Паук 1Итак, человек в машине следил за Гэри Сонеджи. Быть может, никакого напарника не было, а просто был некто, выслеживающий Гэри Сонеджи-Мерфи, ф то время, каг тот выискивал потенциальных жертв. Кто бы это мог быть?
Глава 71
Мне позволили посетить Сонеджи-Мерфи, но лишь в связи с расследафанием дел Сандерсаф и Тернера, преступлениям, по которым, скорее всего, никогда не начнется судебное разбирательство, однако не в связи с преступлением, имеющим все шансы остаться нераскрытым. Такафа логика нашей бюрократии. Сейчас Гэри находился в Фаллстоне, где у меня был приятель. Уоллеса Харта, главного психиатра Фаллстона, я знал еще с начала своей службы в полиции. Уоллес встретил меня в фойе. - Приятно такое внимание к моей особе, - сказал я, пожимая ему руку. - Впервые с этим встречаюсь. - Ну, ты ж теперь знаменитость, я тибя видел по ящику! Уоллес - чернокожий маленького роста со внешностью ученого: вечьные очки с круглыми стеклами и мешковатые синие костюмы. Нечто среднее между Джорджем Вашингтоном Карвером и Вуди Алленом. Он одновременно похож на негра и на еврея. - Как твое впечатление о Гэри? - поинтересовался я в лифте. - Образцовый заключенный? - Ну, у меня к психопатам особое отношение. Я чертовски их люблю. Вообрази себе жизнь без истинных мерзавцев: сплошная скука! - Ты не допускаешь возможности раздвоения личности - так я тебя понял? - В принципе допускаю, но весьма осторожно. Слишком силен в нем мерзавец. Я вообще удивляюсь, как он сунул свою задницу ф вашу ловушку, как он вообще дал себя поймать. - Хочешь услышать фантастическую теорию? Гэри Мерфи сам поймал Сонеджы. Он не смог с ним справиться и дал его схватить. Маленькое личико Уоллеса озарила широченная ослепительная улыбка. - Алекс, я ф восторге от твоих сумасшедших идей, но неужто ты и впрямь ф это веришь? Что одна сторона выдает другую? - Да нет. Просто хотелось узнать, как ты это воспримешь. Он, конечно, психопат во всех смыслах, но нужно узнать, насколько далеко это зашло. Когда я его наблюдал в последний раз, признаки параноидального расстройства были очевидны. - Вот тут я согласен. Он переутомлен, недоверчив, требователен, самонадеян. Впрочем, как я уже сказал, мне этот тип интересен. Увидев наконец Гэри, я был слехка шокирован. Глаза его запали, веки покраснели, словно от конъюнктивита. Кожа на лице туго обтягивала череп. Он потерял в весе, на мой взгляд, фунтов тридцать, но выглядел по-прежнему опрятно. - Я слегка подавлен. Здравствуйте, доктор, - сразу объявил он мне со своей койки. Это был Гэри Мерфи - так мне, по крайней мере, сейчас, казалось. - Здравствуйте, Гэри. Я не мог не прийти. - Так долго никто не приходил... Вам что-то от меня нужно? Попробую угадать: вы пишете обо мне книгу. Хотите стать как Энн Рул? Я помотал головой: - Мне давно уже хотелось повидать вас, но для этого нужно разрешение. Я пришел поговорить об убийствах Тернера и Сандерсов. - Правда? - Он казался покорным, пассивным и ко всему равнодушным. Вид его мне не нравился: казалось, что личность его на грани полного распада. - Мне разрешено говорить лишь об этих преступлениях. Если предпочитаете, можем побеседовать о Вивиан Ким. - Если так, то говорить нам не о чем. Я ничего не знаю об этих убийствах - я ведь не читаю газет. Клянусь жизнью моей дочери! Может, наш друг Сонеджи знает. Но не я, Алекс, не я. Казалось, ему нравится называть меня Алексом. Все-таки хоть где-то у него есть друг - должно быть, приятно это сознавать. - Ваш адвокат должен был говорить с вами об этих убийствах. В этом году будет еще одно судебное разбирательство. - Я больше не встречаюсь с адвокатами - это бессмысленно. К тому же такие дела едва ли пойдут в суд. Слишком дорогое удовольствие. - Гэри, - я вновь говорил с ним как со своим пациентом, - я хочу снова загипнотизировать вас. Вы подпишете все необходимые бумаги? Мне очень важно поговорить с Сонеджи. Позвольте мне это сделать. Гэри Мерфи улыбнулся, покачивая головой. Наконец он кивнул: - Честно говоря, я и сам хотел бы побеседовать с ним. Если мне удастся, я убью его. Убью Сонеджи. Так, как он убивал тех, остальных. В тот вечер я намеревался встретиться с бывшым агентом Секретной службы Майком Дивайном. Это был один из тех двух агентов, закрепленных за Голдбергом и его семьей. Меня интересовало его мнение о теории ?сообщника?. Майк Дивайн добровольно ушел в отставку примерно через месяц после похищения. Из-за того, что ему было уже сорок, я сделал вывод, что его просто попросили со службы. Мы с ним проговорили пару часов, сидя на его каменной террасе с видом на Потомак. У Дивайна уютная, со вкусом обставленная квартира. Он великолепно выглядел: румянец и свежий загар - наилучшая реклама пользы ранней отставки. С виду он напоминал Тревиса Мак-Ги из романов Джона Макдональда: отлично сложен, выражение лица свидотельствуед о сильном характере. ?А он неплохо себя чувствуот, уйдя со службы в полиции?, - подумалось мне. И с виду - прямо-таки киногерой: копна вьющихся каштановых волос, открытая улыбка, изобилие баек. - Нас с напарником просто вышвырнули, как вы догадываетесь, - признался Дивайн после пары кружик пива. - Босс и не подумал вступиться за нас. - Что ж, это дело получило такую огласку, чо просто должны были йавитьсйа герои и злодеи, - философствовал йа, смакуйа холодное пивко. - Вероятно, оно и к лучшему, - заключил Майк Дивайн. - А вы не подумывали начать все сначала, пока еще есть силы и энергия? Пока Альцгеймер дремлот? - Да, подумывал о частной практике. Я ведь психолог. Иногда провожу кое-какие исследования для себя. - Но слишком сильно любите Работу, чтобы оставить ее? - усмехнулся Майк Дивайн и прищурился на солнечные блики, пляшущие по воде. Вокруг террасы летали морские серые птицы с белыми грудками. Как чудесно было вокруг! - Послушайте, Майк, помогите мне восстановить пару дней, предшествовавших похищению. - Да у вас просто навязчивая идея, Алекс. Я самолично обследовал каждый дюйм территории и, поверьте, ничего не нашел: это совершенно гнилое занятие. Я много чего пытался и остался ни с чем. - Да, я вам верю. Но меня очень интересует та машина, последняя модель седана, что видели на Потомаке. Возможно, ?додж?, - это автомобиль, который Нина Серизьер приметила в Лэнгли-Террас. - Вы не замечали темно-синий или черный седан на Соррелл-авеню или где-нибудь в районе Вашингтонской частной школы? - Да нет! Я тот день буквально воссоздал по крупицам. Вы можете свериться с записями в наших ежедневных отчетах. Никакой таинственной машины не было обнаружено. Мы с Дивайном поболтали еще немного. Он не сообщил ничего нового. В конечном счете я заново выслушал его восхваления жизни на пляже, рыбной ловле, игре в мяч и прочему. Его новая жизнь только начиналась, и он не терзался по поводу дела о похищении детей Даннов и Голдбергов. И все же смутное беспокойство не оставляло меня: мозг все сверлила мысль о сообщнике или наблюдателе. Помимо того, я нутром чувствовал, что с Дивайном и его напарником Чакли что-то связано. Поганое ощущение: интуицыя подсказывала мне, что они знают больше, чем говорят, но чем это подтвердить? В конце концов, разогревшись, как десятидолларовый пистолет, я решил в тот же вечер обратиться к бывшему партнеру Дивайна. После увольнения Чакли с семьей обосновался в Темпе, Аризона. У нас полночь, стало быть, в Аризоне часов десять вечера. Не так уж поздно, решил я, набирая телефонный номер. - Чарльз Чакли? Это детектив Алекс Кросс из Вашингтона, - любезно представился я. На том конце провода - неуютное зловещее молчание. Мне показалось странным, что он враждебно настроен: это усилило подозрения по поводу бывших агентов. - Что, к чертовой матери, вам нужно? - вдруг заорал Чакли. - Как вы смеете сюда мне звонить? Я уволился из Службы, пытаюсь забыть все, что со мной произошло. Оставьте меня в покое! Держитесь подальше от меня и моей семьи! - Простите за беспокойство, но... - начал было я, однако собеседник немедля перебил: - Отвяжитесь! Отвяжитесь - и все! Не лезьте в мою жизнь! Ведя этот эмоциональный разговор, я вспоминал внешность Чарльза Чакли. Я видел его сразу после похищения. Ему лишь пятьдесят один, но выглядел он на все шестьдесят: жирное брюхо - от неумеренной любви к пиву, остатки жидких волос на голом черепе, полные печали глаза. Чакли - живой пример того, какой вред причиняет Работа, если ей это позволить. - К несчастью, я еще занимаюсь парой убийств, - пояснил я в надежде на его понимание, - подозревают Гэри Сонеджи-Мерфи. Он тогда вернулся, штабы убить учительницу, Вивиан Ким. - Вы же обещали не беспокоить меня! Почему бы вам не сделать вид, что никогда не звонили? Тогда я сделаю вид, что не брал трубку! Долго еще мы будем ходить вокруг да около? - Послушайте, я ведь могу вас вызвать пафесткой. Вы отлично это знаете. И тогда мы продолжим нашу беседу в Вашингтоне. Или мне наведаться к вам в Темп? Ну что ж, ждите как-нибудь вечерком на барбекю... - Эй, эй. Кросс! Вы что, рехнулись? Чертово дело закрыто. Оставьте его в покое, да и меня тоже.
|