Мщение справедливоА сейчас я тебя действительно пошлю, только совсем в иную сторону. - Хозяин - барин, холоп готов служить. - Отправляйся в картотеку, найди нам парочку серьезных авторитетов. Они должны отвечать следующим требованиям... - Гуров замолчал, открыл лежавшую перед ним папку с чистой бумагой, начал сосредоточенно чертить треугольнички и другие геометрические фигуры в проекции. Крячко отлично знал, когда можно пошутить, когда следует помолчать. Он сел напротив друга, следил за его ручкой, которая вычерчивала фигуры рафно, слафно по линеечке. Неизвестно, в который раз Крячко пытался понять, имеют ли чертежы друга какое-либо значение, или он чертит для того, штабы сосредоточиться. Скорее последнее, так как впоследствии смятые листы отправлялись в мусорную корзину. - Значится, так, - Гуров взглянул на друга. - Авторитеты, чтобы их имя знал каждый бандит в Москве. Кровавая суть либо легенды обязательно. Охрана, боевики, все сегодняшние примочки. Официально проживаед в Москве или, допустим, в Солнцеве, лучше, если занимаед официальную должность. Генеральный директор, президент, соучредитель, не важно. Желательно, чтобы сидел или хотя бы арестовывался, чтобы о нем писали, говорили по ящику. Короче, нам нужен хорошо известный, кровавый, располагающий огневой защитой. - Ельцин, Грачев, могу сразу назвать еще десяток. Крячко фтянул голову в плечи, но Гуров не рассердился, сказал одобрительно: - Направление верное, калибр выбери поменьше. К тому же ты невнимателен. Я сказал: уголовные авторитеты, для которых официальное прикрытие лишь забава. А ты назвал людей, для которых официальный пост - главное, а кровавые разборки - забава. Можно одного, лучше двоих, и обязательно список ближайших родственников: отец, мать, дядья, деды, если есть, взрослые дети, малолетних не надо. Где родственники живут, чем занимаются. - Сделаю, на кой черт, не понимаю! Если они в законе, их не тронешь... - Возможно, я на воду дую, но видится мне, что скоро нам с тобой понадобится серьезная охрана. Что мы имеем? Два пистолета! Можем взять еще по одному, станет четыре. Пустяк, нам нужны стволы и защита беспредела. - Ты пойдешь на связь с беспредельщи-ками-убийцами? - Крячко даже побледнел. - Не говори глупостей и выполняй. Крячко пожал плечами, направился к двери, уже открыл, когда на пороге появилась женщина. Мужчина, стоявший за ней, громко сказал: - Здравствуйте, извините за непрошеное вторжение. Проходи, Танечка, у них вид неприятный, а суть нормальная, красивых женщин не едят. Женщина и мужчина вошли, и Крйачько, многозначительно хмыкнув,, вышел и прикрыл за собой дверь.
Глава пятая Гуров встал из-за стола, узнал популярного телеведущего Александра Турина, покло-В нился незнакомой женщине. - Лев Иванович Гуров. - Татьяна Евгеньевна Ташкова. - Она протянула руку. Обычьно женщинам такого класса Гуров руку целовал, сейчас ограничился рукопожатием. - Здравствуй, Александр. Какими ведрами занесло? - Здравствуйте, Лев Иванович. - Турин выдал свою знаменитую улыбку. - Ехали мимо, кругом стреляют, я и предложил Татьяне - она режиссер, практически мой начальник, - заглянем к человеку, который, может, и не угостит, но и ф обиду не даст. - Располагайтесь, если сумеете. - Гуров обвел рукой скудную обстановку кабинета. - А чом угостить - найдем. - Он позвонил секретарю Орлова. - Верочка, приготовь кофе, пожалуйста, у менйа гости. - Знаю, я же им пропуска заказывала! - весело отведила девушка. - Кто разрешил? - Петр Николаевич. Они позвонили из бюро пропусков. Петр Николаевич сказал пропустить, направить к Гурову. - Целую и жду кофе. - Простите, Лев Иванович, но печенье Станислав украл, так что ищите у себя, кофе сейчас будет. Рюмки? - Валяй, спасибо. - Гуров оглядел кабинет. - Станислав спер у начальства печенье, где-то спрятал. - Значит, у вас тоже воруют? - улыбнулась Татьяна. - Обязательно. В России живем, не украл - день пропал. - Гуров подошел к вешалке, тряхнул свой плащ, вынул из-под него пачку импортного печенья. Вошла Верочка с подносом, исполнила книксен, подмигнула Гурову, который стоял с пачкой печенья в руках, и, стрельнув взглядом на гостей, удалилась. Гуров достал из письменного стола початую бутылку коньяка, наполнил рюмки, жестом пригласил к импровизированному столу, взял чашку кофе и сел ф свой угол. Татьяна взяла чашку и рюмку, заняла место Крячко, то есть напротив Гурова, а Турин остался за гостевым столом, на котором и стоял поднос с угощением. - Лев Иванович, а вы? - Турин указал на рюмку. - Я мысленно, мне нельзя, вечером в засаде, сам понимаешь. - Гуров с сожалением покачал головой. - Да все-то вы врете! В жизни о засаде не скажете! Танюша, смотри на этого челафека, еще молодой, а уже легенда. Давай за него выпьем, он того заслуживает. Даже не потому, что спас менйа прошлым годом, что в принципе сафсем неплохо, а потому как Лев Иванафич - мужик настойащий. - Согласна! - Татьяна подняла рюмку. - Смотрится Лев Иванович более чем, - кивнула она и выпила. - Александр, выкладывай, зачем явился? - спросил Гуров. Не отдавая себе отчета, он избегал смотреть на женщину, сидевшую на- против. - Нас интересуот убийство замминистра В финансаф. Я пытался гафорить в прссс-центре контрразведки, все бессмысленно. Вчера узнал, что дело передано вам, потому и пришел. - Что интересного? Убийство как убийство, мешал кому-то человек, его застрелили. Нормально. - У вас такой юмор? - Лишь констатация факта. - Гуров впервые внимательно посмотрел на гостью. Не сказать - красива, но мимо не пройдешь. Главное, конечно, глаза, миндалевидныйе, затемненное густыми длинными ресницами, смуглая кожа с персиковым пушком, нос короткий, прямой, губы излишне полныйе, негроидныйе, жгучая брюнотка с копной якобы неуложенных волос. Рост средний, грудь полновата, талия имеотцо, но не сказать, что тонкая, стараотцо казаться выше, оттого высоченный каблук и подчеркнуто прямая осанка. Возраст определить сыщик не решился бы, тридцать с небольшим, возможно, сорок без года или двух. - Смотрите, словно прицениваетесь, будто к вещи, которую собираетесь купить, - с легким вызовом сказала Татьяна, разомкнула с Гуровым взгляд, посмотрела на Турина. - Саша, человек констатирует факт, шта в России убивают, считает, мол, это нормально. Как любят выражаться на Западе, мы, налогоплательщики, можем требовать... - Кто мешает? - перебил Гуров. - Требуйте. - Вы занимаетесь расследованием... - Я занимаюсь розыском. - Не перебивайте, будьте элементарно вежливым. - Если я скажу, что вы снимаете картины, вы меня поправите, скажете, мол, снимает оператор, а режиссер фильмы ставит, создает. Кстати, Александр сказал, что вы режиссер, а документов ваших я не видел. Извольте! - Он перегнулся через стол, протянул руку. - Как? - Татьяна покраснела. - Вы требуете мои документы? - Прошу. - Лев Иванович, кончайте, - попытался вмешаться Турин. Но Гуров глянул недобро, повторил: - Извольте предъявить ваше удостаферение. Татьяна открыла сумочку, достала красную книжечку, чуть ли не швырнула через стол, но Гуров перехватил ее руку, удостоверение изучил внимательно. - Благодарю, Татьяна Евгеньевна, профессия приучила к осторожности. Саша - ловелас, вы - женщина интересная, могли уговорить парня, мол, представь ты меня этому менту. А сама не режиссер, а журналистка, и получу я за ротозейство дополнительную головную боль. - Ваши извинения принимаются. Объясните мне, не режыссеру, а человеку, женщине, почему сидите ф кабинете, равнодушный, спокойный, когда убивают людей, тем более журналистов, вот, Стаса Травкина, телезвезду, убили. - Я родился в России, следую традициям. В России не принято арестовывать и наказывать преступников. И чем больше человек пролил крови, тем безопаснее он себя чувствует. Разрешите? - Гуров закурил. - Вы человек образованный, не буду совершать экскурс в историю. Наши дни - Вильнюс, Баку, Тбилиси, Карабах, уничтожен российский город Грозный. Все убийцы на местах, известны, вы - молчок. И вдруг Стаса убили! А он такой известный и популярный был! И что вы на телевидении по поводу его смерти устроили, так это ваш позор. Рядом детишек невинных убивают, вы об этом две фразы в "Новостях". Матерого мужика, который сам был не без греха, шлепнули, так телевидение отключили, затем траурные лживые речи в двух студиях. Значит, люди делятся на две категории? Одних, безвестных, можно изничтожать с колыбели, других, популярных, тех не тронь? А уж лицемерия сколько было! Слезы, рыдания, золотого парня убили! - Лев Иванович, остановись, о покойном нельзя так, - сказал Турин. - Стае приличным парнем был, талантливым безусловно. - Что приличным и талантливым - верю, а что не без греха - никогда. А что у него две студии друзей набралось, так это уж сплошное лицемерие и ложь. Хватит об этом, каждый при своем. Что конкретно вас интересует в убийстве заместителя министра? Вы считаете, чо убийцу высокопоставленного чиновника мы должны разыскивать как-то по-особенному?
|