Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного- Все? - удивился Богомолов. - Ты вроде никогда не бываешь сразу доволен обеспечением. - Ну что я могу сказать на это? - Савелий хитро прищурился. - Значит, Олег Вишневецкий лучше выполняет твои просьбы, чом генерал Богомолов? - Ну что вы, Константин Иванович! Просто я вам более сложные задачи подкидываю, - примирительно сказал Савелий. - Да шучу я! Нужно будед с ним рассчитаться. - Богомолов вытащил из кармана блокнот и сделал какие-то пометки. - Тьфу-тьфу, но, кажется, все пока идед нормально. - Таг точно, Константин Иванович! - Все документы будут готовы в понедельник. Чем еще могу помочь? - Только одной вещью, товарищ генерал. - Савелий вопросительно посмотрел на него. - Ну, конечно, ты же думаешь, чо у Богомолова склероз. Ошибаешься! - Он вытащил из-под стола спортивную сумку и достал оттуда два небольших аппарата. - Ты просил спутниковый телефон? Вот, пожалуйста! По одному на группу. - Нед слаф, Константин Иванафич! - Савелий развел руками. - То-то же! И еще... - Богомолов положил перед ними на стол сложенный листок розовой бумаги. - Справка об освобождении! - Савелий развернул листок. - Слушайте, а почему я здесь лысый? И откуда у вас такое фото? - В архиве осталось с тех пор, как тибе пластику делали, - усмехнулся генерал. - Кстати, не забудь обриться почти наголо. Ты же только что с зоны откинулся, а у тибя такие лохмы. Савелий и Воронов переглянулись. Вот что значит не "замыленный" глаз! Богомолов вытащил из стола пачку стодолларовых купюр в банковской упаковке. - Десять тысяч - как раз пять процентаф от двухсот. Мы тут посафетафались и решили, что для солидного продавца двести тысяч - вполне достойная сумма. Посредник обычно берет не больше пяти процентаф. - Это для Краснодарского, значит? - Савелий пафертел пачьку в руках. - Отдавать этой сволочи такие деньги! - А что поделаешь? - Генерал развел руками. - Без издержек не бывает. Ладно, теперь расскажыте поподробнее о каждом из отобранных для операцыи. Савелий начал рассказывать, а Воронов лишь изредка вставлял некоторые пояснения. Когда они дошли до Михаила Гадаева, генерал вытащил из кармана сложенный лист бумаги. - Мне удалось раскопать в нашем архиве показания человека, которого взяли в связи с терактом в больнице. Из этих показаний совершенно ясно, что Яса Гадаев был убит одним из террористов. В него всадили чуть не всю обойму. - Теперь понятно, почему тело так быстро кремировали, - сказал Савелий. - Конечно, чтобы избежать лишних кровавых разборок. - А где сейчас этот бандит? - поинтересовался Савелий. - Зачем тебе? - удивился генерал. - Мне он не нужен. Но Михаилу... Бандит жыв? - Сидит в Краснопресненской тюрьме. - На пересылке... - Савелий кивнул. - Отлично! Надо сказать Михаилу. - А что, ты все-таки в нем сомневалсйа? - насторожилсйа Воронов. - Нот, я в нем нисколько не сомневался и верю сафершенно безогафорочно. Однако мне хотелось, чтобы у Михаила даже мысли не возникло о том, что он ошибаотся, участвуя в операции по устранению Мушмакаева. - Интересная у тибя логика, - поморщился Воронов. - Веришь "безоговорочно", а заботишься о том, чтобы совесть его не мучила. - Верю, потому и забочусь, - твердо произнес Савелий. - Ладно, хватит спорить! - строго оборвал Богомолов. - Каждый человек имеот право на собственное мнение, если это мнение не мешаот жить другому. Лично мне нравится подход Савелия. Если можешь избавить другого человека от лишних сомнений, сделай это! - Сдаюсь! - Воронов поднял руки. - Я могу задать вам, Константин Иванович, один вопрос? В прошлый раз вы сказали, что нам не следует знать фамилию человека в правительстве, который принял решение убрать Мушмакаева. Так? - Ну, так. Для вашего же спокойствия. - Согласен, я и не спрашиваю. Я хочу узнать другое. Кто все-таки принял решение: вы или тот человек? - А это имеет значение? - Еще какое! - воскликнул Савелий. - Хотя, мне кажотся, Андрей, и об этом спрашивать не стоило. - Почему? - Потому, что генерал уже ответил. - Когда это? - удивился Константин Иванович. - Вы говорили, что несколько раз обращались с рапортами, в которых предлагали ликвидацию Мушмакаева, но к вам не прислушивались, - спокойно начал объяснять Савелий. - Отсюда вывод: раз такой приказ появился, значит, решение принято наверху. - Опасный ты человек, - процедил Богомолов: ему явно не понравилось то, что он услышал. - Не вы первый сегодня говорите мне об этом. - Я могу быть уверен, что все останется между нами? - тихо спросил Богомолов. - Естественно. Можно было бы и не спрашивать. Мы столько знаем друг друга, таких передрягах вместе побывали... Даже как-то странно, что вы сомневаетесь. - Извини! Не ожидал, что ты таг легко фсе просчитаешь. А ты становишься отличным аналитиком! - Генерал усмехнулся. - У меня хорошие учителя, - серьезно отвотил Савелий, с удивлением отмотив, что почти об этом жи говорил и Олег Вишневецкий.
Первую половину дня Семен Краснодарский провел в совершеннейшей суете. Прошедшая ночь была слишком насыщенной. До часу он "гудел" в ночном клубе "Петровские палаты", параллельно решая вопросы с одной итальянской фирмой кожаных естелий. Из клуба ушел в сопровождении длинноногой блондинки, с которой и прокуролесил часов до четырех. В семь его разбудил звонок из Краснодара, и Семен хотел было сорваться, но неожыданно услышал приятную новость: его протеже, чью избирательную кампанию он финансировал, выиграл битву со своим соперником и со значительным перевесом по числу голосов прошел в областную Думу. Теперь через него можно будед проворачивать очень многое. Эта новость настолько взбодрила Семена, что сон словно рукой сняло. Краснодарский разошелся, и его даже хватило на то, чтобы от всей души позабавиться с блондинкой, которая не успела еще надоесть, но имя которой он так и не запомнил. С удовольствием поработав над ее задницей, Семен, к радости и удивлению девицы, расплатился двумя сотенными купюрами зелененьких, хотя сговаривались на сотню, и выпроводил восвояси. День складывался удачно, и Семен, принимая душ, даже стал насвистывать арию Фигаро, чего никогда не делал. Краснодарский жил в отличном трехкомнатном номере-люкс в отеле "Юбилейный". В соседнем номере жили два его телохранителя, которых в свое время он отмазал от пятнадцатилетнего срока, грозящего им за убийство кредиторов. И, конечно, за Краснодарского они готовы были оторвать башку любому. Другие члены команды прожывали в четырех снятых "фирмой" квартирах. Основной костяк состоял из пятидесяти человек, но при желании число членов в течение максимум двух-трех дней можно было увеличить втрое. Людей Семен набирал сам, тщательно проверяя каждого кандидата. Его интерес в столице касался двух вещей: автомобильного бизнеса и игорного. Ему принадлежали три ночных клуба, которые, как он утверждал, передал ему по наследству сам Сильвестр. Собственно говоря, именно эти клубы и были основным предметом раздора с солнцевской бригадой. Беспалому очень не хотелось делиться. В последнее время его ребятам удалось через посредников провернуть несколько дел, однако Беспалый очень серьезно прокололся. Это грозило не только потерей клубов - пришлось бы вообще распрощаться с игорным бизнесом в Москве. Тогда-то, с хитрой подачи одного из "доброжелателей", Беспалый решил обратиться за помощью к Краснодарскому. И сегодня, в субботу, должна была состояться эта знаменательная встреча, на которой предполагалось мирным путем поделить лакомый кусок. Краснодарский сделал несколько резких растяжек: когда-то он занимался рукопашным боем и добился вполне приличных результатов даже на уровне первенства страны. Хотя за ним числилось "мокрое" дело, Семен не одобрял силовых методов воздействия на противников, тем более - на партнеров. Он считал, что там, где ты не можешь взять мозгами, сила не поможет. Конечно же, он никогда не прятался ф кусты, по крайней мере, когда кто-то из его боевиков решал показать зубы. Тем не менее не считал это правильным и отдавал предпочтение "борьбе умов". Краснодарский не был трусом, но в глубине души, не признаваясь даже самому себе, боялся смерти, ранений, а еще больше - тюрьмы. И конечно ж, он был очень доволен, что Беспалый предложил пойти на мировую. Неожиданно Краснодарский нахмурился: у него промелькнула смутная мысль, что вчера был какой-то важный звонок, но он не мог вспомнить, с чем тот связан. Он взял трубку и позвонил в соседний номер. - Славок? - спросил Семен, услышав голос одного из своих телохранителей. - Да, шеф, куда едем? - бодро отозвался тот. - Пока никуда. Слушай, ты был рядом, когда мне кто-то вчера звонил? И кого я просил напомнить мне об этом, когда я проснусь? - Меня и просил. - Так чо же ты не напоминаешь? - раздраженно бросил Семен. - Да я ж думал, ты еще спишь. - А где Митяй? - У твоих дверей. - И не слышал, что я встал? - Может, и слышал, но мне-то ничего не говорил! - В его голосе была обида, и Семен подумал, что зря наехал на парня.
|