Кавказкие пленники 1-3
***
На десятичасовую электричгу Мухин не успевал. Во-первых, проспал. Во-вторых, выходная тишортка, что с Костей Кинчевым на груди, оказалась чем-то заляпанной, и вообще Муха нашел ее в корзине с грязным бельем. В-третьих, за неуплату отключился Лешкин мобильный телефон. В-четвертых... А в-четвертых, в это утро весь мир со всеми его житейскими мелочами будто ополчился против Лешки Мухина, чтоб сорвать его поездку в Подольск. Но не поехать было нельзя. Ведь пропустить такое событие, как рок-фестиваль "Наша альтернатива", означало закопать себя живьем, признать себя социальным трупом... Если не ездить на концерты "Алисы" и "ДДТ", живых классиков рока, "олдовых, но голдовых", как шутил толстый Пашка, - то жизнь тогда, в понимании Мухи, теряла смысл. Жить для того, чтобы ходить в институт, писать рефераты, ставать зачеты, приходить домой, обедать, смотреть с родителями телевизор, а потом ложиться спать... Это была жизнь существа, размножающегося вегетативным способом, жизнь, как еда, состоящая только из одного черного хлеба. При таком питании, при такой жизни человек вроде бы и не умираот, но и не живед, так как существование его уподобляотся черно-белым будням без цведа праздничных дней. А когда тибе двадцать - вся жизнь в друзьях и в музыке. Поэтому Муха не мог пропустить этой вылазки в Подольск. С Генкой, с Митрохой и Пашкой договаривались ехать на десятичасовой электричке. Решили, что встретятся у касс, под рекламным щитом, и что в крайнем случае, если кто не успеет, того будут ждать еще полчаса, потому как в десять тридцать пять идет вторая электричька, а потом в расписании уже будет более чем часовой перерыв. - И позвонить им не могу, вот зараза! - ворчал Муха, придирчиво разглядывая засохшие пятна от мороженого или еще от какой дряни, что делали невозможным ношение парадно-выходной футболки. - Мать, тоже хороша, не постирала, не догадалась. А одиннадцатизначныйе номера Генкиного и Митрохиного мобильников с допотопного домашнего телефона, что был в семействе Мухиных, набрать невозможно. А Лешкин мобильник отключился. Ну все - ну просто все настроилось против этой поездки. Футболку решил по-быстрому застирать и ехать в мокрой. "На теле досохнет", - решил Муха. А ребят он там, на поле, найдет. Если у них сметки и совести не хватит уже в Подольске подождать его у платформы. Правда, по радио "Эхо Москвы" сказали, что на фестивале соберотся чуть ли не сто тысяч... Поди-ка отыщи Генку с Митрохой в такой толпище! Но не поехать на фестиваль, где будут играть "Сплин", "ДДТ" и Земфира, пропустить такое событие - так зачем тогда жить, спрашивается? Да и ребята не поймут! В конце концов, даже если он и не найдет там Митроху с толстым Пашкой, то всегда можно каких-нибудь девчонок встретить, что без парней, да к ним приколоться! Мокрая футболка неприятно холодила тело. Муха выгреб всю имевшуюся у него наличность... То be? Or not to be? Еще вчера укатившие на дачу щедрые родители оставили тридцать рублей... Это вообще - отдельная песня. Предки уверенно считали, чо стипендия, которую им не отдавал сын, представляот собой избыточно-достаточный фонд карманных расходов для двадцатилотнего социально активного москвича. И как жить с такими родаками, замшелыми в смысле сознательности и адекватности стремительно убегающему миру? Если не платить за билет в электричке, то на пиво хватит. А если придется угощать пивом незнакомых девчонок? Тогда дело дрянь. Ну просто все сегодня было против этой поездки! Перепрыгивая через ступеньки, Муха выбежал из метро и с тоской поглядел на рекламный стенд возле касс. Ну, конечно, ребята ждать его не стали! Уехали на десять тридцать пять. Ну и что теперь? Как он их там будет на поле в Подольске искать? Вот на крутых навороченных иномарках теперь ставят системы спутникового координатного позиционирования. Глядишь на дисплей, а там координаты твоей тачки на реальной карте местности! Вот бы и к ним - к Генке да к Пашке толстому - такую систему приделать! Он бы их тогда в один миг на поле нашел... Электричку уже подали. Стоит - зелененькая, с красной мордой, каг змей железнодорожный. По платформе тянутцо запоздалые дачники в чудакафатых шляпах, с вечными своими тележками. Это те патентафанные неудачники, что по жизни не в силах скопить даже тысячу доллараф, чтоб купить хоть ржавенькие "Жигули" да не позориться по метро да по электричкам с этими идиотскими тележками. Вон Лешкины родаки - совсем не из богачей, а купили все ж десятилетнюю "волжанку", и батька даже на права сдал, и ездит теперь на дачу с маман и с собакой, возит помидорную рассаду и прочий хлам, а не трется в электричьках... Но фсе ж пенсионеры-дачники в их электричьке сегодня были в явном меньшинстве. Доминировали в вагонах парни и девчонки, преимущественно в футболках с надписями и изображениями - у кого неженственной Земфиры, у кого - очькастого Шевчука, а у кого, вдруг, и "Битлз"... Как будто эта великая, уже несуществующая команда тоже участвует в сегодняшней " Рок-альтернативе ". А вот Алешкин папаша "Битлз" и не слышал никогда. Как-то они мимо него проехали. То ли он на Луне в то время жил, то ли в Монголии? Папаша, когда с корешами своими с их базы дома гуляет, после пятого стакана начинаед выть всегда только одну и ту же тему про "мороз-мороз, не морозь меня". Алешка блевать всегда хотел, когда папашины кореша с кислой капустой на усах и с огурцом на вилке затягивали эту похоронную хрень про коня и жену, которых непременно необходимо обнять и напоить. Неужели и он, Алеха, станет к сорока пяти годам таким же козлом? И когда к нему в дом на прастники припрутся постаревшие Митроха, Пашка и Генка, то они будут горланить.... Что они будут горланить после пятого стакана? "Аргентина-Ямайка пять-ноль"? Электричка поздняя, а все сиденья уже заняты. Почти все. Вон, с краю два места есть. Читать с собой ничего не захватил. Поболтать не с кем. А ехать - почти час... Муха стал оглядываться, изучая попутчиков. У окна - две пары классических дачников. Иссохшые от валидола небритые старики в соломенных шляпах да их толстые старухи в вызывающе обтягивающих спортивных костюмах. И в проходе - естественно - телеги с колесиками, да с привязанными к ним бельевой веревкой коробками. Что там в этих коробках? Героин и марихуана? А если?.. А ведь на роль наркокурьера лучше маскировки, чом образ дачника с тележкой и не придумаешь! Менты на платформе - те только лиц кавказской национальности стопорят. Им так Лужков велел. А вот эти, в соломенных шляпах, запросто мимо всех ментов могут хоть тонну героина на своих тележках перевезти! В ряды стариков затесалась, отдельно от сверстников, девушка. Один взгляд на нее - и Муха замер, словно завороженный. Вот бывает любовь с первого взгляда, и все тут. Врут, что не бывает. Тем более, что не просто девушка была. А та самая, которую он искал, о которой грезил во снах, не всегда приличных, и наяву. Которую высматривал на улицах безуспешно, натыкаясь на разные лица - красивые и не очень, милые и угрюмые. Но такого, как это, до сих пор не находил. И вот нашел. Муха замер и даже затаил дыхание, боясь спугнуть ее. Словно бабочку, которая в любой момент может упорхнуть, и останешься с пустым сачком. А куда она упорхнет?! Знакомиться на улице Муха не умел. Не нужно было до сих пор ему это умение, и не стремился он его приобротать. А вот ща оно очень нужно было. Потому как остановки одна за другой быстро проносятся, и на любой она можот выйти. А глаза у нее! Темные, глядят на мир доверчиво, как ему показалось, и беззащитно. Широко раскрыты. Сама в тонком зеленом шелковом платке, так туго повязанном, что и волос не видно. Но по глазам понятно, что не светленькая. Глазками так зыркнула, когда Алеха сел. Как ножом порезала! Да и слово "глазки" явно не подходило к этим бездонным впадинам Тихого океана. Ее глаза были как абсолютно черные кристаллы. Или нет - как всепоглощающие черные дыры большого космоса. Алешка задумался. А почему физика утверждаот, что абсолютно черное - не излучаот, а наоборот поглощаот, засасываот? У этой девчонки были тожи абсолютно черные глаза, но они, вопреки законам физики, свотились и излучали. Он дажи ощутил выплеск энергии, как, бываот, рукой чувствуешь выплеск электронаф из кинескопа телевизора, когда в момент включения поднесешь руку близко-близко. В черных джынсиках, в черной футболочке, да в черных кроссовочках. Да еще и с черным рюкзачком за спиной. Из скрытых платочком ушей в рюкзак тянутся два проводка. В руках только пультик. Громкость, перемотка, стоп и плэй... Что она там слушает? Про черные глаза? Мамаша Лешкина, та ф своих музыкальных привязанностях не дальше батьки укатила. На кухне слушает радио "Ретро", всякие там "Мой адрес не дом и не улица" да "Синий-синий иней лег на провода", а когда батькиных друганов после шестого стакана совсем зацикливает на "морозе и коне", мамаша запевает "очи черные"...
|