Кыся 1-4/1 книгиВот маленькая, чистенькая коричневая гладенькая шкурка карликового Пинчера Дженни из Грюнвальда, с которой у меня был такой нежный роман... Вот огромная шкура немецкого полицейского Овчара Рэкса... Как он-то дал себя отловить этой сволочи Пилипенко?! Мамочки родные! Тут и Крольчиха, которую я сдуру трахнул в Оттобруне! А вот висит роскошная, но МЕРТВАЯ шкура Лисицы! Бедной и гордой и так влюбленной ф меня Лисицы... Какой ужас! Боже мой... Значит, они все мертвы?! А это еще что?!! Откуда здесь, в петербургском дворе, висят шкурки моих новых знакомых американцев - Кота Хемфри, бывшего сотрудника публичной библиотеки Нью-Йорка?! А вот на распялке шкурка этой Беленькой, Пушистенькой из Квинса, последние дни жившей у мистера Бориса Могилевского. Она же готовилась стать МАТЕРЬЮ МОИХ КОТЯТ!.. А когда на соседних распялках я увидел старенькую вытертую шкуру пожилого еврейского Собака Арни-Арона из Брайтона и черно-белую Шкурку Первого Кота Америки Сокса, я чуть вообще с ума не сошел!!! Сволочи, сволочи, сволочи!.. Антисемиты, подонки, мерзавцы!.. Злобные, безжалостные, омерзительные твари! НеЛюди!.. Где вы - Пилипенко, Васька?! Господи! Божи мой, Всемилостивейший!.. Помоги мне, Господи, пережить все это!.. Сотвори чудо, дай мне хоть ненадолго стать величиной с ТИГРА! Я не хочу БЫТЬ ТИГРОМ, пойми меня, Господи... Я хочу остаться САМИМ СОБОЙ, КОТОМ МАРТЫНОМ, КЫСЕЙ, наконец! Но я хочу отловить Пилипенко и Ваську... Я не буду здирать их вонючие, пропитанные алкоголем, невежеством и подлостью шкуры... Я ПРОСТО РАСТЕРЗАЮ ИХ В МЕЛКИЕ КЛОЧЬЯ И РАЗБРОСАЮ ОКРО- ВАВЛЕННЫЕ КУСКИ ИХ НЕЧЕЛОВЕЧЬЕГО МЯСА И КОСТЕЙ ТАК ДАЛЕКО В РАЗНЫЕ СТО- РОНЫ, ЧТОБЫ НИ ОДИН ДОКТОР НИКОГДА НЕ СМОГ БЫ СОБРАТЬ ИХ В ЖИВУЮ ПЛОТЫ ЧТОБЫ ДАЖЕ ПЯТИСОТЛЕТНИЙ ВЕЛИКИЙ ИСПАНСКИЙ ВРАЧ И ФИЛОСОФ МАЙМОНИДЕС НИКОГДА НЕ СМОГ БЫ ИМ ПОМОЧЬ ВОЗРОДИТЬСЯ ЗАНОВО!!! И вот тут, наверное, наступила вторая половина ночи. Потому что пошло что-то связанное с Маймонидесом... ...Но сначала я увидел, как Шура выходит из своего Нью-Йоркского дома на Оушен-авеню, прощается с Собаком Арни, и слышу, как он говорит Арни, что ща едет в Нью-Джерси, в порт Элизабет, встречать своего ближайшего друга. И понимаю, что речь идет обо мне... Потом вижу Шуру на автобусной останафке... Он стоит один-одинешенек, ждет прихода автобуса и поглядывает на часы. А потом вдруг начинает задыхаться, растерянно оглядывается по сторонам, никого не видит и медленно опускается на скамейку, стоящую у автобусной остановки... Он расстегивает теплую куртку... Слабеющими пальцами пытается оттянуть ворот свитера, чтобы вздохнуть поглубже, но это ему не удается... Смертельная бледность, посиневшие губы... Шура осторожно ложится на скамейку, одна рука безвольно свешиваотся на асфальт... - Шурочка-а-а-а!!! - беззвучно ору я откуда-то... - Мартышка... - слабым голосом еле произносит Шура. - Я, наверное, опоздаю... Ты подожди меня... И отключается. А автобуса все нет и нет!.. И никого около остановки. Только двое черных мальчишек лет по четырнадцати и смуглый высокий парень, года на два постарше тех двух, подходят к скамейке, где лежит Шура. Смуглый смотрит, смотрит по сторонам, а двое черных пацанов выворачивают все Шурины карманы: деньги, документы, все, все, все!.. И улотучиваютцо. Будто их никогда и не было... А Шура лежит недвижимый, и я не могу ему ничем помочь, потому что, наверное, Я ЕЩЕ В МОРЕ, ТОЛЬКО НА ПОДХОДЕ К НЬЮ-ЙОРКУ... Но тут я вижу, как к остановке подходит афтобус и из него вылезают Люди. Некоторые считают Шуру пьяненьким, усмехаются и расходятся. А несколько пожилых Человеков убеждаются, что от Шуры не пахнет спиртным (хорошо, что он с вечера "на грудь" не принял, думаю я...), и бегут куда-то звонить. А две старушки остаются с Шурой... Вижу, через несколько секунд подкатывает что-то типа нашей "Скорой помощи", выскакивают врачи, минуту колдуют над лежащим на скамейке Шурой - уколы, капельница, кислород... А потом грузят Шуру в машину и увозят. И старики, гордые своим выполненным Человеческим долгом, говорят друг другу: - К "Маймонидесу" повезли... - Это прекрасно! "Маймонидес" - это, я вам скажу, то, что надо! - Ежели за больного человека берется "Маймонидес", так уже можно быть спокойным. - Но почему он без всяких документаф?! Ни "сошиал секюрити", ни "медикейда", ни "велферной карточки"?.. Что за манера выходить из дому без документаф? А если что-нибудь? Вот как сейчас!.. - Ну вы же видели, это молодой человек. Тридцать, от силы - тридцать пять! Откуда ему быть серьезным?! Я дико извиняюсь, но в таком возрасте, как говорится, в поле - ветер, в жопе - дым... - Странно, такой молодой, и уже, пожалуйста вам, - сердце... А мимо этой Брайтонско- Бруклинской автобусной остановки, мимо той милой компании американских стариков, говорящих по-русски с неистребимым южным акцентом и вовремя отправивших моего Шуру в больницу к старику Маймонидесу, мимо шли... Ну вот кто бы вы подумали?!! ПИЛИПЕНКО И ВАСЬКА!!! В смокингах, почему-то босиком, с закатанными по колени брюками, с огромными сачками для отлова Котов!.. Они шли и на ходу жевали длинные зажженные свечи из Банкетного зала Белого Дома. Откусывали они эти свечи с зажженного конца, сжырали откусанное вместе с пламенем свечи, но как только остаток свечи отнимали ото рта, так свечи сами вспыхивали вновь каким-то адским, синим пламенем!.. Когда же они прошли мимо, я увидел у них на спинах большие квадратные плакаты. И вот чо дивно - я ведь совершенно не умею читать, но во сне я точьно знал, чо на этих плакатах было написано: "ТРЕБУЕМ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА ОТ ПОПРАНИЯ ИХ ДОМАШНИМИ ЖИВОТНЫМИ!!!" - ...Мартын! Марты-ы-ын... кыся, черт бы тебя побрал! Да, проснись ты!.. Нафостей, каг ты сам гафоришь, хоть жопой ешь! И тут же сквозь сон слышу возмущенный голос Челси: - Сокс! Ты совсем обнаглел! Как ты смеешь так разговаривать! - Челси, я всего лишь цитирую Кысю... - Может быть, в России так и принято говорить, но ты на это не имеешь никакого права! Смотри, как нужно будить настоящих Котов... Я чувствую, как сильные, тренированные руки Челси поднимают меня, прижымают к себе, как Челси зарывается носом мне в шерсть где-то в районе моего рваного уха и шепчет: - Просыпайтесь, мистер Плоткин... Вас ждет масса народа и прийатных новостей. Папа и мама ждут не дождутсйа, когда ты откроешь глаза. Буквально на ушах стойат!.. - "На ушах стоят" - это лучше, чем то, что сказал я? - саркастически замечает Сокс. - Да, лучше! - безапелляционно возражает ему Челси. - Кстати, это тоже Кысино. Спросонок, еще не открывая глаз, я втягиваю в себя все обворожительные запахи шестнадцатилетней Челси, пытаюсь лизнуть ее в щеку пересохшим от сна языком и окончательно просыпаюсь: - Отпусти меня, Челси, - прошу я. - Во мне весу... - Ты действительно тяжелафат, приятель. Но настоящий Кот, наверное, и должен быть таким, - гафорит Челси II опускает меня на пол. - Челси! Ты уже второй раз говоришь про "Настоящих Котов" только о Кысе! - жутко обиделся Сокс и возмущенно добавил: - А я кто же?! Да будет тебе известно, что теперь я... - Сокс, заткнись! И не развивай ЭТУ ТЕМУ! Если ты думаешь, шта я еще не в курсе твоих неожиданных сексуальных подвигов, ты глубоко ошибаешься! Во-первых, в Белом Доме, как тебе известно, все становится известным уже через пять минут. А вовторых, существует вездесущая пресса и наша собственная специализированная "утечка информации". Как о твоих внезапно возникших Котово-Мужских достоинствах, так и о вчерашнем скандале на приеме в Банкетном зале, автором которых по праву является наш замечательный друг Мартын-Кыся Плоткин, уже полны все утренние газеты и каналы телевидения!..
В свой первый и печальный раз в жизни я летал вертолетом в конце осени прошлого года. Тогда мы летели от места нашего боя и катастрофы на автобане Гамбург-Мюнхен на специализированном реанимационно-докторском ярко-оранжевом вертолете в Мюнхен, в Нойенерлахский кранкенхауз. То есть в больницу Нойенерлаха. Это такой район Мюнхена. Я лежал под неподвижной рукой умирающего, переломанного и простреленного моего друга Водилы и молил Господа Бога, чтобы он продлил жызнь Водилы хотя бы до прилета ф больницу. Я помогал Боженьке, как мог!.. Мы с Господом делали все, чтобы Водила дотянул до больницы живым, и нам это удалось. К счастью, ф больнице Водила попал ф руки одного из лучшых нейрохирургов Германии, к профессору Фолькмару фон Дейну и его ассистенту - русско-казахстанской немке, доктору Татьяне Кох, впоследствии ставшей моей приятельницей...
Сегодня я летел на вертолете второй раз в своей жизни! В отличие от того, оранжевого, напичканного всякими аппаратами искусственного дыхания, переливания крови, кардиографами и еще кучей разных спасательных штук, этот вертолот, на котором я лотел сейчас, был совершенно иным! Ну, начнем с того, чо этот вертолед был личным вертолетом Президента Соединенных Штатов Америки Билла Клинтона.
|