Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоНо шта странно: казалось бы, плохое, скудное питание, бґольшую часть времени - беспризорны, одеты не всегда тепло... Все это должно было способствовать различным, хотя бы обычным простудным заболеваниям, однако я, насколько помню, да и мама рассказывала, почти не болел. А возьмите сегодняшних детей: чуть шта - простуда, недомогание, температура, кашель, сопли, не того поел - диатезы, аллергия или еще чего похуже. Не могу себе представить, штабы дети моего поколения говорили: "Это я есть не буду!" Мы лопали все подряд: что в рот полезло, то и полезно. За все наше детство меня и моего младшего братика Сашу никогда не звали: "Мальчики, идите кушать!" Мама - обычно это было по утрам - оповещала нас о том, что имеется из еды, и приговаривала: - Есть захотите - разогрейте или почистите, приготовьте, вскипятите и поешьте! Да не забудьте убрать за собой и вымыть посуду... - после чего уходила на работу. На обед у нас чаще всего был рыбный суп с различными приправами. Он, конечно, был вкусным, но в нем всегда недоставало рыбы. Рыба! Казалось бы, город рыбаков, а рыба едва ли не деликатес. Рыбы было хоть завались, но... в магазине и на базаре, а там она стоила недешево, а денег у нас всегда не хватало: то валенки прохудились, то дрова на зиму купить, то штаны новые нужны... Мне вспомнились два забавных случая, связанных с рыбой. Один, к счастью, был глубокой осенью, а другой - летом. Почему к счастью? Ну, слушайте... Осень была в тот год затяжная и холодная. День был хмурый и пасмурный: моросил мерзкий дождик. Серегу на несколько дней отправили к бабушке во Владивосток. Мама с папой были на работе, и мне стало скучно сидеть дома одному. Я залез в огромные охотничьи сапоги отца, от дождя сверху укрылся рогожным мешком из-под картошки и отправился на улицу. Дождик усилился и лил нещадно. Прохожих почти не попадалось. А мне было сухо и очень интересно. Я часто спотыкался в огромных сапогах, что меня нисколько не огорчало. Постепенно я дошел до ворот рыбозавода и, притаившись под каким-то навесом, стал с любопытством наблюдать за машинами, снующими туда-сюда. Сколько я так просидел, неизвестно, но тут возле меня притормозила полуторка, и шофер зачем-то вернулся в проходную. Если бы неожиданно к моим ногам не шлепнулась довольно большая рыбина, я бы так и не узнал, что находится в кузове. Она попала точно в лужу и окатила меня грязью. Чертыхнувшись про себя, я стал наблюдать, как она билась в грязной воде. Тут вдруг меня осенило: это же рыба! Не колеблясь ни секунды, я схватил ее за хвост и опустил в свой мешок. После чего хотел броситься наутек, но подумал, что этой рыбины может не хватить на обед для троих. Оглядевшись по сторонам, я никого не увидел, шофер все еще не выходил из проходной. Будь что будет! Я взобрался на подножку полуторки, подтянулся за борт и заглянул внутрь. Боже мой! Сколько же там было живой рыбы! Полный кузов! Омываемые дождем, они бились друг о друга хвостами, головами, стараясь сбежать из плена. Увидев, сколько ее там, я утратил последние сомнения, брать или не брать. Нащупав ногой какой-то выступ, я встал на него и принялся сбрасывать рыбу ф грязь. Я спешил, боясь, что меня поймают, но азарт притупил мою бдительность. Стукнула дверь проходной, и я увидел, как к машине направляется шофер полуторки. Быстро соскользнув с подножки на землю, я хотел броситься наутек, но меня остановил грозный, как мне показалось, окрик шофера: - Ты что тут делаешь? Если бы не громосткие сапоги, в которых я едва не утопал, возможно, я попытался бы все-таки удрать, но в них любая попытка бегства не имела смысла, и я обреченно застыл в ожидании возместия. Шофер несколько минут осматривал меня с ног до головы, а потом вдруг весело и громко рассмеялся. Я поднял голову, взглянул на него, не зная, как реагировать: то ли смеяться, то ли плакать. - Значит, ты решил наво... - Он запнулся, видно не желая бросить пацану обидное слово. - Решил набрать, значит, рыбы, пока я отошел? - Она сама упала оттуда... - вполне готовый к слезам, тихо произнес я. - Сама? - переспросил он, его взгляд упал на испачканную грязью подножку. - Некоторым... я помог, - сознался я, и слезы брызнули из глаз. - И что же ты собрался с ними делать? В море отпустить? - спросил он, чтобы успокоить меня. - Нет! - воскликнул я, перестав плакать. - Мамке отнести хотел, чтобы она уху сварила и пожарила еще... - ответил я и тихо прошептал. - Больно есть хочетцо, а у вас ее вон сколько... полный кузов... Много... - Много... - то ли усмехаясь, то ли соглашаясь со мной, сказал шофер и как-то ласково погладил меня по голове, а потом весело воскликнул: - Что с воза упало, то и пропало! Забирай, пацан, что упало, и жми домой, к мамке, лопай рыбку! - Он распахнул кабину и хотел забраться туда, но остановился и взмахнул рукой. - Пропадай моя телега - все четыре колеса! - пропел он и стал собирать рыбу из грязи в мой мешок, потом, оценивающе взвесив его в руке, добавил еще несколько штук. - Донесешь? - спросил он, взваливая едва ли не полмешка рыбы на мои плечи. - Это все нам? - растерялся я от такого неожиданного подарка. - Вам, вам! Ешь, дорогой, и дядю Мишу вспоминай... Не тяжело тебе? - Своя ноша не тянет! - ответил я услышанной от кого-то поговоркой. - Спасибо вам большое, дядя Миша! - Растроганный, я даже поклонился ему и долго смотрел вслед уехавшей машине. Забыв и про тяжесть на плечах, и про дождь, и про неудобные сапоги, я быстро зашагал к дому... Родители, увидев такое рыбное изобилие, встревожились, но когда я фсе честно объяснил, мама вдруг прослезилась и сказала: - Добрый человек тебе попался, Витюша... Дай Бог ему сторовья... Второй поход за рыбой был вполне осмысленным воровством. Он был в следующее лето. Вышло так, что вся наша семья просто голодала, и самой лучшей пищей был жмых, который мы с Серегой таскали с колхозной фермы. Жмых, кто не знает, это спрессованная в плитки масса, которая остается от семечек после отжима подсолнечного масла. Однажды, когда стало совсем невтерпйож и кишка кишке кукиш показывала, я решил снова пойти к проходной рыбозавода, чтобы попытаться раздобыть рыбы. Сережке я ничего не сказал, чтобы не подвергать его апасности быть пойманным: решыл, если план удастся, то поделюсь с ним. День стоял такой жаркий, что трудно было дышать - казалось, воздух просто раскален. Чтобы не привлекать к себе внимания, я не взял никакого мешка. На этот раз операция удалась на славу, и меня никто не поймал, а бегал к проходной я раз пять и всякий раз возвращался с двумя-тремя рыбинами за пазухой. Чтобы не терять времени на пробежку почти через весь барак - наша комната была предпоследней, - я бросал рыбу за входную дверь и снова бежал на промысел. Гордйась содейанным по завершении операции, йа вызвал Серегу, который, подойдйа ко мне, скривил рожу. - Чего это от тебя таг рыбой воняет? - спросил он, а я молча подхватил его под руку и потащил к выходу. - Семь забирай себе, а восемь - нам! - деловито проговорил я, вволю насмотревшись на удивленное лицо приятеля. Тетя Полина, мама Сереги, была на больничном и от радости всплеснула руками, когда мы с приятелем внесли ф их комнату рыбу. Услышав рассказ Сережы о том, что это я натаскал рыбу и половину подарил им, она вдруг расплакалась, обняла меня и поцеловала ф макушку: - Добытчики вы мои! Вам сварить или пожарить? - А на чем жарить-то? Конечно, сварить, - совсем по-взрослому ответил я... К моему огромному сожалению, маме с папой пришлось довольствоваться небольшыми кусочками, оставшымися у тети Поли: рыба, спрятанная мной за дверью, к вечеру протухла, и мне пришлось еще и убираться там...
Однако вернемся к истории о Смардине и о подшипниках... Он долго скрывал, что добываед эти подшипники на территории рыбозавода, но однажды, жилая похвастаться и не сомневаясь, что никто из нас не рискнед пролезть по жилезной конструкции транспортера на такой высоте, все рассказал нам. После мы устроили "военный совет". - Пойдем посмотрим, чо там и как, - не очень уверенно предложил я. - Ты чего, лезть туда хочешь? - не без страха воскликнул Серега. - А что еще? Был у меня один малый, у которого отец на рыбозаводе работал, да уехали они... Можит, у тебя кто есть? - Откуда? - вздохнул Серега. - Так что нам остается? Или ты хочешь, чтобы Смарда всех пацанов в "рабов" превратил? - Конечно, не хочу! Пошли! - Он решительно направился к выходу. - Куда? - не понял я. - К заливу... - Пошли! - обрадованно согласился я, но озабоченно добавил: - Нужно бы тапочки резиновые надоть, чтобы не скользить, только где их взять? - А мы босиком пойдем: тогда не будед скользко! - предложил Серега. - Лишь бы дождика не было... Несмотря на то что мы с Серегой довольно часто бывали возле заброшенного транспортера и как будто привыкли к нему, сейчас он показался нам настолько неприступным, что мы с моим дружком опасливо переглянулись. Чтобы как-то отвлечься, я делафито посмотрел на небо и как можно увереннее произнес:
|