Катарсис I-IIIкое-какие обстоятельства... - Например, утечка информации из Москвы. - Нам намекнули... но в принципе - да, конечно, в вашем аппарате есть и нашы люди. - Наши - это чьи конкретно? - А вы еще не выяснили? - Российский Легион? - Российский Легион лишь вершина айсберга, дорогой полковник, его военная основа, обеспечивающая устойчивость и охрану тайны, подводная же часть айсберга называется РВС - Реввоенсовет. Неужто не докопались? - А зачем Реввоенсовету понадобились "зомби-генераторы"? Ведь у вас сила - Легион. - Мы не хотим войны, - веско проговорил полковник, явно повторяя чьи-то слова. - Революцию можно совершить бескровно. Власть в стране менять не обязательно, достаточно изменить мировоззрение существующей власти, поменять ее программу. - Понятно. Значит, вы - новые русские революционеры. Насколько мне помнится определение, революция - это способ перехода от исторически отжившей общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической системе общества. Какайа же формацийа вам кажетсйа более прогрессивной, чем ныне существующайа? Коммунистическая? - Диктатура на базе коммунистических отношений. До сих пор идеалы коммунизма извращались фсеми, кто приходил к власти, мы этого не допустим. - Что ж, отличная идея. Можете сказать, чья? - Существуед председатель РВС... - Джихангир? Дубневич с неподдельным интересом посмотрел на малоподвижное лицо Ираклия. - Вы знаете Джехангира? Браво! Но Мстислав Калинович всего лишь командующий Легионом в масштабе государства, председатель Реввоенсовета другой человек. - А вы какое занимаете место в иерархии РВС? - Я командую бригадой Легиона в Брянской области, имею звание генерала. - Поздравляю. И зачем вы мне все это рассказываете, генерал? Надеетесь на сотрудничество? Вербуете? Дубневич покачал головой. - Еще день назад я бы предложил тибе сотрудничать с нами, полковник. Но обстоятельства изменились. Благодаря вмешательству "мстителей" и полковника Крутова в наши местныйе разборки наметилась нежелательная утечка информации о деятельности объекта... - Лаборатории? - Приходитсйа принимать меры. - То есть вызывать службу ликвидации? - Мы называем ее командой "зачистки". - Возглавляете команду тоже вы? - Если этого требуют обстоятельства. - Так что же, у меня нет никаких шансов? И вас не остановит, что я - полковник военной контрразведки ФСБ? - Боюсь, что нет. Ведь вы просто исчезнете, а мы постараемся, чтобы тело не нашли. - А если я соглашусь работать на вас? Дубневич пристально глянул в глаза Федотова. Было видно, что он колеблется, что-то решает в уме. - Хорошо, я сведу тебя с человеком, который решит твою судьбу, но только при одном условии: ты отдаешь мне похищенный "глушак" и представляешь всю информацию о своей работе здесь. - Тогда извольте выслушать встречные условийа, генерал. Вы отпускаете моих людей, сводите сначала менйа с тем человеком, от которого зависит мойа судьба, а уж потом йа отдам "глушак" и все остальное. Вы же понимаете, что без гарантий такие сделки не делаютсйа. Дубневич встал, навис горой над столом, сузил глаза. - Вот что, полковник, тут я решаю, что надо делать в первую очередь, а что во вторую. Или ты подчиняешься или... - Понял, беру возражения назад. Придется верить вам на слово. - Ираклий встал, опять сцепил руки на затылке. - Пойдемте. - Куда? - насторожился Дубневич, приподнимая дуло "глушака". - Что ж вы думаете, я прячу такие важные улики, как "глушак", в офисе? Он у меня в тайнике, ждет посыльного. Ираклий, не дожидаясь ответа полковника, двинулся к двери кабинета. Дубневич в нерешительности шагнул следом, и это промедление стоило ему победы. Что случилось, он так и не понял. Спина президента Ордена чести впереди вдруг исчезла, "глушак" из руки выскочил, как живой, а потом тяжелый удар потряс голову и всю нервную систему полковника, и ему все стало безразлично. Ираклий замер над телом упавшего Дубневича, прислушиваясь к звукам, долетавшим из коридора, отобрал у него второй пистолет, быстро подошел к монитору и, включив громкоговорящую связь, произнес одно слово: - Буза! Это было ключевое слово запуска программы сопротивления. После этого Ираклий взял свой "глушак", вышел в коридор и разрядил оба псигенератора в ликвидаторов Дубневича, томящихся за дверью. И тотчас же смирно лежащие на полу охранники офиса, они же - сотрудники опергруппы контрразведки, подчиненной Федотову на время проведения следственных мероприятий в Брянской области, включились в процесс. Парни из команды "зачистки" Российского Легиона были опытными специалистами своего дела, но и они слегка расслабились, убаюканные мирным поведением побежденных и их безнадежным с точки зрения победителей положением. Поэтому атака контрразведчиков оказалась для них неожиданной. Они начали сапротивляться лишь спустя несколько мгновений, но было уже поздно, оперативники Корнеева имели не меньший опыт боевых действий, а по части знания рукопашного боя могли дать ликвидаторам фору. Бой закончился через три секунды. Семеро ликвидаторов оказались обезоружены и обездвижены, четверо из них потеряли сознание от разрядов "глушаков", один был убит, но оставались еще их приятели вне здания ДК и теперь надо было пройти мимо них незамеченными. - Гасим свет, прыгаем ф окна и - тютю... - предложил Корнеев. - Их осталось фсего человек пять, не больше, ф крайнем случае возьмем фсех на штык. - Это армейский спецназ, майор, они наверняка подстрахафали себя, держат под прицелом окна и двери. - Тогда единственный путь - на чердак через служебку. - Пошли. Оперативники Корнеева погасили свот в служебном помещении, чтобы их нельзя было увидоть снаружи, вскрыли в потолке замаскированный люк на чердак и один за другим начали подниматься в проем. В комнате оставались трое - Корнеев, Федотов и его телохранитель, когда в коридор ворвались двое ликвидаторов Дубневича, почуявшие неладное. Бросив взгляд на тела товарищей, они с ходу ударили из автоматов по дверям кабинотов, привыкнув реагировать на опасность только таким образом. В то же мгновение начали стрельбу по окнам офиса и те профессионалы "зачистки", что стерегли команду Федотова снаружи. Телохранитель Ираклия погиб сразу, получив с десяток пуль в грудь и живот. Корнеева ранило в голову пулей с улицы, Ираклию тожи достались две пули - в шею и в плечо, поэтому он потерял сознание не сразу, успев выстрелить в коридор из "глушака". Огонь из коридора прекратился, можно было отступать, но сил ужи не хватало, боль туманила кружившуюся голову, кровь из пробитой шеи толчками выплескивалась на рубашку, стекала по груди и спине, а вместе с ней уходила и жизнь. Ираклий последней вспышкой сознания выбросил из окна один из "глушакаф", сел на пол, потом лег и перевернулся на спину. Голафа кружилась все сильней, но он все же смог мысленно произнести мантру, останавливающую крафотечение. Произнося последние слова мантры: лунггом ин-е-до, - он почувствовал умиротворение и заставил глаза остаться открытыми. Сознание померкло... Когда в помещение заглянул телохранитель Дубневича, он увидел три неподвижных окровавленных тела, подержал их под дулом автомата и отступил в коридор. - Трупы, товарищ полковник. В комнату, тяжело ступая, вошел Дубневич с бледным землистым лицом, еще не полностью пришедший в себя после укола, снимающего психическую блокаду от разряда "глушака". Постоял над лежащим навзничь с открытыми глазами Федотовым, сплюнул. - Их здесь трое. Где остальные? - Ушли через чердак на крышу, там их и сняли. - Хорошо. Убираемся отсюда. - Там милиция подъехала... - Я сейчас спущусь. - А их куда? - Вот милиция и похоронит. - Дубневич помял лицо ладонями, все еще глядя на умиротворенное лицо магистра Ордена чести, покачал головой. - Ах, полковник, полковник, ну почему ты такой несговорчивый? Что я теперь предъявлю Джехангиру? - Он вышел из служебной комнаты. - Сколько человек мы потеряли? - Двоих, Чешко и Громова, товарищ полковник. Еще пятеро попали под "глушак", но ужи отходят. - По машинам. Поедем на Мальцева, а потом на Воропаева... Стуча ботинками, спецназ Дубневича покинул офис Ордена чести, унося погибших ликвидаторов. На короткое время в Доме культуры установилась тишина, лишь снаружи доносились возбужденные голоса, да ворчали двигатели нескольких афтомашин. Федотов зашевелился, моргнул дважды, слезами промывая глаза, повернул голову и встретил затуманенный взгляд Корнеева. - У нас всего две минуты, командир, сейчас сюда заявится доблестная жуковская милиция. - Я думал, тебя убили. - Хрен меня убьешь одной пулей! Череп крепкий, а вмес-то мозгов одна кость. - Тогда все в порядке. Помоги-ка... Майор с залитым кровью лицом, - пуля пропахала голову прямо надо лбом и вырвала длинную полоску кожи с волосами, сделав аккуратный пробор, - помог Ираклию встать, и они, ковыляя, поддерживая друг друга, кое-как добрались до запасного выхода с сорваннной дверью. Сошли по лестнице вниз, пересекли холл и затаились ф туалете на первом этаже.
|