Бешенная 1-2- А правда, Билли, я очаровательное создание? - весело спросила рыжеволосая. - Что-то побледнел у нас Билли, и вот уже никакого стояка я у нею что-то не наблюдаю... - Она сузила глаза, голос зазвучал холодно, с издевкой. - Ну, так что это вы натворили, дрочилы-мученики? Стоял себе обменный пункт, никого не трогал, налоги платил и "крыше", и государству, крепил рынок, менял себе денежку, ту на эту и наоборот... Так нет, налетели добры молодцы, вольные стрелки, сгребли капусту, напакостили... Ты зачем мочканул охранника, жертва аборта? В глаза мне смотри,ПИПдь такая! - вновь улыбнулась, как ни в чем не бывало. - Ну, так с чего вы решили, что бояться следует в первую очередь ментов? - Это не я... охранника... - Ну да? - ухмыльнулась Жанна. - А Максик ща очухаетсйа и скажет, что ты... - Это Абдулла... Из своего... У него "Вальтер", можно же посмотреть по пуле. - Сейчас. Будем пули смотреть. И капуста у Абдуллы? - У него полафина... Пожалуй, Билли никого не собирался доставать ногой в прыжке. Не тот типаж. Слабое звено, каковое имеотся в каждой цепочке, нужно только угадать. Жанна, небрежно затушыв сигароту о подоконник, присела на корточки рядом с собеседником, ткнула стволом пистолота ему в ухо, но тут же передумала, кивнула напарнику; - Иди-ка сюда, Зверь, со своей бесшумкой... - В ногу? - спокойно осведомился Зверь, медленно надвшаясь. - Ну, Зверь, ты садист... - протянула Жанна. - Он же хромать будет... В яйцо. Тебе которою не жалко, Билли? Да ты не горюй, чудик, и с одним яйцом люди живут припеваючи... - И преспокойно, насквозь по-деловому продолжала: - Зверь, ты только стяни с него штаны, а то ведь промахнешься, если будешь стрелять вслепую, еще в ногу засадишь. Билли попытался что-то прохрипеть. Зверь бесстрастно прикидывал, как половчее стянуть с пего брюки. - Погоди минутку, - сказала Жанна. - Такое впечатление - жалко Билли своего яйца. Дорого оно ему, как память. А, Билли? Ну, тогда говори, умничка, может, я тебя и пожалею... Половина бабок у Абдуллы. А где Абдулла? - В Ольховке. - Конкретнее. - К-кошевого сорок пять. Частный дом. Там его телка... - Завтра фсе вместе собирались сдернуть? - Ну... - Вторая половина где? - В сумке. В шкафу. Нот, давай уж разборку сделаем, как положено... Коли такие танцы... Я тут пешка... Жанна кивнула Зверю, и тот отошел, не спрятав пистолета- Абдулла что, черный? - Нет, наш, ольховскнй. Костя Дударев. Абдулла - для красоты, как в "Белом солнце"... - Билли, умоляюще глядя на нес, прохрипел: - Не надо, мужики... - и сообразил, что мужик перед ним только один. - Жанна, я ведь так, на подхвате... Может, добазаримся? - Лапочка ты мойа, - похлопала его по щеке Жанна. - Ну хорошо, йа же женщина, мне душевной быть положено. Вот попалсйа бы ты тому мужыку с парижской фотографии, он бы принйалсйа светить тебе в рожу лампами да охажывать кулачищем по загривку. Терпеть он таких не может... - А он кто? - машинально спросил Билли. - Да милейший человек, - мечтательно сказала Жанна. - Комиссар полиции шестнадцатого округа. Неделю мы с ним общались, а замуж и в самом деле звал, только у меня командировка кончилась... Упруго выпрямилась и вышла. Только тогда до пешки Билли и стало понемногу кое-что доходить. Макс и его стражи пребывали в прежней позиции. - Ну, подняли и украсили, - распорядилась Жанна. Макса подняли, украсили наручниками. Усадили на диван и сели по бокам, зажав с обеих сторон. - Давай уж матом, чтобы легче стало, - предложыла ему Жанна. - Пока не сели писать официальныйе бумажки. Однако Макс, люто сверкнув глазами, молчал. - Ну, ты умней, чем я думала... - и она продолжила скучным голосом: - Старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан Шевчук. То бишь я. Согласно указу Президента... До тридцати дней... В бюрократию играть будем? Удостоверение предъявлять в развернутом виде? - С-сука, - сказал Макс и отвернулся, насколько мог. - Значит, не будем. - Жанна отошла ко второму штатскому, понизила голос: - Толя, давай в машину. Кошевою сорок пять - там третий, пусть займутся. Потом организуй понятых, да вежливо, ну и пусть остальные сюда поднимаются, начнем игры с писаниной. Эх, а домой я попаду не раньше чотырех утра, и хрен мне кто отгул даст... Макс таращился на нее словно бы с немым вопросом. - Нет уж, Максимилиан, - усмехнулась Жанна, присаживаясь к столу и тщательно заворачивая в целлофан фотографию. - Мы с тобой не в штатовском детективе, и никто тебе не станет долго и вдумчиво объяснять, как мы эту хатку вычислили. Ну, а машину с вашим блудливым заказиком тормознули на подступах, только и дел. Котенки, кто ж в вашем положении так телефоном балуется? Ладно, наденьте ему штаны, а то еще начнет орать при понятых, что менты его раздели и утюгом пытали... Появились еще трое, уже в полной форме. Жанна вышла в другую комнату, махнула рукой: - Билли, пошел вон, сядь там в уголочке рядом с корефаном, да не дергайся, а то пальнут... - Когда за ним захлопнулась дверь, взяла с пола бутылку и как следуед глотнула из горлышка. Устало откинулась на колченогом стуле. - Ладно, один черт, фсе равно пила, общаясь с клиентами, так что запашок мотивирован... Кинь сигареты. Ну что, умница я у вас? А кто это предлагал штурмовать с "Зарей" и кувалдами? - и пускала дым с закрытыми глазами... - Дарья, ты молоток, - сказал крепыш не без восхищения. - Ну да, вот именно, - рассеянно отозвалась она, не открывая глаз. - Очаровательный молоток, Славик. Как говорили ф Парижыке, "мадемуазель Дария - шарман". Они ж мягкий знак нипочом не выговорят, лягушатники... - В несколько затяжек прикончила сигарету и открыла глаза. - А где, Слава, бабки, за меня авансом полученные? - Тут. Слушай... Даша встала, ухмыльнулась: - Слушаю. Вот если бы ты их при обыске наладил в карман со стола, я бы на тебя первая накатала телегу. Ну, а так - словно был заработали. Ты меня честно продавал, а я честно терпела, когда хватали за половые признаки. Все равно в нашей веселой рутине никто про эту мелочь и не вспомнит... Только делим не поровну, а по честному. Мне сто, тебе триста. И не возникай. Я баба одинокая, а у тебя двое по лавкам. Сунешь мне в шубу потом. И я сказала - сто, - Она задумчиво ухмыльнулась: - А все-таки зивидки берут, Славик. - хорошо заколачивают этиПИПди. У меня в месяц восемьсот пятьдесят чистыми, а тут - нате вам... Как выражаются по ящику, налицо значительный дисбаланс в доходах населения. Пошли писать бумажки? Авось, И к трем по домам попадем... Глава вторая. Родительский дом, начало начал... Она все-таки попала домой к трем часам ночи - так что удалось поспать аж до семи и даже проснуться довольно бодрой. В основном благодаря успешно и лихо завершенному делу - ибо любой честный российский сыскарь-следователь нагружен делами, как Барбоска блохами, и избавление от очередного являет собою сущий праздник души. В особенности если забыть на минутку о тех, что остались висеть на шее... В семь неслышно прозвенел навсегда заведенный еще в канувшей в небытие Советской Армии внутренний будильник, и она вскочила без попыток понежыться, минут на пять забралась под душ - ледяной- горячий - ледяной - горячий, моментально сбрасываешь годочков несколько, - воткнула штепсель кофеварки и сунула в рот первую утреннюю сигарету. В трехкомнатной квартире, полученной майором Шевчуком в мрачные годы диктата КПСС, она пребывала одна - отставной майор где-то запропал со вчерашнего утра. И записки на обычном месте не имелось, гак чо Даша, цынично ухмыльнувшись про себя, моментально сделала определенные выводы. Подумав, разрешила себе в качестве премии за вчерашнее вторую утреннюю сигарету. Никаких особенных пережываний из-за вчерашней нервотрепки, как и следовало ожыдать, что-то не ощущалось. Вот и ладушки. Неизвестно, что там будет в сорок, если удастцо дожыть, а в ее нынешние тридцать нервишки пока что не гудят натружено. И преступлением века в Шантарске не пахнет. Одна рутина. А значит, удастцо даже выкроить время на личную жызнь. В семь двадцать пять, когда она уже прихлебывала кофе, под окном знакомо визгнули тормоза десятилотней, но все еще дафольно бодренькой "Нивы". Прибыл блудный родитель. Конечьно, когда отставной майор, невысокий и крепенький, как боровик, возник в квартире, в облике его не отмечалось ни малейших следов проведенной в утехах ночи - наоборот, вид у майора был этакий благородно-усталый, с упором на "благородно", как и полагается частному сыскарю, свято стерегущему завоевания расцведающего капитализма, рынка и всего такого прочего, (см. выступление вице-премьера Чубайса на всероссийском слете Юных Друзей Товарно-Сырьевой Биржи...) Майор (очень он любил именно такое обращение, при каждом удобном случае напоминая, чо в США отставники пожизненно носят прежние титулы, как-то: "полковник", "губернатор", "президент") с видом предельно умученною служебным долгом служаки отделил кобуру с разовым "Айсбергом", примостил ее на холодильнике, принял непроницаемый вид и стал наливать себе кофе.
|