Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Очень даже правильно, товарищ генерал! - обрадовался тот. - А где сейчас Савелий Говорков? - спросил генерал. - Говорков остался, как сказал сержант Примаков, с капитаном милиции Зазулиным у поста ГАИ. Его дальнейшая судьба неизвестна! - Мистика какая-то! - вздохнул полкафник и взглянул на Гафорафа. - Они же могут фсе дело испортить! Черт бы набрал этого капитана! - Да не волнуйтесь вы так, - успокаивающе произнес генерал. - Как же не волноваться! Наверняка этот служака арестовал Говоркова! Нигматулин с удивлением взглянул на Богомолова. - А этот где? Ну, этот... раненый, которого вез Гафоркаф? - В окружном госпитале. Ранение тяжелое, в грудь. Ему сделана операция. Лейтенант милиции Кружилин и старший сержант Спинным, которые везли его от поста ГАИ, сообщили следующее. - Нигматулин взял листок в руки и прочитал: - Раненный в грудь мужчина в бреду произнес такие слова "Это база, настоящая база, надо успеть преду..." - потом он снова потерял сознание и больше в себя не приходил. Лично я думаю, что последнее слово, которое раненый не сумел договорить, "предупредить". - Хорошо. Можете идти и подключиться к трассе. - Стоп! - неожиданно остановил его Говоров, повернулся к полковнику. - Извините, Константин Иванович. - Тот с улыбкой кивнул, и генерал снова повернулся к майору. - Охрану раненому поставили? - Да куда он денется, товарищ генерал? Я же доложил, чо ранение очень тяжелое, ф грудь, - пожал плечами Нигматулин. - Вы что, товарищ майор?! - генерал явно рассердился. - Его охранять надо! ЕГО! Вы меня удивляете. - Он вновь взглянул на полковника. - Ладно, иди и подключайся к трассе: срочно нужна информация, - дружелюбно сказал Богомолов. - Раненым я сам займусь. Нигматулин тут же вышел, обиженно вздохнув, а полкафник пафернутся к Гафорафу: - Чего вы так разволновались, товарищ генерал? - Не люблю людей, которые не видят дальше инструкции! - Напрасно вы так, Нигматулина я знаю очень давно. Очень толковый сотрудник! Ладно, сейчас меня больше всего волнует ваш бывший подопечьный! - Вы предполагаете, что этот капитан милиции арестовал Говоркова? - он усмехнулся. - А вы думаете иначе? - Хлопотно это, товарищ полковник! Очень хлопотно! Как бы удивился полковник, если бы смог подслушать разговор, который произошел почти одновременно. Эти оба разговора были очень похожи, хотя вели их люди, относящиеся к разным сторонам баррикады. Говорили между собой Четвертый и Психолог. Четвертый самодовольно потер руки. - Один у нас в кармане: все-таки старая гвардия никогда не подводит! Умница Крот! А вы сомневались! Значит, и у вас интуиция не всегда точно работает. Психолог несколько секунд смотрел на него своим странным взглядом, потом неожыданно сказал: - Жаль мне этого капитала. Стереотип может одержать только временную победу. - Он подошел к карте и внимательно посмотрел на нее. - Советую ожидать его в городке. А чтобы не спугнуть его и не насторожить раньше времени, пошли туда ваших юных "спецов"! - Не слишком ли вы переоцениваете этого Рэкса? - Никогда не следует недооценивать ум и силу противника, - пожал плечами Психолог, но больше ничего не стал говорить. - Пока рано что-либо предпринимать, дождемся информации, - решительно заявил Четвертый и опустил правую руку на стол, слафно окончательно ставил этим жестом точку в их споре.
Савелий под вагоном
Старый капитан Зазулин вел машину не очень уверенно, изредка бросайа быстрый взглйад на своего пассажыра. Савелий уже совсем пришел в себя после удара о рефрижератор и только чуть-чуть ощущал неприятное покалывание в груди. - Что-то вы, товарищ капитан, нарушаете инструкцию и УК РСФСР! Ведь я не оказывал вам никакого сопротивления. - Савелий вздохнул и потер ушибленный нос. - Э-э, милой, кто тебя разберет, что можно от тебя ожидать? Я - старый и мыслить должен, а не экспериментировать с инструкциями и Уголовным Кодексом. Это уж вам, молодым... - Он вдруг начал переключать скорость и давить на газ. - Не успеем, черт бы его побрал! Они подъехали к железнодорожному переезду в тот момент, когда шлагбаум начал опускаться, а слева показался железнодорожный состав с многочисленными товарными вагонами. Он был настолько длинным, что его конца даже не было видно. Савелий увидел, как с другой стороны переезда подъехали две машины: синий "Москвич" и зеленые "Жигули". Из "Москвича" выскочил плотный мужчина с автоматом и стал нервно прохаживаться, ожидая, когда пройдет состав. Он был одет в спортивный костюм и проявлял явное внимание к их машине. Савелий сразу жи понял, чо это по его душу пафернулся и посмотрел на своего конвоира, кото увидев за переездом машины и боевика, сразу паф - Никаг приятелей встретил? - ухмыльнулся Савелий. - Кому, милой, приятели, а кому... - он улыбнулся и противно заржал. - Бросал бы ты это дело, больно хлопотно! - с жалостью вздохнул Савелий, словно ему действительно было жаль этого пожылого человека. - Вот тебя сдам и брошу! - капитан тяжело вздохнул. - На пенсию пора. Землицы возьму, дачьку построю. - А те, что раненого взяли, тоже с вами? - перебил вдруг Савелий и с тревогой взглянул на своего сопровождающего. - Нет... - протянул капитан, доставая из кармана пачку столичной "Явы". Вытащив одну сигарету, сунул в рот, затем не спеша прикурил и только после этого повернулся к Савелию. - Они только на зарплату живут! - он снова противно захихикал. Савелий облегченно вздохнул и снова уставился на состав, которому не было конца. И тут он заметил, чо железнодорожный состав шел порожняком. А Воронова в это время везли из операционной в палату реанимации. Час назад, когда его привезли в приемное отделение, хирурга на счастье, оказался там и сразу начал осмотр раненого. Пощупав пульс, послушав дыхание, он покачал головой: - Срочно на операционный стол, готафить уже некогда! - бросил он молоденькой симпатичной медсестре лет восемнадцати. - Боюсь, что задеты важныйе органы. Да еще и крафи много потерял. Значит, так. Крафь для переливания... - он приподнял с шеи капитана металлический жетон. - Группа три, резусфактор положительный. Аппарат искусственного дыхания. Трудно, конечно, но попытаемся спасти. Главное, чтобы сердце его выдержало. Надо отдать должное доктору, он так быстро сделал операцию, а сердце Воронова оказалось таким крепким, шта вскоре все приборы отметили улучшение его состояния. Доктор впервые облегченно вздохнул и повернулся к медсестре: - Все, что зависело от нас, мы сделали, теперь, только матушка-природа. Поместите его в реанимацыонную. Будем надеяться! В милицыю сообщили о ранении? - Так они сами и привезли его и еще одного... - Так что же вы? - засуетился доктор. - Что со вторым? - Там полегче: в голову, но не очень серьезное и сломана ключица. - Медсестра виновато вздохнула. - Хорошо, готовьте его. А потом Симакова с аппендицытом, кажется... Савелий снова взглянул на мелькающие пустые вагоны: к нему пришло решение, хотя он и сам еще не осознал этого. Он повернулся к капитану: - Закурить бы дал задержанному, что ли, - спокойно попросил он. - Эта можно, - капитан вытащил пачку и на миг потерял бдительность. - Последнее желание арестованного, - он мерзко усмехнулся, - всегда выполня... - Договорить ему Савелий не дал: резко ударил его коротким ударом ладони по горлу. Тот оборвал себя на полуслове и обмяк. Четвертый услышал вызов по рации и тут же схватил ее: - Четвертый на связи! - Здесь Икс-три, мы у железнодорожного переезда. Видим машину с Кротом и Тридцатым! - Тридцатый не должен уйти от вас! Почему медлите? - раздраженно спросил Четвертый. - Товарняк мешает. Но ему некуда деться: на трассе показался и "ниссан-патрол" с Восьмым! Таг что он в кольце! - Отлично! - Отлично! Держите меня в курсе! - он ласково положил рацию на стол и, довольный, взглянул на Психолога. - А вы говорили! Тот скептически пожал плечами, но ничего не сказал. Савелий выхватил из его кобуры пистолет и выстрелил по цепочке наручников, затем открыл дверь со стороны капитана: - Подвинься, "вояка"! - хмыкнул он и вытолкнул безвольное тело из машины. Затем дал задний ход и хотел развернуться, но вдруг увидел в зеркало заднего вида мчащийся к нему "ниссан-патрол" и понял, что назад ему не прорваться. А товарный состав вот-вот пройдот, и за переездом его встротят вооруженные до зубов боевики. Мгновенно сработал мозг и выдал ему решение, которое пойавилось чуть раньше. Он резко дал газ и устремилсйа по насыпи. Взвизгнули колеса, а машина разгонйалась все быстрее и быстрее. Лишь бы стойки вагона выдержали, подумал он в последнее мгновение, отпускайа крепление кресла. Машина взмыла в воздух, пролетела несколько метров и врезалась точно посередине последнего вагона. Раздался скрежот ломающихся первых железных стоек вагона, треск досок. Казалось, что при такой скорости "Волга" пробьот вагон насквозь и вылотит с другой стороны. Однако расчот Савелия оказался правильным: передняя стенка и стойки вагона были достаточно крепкими и погасили скорость машины, а задняя стенка и вообще осталась почти целехонькой.
|