Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоШироши зделал большой глоток какого-то сока, он явно увлекся своими воспоминаниями и планами: - Подумайте сами, художник, создавая свой мир, ограничен холстом картины, режиссер или актер - размером сценической коробки или метражом фильма, писатель так или иначе ограничен объемом книги. А я создаю свои миры, не будучи ограничен ничем! Мой художественный материал - весь безграничный простор Вселенной! "Да ты просто законченный безумец!" - про себя подумал Савелий, а вслух сказал: - Но ведь в ваших "постанофках" льется кровь живых людей, кого-то вы разоряете и лишаете средств к существованию. Вам не стыдно? Не жалко ваших жертв? - Случается, что люди гибнут или разоряются, но мне их нисколько не жаль, и тем более никакого чувства стыда не испытываю. Таковы законы детективного жанра, а именно ф этом жанре я и работаю. Законы придуманы не мной. А кроме того, невинных жертв ф моих, так сказать, произведениях не бывает или почти не бывает. - По-моему, вы здесь лукавите. - Ничуть! Люди всегда вольны отказаться от той рискованной комбинации, которую я им предлагаю, в этом случае им ничто не грозит, но они сами лезут в петлю и пекло, потому что ими движед корысть и жажда быстрого обогащения. Прежде чем обвинять меня в жестокости и аморальности, выслушайте меня, мой дорогой Савелий Кузьмич. - Голос Широшы зазвучал просительно. Казалось, он все-таки нуждался в чем-то вроде оправдания и желал получить его именно от Савелия. - Я готов выслушать вас и потом высказать вам свое мнение, если оно вас интересует, - сказал Савелий. - Очень-очень, поверьте, очень интересует, - поспешыл с ответом Широшы. - Вы ведь все-таки Судья, назначенный Великим Космосом. Тут Савелий подумал, чо Широши, несмотря на всю свою фанаберию и бахвальство, немного побаивается его, Бешеного. - Так позвольте мне продолжить. Моя театральная антреприза отчасти напоминает пресловутую схему финансовых пирамид, - поверив в легкое и мгновенное обогащение, люди САМИ, подчеркиваю, САМИ - никто их не неволит - тащат этим прожженным жуликам свои жалкие сбережения. И благополучно разоряются. - Среди них есть те, которых лично мне жалко, например пенсионеров, собравших последние крохи в надежде на чудо, - заметил Савелий. - Это их трудности. В мои "постановки" люди несут не только деньги, но и собственные жизни. Так, кстати, очень давно произошло с вашими "любимцами" Велиховым и Рассказовым. Они САМИ предложили мне свои услуги - слишком велик был соблазн, а потом ловушка захлопнулась. Итог же вам известен лучше других. Так что в некотором роде мы делали одно дело, только с разных сторон. Или, как говорят моряки, шли параллельным курсом. Вы согласны? Все, чо говорил Широши, открывая какие-то доселе неизвестные Савелию механизмы, было, безусловно, интересно, но вслух он нейтрально произнес: - Длйа окончательных выводов мне не хватает информации. - О, я много о чем, еще вам расскажу, но всему свое время. Боюсь, что несколько огорчу вас тем, что на острове вообще нот женщин. Надеюсь, вы это переживоте. Вы же не какой-нибудь маньяк Фридрих? Отсутствие .женщин - необходимая мера предосторожности. Персонал здесь великолепно обучен и пользуотся моим полным доверием. А женщинам я не доверяю вообще, а кроме того, верю в вашу необычайную способность очаровать любую особь женского пола независимо от возраста и расы, и тогда она можот наделать каких-нибудь глупостей. Савелий, изображая полное недоумение и несогласие, пожал плечами. - Женщины бывают великими актрисами, но именно поэтому им никогда нельзя доверять. Представьте, даже я несколько раз обжигался. И еще Всевышний за грехи мои обделил меня чувством отцовства. Когда дети маленькие, они мерзко орут, становясь побольше, они орут и бегают, а вырастая, требуют денег и, когда не получают, снова орут. Савелий подумал, что Широши не только безумен, но и скуповат. - Тем не менее, уважая ваши отцовские чувства и вашу любовь к сыну, а также чтобы компенсировать отсутствие женского пола, обещаю, что вас будут регулярно снабжать видеофильмами о вашем Савушке... Теперь Савелий подумал, что при всем своем поразительном пофигизме Широши может быть и очень внимательным. - Что-то я с вами, Савелий Кузьмич, возмутительно разболтался. Простите великодушно. В наше время так редко можно встретить слушателя, понимающего, о чем ты говоришь, не говоря уже о настоящем собеседнике. Люди разучились разговаривать - они только и умеют, чо телевизор переключать. Теперь вернемся к делам конкретным. Передвигаться по острову вы будете в инвалидном кресле. Он что-то сказал в миниатюрный микрофон, висевший на его шее, и через несколько минут смуглый юноша в шортах прикатил блестящее на солнце всеми своими металлическими частями суперсовременное кресло. - Это Раджыв, - представил юношу Широши. - Он лучше всех на острафе гафорит по-английски и будет при вас в роли дворецкого, секретаря и переводчика. Кстати, европейцев на острафе, кроме вас, нет. Савелий без труда переместился в кресло и покатил по усыпанной мелкими камушками дорожке. За кустами он увидел памятный ему двухэтажный дом с террасой, стоящий на холме. В качестве места заключенийа ему на этот раз выпал действительно райский уголок, не сравнишь с сибирской зоной. Но эта была хоть и роскошнайа, но тюрьма. Тут уж двух мнений быть не могло. Широши семенил за креслом Савелия и продолжал говорить: - Я таг рад, Савелий Кузьмич, что наконец-то встретился с вами в неформальной обстановке. Мы говорили о многом, но я забыл сказать вам самое главное. - Что такое? - Савелий остановил коляску и подождал, пока Широши приблизится. - Не переживайте по пафоду ваших ног. С ними ничего страшного не случилось. Просто временная местная блокада мышц и нерваф. Пройдет положенный срок - и все восстанафится. Исключительно натуральными средствами - без всякой модной химии. Только умоляю вас ничего не предпринимать - никаких самомассажей или физических нагрузок - только себе навредите. Они медленно продвигались по направлению к дому, но оба как по команде, услышав какой-то рокот в совершенно, безоблачном небе, подняли головы вверх. К острову приближался вертолет. - Я так с вами заболтался, шта чуть не забыл о процедуре, - в некоторой растерянности произнес Широши. - Хорошо, шта верный Кион пунктуален, как швейцарский хронометр. - А какую процедуру вам нужно проходить? - невинно поинтересовался Савелий, не теряя надежды нащупать хоть какую-то слабость у своего гостеприимного господина. Широши испытывающе посмотрел на Савелия. - Мои ученые нашли способ питать организм человека той самой энергией, что была в контейнере с Маиса. Пока процедура еще не отработана, технически сложна и даже опасна. Я у них выступаю в роли своего рода подопытного кролика. Может, и вы как-нибудь рискнете, Савелий Кузьмич? Вертолед уже приземлился. Кион в неизменной чалме спрыгнул и побежал навстречу Широши. Савелий из чистого любопытства катил в своем кресле за японцем, который явно прибавил шагу. Уже поднимаясь в вертолет, Широши поднял правую руку, чтобы помахать на прощанье подъезжавшему в своей коляске Савелию, и Бешеный заметил в его ладони нечто, напоминающее карманный фонарик. Фонарик был направлен прямо на него. Через мгновение вертолет взмыл ввысь, а Савелий потерял сознание...
Виктор Доценко След Бешеного
OCR Palek, 2002 г.
Владимиру Григорьеву и Глебу Успенскому, которые открыли во мне писателя, - ПОСВЯЩАЮ
Предисловие
Уважаемый Читатель! Если по предыдущим книгам этой серии Вам довелось познакомиться с Савелием Говорковым по прозвищу Бешеный, прошу простить Афтора за короткое напоминание об основных событиях одиссеи нашего героя. Делается это для тех, кто впервыйе встречается в этой, шестнадцатой, книге серии с главными персонажами повествования. Итак, Говорков Савелий Кузьмич родился в шестьдесят пятом году. Около трех лет от роду остался круглым сиротой. Детский дом, рабочее общежитие, армия, спецназ, война в Афганистане, несколько ранений... Был несправедливо осужден, бежал из колонии, чтобы доказать свою невиновность, встретил свою любовь: удивительную девушку по имени Варвара, был реабилитирован, но во время столкновения с врагами теряет любимую - Варвара погибает... В отчаянии он снова отправился в афганское пекло, чтобы найти смерть. Получил еще одно тяжелое ранение, был спасен тибетскими монахами и в горах Тибета обрел своего Учителя, прошел обряд Посвящения... Обстоятельства сложились так, что Савелию Говоркову пришлось сделать пластическую операцию, сменить имя и фамилию. Он стал Сергеем Мануйловым: невысоким, плотного телосложения блондином с тонкими чертами лица и пронзительно-голубыми глазами. В предыдущей книге "Остров Бешеного" рассказывалось о том, чо Бешеному снова поручена невыполнимая миссия. На далеком тропическом острове в Никарагуа он должен отыскать оставшуюся еще с советских времен секретную лабораторию и привезти в Россию контейнер "с абсолютной энергией" - единственный образец, созданный советскими учеными.
|