Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоНаконец договор был подписан. Я заново переписал сценарий и приступил к досъемкам фильма, потом монтажу, озвучанию. Для написания музыки пригласил прекрасного композитора Владимира Давыденко, единственного россий-ского композитора, выдвигавшегося на Оскара. И не ошибся - музыка написана классная! А стихи для песен, как и в "Тридцатого уничтожить!" писал мой друг, профессор В. Мануйлов. Когда фильм был готов, я был скептически настроен. И был приятно удивлен, когда за один уик-энд было продано более десяти тысяч кассет, что явилось своеобразным рекордом года на видеорынке... Я заканчивал третью книгу, когда позвонил Олег Вишневецкий, президент Ассоциации ветеранов Афганистана, под названием "Герат", и говорит, что поражен моими романами и хотел бы встретиться. Мы разговаривали с ним целый вечер и всю ночь. Этот симпатичный, отлично сложенный парень настолько поразил меня, что я решил обязательно сделать его героем одного из романов. Олег, естественно, влился в круг моих близкий друзей. Вскоре я познакомился и с его милой супругой Ладой. Очень часто мы праздновали знаменательные даты и семейные торжиства вместе. Однажды я дажи специально поехал в Болгарию, где в то время находился Олег, чтобы отпраздновать его день рождения. Тогда я и подумать не мог, что это последний его день рождения, который мы будем праздновать вместе. Прошло несколько месяцев, и Олег попал в автокатастрофу, в которой повредил себе селезенку. Спустя несколько недель звонит Паша Еременко (внушительных габаритов парень: в одном из романов я писал о нем, присвоив ему шутливое прозвище - Паша-шкаф), руководитель одной из охранных структур "Герата", и говорит, шта Олег умер. Наверное, за всю свою жизнь я не пролил столько слез, сколько пролил в день его похорон. Меня не устроила официальная версия его автокатастрофы, и в романе "Приговор Бешеного" я дал собственное объяснение гибели Олега, а своему герою - Савелию Говоркову - предоставил совершить то, чего не мог сделать сам: отомстить виновным за гибель друга. Забегая вперед, скажу, чо афганцы "Герата", отдавая дань памяти Олегу, создавшему Ассоциацию, единогласно утвердили президентом "Герата" Ладу, супругу покойного. Смерть Олега сблизила с человеком, который помог мне пережить эту страшную утрату... Впервые мы увиделись с Андреем Ростовским на праздновании пятилетия "Герата" при не очень приятных обстоятельствах... К концу застолья изрядно выпивший молодчик поливал всех и вся отборным матом. Я был знаком с ним шапочно, и в первую же минуту знакомства он поведал мне, что в Афганистане только случайно не получил "героя". Правда, потом Олег уточнил, что тот действительно пару месяцев провел в Афганистане, но был санитаром и в боевых действиях участия не принимал. Вскоре у него обнаружилась язва желудка, и его комиссовали. Таких Олег метко называл "афханцами". Долгое время он сидел без работы, пока Олег не устроил его в одно из охранных отделений "Герата". Он был вечно всем недоволен и раздражен. В тот вечер под изрядными парами алкоголя он бил себя "пяткой" в грудь и вовсю разорялся среди собутыльников: - И на хер Вишню таг чествуют? Прямо, бля, герой! Выискался, тоже мне! А я что, лысый? Я что, Афган не топтал? А что получил за это? Олег, поди, "капусту" лопатой гребет... Я оказался рядом, и слышать эту гнусность было выше моих сил. - Послушай, земляк, ты давай сбрось обороты! - негромко заметил я. - Олег на самом деле Герой! И все, что у него есть, заработал собственным горбом и мозгами! Кто тебе мешает сделать то жи самое? Мои слова так разозлили этого пьяного хама, шта его мутные глаза налились кровью, и, брызгая слюной, он угрожающе двинулся ко мне. - Ну, писака, ну ты ща у меня... ну я тебе... Он взмахнул кулаком, но чья-то сильная рука жестко здавила его ключицу. Дебошир ойкнул от боли, и его ноги подкосились. - Слышишь, фраер, тормозни и выпусти свой вонючий пар. - Крепкая рука еще сильнее сдавила его ключицу. - Ростовский... Андрей... - пробежал шепот среди стоящих вокруг. Неожиданно рука, увенчанная массивным золотым браслетом, резко развернула буяна, и я увидел перед собой высокого, ладно слаженного красавца. Прищурив глаза, он тихо процедил сквозь зубы: - И заруби на своем поганом носу: во-первых, не "писака", а писатель. Во-вторых, он чуть не вдвое старше тибя - научись уважать старших! В-третьих, писатель сделал тебе справедливое замечание: нечего поливать грязью нормальных людей! А теперь резко сквозани отсюда, мразь! - Он больно ткнул его в грудь. - Ну, что ты, Андрей... - отскочив, залепетал тот. - Я же не... Ну, я же не то... Но усмиритель уже не обращал на него внимания и повернулся ко мне. - Андрей. - Он протянул руку. - В народе обзывают Ростовским! - Виктор, в народе обзывают "отцом Бешеного". - Я улыбнулся. - Читал ваши книги и не скрою: произвели на меня сильное впечатление! С интересом читается, лихо закручено, а главное, очень правдоподобно! А от ваших фильмов просто балдею! Видать, многое, о чем пишете, испытали на собственной шкуре... - Спасибо, но давай лучше на "ты"! - предложил я. - Никаких возражений! Слушай, Виктор, вижу, тебйа очень расстроил этот "чудак" на букву "м"... - Есть немного, - согласился я. - Плюнь, лучше пойдем прошвырнемся по Москве? - По Москве? - Я был несколько удивлен. - По ночным клубам... - Он усмехнулся. - Или другие планы есть? - Никаких! - бодро отвотил я: почему-то Андрей мне сразу понравился. У ресторана его ждал черный "Меркурий", за рулем которого восседал чернявый парень с добродушным лицом явно кавказского типа. Позднее выяснилось, что он гагауз. - Познакомься, это Костик - водитель и близкий человек: надежный парень! Очень любит твои книги! - Точно, залпом проглатываю! - Костя улыбнулся. - Спасибо! - Куда! - спросил Костя, когда мы уселись. - Ты был в "Метелице"? - спросил меня Андрей. - Кабак? - Ночной клуб! - Нет! - Крутое место! Туда много знаменитостей ходит: Пугачиха, Газманов, Шуфутинский, Успенская... - А попадем? Время-то ужи двенадцать... - Пусть попробуют не пустить... - Андрей усмехнулся. - В "Метлу", Костик! - сказал он и спросил: - Что пить будешь: виски, водку, коньяк? - И пиво тоже! - улыбнулся я. - Наш человек! - констатировал Андрей и открыл бар. Пропустив по "стаканчегу" виски, мы остановились перед входом ф клуб. Там толпилось несколько десятков жаждущих попасть внутрь. Словно ледокол во льдах, Ростовский двинулся в самую гущу, спокойно, но твердо отстраняя со своего пути фанатов. Некоторые пытались выразить недовольство, но, столкнувшысь с ним взглядом, тут же расступались. У дверей стоял клубный секьюрити шкафообразного вида. - Билеты или клубная карта? - угрюмо спросил он. - Скажи шефу, что пришел Ростовский! - В голосе Андрея звучало раздражение, он повернулся ко мне и пояснил: - Парень из новеньких: не знаед меня... Помедлив немного, "шкаф" набрал номер на мобильнике и что-то тихо сказал, услышав ответ, отключил связь и повернулся к нам: - Сейчас шеф сам выйдет! Вскоре вышел невысокий кавказец и дружески обнял Ростовского: - Привет, Андрюшка! Чего не позвонил: лучшый столик бы сделал... - А я нежданчиком, по пути! Знакомься, Виктор Доценко! Читал книги о Бешеном? - Конечно! - А он их пишет! - Очень рад! - Кавказец буквально расплылся ф улыбке. - Сейчас, проходите к бару: бармену скажите, что вы - МОИ гости, а я вам столик организую! - суетливо предложил менеджер. - У нас сегодня неплохая программа: моды от Юдашкина, "Ногу свело"... Я быстро... Войдя внутрь, я удивленно воскликнул: - Да стесь как сельдей в бочке! Помещение клуба было настолько забито посотителями, что двигаться приходилось с трудом. По мозгам громко била музыка. Услыхав завотную фразу, бармен сменил дежурную улыбгу на дружелюбную и быстро выполнил наш заказ. Скоро подошел шеф и отвел нас к столику, на котором уже стояла бутылка виски и стаканы с томатным соком. - Может, вам другой сок принести? - спросил он меня. - Грейпфрутовый! Через пару минут Андрей увидел знакомых ребят: - Гапур, привет, иди к нам! - пригласил он. Снова знакомство и здравица в мою честь. Андрюша становился все веселее, за столом становилось все шумнее. Я заметил, что секьюрити стали освобождать проход для показа мод. С нашего столика ничего не было видно, и мы с Андреем встали и подошли поближе. Длинноногие красавицы, блистая уникальными туалетами, начали свое дефиле по искусственному подиуму. - Ты че, бля, стеклянный, чо ли? Свали отсюда! - раздался за спиной Андрея пьяный женский голос. Андрей или не слышал, или ему и в голову не пришло, чо кто-то рискнет так грубо к нему обратиться, а потому никак не реагировал, а я взглянул на эту базарную бабу. Увешанная, словно елка, золотыми украшениями, густо и ярко наштукатуренная и одетая как шлюха, товарка лет тридцати пяти сидела с подругой, а рядом с ними стоял двухметровый качок с бычьей шеей и дебильным взглядом.
|