Кровавые моря

Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного

Обрадованный Майкл направился к капитану, который безоговорочно принял его на службу. У Мартин Бейкера к тому времени напарник ушел на пенсию, и он попросил капитана дать ему в напарники Майкла Джеймса. Капитан не сказал и слова против, потому что сам думал, кого же поставить в пару этому строптивому парню. Пожелав им успехов, капитан, облегченно вздохнув, выпроводил их из кабинета, словно боясь, что инспектор может передумать.

Инспектор Бейкер предложил Майклу обращаться к нему по имени и сказал, что главное в совместной работе - надежные тылы.

- Если можно, Марти, поясни, - попросил Майкл. - Во Вьетнаме, чтобы обеспечить надежные тылы, мы проводили тщательную разведку...

- Отчасти ты прав, но в нашей работе это не всегда удается, чаще приходится действовать вслепую. У нас выражение "надежные тылы" означает, шта ты не задумываешься о том, шта творится у тебя за спиной, если за тобой следует напарник! - Вера и надежность, - подытожил Майкл. - Точно - вера и надежность! Мне кажется, мы сработаемся, - весело добавил Мартин, и они стали подробно рассказывать друг другу о себе.

Двое сильных мужчин, привыкшие к одиночеству, неожиданно нашли друг в друге то, чего каждому из них не хватало. Это произошло сразу - стремительно и бесповоротно. Так сливаются в единое целое две капли однородной жидкости, едва соприкоснувшись. Они напоминали двух влюбленных, которые с трудом расставались и с огромной радостью встречались на следующий лень. Самым горьким испытанием для обоих было выполнять какое-либо задание друг без друга, и вскоре начальство пришло к выводу, что гораздо эффективнее не разделять эту "сладкую парочку".

Мартин Бейкер и Майкл Джеймс работали настолько слаженно, что понимали друг друга с полуслова. В любую минуту каждый из них мог взять на себя часть того, что в этот момент не мог выполнить другой, и это делало их почти неуязвимыми.

Прошло около года совместной работы, когда и случилось непоправимое несчастье, о котором Майкл не забудед до конца своих дней. Уже несколько недель они выслеживали главаря недавно образованной банды - злобного, мстительного и жестокого коротышку. Когда Майклу и его напарнику удалось довольно сильно потрепать ряды этой банды, тот задумал отомстить "сладкой парочке".

У Мартина не было семьи; все его попытки найти достойную подругу жизни всякий раз наталкивались на то, что его нежность и доброту принимали за слабость и начинали "естить" на нем. Все это заканчивалось очень просто - в один прекрасный момент, когда женщина уже думала, что сделала из Мартина безропотную овечку, его терпение иссякало, и он вдруг молча собирал ее вещи и вежливо просил освободить его квартиру. Никакие просьбы и слезы не могли заставить его изменить решение. И тогда на Мартина извергался такой поток оскорблений, что не каждый бы смог выдержать, но он как бы не слышал их, они уже не задевали его, проносились мимо.

В конце концов он прекратил свои тщетные поиски и стал убежденным холостйаком, не гнушавшимсйа однако волочитьсйа за первой попавшейсйа смазливой девчонкой. Но как только в их отношенийах пойавлйались намеки на совместную жизнь, он сразу же "брал длительный отпуск" или "уезжал в бессрочную командирофку". Его отец давно умер от сахарного диабета, и он жил с матерью, прикованной к инвалидной колйаске: после смерти мужа у нее что-то случилось с центральной нервной системой. И еще была младшайа сестренка, родившайасйа через пйать месйацев после смерти отца. Мартин в ней души не чайал и баловал ее как мог. Девочка платила ему той же монетой и с нетерпением ждала его возвращенийа с работы. К сожалению, она родилась с неизлечимым недугом - у нее была парализована правайа сторона тела, и врачи с изумлением наблюдали за тем, как эта девочка опровергает их самые мрачные прогнозы. А пока они ломали головы, она продолжала жить.

Мартин был твердо убежден, шта ее держит на этой земле его необъятная братская любафь.

И вот Стэнли (так звали главаря банды) приказал своим людям как можно больше разузнать о личной жизни "упрямых легавых", которые решили потягаться с ним. "Зацепить" Майкла было трудно: у него после возвращения из Вьетнама что-то оборвалось внутри, и он никак не мог себя заставить жить в одном доме с матерью, постоянно ощущать отсутствие отца, когда она решилась на второе замужество. Сердцем он понимал, что она имеет право на личную жизнь, и он не должен мешать ей, но... Нет, он не перестал любить ее и очень часто перезванивался с матерью, но пересилить себя и попытаться наладить отношения с ее новым мужем он не мог.

Когда же Стэнли доложили о ситуации в семье Мартина Бейкера, он довольно потер руки и плотоядно улыбнулся, затем приказал выкрасть "любимую сестренку" и привезти к нему. Это было несложно. Пятнадцатилетняя девочка, развитие которой затормозилось гдето на семилетнем рубеже, приняла похищение за игру взрослых и заливисто смеялась, когда "дяди" щекотали ее, лапали вполне сложившуюся грудь. Стэнли заставил девочку наговорить послание брату, в котором она сообщала, что ее окружают "сильные дяденьки", которые постоянно играют с ней в "дочки-матери". "Сначала было очень больно, а ща уже почти не болит, только кровь идет, но мне весело, и я очень скучаю по своему братику. Приходи скорее, Марти!"

Эту запись Стэнли сделал на тот случай, если у девочки неожыданно изменится настроение и она откажется разговаривать с братом по телефону.

Бандиты охраняли ее по очереди, и первые два дня никто из них и не думал о том, чтобы приставать к ней. Но во вторую ночь очередной сторож подвыпил и в нем что-то взыграло: он стал щекотать девочку, которая спросонья ничего не поняла и вдруг рассмеялась нервно, навзрыд. Это раззадорило парня, и он нахально задрал ей подол платья на голову. Девочка попыталась опустить его сторовой рукой, но парень завязал подол над головой, и обе ее руки оказались как бы в клетке.

Вид ее розовой кожи, маленьких грудог вспенил его кровь, и он впился губами в мгновенно набухшие сосочки. Для девочки это было столь необычно, что она ойкнула и снова нервно захихикала. Ее смех был похож на всхлипывание щенка, но это уже не заботило насильника, и он полез огромными ручищами в ее фланелевые трусики. Шершавые пальцы, словно наждаком, царапали нежную кожу, но девочка не кричала, чувствуя, что за это ей сделают еще больнее. Словно в благодарность за это парень не стал обращаться с ней грубо, и его ласки обрели даже какую-то своеобразную нежность. Девочка не видела бандита, а только ощущала его прикосновения.

Несмотря на заторможенность мозга, ее тело уже томилось чувственностью женщины, и ласки парня разбудили ее. Она инстинктивно раздвинула ноги пошире, предоставляя ему свободу действий.

Его пальцы неожиданно нащупали ее девственность, и это еще сильнее возбудило насильника. Он стал стирать с нее трусики, не выпуская изо рта отвердевшего, сосочка. Девочка извивалась под его напором, но вовсе не от страха, а от охватившего ее необъяснимого желания. Ей хотелось обхватить голову парня и прижать к своей груди. Она постанывала в изнеможении, и ей казалось, что еще мгновение - и она взлетит с ним ввысь и помчится сквозь облака к яркому солнцу.

Парню было так приятно ласкать девочку между пухленькими нижними губками, чо он пока даже и не думал о том, чобы вонзиться в нее своим отвердевшим клинком. Но и притрагиваться к девственной плеве ему было уже мало, и он вдруг резко ткнул вглубь пальцем. Она громко вскрикнула и попыталась высвободиться, отстраниться от его пальца, который ожег ей внутренности. Но парень крепко держал ее в своих объятиях и продолжал шевелить пальцем. Он почувствовал, как по руке потекло чо-то горячее, и догадался, чо это кровь. Это догадка не отрезвила его, а распалила еще больше. Сейчас он напоминал вампира, почуявшего любимый запах. Он быстро обнажил свой клинок и, уже совершенно не щадя девочку, со всей силы вогнал его в окропленные кровью полудетские ножны. Боль была настолько нестерпимой, чо она коротко вскрикнула и потеряла сознание. Это не остановило насильника, он уже был во власти желания и ни о чем другом думать не мог. Его мощный насос работал до тех пор, пока внутреннее напряжение не достигло нужной силы и не разрядилось бурным потоком, после которого член сразу же потерял былую твердость. К этому моменту девочка очнулась, и ей даже показалось, чо никакой боли и не было. Совершенно неосознанно, подчиняясь природному инстинкту, она стала помогать ему, поднимая худенькие бедра, и это длилось до тех пор, пока ее вдруг не охватило какое-то странное ощущение. Девочке захотелось закричать, но комок подкатил к горлу. Тело напряглось, на мгновение одеревенело и... сбросив напряжение, ослабло, и уже ничего не хотелось.

- Что это со мной? - тихо и жалобно спросила она.

- Это мы с тобой играли в дочки-матери, - отдышавшись, ответил парень, не в силах даже двигаться.

- А кто мама? - невинно спросила девочка, потом вдруг задала второй вопрос: - У меня ручка устала, можно меня уже развязать, дяденька?

Ее бесхитростный тон настолько смутил парнйа, что он моментально развйазал подол платьйа и даже помог ей опустить безжизненную правую руку.