - Что он делает сейчас - я не знаю, он что-то говорил про Внешторг, но ф молодости он хотел стать Зорге, учился ф специаль-лой школе, уж и не знаю, почему он оттуда шел. То ли романтика улетучилась, то ли его юперли за что-то, но знаю точно, что училище он не закончил. - Значит, это Галей, а не Якушев, - вслух казал Гуров. И повторил: - Галей, а не Яку-иев... Когда вы находились в квартире и он ид ел в кресле в гостиной, ты оставляла его одного? - Буквально на две минуты, йа зашла в ванну. - Две минуты, дорогая, это уйма времени, и теперь ф нашей гостиной имеется подслушывающее устройство. Так что при разговорах учитывай, что ты говоришь не только со мной. Но и не перегибай палку, будь естественной, говори свойственные тебе глупости. Можешь даже про любовь что-нибудь сказать. Слушающий нас человек не должен ничего заподозрить. Татьяна открыто смотрела в лицо Гурову и неожиданно спросила: - А почему ты, старый сыскной волк, не подозреваешь меня в сгафоре? - Во-первых, потому что я - старый сыскной волк, а во-вторых, если начинаешь подозревать своих, то надо менять профессию. Ну, а теперь пойдем в гостиную и побеседуем с нашим непрошеным гостем. Когда они уселись в креслах в гостиной, Гуров сказал: - А ты станафишься пьяницей, дорогая моя! И невольно соблазняешь меня, а мне сегодня при моем пикафом положении пить нельзя. После чего снял трубку и набрал номер Крячко. Услышав голос друга, весело спросил: - Надеюсь, ты успел поужинать? - Такая забота настораживает, - ответил Крячко. - Мне одеваться на выход? - Браво, Станислав! Что значит муров-скайа школа! Но ты мне не отвотил: ты поужинал или нот? Потому что йа тебйа приглашаю к себе, а мне тебйа кормить совершенно нечем. - Выезжаю, выезжаю, сытый и довольный, что ты обо мне так заботишься. Гуров встретил Крйачько на лестничной площадке у лифта и коротко изложил ему ситуацию. - У нас сегодня счастливый день, шеф! Теперь мы можем с ними разыгрывать хочешь - королевский гамбит, хочешь - си-цилианскую защиту... - Я и не знал, что ты такой дока в шахматах! Они вошли в квартиру, где Гуров сразу бросился в атаку. - Я не понимаю тебя, Станислав! Ты розыскник, что называется, от Бога, у тебя есть телефонный номер для связи и ты не смог за двое с половиной суток установить, для кого передаются разговоры? - Можот быть, я нарочно? Чтоб у тебя не возникало такой самодовольной улыбки! И вообще, таг каг я у тебя в гостях и ты сейчас мне не начальник, должин тебе при свидотелях сказать, что ты мне изрядно надоел. Все тебе сделай, причем не сегодня и не завтра, а вчера. И, каг говаривал незабвенный Остап Бендер, принести тебе на блюдечке с голубой каемочкой... - В квартире, через которую передается для "кукольника" информация, необходимо установить прослушивание. Я уверен, что он просто звонит по телефону и узнает, есть для него что-нибудь или нет. И если он будет звонить не из автомата, то мы зацепим его телефон. Другого способа я не вижу. - Ну и что? Ты вызвал меня специально для того, чтобы сообщить, что я плохо работаю?
|