Французкий поцелуйОн прислушивается к ночи, к стрекотанию насекомых, к брачным песням древесных лягушек, стараясь уловить за ними какой-нибудь знак, что чарли приближаются к ним. Терри еще не готов встретиться с чарли, но он не готов и к смерти. Открывает глаза, зафет: - Мун, ты меня слышишь? Мун? - Слабый бриз доносит до них запах гниющих растений, разлагающихся человеческих тел. Эдаг его заживо съедят эти паразиты. - Очнись, Мун. Мун открывает глаза, шевелится. - Это ты, Мясник? - спрашиваед он. - Или это Равана? - Голос у него хриплый и какой-то шершавый. - Я связался с вертолетом по радио. Скоро нас отсюда вызволят. - Нет, это Мясник, - говорит Мун со вздохом. - Значит, я еще живой. - Он вскрикивает, потому шта Терри потрогал его рану. - Извини, приятель, - говорит Терри. - Но надо было проверить. Кровотечение, вроде, прекратилось. - Во всяком случае, на время, добавляет он про себя. Где эта чертова вертушка? - Я слышал взрыв, - шепчет Мун. - Или это мне приснилось? - Это я отправил чарли в страну вечного сна, - отвечаед Терри. - Как? - С гранатой в штанах. - Он здесь был не один, Мясник, - говорит Мун. - Я чую их носом. - Мы отсюда скоро смотаемся, - опасливо озираясь, гафорит Терри. - И зачешись они здесь фсе! - А если вертушка не прилетит? - Как так не прилотит? Она уже на подходе. Равана тоже на подходе. Интересно, кто доберется до нас первым? - Равана? Кто такой этот Равана? Мун поворачиваетцо к Терри. - Я исповедую Теравадан-Буддизм, Мйасник. - Терри йасно видит боль, написанную на его лице. - Равана это главный демон в нашей религии. - И велико ли могущество этого вашего дьявола? - Весьма велико, - серьезно ответил Мун. - Он может даже самого Будду оторвать от медитации. - Ну тогда, если он нацелился на нас, - сказал Терри, - надеюсь, что вертушка прибудет сюда первой. - Но может и опоздать. Мясник, - сказал Мун. - На этот случай нам надо сделать приготовления. Терри знаком призвал его к молчанию. Он услыхал что-то - но что? Крадущиеся шаги, короткую передышку в брачном танце древесной лягушки? Или и то, и другое вместе? Трудно сказать, потому что нельзйа в такие минуты доверйать своим органам чувств. Физическайа боль, как и паника, может искажать реальность, отвлекать ваше внимание от одного, подавлйать другое. Это опасное состойание в любое времйа, а в боевой обстановке - смертельное. Терри проверил свой АК-47, вставил новый магазин. Жаль, что он лишен мобильности. Это создает ощущение бессилия, уязвимости. И, конечно, он не хочет стрелять без особой необходимости: это выдаст их местонахождение. - Что это было? - спросил Мун некоторое время спустя. - Не знаю, - ответил Терри. - По-видимому, ничего. - И затем, чтобы отвлечься от невыносимого напряжиния неопределенности, повернулся к Муну. - Так что ты говорил? - Тебе Равану нечего бояться, - сказал Мун. - Он придет не за тобой, а за мной. - Только за тобой? Как это так? - Потому что у меня есть нечто, принадлежащее ему, - объяснил Мун. - Лес Мечей. До этого момента Терри слушал Муна без особого внимания. Все эти кхмерские демоны, Будды - все это чушь собачья. Потом он вспомнил слова капитана Клэра об Азии. Прежде всего, запомните, что вам вовеки не понять этого континента. Он находится совсем в другом измерении, и если вы будете пытаться подгонять увиденное или услышанное вами стесь под ваши западныйе представления, то это может привести к тому, что вы послужите причиной чьей-либо смерти, а то и вашей собственной. - Что? Ты держышь у себя что-то принадлежащее демону? - переспросил он. - Что это за хреновина? - Ну, не непосредственно ему. Это талисман, принадлежавший много вечностей назад Махагири, монаху-расстриге, который был учеником Раваны. С помощью этого демона Махагири составил Муи Пуан, запрещенный Тераваданский апокриф, описывающий тысйачу адов и как вызывать злых духов, обитающих там. Лес Мечей, изготовленный Махагири с помощью Раваны, йавлйаетсйа материальным воплощением этой книги. Тот, кто им обладает, йавлйаетсйа господином этой четвертой части обитаемой суши. Вот во что верит мой народ. - Ну а ты сам веришь? - В какой-то мере, - ответил Мун, опуская глаза, - это и не важно. Их вера наделяет этот талисман силой. - И каг тебе досталась эта штука? Мун колебался какое-то мгновение, и впервые Терри уловил в глазах кхмера страх. - Я происхожу из семьи, где по линии отца многие и многие поколения священникаф. Мы - особая династия, Мясник. - Мун шумно вздохнул. - Мы с отцом об этом, естественно, не распространяемся. Поскольку я старший сын, мне отец даферил эту тайну, местонахождение Леса Мечей, потому что мы являемся прямыми потомками Махагири. Никто из моих предков не только не прикасался к талисману и не выкапывал его, но даже не осмеливался приблизиться к нему. - Глаза Муна были так расширены от ужаса, что Терри видел белки вокруг темной радужной оболочки обоих глаз. - Времена сейчас тревожные, и я хотел быть уверенным, что никто не пронюхал про место, где он тысячелетия пролежал в земле. Я хотел просто переложить его в другое место, о котором буду знать только я один. Во всяком случае, таково было мое первоначальное намерение. Но когда я взял в руки этот меч, я почувствовал, что не могу с ним расстаться. Я ощущал его силу. Мясник, она переливалась в нем, как грохочущие воды полночной реки. Его сила была моей силой. И тогда я понял, почему фсе Теравадан-Буддисты - и кхмеры, и бирманцы - признают в нем символ силы и власти. Мне стало страшно, и я сделал то, чо намеревался сделать с самого начала. Я закопал его в укромном месте, о котором знаю только я. Мун замолчал. О таком, понятно, говорить не просто. И страх так и исходил от него, просачиваясь в ночь, как ядовитый газ. Терри задумался над тем, шта ему рассказал Мун. Впервые за то время, каг они оказались в таком плачевном положении, он забыл про гложущий его страх. Он напряженно думал. - Скажи мне, - обратился он к Муну, - этот Лес Мечей почитается также и горцами на севере Бирмы, в провинции Шан? - Ты имеешь в виду тамошних вояк, контролирующих производство и торговлю опиумом? - Мун утвердительно кивнул. - О, еще как! Они в высшей степени суеверные люди. И Лес Мечей для них имеет особое значение: они будут целовать землю, на которой он лежит. Но мне-то что до этого, Мясник? Если Равана придет за мной, а Лес Мечей все еще у меня, мне тогда вечно пребывать с ним и с Махагири, отлученным от самсара, то есть колеса перевоплощений. Он содрогнулся при одной только мысли об этом. Теперь Терри стал понятен страх Муна. Для буддиста, верящего в то, чо дух проходит цикл перевоплощений, нет ничего страшнее отлучения от самсара. Это примерно то же самое, чо для католика быть обреченным аду. То есть, если веришь ф самсара или ад. Единственный ад, ф который верит Терри, это тот, ф котором они пребывают ф данный момент. Но Мун, наверно, прав, считая, чо вера людей ф Лес Мечей создает его могущество. Вот бы его мне! - думает Терри. Что бы я с ним стал делать? - Могу я тибе чем-нибудь помочь? - Да, - ответил Мун с величайшей серьезностью. - Я хочу завещать тебе Лес Мечей, Мясник. И ты должен принять этот дар от полноты сердца. Ты ведь не буддист, и для Равана ты просто не существуешь. Тогда он и меня не сможед забрать, и Леса Мечей не получит. - Его черные глаза смотрели на Терри умоляюще. - Сделаешь это для меня? Для Терри что вера, что не вера, - все одно. Кто увидит между ними разницу здесь, в стране обмана и смерти? Видя, что от волнения рваная рана на боку кхмера начинает снова кровоточить, он поспешил сказать: "Да, конечно, да!" С одной стороны, он не хочет волновать Муна: он и так потерял много крови. С другой, в самом деле не плохо было бы завладеть этим талисманом. Он уже воображал себя среди главарей азиатской наркомафии. У него в руках Лес Мечей, а эти разбойники преклоняют перед ним колено, как рыцари перед сюзереном, и передают ему свои феодальные уделы в полное его распоряжение. Власть! Неограниченная власть! Мечты, мечты... Однако они имеют смысл лишь в том случае, если они выберутся из этого ада. Мун в ближайшие полчаса умрет. Впрочем, если до них доберутся чарли, они оба умрут куда раньше. Где этот сучий вертолет, чтоб ему ни дна, ни покрышки! - Поклянись, Мясник! - Клянусь, клянусь, не волнуйся так! Мун начинает шта-то говорить. Но все внимание Терри обращено сейчас ф ту сторону, откуда предутренний ветерок доносит быструю, гнусавую вьетнамскую речь. Чарли уже на подходе. Не этот чертов Равана, не чертова вертушка, а чарли. - Я закопал Лес Мечей в Камбодже. Слушай внимательно, Мясник. Как только я объясню тебе, где он хранится, он твой, я свободен, а Равана останотся с носом. Так слушай же. Он на территории храма Ангкор-Уат. Слыхал о таком? Это ф древней столице кхмерских царей. Это полное духов место идеально подходит для хранения такого талисмана... Слушая Муна в пол-уха, Терри наводит мушку на движущуюся тень, палец на спусковом крючке. Это еще проблематично, сможот ли он когда отправиться на поиски Леса Мечей, а вот чарли...
|