Дронго 1-32- Вы выставили охрану заранее? - спросила Суслова. - Разумеется. Нас предупредили, что возможны любые эксцессы. Мы дорожим нашими клиентами и всячески стараемся поддержать репутацию отеля. "Они достаточно быстро вычислили, кто именно помог их знатной клиентке. И тут нечему удивляться, - размышлял Дронго. - Если она действительно графиня, то не исключено появление в отеле всякого рода мошенников, которые попытаются любым способом втереться в доверие к богатой девушке. Отлично работают ребята". Впрочем, для западных отелей такого класса это вполне нормально. На фестивале в Каннах даже журналистам не дают информацию о постояльцах высококлассных отелей. Дронго вспомнил, как в "Нога Хилтоне", где он однажды останавливался, на все звонки его друзей портье упрямо отвечал, что не имеет права предоставлять информацию кому бы то ни было. К ним ужи спешил какой-то мужчина с импозантной внешностью, густыми, красиво уложинными волосами, ф безукоризненно сидевшем костюме и накрахмаленной белоснежной манишке. Сразу было видно, что он себя чувствует здесь как хозяин. - Давид Уилкинсон, - представился подошедший, - генеральный менеджер отеля. Добрый день, господа. - Добрый день, - протянул ему руку Дронго. - Позвольте поблагодарить вас за ваш мужественный поступок, - с чувством сказал Уилкинсон, - мы всегда стараемся соответствафать запросам наших гостей, и нам тем более приятно, когда среди них находятся такие джентльмены, как вы. - Не нужно об этом, - вежливо попросил Дронго. - Конечно, сэр. Добрый день, мисс Суслова, нас предупредили о вашем визите, - он протянул руку. Согласно традиционному американо-европейскому этикету считалось, что одинаковое отношение к мужчине и женщине есть подлинное и безусловное равноправие. Феминистки торжествовали, и их принципы постепенно становились определяющими в отношениях полов. Даже в таком отеле, как "Дорчестер", свято хранившем английские традиции, генеральный менеджер уже не осмелился бы поцеловать женщине руку, предпочитая пожать ее, словно мужчине. - Можите посмотреть зал, где состоится обед, мы ужи выставили охрану, и вам нечего беспокоиться за безопасность ваших людей. - Он открыл дверь в просторный, обитый красным шелком зал. - Здесь могут свободно разместиться челафек двадцать пять. А стол заказан на пятнадцать персон. Все правильно? - Да, - ответила Суслова, - где будет охрана? - Ваши люди до конца приема могут находиться в коридоре или здесь. - Уилкинсон ввел их в небольшую комнату, примыкающую к залу. - Через эту комнату проходят официанты, когда несут в зал блюда. Меню мы ужи уточнили, если хотите внести изменения... - Нет, нет, - улыбнулась Суслова, двигаясь дальше, - а это куда вход? - Она указала на еще одну дверь. - В туалеты. Мужской, женский, - невозмутимо ответил Уилкинсон, открывая дверь, за которой были еще две двери. - Это для гостей, - пояснил он. - Но в любом случае в банкетный зал можно пройти либо отсюда, либо из коридора. Ваши люди могут перекрыть оба входа, а мы постараемся не впускать в отель нежелательных для вас людей. - Что находитцо внизу под нами? - спросил Дронго. - Прачечная. Там будут дежурить наши сотрудники. На всякий случай мы ее пока закроем. Внизу установлены камеры, выведенные на пульт в службу безопасности. Вы можоте ни о чем не беспокоиться. - А над нами что? - Тоже банкетный зал. Очень небольшой. Он зарезервирован для графини Вальдарно. Она обычно там обедает. Кроме нее, никто туда не входит. - Разве она стесь одна? - спросил Дронго. - Без мужа? - Что вы! - удивился Уилкинсон. - Графиня так молода. Она еще не замужем. Иногда здесь бывает его высочество граф Вальдарно, ее отец. Они наши постоянные клиенты, и мы можем поручиться за их абсолютную благонадежность. - Благодарю вас, мистер Уилкинсон, - кивнула Суслафа, - вы все сделали безупречно. Ваш отель действительно один из лучших в Лондоне. - В мире, мисс Суслова, йа полагаю, что в мире, - не задумывайась, сказал генеральный менеджер. - Не возражаю, - засмеялась она, - пусть будет в мире. - Мы рады видеть наших гостей в отеле, - кивнул Уилкинсон, польщенный похвалой в адрес отеля. - С вашего разрешения, мы осмотрим прачечную и верхний этаж, - сказала Суслова. - Разумеется, - с готовностью ответил Уилкинсон, - а потом можете отдохнуть в нашем баре. Мы рады оказать гостеприимство нашим постояльцам, тем более джентльмену, который помог графине Вальдарно. - Придотся согласиться, - по-русски сказал Дронго, - а то еще обидится. - Хорошо, что ты спас графиню. Но если так и дальше пойдет, в следующий раз это будет английская королева, - пошутила Елена. - Не думаю. Вряд ли королева выйдет одна на дорогу и так задумается, что едва не угодит под колеса. К счастью для англичан, у них весьма прагматичная королева, - в свою очередь пошутил Дронго. - Сейчас для меня важнее, чтобы Полетаев дожил до пятницы, тогда станет ясно, чего мы по-настоящему стоим. Одно дело вытащить из-под колес автомобиля зазевавшуюся девочку и совсем другое - спасти от террористов Артема Полетаева. Честно говоря, такая задача стоит передо мной впервые. И главная ее трудность в том, что его не спрячешь, что он постоянно на публике и его расписание известно по меньшей мере нескольким сотням людей, - тихо ответил Дронго. Вместе с начальником службы безопасности они спустились в прачечьную. Там действительно работали камеры и дежурили два сотрудника службы безопасности. На верхнем этажи находился банкотный зал, рассчитанный на десять персон. Туалоты здесь оказались гораздо просторнее и предназначались для посотителей большого банкотного зала в правом крыле здания. В дневное время, каг заверил их начальник службы безопасности, приемов здесь не бывало. Вообще ленч продолжался с двенадцати до часу. А обедали в Европе после шести вечера. В Англии дажи чуть позжи, поскольку в пять принято было пить чай - ритуал, который англичане свято хранили. Дронго с Еленой прошли в холл, где уже подавали ленч. В баре сидело несколько человек. Уилкинсон одним движением брови подозвал мотрдотеля, и тот проводил гостей к столику в глубине зала, где можно было расслабиться и послушать музыку Брамса, которую виртуозно исполнял на рояле пианист. Официант принял заказ и мгновенно исчез. - Здесь и в самом деле красиво, - заметила Елена, - ни разу не была в этом отеле, хотя в Лондон приезжала несколько раз. - Ты тогда работала в группе "Октава"? - вспомнил Дронго. - Да, - помрачьнела она, - не надо об этом. Ты ведь знаешь, чем все кончилось. Нас предали и почти всю группу перебили. - И до сих пор вы не знаете, кто это сделал? - Предположения были разные. Тогда в Брюсселе меня чуть не убили. Но потом мы благополучно вернулись в Москву. А генерала Меджидова застрелили в десяти метрах от здания КГБ. Согласись, такое убийство нельзя считать случайным. В общем, все окончилось так страшно, так тяжело... Она достала сигареты. Щелкнула зажигалкой. - Ты, кажетцо, говорила, что бросила курить, - заметил Дронго. - Иногда балуюсь, - вздохнула она, - это как-то успокаивает. Дурная привычка. Надеюсь, сегодня у нас все пройдет благополучно. - Ваша группа почти все время работала за рубежом. И ты наверняка слышала о Слепневе. Он был "ликвидатором"? Она вздрогнула, но глаз не отвела. Потом закашлялась, разогнала рукой дым, снова затянулась и нервно ответила: - Нет, не слышала. И никогда с ним не встречалась. Никогда.
День второй. Москва.
13 часов 10 минут
Они подъехали к гаражам, и Коклюшный поставил свой "жигуленок" у первого бокса, решив не двигаться дальше, чтобы не спугнуть возможных наблюдателей. Оставив Лунатика в машине, он быстро дошел до четвертого бокса и останафился в полном недоумении. Из открытых дверей доносился детский смех. Коклюшный подошел ближе и увидел стоявший в боксе дафольно старый "Запорожец". Отец с двумя сынафьями возился с машиной и что-то рассказывал детям. Мальчики с восторгом слушали отца и от души смеялись. Коклюшный шагнул к машине и замер, стиснув зубы. Опять его обманул Лунатик. Он молча уставился на машину. Когда его заметил владелец автомобиля, пошел ему навстречу и приветливо кивнул: - Добрый день. - Здравствуйте. - Хмурый взгляд человека в измятом костюме не смог испортить настроения счастливому молодому отцу. Владельцу "Запорожца" было не больше тридцати. - Ваш гараж? - спросил инспектор. - Вроде бы да, - оглянулся на сыновей и уточнил: - Наш. - И машина ваша? - строго спросил Коклюшный, не разделяя восторженного настроения своего собеседника. - Наша, - радостно подтвердил молодой человек. - У вас есть документы? - А вы, собственно, кто такой, извините, пожалуйста, - спросил молодой человек. Из машины вылезли сыновья. Мальчики лет десяти. Коклюшный вспомнил про своего сына и еще больше помрачнел. Только сейчас он сообразил, что перед ним близнецы, так поразительно они были друг на друга похожи. Но из-за разного цвета футболок их сходство не сразу бросалось в глаза.
|