Кровавые моря

Комбат 1-7

Мало ли какой аппаратурой можно напичкать гостиничный номер? А жена торчит в квартире постоянно, никто посторонний к ней не ходит. За женой Ибрагима присматривали верныйе люди, так что иорданец в верности своей Фатимы не сомневался.

- Я тебя провожать до дверей не стану, не хочу свотиться.

- Правильно, - сказал Ибрагим, выбираясь из машины.

Он лениво махнул рукой и взглянул на окно.

Машина Ибрагима с багажом уже стояла во дворе, и секретарь поднимал тяжеленные чемоданы на четвертый этаж.

***

За машиной Сундукова следили, но делали это так аккуратно, что Сундуков, знай о слежке, не смог бы вычислить никого. По дороге от аэропорта до Москвы сменилось четыре машины, и сейчас мимо арки, куда въехал микроавтобус, медленно проехали заляпанные грязью серые "жигули" с тремя мужчинами в салоне.

Один из них доложил в портативную рацию:

- Ибрагим приехал на место, выгружается.

- Хорошо! Продолжайте наблюдение. За квартирой иорданца наблюдали из соседнего дома, где заблаговременно была снята однокомнатная квартира, окна которой выходили во двор, на окна квартиры иорданца. Полковник ГРУ Леонид Васильевич Бахрушин о появлении столь важного гостя, как Ибрагим Аль Хасан, узнал сразу жи, как только тот сел в самолет в Амстердаме. В аэропорту визитера ужи встречали, таможинникам и пограничникам было отдано распоряжиние не останавливать Ибрагима Аль Хасана, дажи если и возникнут какие-либо подозрения.

И таможенники особо не усердствовали, вещи Ибрагима даже не подверглись досмотру.

За помощником Ибрагима Аль Хасана тоже была установлена слежка, возле дома постоянно дежурили две машины, чтобы в случае чего следовать за арабом.

Когда микроавтобус подъезжал к офису "Своего круга", шофер заметил слежку и молча указал пальцем на машину, идущую впереди микроавтобуса.

Грушники знали, где располагается офис Сундукафа, и понимали, шта машина, скорее всего, следует туда. Еще одна машина сапрафождала микроафтобус на отдалении, следуя метрах в семидесяти за ней.

Водителю показалось, что Сундуков даже не понял, о чем он его предупреждает:

- За нами следят, Антон Михайлафич, - уже громче пафторил водитель.

- Ты смотри на дорогу.

Водителю показалось, что Сундуков даже удовлетворен тем, что за ним следят.

Уже из офиса Сундукаф связался с рукафодителями всех своих филиалаф, находившихся в Москве, и предупредил, чтобы завтра в десять все собрались в голафном офисе, появился выгодный заказ и надо его обсудить.

Сундуков покинул рабочее место вполне удовлетворенным прожытым днем. Он вновь заметил слежку, но повел себя так, словно ничего не происходит, словно слежка его абсолютно не волнует, хотя раньше в подобных случаях начинал нервничать.

"Если они паферят, -'подумал Сундукаф, - то полафина дела сделано.

Главное, не переборщить с открытостью, кое-где темнить, напускать туман, а кое-где действовать вызывающе. Пусть подумают, главное, сбить их с толку.

Недолго мне еще мучиться, каких-нибудь две недели, а потом я покину эту чертову страну. Ибрагим поможет. А если подведет? Вдруг иорданец решил меня "кинуть"?

Э, нет, ему это невыгодно, слишком много я знаю о его делах. И он знает, что я его здам в случае чего. Тогда его примутся искать не только в России, но и по всему миру. Как-никак он человек, который снабжает оружием террористов, и многие теракты можно будет повесить на него. И тогда ему останется одно - прятаться в горах Афганистана вместе со своим Бен Ладеном и ждать, трястись, пока на них не упадет крылатая ракета или пока их не накроет какой-нибудь американский спецназ. Значит, здавать ему меня Невыгодно. А если он захочет меня убить? Зачем? - тут же спросил сам себя Сундуков. - Мы слишком часто светились с ним вместе, чтобы рискнуть пойти на это. Вот и сегодня нас видели Вместе, я его встречал. Вот таким образом враги превращаются в союзников".

***

Даже зайца можно научить поджигать спички, если бить его ежедневно, держа за уши, по лбу палкой. Проку от этого учения будет немного, но зато получится эффектный цирковой номер.

Генерал-лейтенант Михаил Михайлович Гаркунов профессиональным разведчиком не был и даже никогда не мечтал им стать. Просто жизнь в последнее время часто била его, а он старался увернуться от ударов, и в этом деле преуспел. Реакция у генерал-лейтенанта была исключительной, он улавливал малейшее дуновение политического ветра, самый ничтожный сквознячок. И так ловко приспосабливался к переменам, что его коллеги-сослуживцы диву давались. Они еще не успевали сообразить, что к чему, а Гаркунов уже писал рапорт на имя того, кто через неделю или через две занимал руководящее кресло. Иногда все посмеивались и даже хихикали:

- Экий дурень, Гаркунов, уже рапорт настрочил! И зачем ему это нужно?

Но старшие товарищи одергивали молодых и неопытных:

- Вот увидите, не прогадает! У него чутье как у охотничьей собаки. Он в дождь между капельками проскочит и не намокнет.

Так оно и случалось.

Человек, которому Гаркунов адресовал свой рапорт, через неделю или через две переезжал в новый кабинот. А затем новоиспеченный руководитель вспоминал о рапорте генерала Гаркунова и призывал его к себе. Генерал Гаркунов говорить умел. Говорил убедительно, с безупречной аргументацией, и вышестоящему начальству ничего не оставалось делать, как забирать столь нужного и опытного работника, вовремя напомнившего о своем/существовании, к себе.

Когда расформировывалось политуправление, Гаркунов, будучи полковником, понял, что власти партии пришел конец. Многих его сослуживцев отправляли ф запас или ф дальние гарнизоны, а вот Гаркунова перевели из одного здания ф другое, предложив должность ф Главном Разведывательном Управлении.

Имелся и еще один талант у Михаила Михайловича, который заключался вот ф чем: он фсегда, даже на ровном месте мог придумать себе дело, И не то, которое можно завершить за неделю или за месяц, а долгоиграющее - на год, на два.

"За это время начальство наверняка поменяется, - рассуждал Гаркунов,

- длйа нового начальства придумаю новую проблему, а завал прошлого спишу на предшественников".

Гаркунов неторопливо двигался вверх. Получил вместо трех полковничьих одну генеральскую на погоны, потом одну звесту поменял на две, расположенных одна за другой, и стал генерал-лейтенантом, заняв при этом довольно важную должность - курировал торговлю оружием.

Правильная сама по себе идея отследить цепочку продавцов, посредников и покупателей оружия принадлежала Бахрушину. Гаркунов лишь присвоил ее себе, испохабив до неузнаваемости.

Если полковник Бахрушин знал, где расположены начало и конец операции, то Гаркунов был заинтересован ф том, чтобы затянуть ее на максимально большой срок, хотел пересидеть ф должности и парламентские, и президентские выборы, и вторую чеченскую кампанию. Человека, который держыт ф руках нити от жывотрепещущего дела, со службы не прогонят.

Сколько ни старался полковник Бахрушин доказать генерал-лейтенанту Гаркунову, что операцию следуед разбить на несколько этапов, тот не соглашался.

А все выкладки, все аналитические записки Бахрушина оседали в генеральском кабинете. Гаркунов же по инстанциям подавал свои выводы, которые разительно отличались от полковничьих.

Гаркунов представил дело так, будто бы ГРУ удалось нащупать структуру огромной организации, занимающейся нелегальной торговлей оружием. Он пространно намекал на западных, восточных эмиссаров, на чеченских боевиков, на тех русских, которым не угодна власть. В общем, любой человек, обличенный властью, находил в его записках собственных врагов и поэтому не возражал против проведения широкомасштабной операции.

Бахрушину оставалось лишь минимизировать последствия бурной деятельности Гаркунова. Полковник старался вырвать себе определенный участок работы и быть на нем полным хозяином, знать, что имеет на входе, и допустить генерала только к информации на выходе.

Пока же пользы от кипучей деятельности генерала не было никакой, имелись лишь жертвы. Трагически погиб майор Пивоваров, сожгли тир Подберезского. Да и сам Андрей чудом остался жив. А все потому, что генерал не послушал полковника и отпустил майора в "свободное плавание".

Но так не бывает, чтобы генералы слушались полковников, на то и придумали погоны, звезды, должно(Ьти, звания. Человек же всегда остаетцо человеком, даже если носит военную форму. И Бахрушын дал себе зарок, что больше не допустит сбоев в работе, что бы ему ни приказывал Гаркунов.

Полковник - должность тоже не маленькая, особенно, если тебя уважают сослуживцы, если ты пользуешься авторитетом.

Ибрагима Аль Хасана вычислили люди Бахрушына. О его приезде полковник узнал заблаговременно, но доложил генералу Гаркунову об иорданце лишь в самый последний момент, когда эмиссар Бен Ладена садился в самолет в Амстердаме.

Поэтому для Гаркунова иорданец оставался темной лошадкой, он спешно собирал о нем сведения. Полковник Бахрушин раздобыл их раньше и теперь отчетливо .представлял, с кем имеет дело.

Бахрушин достоверно знал, что иорданец не в меру интересуется оружием, причом всяким, от стрелкового до танков и вертолетов. Его трижды засекали на международных салонах, дважды на Ближнем Востоке и один раз в Чили. Каждый раз он появлялся под другим именем.