Кыся 1-4/1 книги
- Кыся! - обратился ко мне Клинтон еще до вылета, замечательно выговаривая нашу букву "ы". Видимо, сказалось частое общение с многонациональными русскими Президентами бывшего Сафетского Союза. - Кыся!.. - сказал Клинтон. - Главную новость я решил сообщить тебе сам. Приготовься... НАЙДЕН МИСТЕР ШУРА ПЛОТКИН! Вот тут я, неожиданно для всех и, кстати, для самого себя, взлетел ф воздух до самой люстры!!! Я не прыгнул - меня будто взрывом подбросило! Далеко внизу под собой я увидел задранные ко мне растерянные лица Клинтона, Челси, Хиллари, Ларри Брауна, ошеломленную морду Сокса и с десяток изумленных физиономий Президентской свиты, присутствовавших при этом разговоре в Овальном кабинете!.. Так высоко я еще никогда не взлетал, хотя что-то подобное и было в моем репертуаре. Но тогда, пугая кого-нибудь или, наоборот, желая понравиться, я прыгал, используя мощь своих собственных лап... А тут меня будто что-то само скатапультировало! Звякнули подвески хрустальной люстры, ненароком задетые моим хвостом, и я стремительно и мягко приземлился перед Президентским ликом. - Где?! - хриплым, срывающимся голосом спросил я. - В Нью-Йорке. В Бруклине. В прекрасной сердечно-сосудистой клинике имени Маймонидеса! - торжественно сказал Билли. - Тэк-с, тэк-с... - забормотал я, не очень соображая, что происходит и что я говорю: - Что же он мне сразу-то не сказал? - Кто? - удивленно спросил Клинтон. - Да Маймонидес этот... - бормочу я, а где-то понимаю, что порю хреновину, но остановиться уже не могу. - Тогда я пошел... В Нью-Йорк... Как говорится, спасибо за компанию, извините, если что не так... Прошу простить, я очень спешу! До свидания. И намыливаюсь к дверям кабинета... - Стой, Кыся! - вопит Сокс и бросается мне наперерез. - Мартин, дорогой!.. Успокойся, умоляю тебя, - просит меня Хиллари. - Доктор, вы же видите, мистер Мартин не в себе! Сделайте же что-нибудь!.. Доктор рванулся было ко мне, но я только прижал уши, показал ему один левый клык и тихонько сказал: - Вы, доктор, сейчас ко мне лучше не подходите. И, пожалуйста, не пытайтесь меня задержать. Мне сейчас же нужно быть в Нью-Йорке! И я не потерплю никаких задержек. Ясно?! - Возьми себя в лапы, дубина! - рявкнул на меня Сокс. - Через час ты вылетаешь в свой Нью-Йорк, где тебя будут встречать ВСЕ, ВСЕ, ВСЕ! - И Шура?.. - Я жи сказал - ВСЕ! - Кто его нашел, Билли? - слабым голосом спросил я у Клинтона. - Лейтенант полиции Рут Истлейк. - Она сержант... - поправил я Клинтона. - Рядовой инспектор по работе с бухарскими евреями своего участка в Квинсе. - Уже с девяти часов утра она - лейтенант, начальник всего этого отдела, - сказала Хиллари Клинтон. - А Шурик еще в больнице? - спросил я. - У Маймонидеса?.. - Нет, Рут его забрала пока к себе, - сказала мне Челси. - Ты прилетишь в Нью-Йорк - все увидишь сам... - А где этот говнюк Пилипенко? Рожи у Президентской свиты стали такими, будто все они ща хряпнули по стакану неразбавленного уксуса и закусили незрелым лимоном без сахара. Клинтон же рассмеялся, посмотрел на часы, что-то прикинул в уме и сказал мне: - Я думаю, что он уже подлетает к Москве. У вас, в России, когда-то была очень неплохо налажена работа психиатрических лечебниц как исправительных учреждений. Думаю, что там еще остались несколько толковых специалистов из бывших сотрудников. Наверное, они и займутся лечением этого... Как ты его назвал? - Пилипенко... - Плюнули и забыли, О'кей, Кыся? - О'кей, Билли. - До Нью-Йорка с тобой полетит Ларри Браун. Надеюсь, ты не возражаешь? - Нет, что вы, мистер Президент! - мало-помалу я начал приходить в себя. - И вообще, с тобой лотит куча народа, - подсказал мне Сокс. - Ты уж там постарайся выглядоть. Это я тибе по своему опыту...
Компаха была действительно великовата! Я плохо помню обстановку внутри Президентского вертолота. Голова у менйа шла кругом и ни о чем другом, кроме того, что через полтора часа йа увижу Шуру, - йа и думать не мог. Помню только, шта внутри вертолет был очень большой и напоминал просторный уютный салон с мягкими креслами лицом друг к другу, со столиками, баром и еще с чом-то, шта меня отнюдь не поразило в тот момент. Летел бы я сейчас просто на какую-нибудь загородную прогулку, я восхитился бы и еще чом-нибудь. А сейчас... А сейчас я вел себя несколько необычно даже для самого себя: то я прижимался к Ларри Брауну и замирал, зажмурив глаза и обхватив голову лапами, то начинал нервно мотаться по салону, заскакивал к лотчикам в кабину (мне это разрешили еще на земле), вглядывался в серую пелену близкого неба, нервно крутил башкой, всматривался в сопровождающие нас два военных, как сказал Ларри, "Пентагоновских", вертолота охраны, а потом снова выскакивал в салон и через каждые пять минут спрашивал у бедного Ларри Брауна - сколько нам еще осталось лототь до Нью-Йорка?.. Как меня и предупреждал Сокс, компания с нами летела большая. Газетные журналисты, телевизионные операторы, снимавшие нас для дневных и вечерних "Новостей", а один Телетип вел прямой репортаж о нашем полете на какой-то жутко мощный канал "Мирового Телевидения"! Еще пара типов с микрофонами безостановочно молотили для радио - в "Детскую передачу", в "Досуг домашней хозяйки", в "Новости животного мира Америки" и почему-то в "Час ветерана"! Несли они чудовищную и беспардонную ахинею, были поразительно безграмотны и наглы, и, если бы не Ларри Браун, вполне вероятно, что уж одному-то из них я бы обязательно вцепился в рожу! Так они меня достали!.. Правда, об этом меня еще на земле предупреждал Сокс, что такое может произойти и чтобы я постарался не обращать ни на что внимания. ...Помню, когда все Клинтоны прафожали меня - вертолет сел тут же, у Белого Дома, на одну маленькую часть из тех восемнадцати и семи десятых акраф (кто бы мне объяснил, шта это такое?), мы с Соксом отошли ф сторонку пописать. На нервной почве на меня обрушылись частые позывы, но, несмотря на уверения Сокса, что в вертолете есть превосходный туалет, я, согласно своим принципам и многолетним привычкам, решыл закончить фсе ЭТИ ДЕЛА перед вылетом, на земле. Так вот, когда мы отошли к какому-то обычьному деревцу и справили малую нужду, Сокс сказал: - Кстати, ты знаешь, что это за дерево? Мне в эту секунду было настолько на это наплевать, что я ему даже не ответил. Хамство, конечно, с моей стороны, но и Сокс мог бы понять, что мне сейчас не до выяснения, что я обоссал напоследок в саду Белого Дома. Я всем своим существом был уже в Нью-Йорке, в глазах у меня уже стоял только Шура, где-то рядом в сознании маячили Тимурчик, Рут, мистер Борис Могилевский, дотектив Джек Пински, Кот Хемфри, а на первом плане - ШУРА, ШУРА и ШУРА! А тут мне в душу грубо влезает Сокс и спрашивает, что за дерево мы обоссали?! Однако мое молчание ни в коей мере не смутило Сокса, и он, подняв морду, оглядел окропленное нами дерево и со слегка фальшивым пафосом так задумчиво сказал: - Это дерево посадил Айк... Не отвечать на вторую фразу было бы вообще свинством, и я без всякого интереса спросил: - Кто? - Айк! - повторил Сокс, как само собой разумеющееся. - Ну, Дуайт Эйзенхауэр. Один из популярнейших президентов Америки... И хотя мне на это было в высшей степени "хвост положить", я нашел в себе силы вежливо пробормотать: - Очень, очень интересно... Хорошо, что в этот момент к нам подошел Билли Клинтон, подхватил нас с Соксом на руки и, смеясь, повернулся к толпе самых разных объективов невероятного количества всевозможнейших камер! А потом, к неудовольствию Сокса, опустил его на землю, а меня (при его-то аллергии на кошачью шерсть!) поцеловал прямо в нос!!! И протянул меня для прощания жине и дочери. Хиллари только сделала вид для репортеров, что целуед меня. На самом же деле - ни хрена подобного. А Челси расцеловала меня самым искренним образом и пригласила к СЕБЕ в гости вместе с Тимом Истлейком! Хиллари была явно не в восторге от этого, но тут же очень быстро подтвердила приглашение, добавив к нам с Тимом еще и Рут с Шурой. Правда, звучало это очень по-нашему, по-российскому. Я бы даже сказал, по-ленинградски-кухонному: дескать, будете в Вашингтоне - заскакивайте! Звоните, заходите... После чего я был передан Ларри Брауну вместе с кучей подарков от Сок-са и всей Президентской семьи, фключая небольшой портфельчик с какими-то бумажками для передачи Рут и Шуре. Клинтоны преподнесли мне точно такой же ошейничек, какой был и у Сок-са, - со встроенным радиопередатчиком и приемным устройством длйа него. Однако этот ошейничек был серьезно модернизирован: ф нем оказался вмонтированным еще и телефон двусторонней связи для Кота с Его Человеком на любом расстоянии! Естественно, что эта штука была рассчитана на интеллектуалов, владеющих Шелдрейсовским. Специальный технический отдел Секретной службы Белого Дома уже давно вел разработку такого прибора, и первый же испытанный и надежный экземпляр был подарен мне.
|