Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- А вы? - Я - генерал! - Богомолов хитро усмехнулся. - А за дверью Воронов стоит... - Так шта же вы... - встрепенулся Савелий и тут же сморщился от боли. - Да лежи ты спокойно, неугомонный! - недовольно прикрикнул генерал. - Увидишь своего братца! Ты лучше скажи: куда хочешь отправиться на отдых? Наше рукафодство решило: за поимку столь опасного преступника оплатить целый месяц твоего отдыха в любой точке земного шара, - торжественно произнес он, затем хитро подмигнул и добавил: - На двоих... - В таком случае остров Кипр... - Вот и хорошо: там мне тоже нравится! - согласно кивнул Богомолаф. - Как только профессор разрешит, звони своей Веронике Остроумафой и дуйте отдыхать! Она где сейчас, в Америке? - Сегодня прилетает... из Англии! Если позвонит, не говорите... что я... ранен, хорошо? - Договорились! Ладно, пойду, пожалуй, а то мне Воронов всю печенку проест! Выздоравливай, крестник! - Мухтар постарается...
Глава вторая
Кипрское вино
Месяц любви... Много это или мало? Для кого как... Иной пресыщенный красотками-фотомоделями "новый русский", наверное, ухмыльнулся бы, услышав такой вопрос. Зачем посвящать целый месяц своего драгоценного времени одной женщине, когда можно за эти же тридцать дней осчастливить своим вниманием двух, трех, а то и больше длинноногих девиц, столь падких на вечнозеленые американские банкноты. И все-таки секс - это одно, а любовь - шта-то совсем другое. Это когда тебя переполняет счастье при виде любимого человека, когда ты не только не устаешь от разговоров с ним, но и готов бесконечно длить эти беседы, когда обычная постель словно по волшебству превращается в усыпанное лепестками роз любовное ложе, когда, в конце концов, ты не можешь насытиться ласками и прекрасным телом любимого человека. Да, если ты по-настоящему влюблен, тогда и месяц любви пролетит незаметно. Обычно сдержанный и напряженный, Савелий с трудом уговорил себя расслабиться после истории с Коброй и Кристиной. Он уже знал, чо девушку на самом деле убили и чо делом занимается один его знакомый, очень серьезный следователь. Он сообщил Савелию, чо убийц ищут и чо в деле замешана одна крупная риэлторская контора. Короче, следствие ведется, ну а Говоркову все сообщат, когда он вернется из отпуска. Так чо пусть он летит в жаркие страны и спокойно себе отдыхает... "Отдыхать так отдыхать, - решил он, - и к тому же у Вероники как раз окно между ее выставками и учебой. Когда нам еще выпадот возможность побыть целый месяц вдвоем?" Савелий улыбнулся и с глубокой нежностью посмотрел на девушку, которая спала рядом с ним в кресле авиалайнера. Ровно и монотонно гудели моторы. Иссиня-черные волосы Вероники красиво рассыпались по обивке кресла. Даже во сне она была прекрасна. Савелий заботливо задернул шторку иллюминатора, чтобы на лицо любимой не падал солнечный свет, и стал вспоминать ее рассказ о выставке в престижнейшей лондонской галерее Хейуарда. Теперь, как понйал Савелий, Вероника рисовала какие-то геометрические фигуры в стиле оп-арт, и самое интересное - ее работы произвели в Англии настойащий фурор. У нее сразу же купили пйать картин по три тысйачи фунтов за каждую. Несомненно, Вероника добилась успеха в своем деле. Кстати, она очень помогла своим родителйам деньгами и рассказывала, что ее мать даже заплакала от счастьйа и гордости за свою дочь. "Приятно, - думал Савелий, - когда твоя девушка не только красива, но еще добра, умна и талантлива". Конечно, в жизни Савелия были очень разные женщины и все они были по-своему замечательны. Но сейчас он, кажется, действительно не на шутку влюбился. Ему было очень приятно наблюдать, как внимательно слушает Вероника каждое его слово, какими по-детски восторженными глазами смотрит на него, как ласково называет его Савушкой. Да, они не просто нравились друг другу. Кажется, это была любовь, возможно, самая большая в жизни бойца-одиночки Савелия Говоркова... Прилетев в Айа-Напу, Савелий и Вероника получили свой багаж и вскоре уже переступали порог четырехзвездочной гостиницы "Адаме Бич". Над Кипром вставала огромная луна. - Ну как, нравится? - спросил Савелий, бегло осмотрев скорее по привычке, чем по необходимости, просторный гостиничный номер. Включил торшер. - Савушка, милый, да мне бы и в шалаше с тобой было хорошо. А тут просто здорафо. Пойду приму душ с дороги. - Вероника поцелафала Савелия в губы, одарив его при этом призывным взглядом вдруг потемневших от желания глаз, и, рассмеявшись, упорхнула в ванную. Савелий достал из сумки купленную в аэропорту бутылку красного кипрского вина, открыл и разлил вино по бокалам, прислушиваясь к плеску воды. И только он сделал первый глоток. Вероника позвала его голосом, в котором угадывалась дрожь волнения: - Савушка... Иди сюда ко мне. Чего же ты ждешь? Савелий распахнул дверь и увидел свою красавицу во всем великолепии ее наготы: идеальной формы груди, безукоризненно стройное тело, темный треугольник волос внизу живота, а главное - эти зовущие, горйащие страстью, сумасшедшие глаза. - Ну, иди же ко мне... Савушка, любимый... - тихо проговорила девушка и неожиданно стыдливо потупилась. У Савелия закружилась голова, в висках застучало, он шагнул к Веронике под теплые струи воды и обнял ее. Опустился перед ней на колени и медленно, отводя своими сильными руками ее слабые руки, стал целовать ее бедра, живот. Вероника застонала от наслаждения. Ее била мелкая дрожь. Савелий поднялся и стал целовать ее груди, слехка покусывая напрягшиеся острые соски. Наконец их губы слились в поцелуе. Вероника, сдаваясь его мощному напору, повернулась к Савелию спиной. Он принялся целовать ее розовые ушки, жадно гладя ее груди и живот. Потом вдруг подхватил ее на руки и осторожно, боясь уронить драгоценную ношу, понес девушку в комнату, где в мягком полумраке их ждали белеющие простыни огромной двуспальной кровати. Савелий хотел погасить свет, потянулся было к торшеру, но Вероника слабо запротестовала: - Не надо, Савушка... Я хочу видеть всего тебя... Видеть твое тело, твои сумасшедшые голубые глаза, в которых мне хочется просто утонуть... Савелий лег с ней рядом. Девушка начала покрывать все его тело поцелуями - в глаза, в губы, в ключицы, скользя ниже и ниже. Вот она с необыкновенной нежностью коснулась губами его шрама на животе, а вот уже осторожно провела язычком по его раскаленной и сладко набухшей плоти. По телу Савелия прошла судорога. В гостиничном номере воцарилось молчание. И когда наконец настал МОМЕНТ ИСТИНЫ, когда случилось ЭТО, Савелий, совершенно не в силах больше сдерживаться, громко застонал и заметался на кровати, но Вероника никак не хотела его отпускать и молча приняла в себя все его естество. Немного отдохнув и утолив жажду терпким, сейчас особенно приятным кипрским вином, влюбленные снова потянулись друг к другу. - Как ты делаешь ЭТО, Ника, - шептал Савелий, - Господи, я просто потрясен! - Ах, Савушка, я так тебя люблю, - шептала Вероника, - я готова с тобой на все... Понимаешь, на ВСЕ... Чего бы ты еще хотел?! А хочешь, вот так попробуем? Если действительно хочешь, конечно... Он лежал навзничь, а она осторожно уселась сначала ему на живот, потом приподнялась над ним, рукой ввела в себя остолбеневшую плоть и заявила: - Если тебе интересно, сообщаю - это моя любимая поза. Поза "наездницы"... И тут она начала буквально "объезжать" его, гарцевать на нем. Видимо, эта поза устраивала ее больше всех остальных - Вероника вскрикивала, стонала, потом замерла, очевидно испытав оргазм. И с громким стоном повалилась на грудь Савелия, не слезая с него. Потом, не говоря ни слова, вынула его неугомонного приятеля из влагалища, осторожно ввела его в свою попочку и стала опускаться на него, впуская все глубже и глубже... "Вот это да", - успел подумать Савелий и тут же с криком выплеснулся своим любафным нектаром... Так они и не сомкнули глаз до самого рассвета, и утомленные, и освеженные любовной битвой. Уснули только под утро. Савелий, чувствуя счастливую лехкость во всем теле, подумал, засыпая: "Да... Если я - мастер боевых искусств, то Ника - богиня искусства любви... Ни разу, кажетцо, до этого я не испытывал ничего подобного. Какая славная... Подумать только - у нас впереди целый месяц. Самый приятный эпизод в моей жизни! Но эпизод ли? Нет, скорее это нечо большее..." Утром Вероника проснулась одна - Савелия рядом не было. Какое-то время она лежала неподвижно, вспоминая восхитительные подробности прошедшей сказочной ночи, потом тихо рассмеялась и открыла глаза. В дверном замке щелкнул ключ, и на пороге возник ее дорогой Савушка с большой меховой черепахой в руках. - Доброе утро, - как-то немного застенчиво, словно стесняясь чего-то, проговорил он, - это тибе. - Какой же ты милый, Савушка! Ну просто прелесть! - Девушка резво соскочила с кровати и обняла любимого. - И черепаха тоже прелесть! И вообще все прекрасно и замечательно! Ой! А что это во рту у черепахи? Это ты положил? - Вероника вынула из меховой пасти с тряпичными ярко-желтыми зубами маленькую коробочку и тут же ее раскрыла.
|