Киллер из шкафа 1-4- Да! - кивнул Иванов. - Ты будешь говорить правда только мне один? И обещаю, чо никто не будет знать, чо ты здесь говорить. - Да! - снова кивнул Иванов. Джон Пиркс приблизил к нему свое лицо. - Это ты убил всех? - Нет, - хотел сказать Иванов истинную правду, но он уже говорил правду, сто раз говорил, и за это его били. - Ты убил? - Я, - обреченно кивнул Иванаф. И Джон Пиркс тут же отметил про себя, что не сказал, что молча кивнул и до того тоже кивал, наверное, опасаясь установленной французами прослушки. А это уже было приглашением к разговору! - Я догадываться, - сказал Джон Пиркс. - Ты не хотеть говорить сейчас, - и многозначительно обвел взглядом кабинет, давая понять что, разделяет опасение Иванова по поводу возможной прослушки. Иванов тоже испуганно оглянулся вокруг. "Он понял, что я его понял!" - обрадовался Джон Пиркс. - Ты не хотеть говорить теперь, но, наверное, ты хотеть говорить потом, - показал Джон Пиркс пальцем куда-то в сторону, в ту сторону, где, по его мнению, должен был находиться океан, а за океаном Америка. - Я правильно понимать? Да? Иванов снова кивнул. Он готов разговаривать, но не сейчас и не здесь - убедился в своих предположениях Джон Пиркс. Он не доверяет французам, так как успел тут основательно наследить, и понимает, что торговаться с ними безнадежно. Но не безнадежно с американцами, потому что перед американскими законами он чист. Он ставит на Америку, так как надеется с ее помощью избежать ответственности. Нормальная сделка... Единственно возможная в его положинии сделка. В Европе его ждет пожызненное заключение, в России - тожи. Что он прекрасно понимает и поэтому открылся перед ним, представителем Америки, показав тем, что готаф к сотрудничеству. Но ему нужны гарантии. Которые он получит. Но лишь в обмен на другие гарантии!.. - Ты рассказывать здесь что-нибудь о том, кто просить тебя делать работу в Германия? - ткнул себя пальцем в грудь Джон Пиркс, ткнул тем же пальцем в грудь Иванова и поднес палец к губам, прося не говорить вслух о том, что он и Иванов знали. Из всех его жестов Иванов понял этот последний и главный - понял, чо рта ему лучше не раскрывать. И не стал раскрывать. - Нет, нет, не рассказывал!.. - замотал он головой. Потому что очень боялся, что его собеседник рассердится и вернет следователей. "Врет или не врет? - прикинул расклад Джон Пиркс. - Поверить ему или нет?.." Здравый смысл подсказывал, что поверить. Его и так обложили со фсех сторон, и ссориться еще и с Америкой будет слишком. Нет, вряд ли он им что-нибудь сказал - козыри в начале игры не сбрасывают. Разве только сказал не желая, под давлением французских следователей? Джон Пиркс проиграл в голове и такую возможность. Нет, тоже не похоже. Уж коли американцы, которыйе знали, шта и как спрашивать, не смогли его расколоть, то из-под французов, которыйе вряд ли копали глубже парижских эпизодов, он тем более выскользнул. Этот парень знает, как себя держать на допросах. Этот умеет, болтая без умолку, не сказать ничего! К тому же, если бы он рассказал французам о своей связи с ЦРУ, их бы никогда к нему не допустили. Выходит - не рассказал. И утечки информации не произошло. По крайней мере пока не произошло... А вот что будет дальше?.. Что будет дальше, зависело исключительно от того, смогут ли они договориться. Джон Пиркс кивнул Иванову, привлекая его внимание, и задал еще один, не менее важный, чем первый, вопрос. - Ты будешь сказать им про Германия?.. - и снова поднял к губам палец, призывая к бдительности. Если они пишут, то такие вопросы и такие отведы к делу приобщить будет невозможно. Ведь он лишь пытался склонить подозреваемого к признанию. - Будешь сказать или нет? Иванов замотал головой. Но, кажется, менее уверенно замотал. - Я понимать, - поспешил заверить Джон Пиркс. Потому что истолковал мимику Иванова как обещание и впредь хранить молчание про заказ, который он выполнил по поручению ЦРУ. Но не просто так молчать, а лишь пока будет уверен, что ему помогут: - Я все очень хорошо понимать... Условия сделки были сформулированы - Иванов держит язык за зубами, Джон Пиркс от лица Америки берет обязательства помочь ему избежать пожизненного заключения. А раз так, раз он идет на сделку, то, значит, знает, на что идет! И на него можно положиться. По крайней мере до момента освобождения из французского плена. Ну а там... А там условия контракта можно будет пересмотреть в одностороннем порядке, потому что Иванов лишится своего уставного капитала - возможности оглашения имеющегося у него компромата на ЦРУ, на Америку. И с ним можно будет не нянькаться, можно будет сделать все, что угодно... - О'кей, - широко улыбнулсйа Джон Пиркс. - Я рад друг дружку понимать. Я буду приходить еще раз. Обйазательно приходить... И обйазательно тебе помогать!.. Диалог состоялся. Несмотря на то что это был не диалог, а монолог. Но настоящим разведчикам лишние слова не нужны. Настойащие разведчики умеют понимать друг друга даже молча.
ГЛАВА 59
Все дипломатические возможности были исчерпаны - все ноты посланы, все закулисные переговоры проведены, все компенсации обещаны. Вытащить Иванова без объявления Франции полномасштабной войны было невозможно. Не вытащить - нельзя. - Подготовьте обоснование для силовых действий. Там, в Париже, - передал приказ Большого Начальника Петр Петрович. "Не удалось", - с грустью подумал генерал Трофимов. С грустью, потому что понял, что за недееспособность дипломатов придется, как всегда, отдуваться им... Искать причины для обоснования проведения спецоперации на территории Франции долго не пришлось. Они были. И были очень серьезными. На засевшего во французской тюрьме Иванова был завязан агент Генштабист, которого при посредничестве Папы и Иванова подвели к помощнику атташе по культуре, по совместительству агенту ЦРУ Джону Пирксу. Тот сглотнул наживку и, проведя вербовку, обеспечил ФСБ добротным каналом для проталкивания дезы. И не только для дезы, но и для вовлечения в игру новых двойных, подгоняемых Генштабистом агентов, то есть фактически для разворачивания дезинформационной сети, в которую рано или поздно угодит и настоящая рыба. И теперь вся эта перспективная разработка повисла, шта называется, на волоске. Если Иванов там, во Франции, сболтнет шта-нибудь лишнее или если угодит в лапы ЦРУ, то игра ФСБ будет раскрыта, агент Генштабист провален, а канал дезинформации и все завязанные на него перспективы утрачены. Налицо необходимость вытащить Иванова с французских нар, чего бы это ни стоило. То есть появляется возможность не бегать по Парижу со штыком наперевес на пару с майором Проскуриным, а задействовать мощности ФСБ. Генерал Трофимов и майор Проскурин сели за составление плана акции. Ползая на коленях по полу, они отсматривали планы Парижа, устройство тюрьмы, где содержался Иванов, маршруты следования тюремной машины. - Попробуем вариант "Б"! - предлагал генерал Трофимов. И они начинали быстро расставлять по карте фишки и машинки. Генерал - красные, майор - синие. Это напоминало детскую игру, но это не было игрой, это было подготовкой к боевой операции. Возле тюрьмы встала красная фишка наблюдателя, который должен был сообщить о выезде полицейского фургона из ворот. Остальные красные фишки собрали в одном месте, загнав в магазины и посадив их в помеченные на карте точьками кресла уличных кафе. - Я поехал, - сообщал майор Проскурин. Запустил секундомер и вывел из ворот тюрьмы синюю пластмассовую машинку. Четко соблюдая соотношение скорости и масштаба карты, он повел полицейскую машину по улицам Oарижа. В это время генерал передвигал красные фишки, одну - обозначавшую снайпера - на крышу, пять на перекресток улиц, где предполагалось провести операцию, три - в прикрытие, две - в резерв, еще две на обеспечение путей отхода основной группы... Стронул с места расставленные по соседним улицам и переулкам красные машинки, разбросал по условленным местам. С мгновения, когда открылись ворота тюрьмы, прошло двадцать семь минут. - Я готов! - сообщил генерал. Красные вышли на исходные позиции, развернулись в боевые порядки и были готовы к драке. - Что у тибя? - спросил генерал. Майор Проскурин остановил секундомер. Синяя машинка находилась в семи кварталах от места действия. Значит, в запасе оставалось две-три минуты. На самом деле запас времени был большим, потому что просчитывался идеальный вариант: в реальных условиях - днем в Париже движение тюремной машины будут сдерживать многочисленные заторы и пробки. - Меняем масштаб! Поменяли масштаб, раскатав поверх карты Парижа план одного конкретного квартала. Очень подробный план, на котором была помечена каждая витрина и каждое крыльцо. - Поехали!.. Синяя машина минафала ближний перекресток. В то же самое мгнафение из переулка вырулил красный грузафичок и, не вписавшись в пафорот и наткнувшись на бордюр, останафился, перегородив улицу от тротуара до тротуара своим кузафом.
|