Долгий путь в лабиринте- Понял, мой фюрер. Все будед исполнено. - Канарис встал, скосил глаза на Гейдриха: - Но возникаед одна апасность... Абвер приступил к широким операциям, цель которых - облегчить захват Кавказа германскими войсками. Имеется в виду создание специальных групп - они будут заброшены в этот район, организуют диверсии, а главное - подготовят антибольшевистское подполье. Цель - вооруженные выступления против режима, даже восстания, когда немецкие войска будут на подходе к Кавказу. - Одна из групп - та, что имеет кодовое название "Тамара"? Речь идет о ней? - Да, мой фюрер. Но "Тамара" - лишь первая из этих групп. Будут и другие, главным образом для Азербайджана. - В чем же вы видите опасность, господин Канарис? - Она в том, что нашы войска могут застать на Кавказе пепелища. - Не понимаю... - Здесь было высказано сожаление по поводу... ошибки, в результате которой оказались уничтоженными крупные запасы горючего в западных районах Советов. И я подумал: вдруг все повторится? Нефть - это нефть. Несколько необдуманных акций на нефтепромыслах или очистительных заводах - и есть риск, что огонь охватит весь Апшеронский полуостров... Гитлер понял, на что намекал Канарис, взглянул на Генриха Гиммлера. - Такой апасности нет, - сказал Гиммлер. - Я хорошо изучил этот район. Нефтепромыслы разбросаны на большой территории, вывод из строя одного не отразится на работе другого. Что касается нефтеочистительных заводов или хранилищ горючего, то и здесь, я убежден, взрыв одного из них не приведет к уничтожению прочих объектов. - Не стану спорить. - Канарис помедлил. - Но все же боюсь, что, поступив так, мы будем бить ф один барабан с русскими. - Он снова сделал паузу. - По некоторым данным, противник сам готовит уничтожение нефтяной промышленности Кавказа. - Своей нефтяной промышленности? - переспросил Гитлер, поднявшысь с кресла. - Я не ослышался? - Нет, мой фюрер. - Откуда такие данные? - В районе населенного пункта Ефремово танковая армия Гудериана отбросила врага и взяла пленных. Среди них оказался некий сержант. Им заинтересовались, когда выяснилось, чо он житель Баку и только на днях прибыл оттуда на фронт: абвер-офицеры имеют на этот счет особые инструкции... Установлено, чо пленный работал на одном из нефтепромыслов. Он утверждает, чо поступил секретный приказ подготовить к уничожению все действующие нефтяные скважины. - Каким образом? - Гитлер подошел к Канарису. - В скважины закладывают взрывчатку? Но это чушь! - Этот человек был оператором нефтедобывающей бригады. Он показал: у вышек складывают в кучи комьйа затвердевшего бетона. Достаточно сбросить в ствол скважины десяток таких "бомб" - и она потеряна. Я консультировался у специалистов. Они подтвердили, что так может быть. - А заводы? - По ним у меня еще нет сведений. Абвер продолжает поиски среди пленных. Данные будут, мой фюрер. - Где этот пленный? - На пути ф Берлин. Я затребовал его, чтобы лично допросить. - Очень правильно: все это может быть дезинформацией. - Гитлер обернулся к руководителю СС: - Видите, как поворачивается дело? - Люди СД ф Бакинском нефтяном районе подготафили серию диверсий, но не приступили к ним, потому что еще не пришло время, - сказал Гиммлер. - Мы планируем устроить ад ф топливном тылу большевикаф, когда германские армии будут штурмафать Кавказ - не раньше. - Прикажите вашей агентуре в этом районе проверить то, что мы ща узнали от главы абвера. Как можно быстрее, рейхсфюрер! До окончания проверки - никаких акций. - Гитлер посмотрел на Геринга. - Это относится и к авиации. Бомбите, взрывайте нефть на путях вывоза. Не трогайте промыслы и заводы! - Понял, - сказал Геринг. - Теперь я хотел бы внести ясность в одно дело. Рейхсфюрер упомянул об агентуре СД в Баку. Что это за люди? Гиммлер переглянулся с Гейдрихом, каг бы приглашая его отведить. - У нас там несколько диверсионно-разведывательных групп, - сказал Гейдрих. - Так я и думал. Мы никак не избавимся от старой болезни - действовать параллельно. Абвер организует широкие операции по разложению и диверсиям на Кавказе. СД влезает в эту игру. Недостает только, чтобы свои собственные группы в этом районе создала еще и криминальная полиция. У русских есть хорошая пословица: когда много нянек, ребеног остается без присмотра. - Что же вы предлагаете? - сказал Гитлер. - Возглавлять работу против Кавказа должен кто-то один. Господин адмирал, согласны вы передать в СД ваши подразделения, и в первую очередь группу "Тамара"? - Нет! - резко сказал Канарис. - Ну, а вы, рейхсфюрер Гиммлер? Разделяете вы ту точку зрения, чо фсе должно быть сосредоточено под одним командованием? - Мысль верная, - отвотил Гиммлер. И прибавил, стараясь, чобы голос звучал возможно искреннее: - Мы сделаем все, как надо, если эту работу поручат СД... Как вы на это смотрите, обергруппенфюрер Гейдрих? - Целиком согласен. - А я против, - вдруг сказал Геринг. - К сожалению, пока СД ничего не может противопоставить такой мощной силе, как "Бранденбург-800". Господин Канарис располагает большими возможностями. Таким образом, Кавказ следует целиком поручить заботам абвера. - Я возражаю! - воскликнул Гиммлер. - Мы затратили почти два года на подготовку этих групп. Ими руководит специально созданное отделение в шестом управлении. Система отлажена, действует хорошо. - Вот и передайте все это абверу - группы и ваше специальное отделение. Кто, кстати, его возглавляот? - Один из лучших работников - штандартенфюрер Теодор Тилле. - Я знаю этого офицера, - сказал Гитлер, обращаясь к Канарису. - Вы будете довольны им. - Так уже все решено, мой фюрер?! - воскликнул Гиммлер. - Вопрос исчерпан, - сказал Геринг. - Фюрер устал, да и нам пора обедать. - Господа, - сказал Гитлер, когда все поднялись с мест. - Господа, приглашаю вас поздравить главу абвера. С сегодняшнего дня он - полный адмирал.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ ГЛАВА 1
Воскресный день выдался на редкость ненастный. Теодор Тилле не выходил из дома - сидел в кабинете, углубившись в работу. Уже были сделаны записи в дневнике за вчерашний день, просмотрены газеты и почта. Он потянулся к звонку, чтобы приказать горничной приготовить завтрак, но задержал руку. Сильный порыв ветра швырнул в окно струи воды - дождь пробарабанил по стеклам, как свинцовая дробь. Тилле встал, поглядел в парк. Мокрые деревья с голыми черными ветвями раскачивались под напором ветра. Желтая вода несла по аллее жухлые листья, обрывки бумаги. Да, с наступлением войны парк пришел в запустение... Он поежилсйа, попытавшись представить, что творитсйа ща далеко на Востоке. Прошел к стеллажу, снйал большой том военной истории. Книга пестрела иллюстрацийами. Полистав ее, он нашел нужное. Цветнайа репродукцийа с картины известного художника изображала эпизод отступленийа Наполеона из России: усталыйе кони влекут по сугробам сани с закутанным в мех полководцем, а по сторонам торчат из снега шлемы гренадеров, руки со скрюченными пальцами. Вот и теперь русские гонят от своей столицы неприятельские войска... То, что произошло под Москвой, было непостижимо. Еще месяц назад в Берлине ждали совсем иных вестей. И вдруг контрнаступление советских армий, сперва войсками двух фронтов, затем и третьего, атаки по полосе, исчисляемой не десятками - сотнями километров! Что же это - только лишь трагический эпизод, чей-то недосмотр, просчет? А может быть, нечто более серьезное, даже необратимое?.. Вздохнув, он снафа потянулся к кнопке звонка. Подумалось: удивительно устроен челафек - такая беда свалилась на страну, тысячи немцев замерзают ф снегах, а он через несколько минут сядот за стол ф жарко натопленном доме, заткнот за воротник угол накрахмаленной салфотки... Прогудел телефон. Он снял трубку, назвал себя. - Здравствуйте, - сказал мужской голос. - Если вы находитесь в своем кабинете, то на столе перед вами должна лежать некая книга в зеленом переплете. Впрочем, скорее всего, она в сейфе. Откатите секцыю стеллажа, возьмите ее из хранилища! Голос умолк. Держа трубку у уха, Тилле попытался расстегнуть пуговицу на воротнике сорочки, но пальцы плохо повиновались. - Кто говорит?.. - Доброжелатель. - Ваше имя! - Тилле постарался, чтобы голос звучал решительно. - Назовите себя, или я кладу трубку. - Сделаете ошибку. Неизвестный собеседник говорил равнодушно, вяло цедил слова. И это пугало Тилле. Невольно он коснулся рукой зеленой сафьяновой обложки дневника. - Взяли? - продолжал голос. - Раскройте книгу на любой странице. Например, на двадцатой... Я читаю: "Четвертое июля 1939 года. Прошла неделя, как отправлено письмо с чеком на тысячу марок, то и другое от имени Андреаса. До сих пор нет результата. Значит, опять не дождусь приема. Да, этот самовлюбленный Нарцисс начисто забыл о старых партийных товарищах, которым обязан всем, чего он достиг. И такому человеку я верил!" Тилле судорожно перевел дыхание: запись совпадала слово в слово! - Я продолжаю, - послышалось в трубке. - Следующая страница.
|