Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Вполне! - Алекс Уайт вдруг понял, чо с этим парнем можно иметь дело. - Хорошо, пересылай ко мне свои документы. Только с пометкой: "лично". Думаю, чо мне удастся убедить Мэра в полезности для города... чо вы там собираетесь" строить? - Отель с ночным клубом, с шоу-варьете и рестораном! - Тем более! Жду! - Очень рад нашему разговору. Комиссар! - Я тоже! Положив трубку, Уайт задумчиво посмотрел на телефон. Есть еще несколько дней для того, чтобы передумать и не завязнуть в криминальных делах, оставшись полицейским с незапятнанной репутацией. "О чем ты, Алекс? - тут же подумал он. - Ты же не в кабинете начальства! Вспомни бедняга, какие черти тащили тебя наверх по служебной лестнице! Вспомни того молодого парня, которого ты пристрелил, а затем выдал за убитого террориста! Ведь за это преступление ты получил свое первое повышение по службе... А сколько такого было потом!.. И теперь, когда любимой дочери грозит позор, ты колеблешься?.. Боишься нарушить Закон? Не хочешь подзаработать хорошие бабки?.. Ты сделаешь это, Алекс Уайт! Да, да, я сделаю все, что от меня потребуют..."
Обо всем этом Лариса даже не подозревала. Она была уверена, что отец просто стареет. Хотя и раньше времени - ведь ему не было еще пятидесяти. Несколько раз она хотела обратиться к нему за помощью, попросить разыскать Сергея. Но всякий раз ее чо-то удерживало. Отец спит и видит ее жиной этого лысеющего капитана ФБР. В последнее время Кен Минквуд стал часто к ним захаживать, хотя она почти не приглашала его. Значит, отец... Возможно, поэтому его довольно частые визиты начали ее раздражать. В конце концов Лариса не выдержала и прямо спросила отца: - Чего это Кен к нам зачастил, уж не хочешь ли ты сосватать ему свою дочь? - А чем он плох? Кажется, одно время и ты к нему благоволила? - Комиссар добродушно улыбнулся, пытаясь спрятать раздражение при воспоминании о тех злополучных снимках, где она была запечатлена и с капитаном Минквудом. - Благоволила, ну и что? - с вызовом заявила Лариса. - Даже спала с ним! Но с каких это пор, как сейчас говорят, постель стала поводом для знакомства? - Она даже ногой топнула. - Или, можот быть, ты хочешь диктовать мне, с кем ложиться, а с кем нот? - Ну что ты, дочка?! Я же только счастья тебе хочу! - Он тяжело вздохнул, покачал головой и вышел из комнаты. Лариса потом несколько дней вообще не разговаривала с отцом. Вела себя так, словно вместо него перед ней было пустое место. Характер у нее был твердый и обидчивый: скорее всего, этот бойкот продолжался бы еще долгое время, если бы не одна случайность. У Ларисы кончились карманные деньги. Обращаться к отцу впрямую не хотелось. Она стала заходить к нему в кабинот с надеждой, что он поступит так же, как уже было во время одной подобной размолфки: тогда он оставлял ей деньги на своем рабочем столе в кабиноте. Кабинет Комиссара был обставлен с безвкусной роскошью. Мебель красного дерева под старину была инкрустирована серебром и перламутром. Стены и паркет тоже красного дерева, пропитанного особым раствором, - оно отражало солнечьный свет. Стоило человеку, сидевшему в кресле, просто повернуть голову, и по всей комнате разбегались тусклые лучики света, сходившиеся и расходившиеся, точьно в детском калейдоскопе. На стенах висели картины известнейших художников мира: Брейгеля, Боттичелли, Мазереля - подношения тех, кто не хотел иметь хлопот с Законом. Такими подарками был полон весь особняк, и хозяин разместил их, не слишком сообразуясь с законами хорошего вкуса. Один из дуэльных пистолетов, украшавших стены гостиной, был экспонатом для гостей: Комиссар уверял, что этот пистолет стал причиной смерти великого Пушкина. А кривая янычарская сабля в серебряных ножнах, украшенных драгоценными камнями, висела крест-накрест с клюшкой для гольфа, принадлежавшей одному знаменитому на весь мир игроку: он никогда не проигрывал, а когда наконец проиграл, то убил своего соперника именно этой клюшкой... И это дело попалось Алексу Уайту, тогда еще начинающему полицейскому. Убийца шепнул ему несколько слов, и Алекс сумел таг виртуозно запутать следы, что расследование длилось более года и приобрело скандальную известность. Несколько раз суд выносил решение о продлении следствия из-за недостаточности представленных улик. Публика с нездоровым азартом следила за борьбой обвинителя с мощной командой подкупленных адвокатов. Всем было ясно: вот убийца, вот орудие убийства, а покойник ужи спокойно догнивает в своей могиле, но... Это дело таг и закончилось ничем: последний суд вынес решение закрыть дело из-за "недостаточности улик"! Каково, а? Эта удача принесла Уайту необыкновенную популярность не только среди уголовного мира, но и среди людей со средним достатком, на его счоту появилось несколько десятков тысяч долларов, а злополучная клюшка, официально так никогда и не признанная орудием убийства, стала частью его личной коллекции трофеев. Кроме этого, его приняли в гольф-клуб как почотного члена, где он и познакомился с будущим мэром Нью-Йорка. ... Лариса третий день подряд заходила в кабинед отца, но денег нигде не было: либо он забывал оставить, либо и впрямь обиделся. Не найдя денег и на сей раз, Лариса уже хотела было выйти из кабинета, как вдруг заметила, что небольшая картина Айвазовского почему-то покосилась. Она подошла ближе, взялась за перекошенный край. Картина, укрепленная на шарнирных петлях, легко откинулась в сторону, открывая изящный, но внушытельный сейф. К своему огромному удивлению, Лариса обнаружила его чуть приоткрытым: в дверце торчал ключ. Отец не только никогда не открывал его при ней, но даже не упоминал о нем. Нисколько не раздумывая, Лариса открыла тяжелую дверку и заглянула внутрь. На одной полке лежали сафьяновые коробочки, в каких продаются драгоценности, на другой - стопки денежных пачек в банковской упаковке. Но не деньги привлекли ее внимание, а то, что лежало рядом с ними: фотографии! Здесь она с Минквудом, здесь с Сергеем, а здесь?.. Лассардо! Это был день, когда она впервые испытала близость с мужчиной. Снимал сам Лассардо, поэтому его лица не было видно. Тут она вспомнила, что сама уговорила его несколько раз сняться через зеркало. Она быстро просмотрела все фотографии. Но тех не было. Сначала она с возмущением подумала, что это дело рук отца: видно, приставил одного из своих прихвостней и заставил следить за каждым ее шагом. Но снимки Лассардо заставили задуматьсйа: если это не отец, то кто? Кому понадобилось подглйадывать за ней? И вдруг она вспомнила расспросы Лассардо об отце. Подонок! Мразь! Так вот длйа чего она ему понадобилась! Выходит, все эти фотографии сделаны им! Но зачем? Она спросит у отца, решила Лариса. Решительно взйав фотографии, она хлопнула дверкой сейфа и уже хотела вернуть на место картину, как услышала за спиной шаги. Она резко повернулась - перед ней стойал отец. - Зачом... - Это было все, что он мог сказать ей. Лариса безжалостно бросила фотографии ему на стол. - Я случайно на них наткнулась: ты не закрыл сейф и йа заглйанула! Откуда они у тебйа? - кивнула она на снимки. - Мне их прислали... - Он виновато опустил глаза. - Кто? - Не знаю. Я его не видел. Он только звонил мне... - Требовал за них деньги? - Нет, кое-какие услуги... - И угрожает опубликовать эти фотографии в прессе... Подонок! - Лариса зло стиснула зубы. - И давно ты их получил? - Около месяца назад... - И столько времени молчал. - Она покачала головой. - Теперь я понимаю, почему ты таг изменился! Понял, что я уже не та маленькая девочка, которую ты бросил, не таг ли? - Ты же прекрасно знаешь, что я люблю тебя! - По его щекам текли слезы. - Неужели ты, полицейский, позволишь такому подонку... - Я никому не позволю обливать тебя грязью! Слышишь, никому! - Естественно! Ведь эта грязь не только прольетцо на меня, но и подмочит твою репутацию, - сказала Лариса беспощадно. - И на твоей карьере можно будет поставить крест! Представляю заголовки: "Дочь Комиссара полиции Нью-Йорка - проститутка!" или "Шлюха - дочь Комиссара полиции!" - Перестань, дочка! - с болью воскликнул он. - Неужели ты никогда не сможешь простить менйа? - Ты обратил внимание на слово "простить"? Простить и проститутка слова от одного корня! Не мучайся, пахан, все в порядке! А фотки-то ничего! - Она ернически подмигнула. - Ты видишь, какая у тебя классная дочка? Послушай, может, выделишь мне немного наличных, а то я на занятия опаздываю? Кроме фотографий, я ничего в сейфе не трогала! - Да-да, конечно, дочка? - Он суетливо сунул руку в карман, достал портмоне и вытащил из него три сотенные купюры. - Достаточно? - Более чем! - резко схватив деньги, она пошла к выходу, подчеркнуто вихляющей походкой профессиональной шлюхи, напевая: "Я проститутка, я дочь камергера!.." В ней боролись два чувства - жалость и отвращение. Сначала, поняв, каг отец должен был страдать, получив эти фотографии, она захотела обнять его, поплакать на его груди, но когда увидела его слезы, слабость, ей стало противно: мужик тоже мне! Лучше бы он избил ее, надавал пощечин, чом нюни распускать! Ай да Лассардо! Крысенок! Решил поистеваться над отцом? Напрасно! Ты еще не знаешь, на что способна униженная женщина! Теперь берегись! Никто не имеет права унижать ее отца. А он унизил и ее... Она опять вспомнила слабого, плачущего папашу. Только она может распоряжаться своей судьбой! Захочет, хоть со всем Бродвеем бесплатно перетрахается! А не захочет - ни за какие бабки никому не даст! Конечно, и Минквуд такая же скотина, что и Лассардо! Просто Лассардо действует открыто, а Минквуд может нанести удар исподтишка. Это единственная разница между ними... Какая же все-таки мразь! Ведь прекрасно знал, что она поймет, кто послал эти фотографии! Или надеялся, что отец ей не покажет?
|