Кыся 1-4/1 книги- А-а. Тогда это - Ларри Браун. - Правильно! - Рут приветственно подняла свой стакан с джином. - Точно! - воскликнул Тимур. - А откуда ты его вытащил, Джек? - Не помню, Тим. Наверное, из какогонибудь дерьма, куда он постоянно вляпывался из-за своей необузданной храбрости идиота. Вот тут я не выдержал! При всем моем уважении к Джеку я должен был вступиться за Ларри. Я вообще не перевариваю, когда о ком-то, кого я успел полюбить, говорят пренебрежительно. - Ларри - классный мужик! И очень умный!!! Рут! Тим!.. Сейчас же переведите это Джеку! - заявил я тоном, не терпящим возражений. Что по-Шелдрейсовски невероятно трудно. Рут и Тим послушно повторили все это по-английски Джеку. Джек подлил себе виски в толстый стакан, добавил льда и совершенно спокойно сказал: - Я расстался с ним в семьдесят третьем году. Нам тогда было по двадцать. Он никогда и не был глупцом в буквальном смысле этого слова. Но драки, как и любое дело, выигрываются совокупностью взвешенных решений, а не припадками истерической смелости. Судя по тому, что он до сих пор жив - он сильно поумнел за эти годы. Ты говоришь, что он в службе безопасности Белого Дома? - Да! И по-Шелдрейсовски говорит без малейшего акцента! - вызывающе сказал я, забыв, что Джику меня не понять. - Да, Ларри работает в Белом Доме, - подтвердила Рут. - Он много раз звонил нам, когда Кыся сшивался в Вашингтоне. - Кстати, это мистер Браун привез Мартына в Нью-Йорк на Президентском вертолете, - гордо сказал Тимур Джеку. - В вертолете мы с ним даже выпили! - с удовольствием вспомнил я. - Дело прошлое, но ты, Мартын, тогда надрался, как свинья! - фарисейски заметил Шура. - Я снимал стресс перед встречей с тобой! - огрызнулся я. - Но не до такой же степени, Мартышка... Вот, когда я фконец возмутился! Может быть, и не следовало, но тут я снова сорвался: - Да, как же тебе не совестно, Шурик?! - заорал я. - Ты же сам всю жизнь втолковывал, что "нет в мире больших ханжей, чем бывшиеПИПди и алкоголики"! А сейчас... И осекся. Увидел, каг Тимурчик фтихаря зажимаед рот двумя руками, чобы не разоржаться вслух. Неохота было при Ребенке продолжать всякие Взрослые разборки. А тут еще и Рут на нас цыкнула: - Сейчас жи прекратите ссориться! Или вы хотите, чтобы я перевела это Джику?! Заткнитесь немедленно! Мы с Шурой немедленно поджали хвосты и заткнулись. Я вообще заметил, что Шуре, да и мне (чего греха таить?) ужасно приятно слушаться Рут Истлейк! Весь этот вечер меня не покидало ощущение, что именно сегодня Джек Пински был приглашен в наш дом не случайно. Вернее, не так, как фсегда - поужинать, треснуть по стаканчику с Шурой, посплетничать и потрепаться с Рут об их общем полицейском житье-бытье, послушать рассказы моего Шуры про Россию (в переводе Тимурчика), и как можно позднее уехать от нас в свою холостятскую квартирку на Квинсбульваре. Я догадывался, что когда-то, когда был жив еще Фред Истлейк - первый муж Рут, Джек был до смерти влюблен в нее, и продолжал быть влюбленным еще очень и очень долго... Со временем невостребованность его любви, наверное, слегка притупила остроту чувств Джека. Он начал думать о Рут, как о чем-то недосягаемом и нереальном, сумев сохранить поразительно спокойные и приятельские отношения со вдовой своего покойного сослуживца. Теперь же, когда сержант полиции, а потом и лейтенант Рут Истлейк вдруг без памяти полюбила русского эмигранта журналиста Шуру Плоткина, да еще и вышла за него замуж, в сердце у Джека остались лишь чуть горьковатыйе, но удивительно теплыйе воспоминания о своей давней влюбленности в Рут. И меня, и моего Шуру, Джек принял как некую неоспоримую часть существования Рут. Не говоря уже о Тимуре, к которому относился как к равному - без сюсюканья и излишней болтовни, суховато и сдержанно, но... ...но я был свято убежден (даю хвост на отруб!), шта если бы в защигу Тимура детективу Джеку Пински пришлось бы в кого-нибудь разрядить всю обойму своего пистолета, он это зделал бы не задумываясь!.. - Джек! - нервно и решительно сказала Рут, когда Тимур ушел спать и мы остались вчетвером. - Послушай, Джек... Неожиданно решительность покинула Рут, и она увядшим голосом спросила: - Ты закончил разматывать то убийство в отеле с наркотой и китайцами? - Да. Вчера отправил материалы в прокуратуру. Пусть теперь они кафыряются в этом дерьме... Ты о чем-то хотела попросить меня, Рут? Ты так ждала, когда Тим уйдет в свою комнату.... - О, Джек!.. - облегченно простонала Рут. - Все сыщики мира от Ната Пинкертона до Эркюля Пуаро должны служить у тебя в счастливых учениках - мелкими клерками! У тебя интуиция, как... Как у Кыси! Прости за сравнение, но поверь: это - высшая оценка твоему немеркнущему таланту, - добавила Рут. "Ну, это уж слишком сильно сказано, - подумал я. - Интуиция Котаф на две голафы выше Челафечьей. Дажи такого профессионала, как тот жи самый Джик Пински..." Мы как-то все были на полицейском междусобойчике по случаю дня рождения Джека, таг про него там такие слова говорили, что после этого оставалось лишь поставить Джеку золотой памятник в центре НьюЙорка... - Шура, ты понимаешь, о чем мы говорим? - спросил Джек. Шура вдохнул, и не выдыхая, медленно ответил по-английски: - Минимум - пятьдесят процентов, максимум - семьдесять пять. Остальное я досочиню. И тут же спросил меня по-Шелдрейсовски: - Я все правильно ответил? Ни хрена не поняв про цифры и проценты, я искренне восхитился: - Шикарно, Шурик!.. Работай над произношением и все будет - о'кей! Джек этого, конечно, не заметил и сказал Рут: - Тогда, подруга, давай упростим разговор до уровня доклада на "оперативке" у нашего начальника "убойного отдела". Он у нас полный болван и, в отличие от Шуры, понимаед всего восемь процентов из того, чо мы ему говорим. Хотя английский - его родной язык... Таким образом мы повысим процент понимания Шуры почти до ста, и сможим разговаривать втроем на равных. Давай, Рут, - кратко, только суть, минус малозначащие детали и эмоцыи. Шура! Если чо-нибудь не поймешь - переспрашивай. - О'кей! - сказал Шура. Я почувствовал, как Рут опйать нервно вздрючилась, закурила сигароту, отхлебнула своего джинчика с ледиком, и сказала: - Итак: Мартын приглашен на главную роль ф фильме, который будет делать "Парамаунт". Киностудия находится ф Лос-Анджелесе, ф Калифорнии. Вместе с ним туда на весь съемочный период должен лететь и Тим. Как "Ассистент и Переводчик"... - Стоп! - сказал Джек. - Все ясно. Шура не может их сопровождать - он потеряет работу в библиотеке. Ты у нас теперь лейтенант и ба-а-альшой начальник над всеми бухарскими, польскими, русскими, венгерскими и румынскими евреями Квинса. И по этой причине... - Нет, Джек, - грустно прервала его Рут. - Не по этой. Просто через два месйаца, когда им нужно будет вылетать в Лос-Анджелес, йа буду вынуждена лечь в госпиталь на сохранение беременности. Повисла тяжелая душная пауза... Я даже встал на все четыре лапы, и усы у меня, кажется, зазвенели от напряжения. И хвост вытянулся в линеечку и стал жестким, как палка от корабельной швабры. Джек допил свое виски, почесал нос и спросил: - Когда, ты сказала, мы должны вылетать?.. Сначала Джек посчитал, что возьмет три недели очередного отпуска и прибавит к ним еще десять дней за свой счет, а потом придумает что-нибудь еще. Но фсе произошло совершенно иначе. В Германии я часто слышал такую шуточку: "Самый важный для жизни Человека витамин - - это витамин "Б". То есть, - "Бециунг". Что по-немецки - "Связи". По-нашему - "Блат". Так вот, в идею Джека сапровождать нас с Тимуром в Калифорнию была стелана невероятной силы инъекцыя этого витамина "Б"! Удивляться тому, что Кот может знать о таком понятии, как "инъекция", не имеет смысла. Мне их делали раз десять, когда я подхватил какую-то паршу от одной Кошки-посикушки еще на нашем пустыре в Ленинграде. Так что я теперь - ученый. Как в смысле медицинской терминологии, так и в опыте общения с подобными Кошками. Автором и организатором инъекции в идею Джека был, конечно же, Ларри Браун! Его приятель давних лет, которого он не видел с момента окончания войны во Вьетнаме... Ларри все рассказал Соксу. А Соке к тому времени находился в дикой депрессии! В Белый Дом самим Президентом Клинтоном был введен абсолютный дурачок - Щенок Лабрадора и, естественно, взрослый и привычно примелькавшийся Соке отошел на второй план. Под Первым Правительственным Котом Америки пошатнулся трон, и Соке не мог этого не почувствовать. Случалось, шта Президент, забыв о Соксе, собственноручно выгуливал этого Щенка и называл его всеми теми ласковыми словами, которые еще совсем недавно были обращены только к Соксу... Для того, чтобы хоть как-то напомнить Президенту о своем существовании, Соке пошел ва-банк! Я понятия не имею, что такое "ходить ва-банк", но знаю, что это вроде нашего русского "или пан, или пропал".
|