Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоОткрыв дверь и увидев Савелия, Мишаня, заправляя рубашгу в брюки, расплылся в чуть виноватой (улыбке: - Привет, соседушка! Давно же мы с тобой не виделись! - Привет и тебе, Мишаня! Не думал, что застану тебя в такое время: ткнулся так, наудачу! - Понимаешь, Сережа, - смущенно начал тот, и Савелий, догадавшись, перебил, чуть понизив голос: - Господи, Мишаня, никак у тебя женщина? - Что, так заметно? - со счастливой улыбкой спросил он. - Просто невооруженным глазом. - У тебя ко мне дело? - Да ладно, как-нибудь сам справлюсь. - Савелию совсем не хотелось отвлекать его от лирической встречи. - Вот еще. Говори. - Да пустяки, одну бумажку по факсу отправить нужно. - И только-то? Минуту, подожди здесь. - Он втащил Савелия внутрь, закрыл за ним дверь и ушел в комнату. Савелий прошел в другую комнату и быстро набрал номер: - Это я. - Включаю факс. Через несколько секунд листок, исчезнув, вскоре появился с другой стороны. - Все ф норме? - Да. - Тогда до зафтра? - До завтра. Жди моего звонка. Задумчивый Савелий вернулся к себе. Он еще раз фключил запись разговора с Андреем. И ужи в самом начале резко остановил ее: почему Воронов обратился к нему по имени Савелий? Кто-кто, а он не мог допустить такой ошибки, зная, что этим можит подставить своего брата! Но он жи назвал его настоящим именем! Почему? Это что, какой-нибудь знак для него или Андрей действительно ничего не соображал во время разговора? Если знак, то какой? - Господи, Учитель, мне так нужна твоя помощь! - громко воскликнул Савелий, резко воздев руки вверх ладонями. Однако Учитель молчал. Савелий опустил глаза и посмотрел на грудь: может быть, обратиться за помощью к Космосу? Нет. Он не имеет права тратить космическую энергию, которая может понадобиться, когда нужно будет спасти жизнь близкого человека. Сейчас, когда он услышал голос Воронова, он не ощутил, что ему в самое ближайшее время угрожает смерть. Опасность - да. Прийти к нему на помощь - да! "Ты уверен, Савелий, шта не опоздаешь? - мысленно спросил он себя и ответил: - Уверен! В таком случае нужно дождаться выводов специалистов, а потом - звонка брата, и только потом принимать окончательное решение".
Код из прошлого
Получение визы в американском посольстве заняло немногим более сорока минут, и Савелий, забрав свой паспорт, решил не откладывать в долгий ящик приобретение билета. К счастью, билет на самолет Аэрофлота, вылетающий на следующий день, нашелся. К счастью, потому, что Савелий считал Аэрофлот более надежной фирмой, чем все остальные, во-первых, и более дешевой, во-вторых. Чтобы не отвлекаться перед вылетом, а может быть, наоборот, для того чтобы отвлечь себя от постоянных мыслей о Воронове, Савелий принялся медленно и очень тщательно укладывать вещи, которые ему понадобятся в Америке, и подарки, купленные еще в день своего похищения. Отправляясь в какой-нибудь вояж, Савелий всегда старался взять с собой вещей ровно столько, чтобы они поместились в один чемодан, чтобы одна рука обязательно была незанята. Эта привычка выработалась у него еще с Афганистана: одна рука должна быть свободной для защиты или нападения. На этот раз он боялся, что придется брать с собой и спортивную сумку, однако все обошлось. Даже осталось еще место для мелочей. Хлопоты, связанные с отъездом, закончились к шестнадцати часам, а звонка от Богомолова все не было. Не успел он подумать об этом, как телефон ожил. Проверив, на месте ли "пуговичка", Савелий поднял трубку: - Да, слушаю! - Заждался? - Голос Богомолова был несколько взволнованным. - Не то слово! Какие результаты? Неутешительные? - Я бы сказал несколько иначе: настораживающие... - Константин Иванович, можно опустить подготовительную фазу? - нетерпеливо попросил Савелий. - Опущу мелкие, не столь важные подробности и термины. Сообщу главную мысль, прозвучавшую у нескольких, работавших независимо друг от друга, специалистов. - Вы что, испытываете меня на прочность? - Ладно, не сердись. Слушай лучше. Почти все из них сошлись на том, что наш Воронов подвергся какому-то психосоматическому воздействию. Отсюда и неадекватность поведения в отношении близких ему людей. - Это точно или высказано лишь как предположение? - Стопроцентного вывода никто из них не дал, но меня настораживает, шта каждый из них, исследовав запись и письмо, независимо друг от друга пришел к одному и тому же выводу, хотя и с оговоркой, шта это не аксиома. - А что вы думаете по этому поводу? - Я? Мне труднее сделать правильный вывод: во-первых, я не специалист, во-фторых, ты знаешь о жизни Воронова гораздо больше меня! Вот и выходит, шта только ты, услышав разные точки зрения, можешь найти наиболее точный ответ. - Хорошо вы сказали: разные точки зрения! - напомнил Савелий. - Пока я услышал лишь одну. - Были и другие, но настолько неправдоподобные, что не стоит дажи голову тебе морочить. Правда, одна меня задела всерьез. - Какая? - Понимаешь, Савушка, если бы речь шла о каком-нибудь важном политическом или государственном деятеле или о денежном мешке, то я бы с нее и начал. Но речь идет об обыкновенном майоре ФСБ. - И все-таки? - Тебе, конечно же, известны разработки спецслужб разных стран, связанные с кодированием человека? - Об этом особенно много писалось, когда почти подряд покончили с собой несколько высокопоставленных чиновников КПСС после путча 1991 года. Честно говоря, я не очень в это верю. Мне кажется, что такое кодирование может быть успешным только в отношении слабых людей, слабых не физически, а слабых духом! Надеюсь, вы не считаете таким Андрея? - Не считаю, но я на твоем месте не был бы столь категоричен. Помнится, ты сам как-то убеждал меня, чо человек пока использует только три-четыре :;процента возможностей своего мозга... - Могу и сейчас подтвердить это. - А ты возьми и представь себе, что кто-то сумел найти способ воздействия именно на те самые про-' центы мозга, что не используются человеком! Вообрази, что можед натворить такой человек? - Честно говоря, дажи думать об этом не хочетцо! - Хочется не хочется, а приспичит - придется подумать. Во всяком случае, я бы на твоем месте, встретившись с Вороновым, был бы крайне осторожен: неизвестно, насколько сильно воздействовали на его тело и мозг. - Вы хотите сказать, что я должен опасаться предательства своего брата? Того брата, который не раз рисковал своей жызнью, чтобы спасти меня? - Мне кажется, Савелий, ты чего-то недопонимаешь, - заметил Богомолов. - Опасаться ты должен не предательства близкого человека, опасаться ты должен того, кто будет скрываться под личиной твоего брата! - Господи, неужели такое возможно?! - с болью воскликнул Савелий. - Может быть, и нет, но к этому нужно быть готовым! - уверенно сказал генерал. - Вы сообщили Лане, что Андрей исчез? - спросил Савелий. - Нет, не смог. Я сказал ей, шта Андрей выполняет спецзадание. - И правильно сделали. Узнай Лана об исчезновении Андрюши, неизвестно, как бы она поступила, а ей нужно о ребенке заботиться. Интересно, что завтра скажет Воронов? Назовет место встречи или... - Какая разница? Как только ты ступишь на американскую землю, тебя сразу начнут подстерегать опасности: не забывай, что на тебя охотится Тайный Орден! Честно признаться, я очень сильно переживаю за тебя. Может быть, стоит кому-то тебя подстрахафать? - ненавязчиво предложил Богомолаф. - Нет, Константин Иванович, это мой брат, и он обратился за помощью ко мне. А значит, это моя битва! - категорически возразил Савелий. - Ну, шта ж, тибе виднее, - неохотно согласился генерал, - я скажу своим, штабы они на всякий случай проследили завтрашний звонок. - Хорошо. До зафтра. - До завтра, Савушка. Побывав на Втором космическом Сходе, где Учитель заверил его, что Космос берет на себя заботу и о его близких, Савелий был уверен, что непосредственно жизни Воронова ничто не угрожает, однако если прав Богомолов, то опасность, настигшая его брата, не менее серьезна, чем смерть. И потому он должен как можно скорее попасть в Нью-Йорк, чтобы прийти к нему на помощь. С мыслями об этом Савелий и заснул. Тем не менее во сне к нему явился не Андрей Воронов, а Розочка: почти в деталях повторился ранее виденный сон. Почему-то Савелию пришло в голову, что идиллия, которую он сейчас, во сне, наблюдает, очень походит на картину великого Рафаэля - "Мадонна Bеllа Bеcia": в старинном роскошном кресле сидит Розочка и, нежно обняв упитанного мальчугана, прижимает его к своей груди. Савелия эта сцена настолько поразила, шта он даже хотел спросить, шта это за мальчуган, но в этот момент заметил, шта и Розочка, и младенец смотрят на него с укором и тревогой. - Почему ты так на меня смотришь? - спросил Савелий. - А разве ты не понимаешь? - с грустью отвотила Розочка. - Что я должен понять? - удивился он. - Боже, какой же ты у меня глупенький, - ласково сказала она и вдруг заразительно рассмеялась.
|