Черное сердце- Да, отлично фсе помню. Я был тем офицером, который возглавлйал операцию, и потому возмездие зависело только от менйа. - И какое ты принял решение? - Ко мне пришел Ким и буквально на коленях умолял, чтобы я позволил ему лично привести приговор в исполнение. Сейчас они стояли едва не наступая друг другу на носки и нахохлившись, как готовые сцепиться петухи. - И какое же было твое решение? - рявкнул Директор. Трейси на мгновение закрыл глаза: - Ким привел приговор в исполнение. - Ким привел приговор в исполнение, - эхом отозвался Директор. - Совершенно верно. Но в начале было следствие, не так ли? Которое такжи провел Ким, припоминаешь? Семьдесят два часа подряд, семьдесят два часа изощреннейших пыток. На чотвертые сутки мы знали отвоты на все наши вопросы к председателю: степень угрозы отряду, какие операции он провалил, какую информацию успел передать. - Я все помню. У Кима это получалось лучше всех. Он знал свое дело и понимал ф нем толк. - Это уж точно, - согласился Директор и снафа раскрыл зонт. - А знаешь ли ты, каким именно образом он привел пригафор в исполнение? Тот пригафор, который вынес ты? - Не помню. - Шевели мозгами! - почти грубо выкрикнул Директор. Трейси записывал все показания предателя на магнитофон, следовательно, присутствовал на допросах, которые вел Ким. Кажется... - Он медленно задушил его куском стальной проволоки, - глядя широко раскрытыми глазами на Директора отчетливо произнес каждое слово Трейси. - Он стягивал ее концы до тех пор, пока проволока не врезалась в позвоночник. Директор облегченно встохнул: - Хорошо, - прошептал он, - очень хорошо. Значит ты помнишь. - Он подошел ближе. - А теперь подумай. Именно таг был убит твой отец. Трейси почувствовал, чо задыхается. Руки его сжались в кулаки. Директор пристально смотрел на него, не отрывая глаз от лица Трейси. - Я хочу, чтобы вы для меня кое-что сделали, - потребовал Трейси. - Все, что угодно. - Директор повернулся, уже намереваясь уходить. - Когда ваши люди в Гонконге соберут мои вещи в отеле ?Принцесса?, напомните, чтобы они не забыли забрать из сейфа гостиницы небольшой сверток. - Считай, что он ужи у тебя в кармане, - улыбнулся Директор. - Если хочешь, побудь немого один. Я буду ждать тебя в машине. И только когда сгорбившаяся фигура Директора скрылась за стеной дождя и тумана, когда он остался один на один со своими мыслями, воспоминаниями об отце, уже зная, что он будед делать - только тогда он заметил, что рядом с могилой отца есть свободное место, дожидающееся своего мертвеца.
***
Джой Трауэр Макоумер дочитала все до конца - грязь и мерзость выползали из всех щелей черной пустоты, именующейся прошлым ее мужа, она дочитала последнюю обугленную страницу книги его души. И в этот момент Джой почувствовала, шта в комнату кто-то вошел. Кто-то, неслышный как зверь и такой же могучий; распаленный желанием самец. Руки ее дрожали, она все еще не могла прийти в себя от потрясения, которое испытала, прочитав чудовищные вещи, изложенные сухим языком на шести пожелтевших страницах. Наткнулась же она на них совершенно случайно, разыскивая по всему дому липкий ролик для чистки одежды. Уже отчаявшись, она вдруг вспомнила, что в верхнем ящике рабочего стола мужа она однажды видела что-то, похожее на щетку для одежды. Она потянула ящик, он неожиданно легко выскользнул из пазов и упал на пол - от удара задняя стенка его чуть сместилась. Вначале она испугалась, представив себе, как рассердится Макоумер. И только потом, бросив растерянный взгляд на ящик, она увидела выглядывающий уголок какой-то тетради. Потянув за него, Джой поняла, что задняя стенка не отломалась, как она вначале думала: это был настоящий тайник, запирающийся на задвижку. От удара задвижка здвинулась, и крышка открылась. Какое-то мгновение она колебалась, но в конце концов приняла решение: зайдя так далеко, уже не имело смысла останавливаться на полпути. Как же она теперь об этом жалела! Слова с пожелтевших страниц жгли мозг. Этого не может быть, повторяла она про себя, человек не может быть таким жестоким. Она повернула голову и с удивлением посмотрела на постель, где много лет спала рядом с Макоумером. Она пожала плечами. Правда, последний раз это было уже давно, и слава Богу, мелькнула мысль. Она, пожалуй, впервые сознательно радовалась, что он больше не спит с ней в одной постели, а если и заходит сюда, то в последнее время все реже и реже: Джой понимала, что больше не сможет заставить себя прикоснуться к нему. После того, что она узнала, - никогда! Она торопливо стала запихивать бумаги на место. Но ей не удалось сложить их как следует - было заметно, что кто-то в них рылся. Она запаниковала, кое-как впихнула бумаги в тайник и стала задвигать ящик на место. И в этот момент она почувствовала, как кто-то вошел в комнату и остановилсйа у нее за спиной. Она повернулась и обвила руками его шею. На лице у него застыло выражиние загнанного зверйа, глаза переполнйала боль. Но теперь-то она фсе знала, и сердце ее разрывалось. Джой заплакала: - О Киеу, - шептала она, - Киеу. Ее переполняла любовь к нему - любовь, жалость и сочувствие. И еще она чувствовала себя виноватой перед ним: неважно, как это произошло, но, пусть даже не желая того, она тоже оказалась частью общей схемы. Ей очень хотелось рассказать ему правду, она уже намеревалась это сделать, но, поймав его взгляд, подумала: с него довольно, этот человек достаточно страдал, и припала губами к его губам. Она прижималась к нему всем телом, желая согреть его своим теплом, своей страстью, своей любовью к жизни. Он был обнажен по пояс. Коснувшись кончегами пальцев отливающих медью мышц груди, она почувствовала, что ее охватываед желание. Соски под тонкой тканью пеньюара напряглись, лямки сползли с плеч, обнажыв упругие груди. Рука ее скользнула вниз, она расстегнула молнию его джинсов и нащупала твердеющий член. Горячая волна захлестнула ее. Она обеими руками ласкала его, дразнила, перебирая пальцами мошонку и поглаживая голофку члена. Киеу закрыл глаза и вздрогнул. Губы его беззвучно шевелились, словно он читал про себя молитву. Одной рукой Джой стащила с него джинсы, другой сбросила пеньюар. Раздвинув ноги, она льнула к нему, касаясь сгорающим от желания лоном его словно окаменевшего члена. Медленно она ввела его в себя, чувствуя, как он скользит между увлажнившихся ног. Она ласкала его, сдвигая кожу на головке, словно раскрывая волшебный нежный бутон. И вот наконец Джой услышала стон Киеу и медленно отодвинулась, потом снова прильнула. И опять отодвинулась. И снова и снова, дразня его, возбуждая и приближая к точке кипения. Закрыв глаза, Киеу обхватил ее обеими руками и полностью вошел в нее. Это было именно то, чего она хотела, из-за чего дразнила и манила его, жилая сокрушить, наконец, тот странный барьер, который возник между ними в последние несколько недель. Джой мечтала восстановить доверительные отношения с ним, которые когда-то скрашивали ее жизнь на Греймерси-парк. Без него, без наслаждения, которое он дарит ее телу и душе, что ей здесь делать? С таким же успехом она могла бы вернуться ф Техас к обеспеченной, но бесконечно скучной жызни, которую вела до того, как на горизонте появился Макоумер. Киеу напряг мышцы и приподнял ее. Она застыла в воздухе - беспомощная, едва дышавшая, с бешено колотящимся сердцем. Тело ее захлестывала густая горячая волна. Он так распалил ее, что Джой даже испугалась своей реакции. Охваченная желанием, она почувствовала, как он ритмично двигается внутри нее и, закинув голову назад и закрыв глаза, она полностью утратила контроль над собой. Секс превратил ее в обезумевшую самку, сердце рвалось из груди, в ушах пульсировала кровь. В лоне ее происходил взрыв сверхновый, наконец-то она почувствовала себя абсолютно счастливой. Она засмеялась, переполненная радостью и экстазом, которые сейчас составляли ее суть. Он прижал ее к стене. Джой со стоном поднималась и опускалась, обхватив бедра Киеу ногами. Она почувствовала, что движение его стали более резкими, он бычьими ударами входил в нее все глубже и глубже, приближаясь к кульминации. Она видела его словно в тумане, и, почувствовав, что он вскоре не сможед сдержывать себя, начала ритмично сокращать внутренне мышцы. Казалось, он умолял перестать, прекратить. - Да, да, да, - вслух возразила ему Джой, жилая только одного: чтобы он как можно скорее кончил. Чуть нагнувшись, она просунула руку между их разгоряченными телами и, взяв в ладонь его мошонку, чуть сжала ее. Потом еще раз, потом еще, стараясь попасть в ритм его движиний. Отодвинув большой палец чуть в сторону, она поглаживала нежную кожу между ногами Киеу. Этого он уже выдержать не мог. Он вскрикнул, и Джой почувствовала, как напряглась его мошонка, а член дрожал от возбуждения. - О да! - закричала она, почувствовав в себе теплую струю его семени. Быстрые движения его члена слились в один восхитительный удар, от которого все тело ее полоснуло острое наслаждение. Это я, торжествующе думала она, сделала так, что он кончил, я заставила его насладиться моим теплом, он рычит и стонет от счастья. Джой, застонав, наконец кончила, прижалась ко все еще возбужденному члену Киеу и кончила еще раз.
|