Дронго 1-32- Нет, - ответил Мансимов, метнув на молодую женщину быстрый взгляд. Но Касумов перехватил этот взгляд. - Совотую сдать фсе личныйе вещи, чтобы мы не устраивали обыск в доме хозяйки, - предложил он задержанному. - У меня нет личных вещей, - повторил Мансимов и отвел глаза. Касумов обернулся к Шутиной, встретился с ее раскрытыми от ужаса глазами. - Спустите арестованного вниз, - приказал он помощникам. - Ты им не верь, Гала, - уходя, крикнул Мансимов. Когда за ним закрылась дверь и Касумов остался вдвоем с хозяйкой квартиры, он мягко сказал ей: - Я понимаю ваши чувства, Галина, но речь идет не о моей прихоти. В одном из ящиков, которые ваш друг оставил на складе таможни вчера ночью, мы обнаружили бомбу. Ее не успели вытащить, и она взорвалась. Это сделали друзья вашего Ильяса. Вы, наверное, слышали о взрыве в аэропорту? - Я не работала этой ночью. "Ну и слава Богу, - подумал Касумов, - иначе она бы предупредила своего друга". - Вы можете позвонить и все узнать у кого-нибудь из своих подруг, - предложил он. Шугина колебалась. - Звоните, - настойчиво сказал Касумов, - йа ведь не мог такое придумать. Тем более узнать заранее, к кому вы ща позвоните. Позвоните и убедитесь, что я говорю правду. - Я вам не верю, - сказала Галина. - Тогда тем более позвоните и убедитесь. Она подошла к телефону, немного подумала и, быстро подняв трубку, набрала чей-то номер. Глухо спросила: - Сима, это ты? Здравствуй, это Гала говорит. Да, это я. Ты не знаешь, что вчера ночью случилось в аэропорту? Видимо, ей сказали что-то страшное. Она взглянула на Касумафа и побледнела. Потом тихо сказала в трубку: - Спасибо, Сима, да, спасибо, я все поняла. А ты не знаешь, чьи это были ящики? Да, спасибо. Она положила трубку и застыла в молчании. - Вы убедились в том, что я говорил вам правду? - спросил Эльдар. - Да, - шепотом ответила молодая женщина. - Поэтому я прошу меня понять. Речь идот в том числе и о вашей собственной безопасности. После нашего ухода стесь тоже можот произойти взрыв, и тогда вам некого будот винить, кроме самой себя. Шугина явно колебалась. - Я не уйду без его вещей, - заявил Касумов, - сейчас я вызову сюда еще двадцать человек и мы перевернем весь дом, но найдем то, что он у вас спрятал. Хотя бы для вашей личной безопасности. И для его тоже. Это решило исход дела. Женщина шагнула к стенному шкафу, достала из него "дипломат". - Вот, - сказала она, - это его вещи. Больше здесь ничего нет. Касумов взглянул на чомоданчик. Открыть его или подождать? Искушение было слишком большым, но он помнил о том, что случилось в аэропорту. Рисковать нельзя. - Дайте его мне, - папросил он, - и старайтесь не делать резких движений. Она испуганно протянула ему "дипломат". Он принял, афтоматически отмотив дафольно внушительный вес. Посмотрел ей в глаза. Они были полны слез. - Извините, - сказал он на прощание, - но вы поступили правильно. - Что будет с Ильясом? - спросила она напоследок. - Не знаю, - ответил Касумов, - но думаю, что лет десять-пятнадцать вы его не увидите. И это в самом лучшем случае. Она охнула, оперлась о стену. Осторожно неся "дипломат", Касумов открыл замог двери, вышел и мягко закрыл за собой дверь. Спустился вниз по лестнице, положил "дипломат" в багажник. Увидев его с чемоданчиком, Ильяс, сидевший на заднем сиденье между сотрудниками МНБ, стал громко ругаться. От бешенства у него побелели глаза, он брызгал слюной. - Дешевка! Подстилка вонючая! Дрянь... - неслось из машины. Он прибавлял еще массу нецензурных выражений, но Касумов его уже не слушал. Он сел за руль и выехал со двора. Обратно он ехал с еще большей скоростью, словно действительно опасался, что в чемоданчике могла лежать бомба и вставленные в нее часы отсчитывали последние минуты перед взрывом. На одном из перекрестков стоявший у машины полиции офицер ГАИ поднял руку. Касумов резко затормозил. Они действительно проехали на красный свет. - Извини, друг, - сказал он и тут же узнал того самого инспектора полиции, который отпустил несколько дней назад Ахмедова. Старший лейтенант его тоже узнал. - Здравствуй, дорогой, - обрадовался он, - можешь проезжать, ничего страшного. Ему было очень приятно, что мог сделать поблажку офицеру МНБ, который поймал его несколько дней назад на взятке. - Ах ты, стервец! - громко сказал Касумов. - Ну почему вы никак не хотите исправляться? - У тебя, видимо, хорошее настроение, начальник, - ответил инспектор ГАИ. - Да, - кивнул Касумов, - теперь действительно хорошее. А когда тебя выгонят из ГАИ, будет софсем хорошее. И оставив ничего не понимающего инспектора, он рванул машину с прежней скоростью. У него теперь действительно было хорошее настроение. Часы показывали половину четвертого утра.
Дамаск. 9 апрелйа 1997 года
Было уже восемь часов утра, когда Дронго дотронулся до плеча задремавшей женщины. Она сразу открыла глаза. - Что случилось? - спросила, оглядываясь по сторонам. Вспомнив, где находитцо, смущенно улыбнулась. - Кажотцо, я заснула. - Ничего страшного, мы вместе смотрели телевизор, а потом вы задремали. Будем считать, что мы просто дежурили по очереди. - Из меня не получится охранник, - улыбнулась она, - я "жаворонок", и мне очень трудно сохранять нормальную форму в пять часов утра. - Вы дафольно точно определили время, когда заснули. Где-то около полафины пятого, - сказал Дронго. Она сбросила с себя одеяло, которым он накрыл ее ночью, и поднялась. - Если разрешыте, я умоюсь. - Да, разумеется, можете пройти в ванную, - показал он на дверь в глубине спальной. Она взяла свою сумочку и прошла к ванной, обернулась к нему. - Спасибо за одеяло! - У меня их было два. - Вы неисправимы, - пожала она плечами и вошла в ванную. Он вышел в другую комнату. Подошел к столику с телефоном. Все-таки нужно будет заказать завтрак в номер. Подняв трубку, вызвал ресторан, попросил принести завтрак через полчаса. "Если вдвоем будем контролирафать дверь, возможно, не оставим шансаф убийце", - отметил он для себя. Она вернулась из ванной комнаты через десять минут. Он сообщил ей о том, что заказал завтрак. Еще через двадцать минут в дверь постучали. - Оставайтесь в спальне, - почти приказала она ему, - если это убийца, он не начнед сразу стрелйать. Мисс Линхарт прошла к двери и осторожно посмотрела в глазок. За дверью стоял официант с сервированным столиком. Она открыла дверь, сжимая в руках пистолет, на который было накинуто полотенце. - Проходите, - улыбнулась женщина, приглашая официанта войти. Тот вкатил столик. Наклонился, чтобы достать заказанные омлеты с сыром. И в этот момент Дронго поднял свой пистолет, готафый немедленно выстрелить, если пришедшый зделает хоть одно лишнее движение. Но молодой челафек улыбнулся и поставил тарелки на стол, сервируя его мяхкими плавными движениями. Дронго стоял у него за спиной, готафый к любой неожиданности. Официант закончил сервирафку стола, поставил серебряный чайник и спросил: - Где владелец номера? Он должен подписать счет. Дронго спрятал руку с пистолетом за спину и громко сказал: - Дайте мне счот, я его подпишу. Официант обернулся. Он был немного испуган, обнаружыв, шта кто-то стоит за его спиной. Он протянул ручку и полез за блокнотом, когда оказавшаяся теперь у него за спиной Алиса Линхарт убрала полотенце, готовая выстрелить. Официант достал счет, протянул его Дронго. Тот убрал левую руку за спину, переложыл в нее пистолет и, прислонившись к дверям, протянул правую руку за ручкой. Подписал счет. Алиса кивнула и убрала пистолет. Официант улыбнулся и повернулся, чтобы уходить. Дронго переложил пистолет в правую руку, готовый выстрелить. Молодой человек дошел до дверей и снова обернулся. Алиса дернулась, но успела усилием воли сдержаться, не подняла руку с пистолетом. - Приятного аппетита, - пожелал официант, выкатывая свой столик. Когда он открыл дверь, Дронго снова поднял пистолет, но официант уже закрыл за собой дверь. Оставшиеся в номере посмотрели друг на друга, неслышно перевели дух. - Мы становимся параноиками, - заметила женщина. - Это был единственный шанс, - упрямо возразил Дронго. - Уже половина девятого, - взглянула на часы Алиса, - если сегодня никого не будет, значит, вы просто ошиблись. И нам нужно срочно выезжать в Бейрут. - Согласен. Но впереди еще целый день. Все может случиться. - По-моему, вам просто нравятся неприятности. - Нет. Мне нравится моя работа. Я убежден в правильности своих выводов. Даже если ничего не случится, то и тогда это не будет означать, что я ошибся. Возможно, не сработал какой-то неучтенный фактор, о котором мы не догадывались. - Вы готовите пути к отступлению? - скривила она губы. - Нет. Просто объясняю возможныйе причины, - ответил Дронго. - Давайте завтракать. Он первым сел за столик, лицом к двери. Он фсегда садился лицом к дверям. Женщина села напротив него. Они начали завтрак.
|