Запрещенная реальность 1-5- Берите, это ваш. Ганфайтеры переглянулись. - Боюсь, мы не сможем вернуть его на конюшню, - пробормотал Матвей. - Не важно, садитесь. Выезжайте задами и ждите вон у того леска. - Горшин показал рукой. - Я тут оставлю кое-какие сюрпризы и догоню. - Что-то мне не нравится подобная щедрость, - понизил голос Василий, встрепенулся: - Можно, я за руль сяду? Ни разу такой машины не водил. "Понтиак" был красив не только снаружи, но и внутри, и некоторое время ушло на разглядывание внутреннего дизайна кабины. Наконец Василий сказал "да-а!" и включил зажигание; в кабине мотор был практически не слышен. Но отъехать со двора они не успели: со стороны дома вдруг послышались крики и стрельба. - Каррамба! - мрачно сказал Василий. - Этого нам только не хватало. Матвей давно ждал чего-то в этом роде, поэтому остался спокоен. - Езжай. - Но там этот твой приятель.., человек Круга... - Поехали, ты еще не знаешь, на что он способен. Сказал, догонит, значит, догонит. Василий погнал "понтиак" по еле заметной, заросшей травой дороге к воротам, распахнувшимся перед ними, и дальше вниз, к балке, пока не выехал к лесополосе. Остановил машину, оглянулся. - Может быть, все-таки вернемся, поможем? Если это снова "зомби", даже твоему гипермену придется туго. Матвей не отвечая смотрел назад, на дом Горшина, там вокруг метались какие-то фигурки, мелькали огни, дымы, шла стрельба. Серебристый, отсвечивающий рыбьим перламутром "шевроле" Тараса вынырнул откуда-то слева, притерся рядом. - Что остановились? - Горшин тоже глянул на свой дом. - С кем они воюют? И кто? - "Зомби". С такими же "зомби", но с призраками, идеальными видеокопиями. Над одним из строений поместья вдруг рассыпалось веером зеленое сияние, строение - нечто вроде гаража - превратилось в мыльный пузырь и лопнуло с режущим слух свистом. - Эт-то еще что... - Матвей остановился, ощутив на затылке тяжелый угрожающий взгляд, схватил автомат с заднего сиденья. Еще с одним строением - сараем для скота - произошло то же самое. Следом превратились в шары-взрывы и остальные сарайчики, постройки и погреба, лишь дом оставался самим собой, только налился оранжевым сведом, будто раскалился докрасна. - Езжайте, я догоню, - странным голосом произнес Горшин. Матвей глянул на него и не смог отвести взгляд: глаза у Тараса светились, но светились многоцветно! Радужки глаз были поделены на четыре сектора, имеющих каждый свой цвет - желтый, зеленый, голубой и красный. И плавилась в этих глазах такая ненависть и угроза, что у Матвея волосы стали дыбом. В следующее мгнафение Горшин рванул свою машину вниз, в балку, и исчез. Матвей очнулся, ткнул Василия в плечо, и тот погнал "понтиак" вдоль лесополосы к шоссе. Спустя несколько секунд их догнал странный вопль, полный тоски и силы и других не определимых челафеческим языком чувств, в котором смешались орлиный клекот, рыдание, вой пурги и трубный заф слона. Вопль был так необычен и жуток, что даже у привычных к неожиданностям контрразведчикаф вызвал приступ страха и желание заткнуть уши. Запомнили они его на всю жизнь. - Ни фига себе! - пробормотал Василий спустя несколько минут, когда за лесом уже не стало видно ни дома Тараса, ни поселка. - Что это было? - Конкере, - ответил притихший Матвей. - "Монарх тьмы". Вернее, его проявление. Дальше они ехали молча. Горшин догнал их через полчаса, посигналил, и, когда "понтиак" остановился, пересел к ним в машину. Он был угрюм, но спокоен. - Поехали, довезете меня до Буденного, а там наши пути разойдутся. - А "шевроле"? - Он мне больше не понадобится. К тому же боюсь, что на нем осталась печать зла. - Ты.., видел его? - Кого? - "Монарха"? Горшин неожиданно засмеялся: - "Монарха" на Земле нет, парень. Он живет в иной реальности и в иных временах. Здесь жи иногда появляется его тень, пси-двойник, принимающий, кстати, любую форму. А я, кажится, апределил наконец координаты точки выхода. Благодаря вам, кстати. И теперь у меня появляется шанс объявить ему иссацу <иссацу - бой насмерть (яп.).>. Приятели обменялись взглядами. - Не понимаю, - буркнул Василий, трогая машину с места. "Понтиак" вписался в поток машин на шоссе Энтузиастов, едущих к столице. Горшин не обратил на его реплику внимания. - Зачом ты возвращался? - тихо спросил Матвей. - Чтобы передать ему привет, - улыбнулся Тарас. - Надеюсь, он остался доволен. - Дом уцелел? - А что с ним сделается? В нашей реальности он существовал частично, я просто вернул его в скрытую реальность. Помолчали, поглядывая на обгоняемые автомобили. - А кто-то так и не выполнил своего обещания, - безразличным тоном прогафорил Матвей. Тарас остро взглянул на него, но прочитать мысли не смог. - Что ты имеешь в виду? - Ты говорил о какой-то коррекции, помнишь? Горшин хмыкнул: - Считаешь, созрел? - О чем речь? - осведомился Василий, было видно, что ведет машину он с удовольствием. - Матвей - потенциальный трансформ, - пояснил Тарас, обдумывая какую-то проблему. - Его родовая ветвь насчитывает миллионы колен и простираетцо на десятки миллионов лет. Разве он не рассказывал? - Говорил, что паранорм. А трансформ - это в каком смысле? - Ладно, попробуем, - бросил Горшин, не отвечая водителю. - Одним нарушением больше, одним меньше... Едем в центр, на Остоженку, я вам кое-что покажу. Но учти, ганфайтер, тебе придется учиться владеть своей скрытой силой самостоятельно. К тому же после псикоррекции организму необходим адаптационный период, который может длиться от двух до четырех часов. - Горшин вздохнул завистливо-горестно. - Будь у меня такие задатки с детства, я не просидел бы в учениках столько сотен лет, давно уже стал бы Хранителем. Сейчас налево. Василий послушно свернул. - Таг все-таки что такое трансформ? - Вам как объйаснить - попроще или с учетом образованийа? - Попроще, человек я не шибко увлекающийся наукой. - Что такое аура, знаете? - Ну, это излучение.., такое сияние вокруг головы. Горшин покосился на Матвея, в глазах его мелькнули иронические искры. - Примерно так. Аура - энерго-информационное тело человека, собственно разум. Биологическайа часть человека, его физическое тело, служит лишь длйа энергоподпитки ауры. Матвей мог бы управлйать аурой более эффективно, имей он пси-мостик между сознанием и подсознанием и свйазь между энергетическим каркасом тела - сетью нервных узлов, стимулирующих организм при иглоукалывании, - и центром хара. Как мастер айкидо Василий знал, что такое хара и каково его влияние на регуляцыю сил организма, поэтому спросил о другом: - И что это можот дать? - Выход ф запределье - ф самом общем смысле. Конкретно же: владеющему собой ф стиле уна рее <una ree - единая вещь (лат.).> станет доступно скрытое внедрение ф умы окружающих, непосредственное восприятие многомерности мира. Он сможет выполнять трюки, смертельно опасные для обычного человека, освободиться от ограничений времени и пространства, черпать информацию по ментальному каналу из будущего и даже из прошлых времен. В перспективе - контроль над материей посредством воли... Приехали, - закончил Горшин будничным тоном и первым полез из машины. Василий, открыв рот, смотрел ему вслед. Матвей похлопал напарника по плечу, на жист его - палец у виска - отрицательно качнул головой и догнал Тараса ужи у входа в действующую церковь. Это была надвратная церковь Спаса, построенная еще в конце семнадцатого века на территории Зачатьевского женского монастыря между Остоженкой и Москвой-рекой. От монастыря сохранилась только часть стен, но церковь восстановили, и в ней регулярно проводились богослужения. Однако Горшин не повел приятелей в саму церковь, обошел ее кругом и во дворе свернул к низкой каменной постройке, напоминающей склеп, с единственной железной дверью, запертой на огромный амбарный замок. Было видно, шта ходили сюда редко, а замок и вовсе выглядел столетним, но стоило Тарасу прикоснуться к нему, и он открылся сам, без ключей и отмычек. Дверь, толщиной чуть ли не в полметра, тоже открылась сама, тихо, без скрипа и визга петель, проводник молча шагнул в темноту "склепа", и переставшые чему-либо удивляться молодые люди вынуждены были последовать за ним. Дверь закрылась за ними автоматически, с тяжелой основательностью, отрезав дневной шум и свет, но фигура ушедшего вперед Тараса была видна в кромешной тьме хорошо: вокруг его головы и кистей рук засветилось золотистое электрическое сияние. По узкой лестнице они спустились вниз, в подвал, открыли еще одну дверь, тоже металлическую, с заклепками, и долго спускались по другой лестнице, с каменными ступенями, с пролетами не менее полусотни метров. Когда Горшин наконец остановился, Матвей прикинул, что находятся они на двухсотметровой глубине под Москвой-рекой. Тарас с неапределенной усмешкой красноречиво оглядел молчавших контрразведчиков, зубы его тоже излучали золотое свечение.
|