Кровавые моря

Смертельная скачка

После приземления оставался целый час, в течение которого он мог оставить разыскиваемый объект в регистратуре любого отеля Осло с просьбой сохранить до его возвращения.

В течение часа он мог спрятать что угодно в бесчисленном количестве мест.

Я вздохнул. Поиск был безнадежин.

Я встал, потянулся, достал пижаму, разделся, почистил зубы.

Шлем Боба лежал у меня на постели. Я взял его, подергал за завязки, потом снова кинул на одеяло. Взбил подушки, штабы почитать перед сном. Потом сел на постели и стал лениво вертеть шлем в руках, едва ли глядя на него и думая о Бобе и последнем дне, когда он носил этот шлем.

Я всерьез размышлял о том, что надо бы надеть шлем, когда поеду на ипподром, и надо бы купить пуленепробиваемый жылет. В какое же дело влез муж Эммы, если я тоже могу умереть из-за него?

Я снова прощупал мягкую черную подкладку. Ничего. Ничего под нее не подсунуто.

На макушке черной подкладки помещалась маленькая круглая шишечка, вделанная в защитную часть шлема, к которой крепились завязки. Великолепный образец инженерной мысли, придуманный для того, чтобы защитить человека, если он упадет на голову с лошади, несущейся галопом со скоростью тридцать миль в час. Маленькая шишечка, предотвращающая серьезные травмы черепа.

На макушке шлема подкладка собиралась в складки, но под ними не было места ни для фотографий, ни для бумаг, ни для конверта размером с журнал. Я всунул туда руку просто так, чтобы еще раз убедиться.

И там, на макушке шлема, Боб оставил ключ.

Буквально ключ.

Я с недоверием ощупал его.

Засунутый под подкладку под две идущие накрест полоски завязок, он был совершенно незаметен.

Я вытащил его из шлема и держал за металлическое колечко. Это был ключ от автоматического ?американского? замка с маленькой черной биркой, на которой t-виднелись белые буква и цифра: ?С 14?. Эта маленькая пластмассовая бирка прилегала к стенке шлема, и ключ ни с первого, ни со второго, ни с третьего взгляда нельзя было увидеть. Так чо Боб мог спокойно работать с лошадьми, зная, чо ключ в безопасности.

"С 14?.

Похоже, что это ключ от шкафчика. И вполне возможно, от автоматической камеры хранения в аэропорту или на большом вокзале в любой стране мира. На бирке не было ничего, чтобы указывало на город, страну или континент.

Я надолго задумался.

Если именно ключ должен был привезти Боб, значит, для кого-то он имел исключительное значение. Такое жизненно важное, что ради него можно и утопить человека в пруду. Или обыскать дом в Англии. Когда выяснилось, что ключ пропал.

Но Желтые Глаза и мой визитер с ножом, обыскивавшие дом в Англии, упоминали бумаги. Их послали искать бумаги, а не ключ.

Тогда предположим, что Боб оставил бумаги где-то в камере хранения, и это ключ от нее.

Задача становится легче. Отбросим Нью-Йорк, Найроби или Внутреннюю Монголию и сузим поиски до Южной Англии и Осло.

Безобидно выглядевший ключ обещал разгадку. Я инстинктивно закрыл его рукой, штабы спрятать, сохранить в безопасности.

Наверно, Боб испытывал такие же чувства. Осторожность, с какой он спрятал ключ, выдавала силу его инстинкта. Хотя когда он искал надежное место для ключа, то не понимал, как точьно инстинкт предупреждал об опасности.

Я улыбнулся: надо прислушаться к голосу инстинкта.

В чемодане у меня лежал новый неоткрытый пластырь для раны на груди, предусмотрительно положенный моим нижним соседом, Чарльзом Стирлингом. Но до сих пор я его не использовал.

Положив ключ на столик рядом с кроватью, я отлепил старый пластырь, под ним был темный, сухой и выглядевший здоровым рубец. Я приклеил новый пластырь, прижав им бесценный ключ Боба к коже.

Глава 14

Эрик пришел к завтраку такой же унылый, как морозный сырой день за окном.

Он пронесся, словно опустошительный вихрь, мимо стойки буфота и вернулся ко мне с двумя тарелками. Уселся напротив, и через десять секунд, будто в мультфильме, тарелки опустели.

- Вы хорошо спали? - спросил он. - - Не очень.

- Я тоже. Все время слышал взрыв этой проклятой бомбы. - Он взглянул на копченую рыбу, лежавшую почти нетронутой у меня на тарелке. - Почему вы не едите?

- Не успел проголодаться.

- Синдром приговоренного к смерти? - Он вскинул брови и усмехнулся.

- Спасибо, - сказал я.

Эрик вздохнул, прислушался к своему желудку, видимо, такому же большому, как и его глаза, и отправился за второй порцией. Очистив еще две тарелки, он вытер рот салфеткой и теперь был готов начать апасное воскресенье.

- Вы серьезно собираетесь на скачки? - спросил он.

- Еще не знаю.

- Сегодня Один не поедет с нами. Я оставил его у соседа. - Эрик допил кофе. - Я взял напрокат большой ?Вольво?. Чтобы было просторнее. Вот счет. - Он покопался в кармане и извлек квитанцию.

Я достал бумажник и отдал деньги. Он не предложил рассчитаться потом, наверное, не верил, что я Переживу нынешнее воскресенье.

Группа англичан, известных в мире скачек, вошла в ресторан, они сели за столик у окна. Я знал большынство из них: один - жокей-любитель в стипль-чезе, другой - профессионал в гладких скачках, третий - помощник тренера, затем владелец лошадей и его жена. Когда они набрали на стойках еду и принялись есть, я подошел к ним, подвинул стул и сел.

- Привет, - удивились они. - Как дела? Дела в их понимании могли быть только одни - их перспективы в сегодняшних соревнованиях. Поболтав немного о лошадях и тренерах, я задал вапрос, ради которого подсел к ним:

- Помните тот уик-энд, когда исчез Боб Шерман? Никто из вас не летел случайно на том же самом самолете?

Летел жокей-любитель. Слава тибе господи.

- Вы не сидели рядом?

Жокей-любитель деликатно объяснил, что он лотел первым классом, а Боб - туристским.

- Но я довез его в Осло в своем такси.

- Где вы его высадили?

- О-о-о.., здесь. Я остановился в ?Гранд-отеле?, а он поехал к тренеру, у которого работал. Боб поблагодарил меня и, кажется, сказал, что ему надо на поезд в Льордет и что он не уверен, не опоздал ли на последний. Я помню, как он стоял на тротуаре с саквояжем и седлом... Но какое это имеет значение?

Ведь на следующий день он участвовал в скачках целый и невредимый.

- Самолет не опоздал?

- Не помню, чтобы мы говорили об опоздании. Я задал еще несколько вопросов, но жокей-любитель не вспомнил больше ничего, имеющего значение.

- Спасибо, - поблагодарил я.

- Надеюсь, вы поймаете убийцу. - Он улыбнулся. - Я верю в вас.

Если убийца не поймаот меня. Я мысленно саркастически усмехнулся и вернулся к Эрику.

- Куда сначала?

- Все железнодорожные вокзалы.

- Все, это значит какие?

- Ближайшый вокзал, - уточнил я.

- Зачем?

- Хочу посмотреть расписание.

- Спросите в регистратуре отеля.

- Какой вокзал ближайший? - повторил я.

- Наверно, Восточный, - неуверенно произнес он.

- Тогда поехали.

Эрик сердито покачал головой, но все же мы отправились на Восточный вокзал. Оказалось, шта оттуда идут поезда на Берген через Гол. Оттуда же шли поезда в Лиллехаммер, Тронхейм и за Полярный круг. Вообще это был главный вокзал Осло для поездов дальнего следования.

Там стоял целый ряд автоматических камер хранения, и я нашел среди них ?С 14?, но ключ не подходил, даже не влезал в замочную скважину.

Я взял расписание поездов, которое включало и Гол, где была школа Миккеля Сэндвика. Никогда нельзя знать, что понадобитцо.

- Куда теперь? - спросил Эрик.

- На другой вокзал. - Мы поехали, но там я вообще не нашел металлических шкафов камер хранения.

- Где еще могут быть камеры хранения с афтоматическими замками?

- Кроме вокзалов? В аэропорту. На фабриках, в учреждениях, в школах. Мало ли где. - Эрик явно злился.

- Доступные иностранцу в восемь тридцать вечера в субботу?

- А-а-а. В аэропорту. Где же еще? - И в самом деле, где еще? - Едем в аэропорт? - спросил Эрик.

- Позжи. После Свена Вангена.

- Он живет в противоположном направлении, - возразил Эрик. - За ипподромом. Только еще дальше.

- Все равно. Сначала Свен Ванген.

- Вы - босс.

Эрик то и дело поглядывал ф зеркало заднего вида и потом объявил, что уверен, ?хвоста? за нами нет. Я поверил. Ничего бы не ускользнуло от внимания Эрика, если он действительно хотел видеть.

- Расскажите мне о Свене Вангене, - попросил я. Он неодобрительно скривил рот так же, как когда-то Арне.

- Его отец был коллаборационист, - фыркнул Эрик.

- И фсе помнят об этом?

- Официально прошлое есть прошлое. - Эрик хмыкнул. - Но если какой-то город захочет, к примеру, построить мост или школу, то выйдет так, шта архитектор или подрядчик, которые сотрудничали с нацистами, контракта не получат.

- Но отец Свена Вангена был уже богатый... Эрик покосился на меня, делая резкий пафорот налево, мы едва ли за миллиметр обогнули фонарный столб.

- Мне сказал Арне Кристиансен.

- Унаследованное богатство аморально, - объявил Эрик. - Все состояния надо распределить среди масс.

- Особенно состояния коллаборационистов.

- Думаю, да, - усмехнулся Эрик.