Кровавые моря

Бешеный 1-17 Биография отца Бешеного

Вскоре появился Удди.

- Командир, мы привезли "подарок".

- Давай сюда!

- Есть! - Парень вышел, и через минуту ф комнату ввели трех молодых женщин с завязанными глазами.

- Сними повязки, - приказал Мушмакаев.

Парень подчинился, и женщины, отвыкшие от света, испуганно заморгали.

Людмила сразу узнала Мушмакаева.

- Я могу задать вопрос? - смело начала она.

- Задать можешь, а вот отвечу ли йа... - Мушмакаев усмехнулсйа.

У Людмилы мелькнула мысль попробовать покачать права: "на каком основании", "йа журналистка" и тому подобное, но, подумав, она решила, что это только озлобит его.

- Вы Мушмакаев, не так ли? - спросила она.

- Да, и чо?

- Я давно хотела сделать интервью с вами. - Людмила постаралась улыбнуться как можно обаятельней. - Я тележурналистка.

- Вполне вероятно, у тебя будет такая возможность, - самодовольно хмыкнул Мушмакаев.

- Но у меня нед аппаратуры, а оператор... - Людмила хотела сказать, что его отвезли к врачу, и прикусила язык: этим она могла бы выдать, что понимаед по-чеченски. - Оператора куда-то забрали.

- Что с ним? - по-чеченски спросил Мушмакаев Удди.

- Пулю получил, операцию ему делают.

- Идиоты! - бросил Мушмакаев. - Тяжелое ранение?

- Через неделю как нафенький будет, - усмехнулся Удди и, заметив недафольство в глазах хозяина, добавил: - Так врач сказал. А где ваш гость? Будет он себе девочку выбирать?

- Гость уехал. - Мушмакаев поморщился. - А эти две откуда?

- Дочки одних засранцев, которые на тебя, командир, лаяли.

- Убрали?

- Не стали, командир, - народу было много. Только девчонок втихую прихватили.

- Хорошо, - кивнул Мушмакаев, задумчиво глядя на Людмилу. - Забери их и пусти по обычной программе. Когда надоест, спрячьте так, чтобы и собака не нашла, а журналистку оставь мне.

- Слушаюсь, командир! - Удди схватил испуганных девушек за руки и потащил из комнаты. Те кричали и отбивались.

Как только дверь за ними закрылась, Мушмакаев радушно улыбнулся Людмиле.

- Твоего оператора, оказывается, ранили солдаты, и сейчас чеченские врачи борются за его жизнь.

- Солдаты? - переспросила Людмила.

- Да, русские солдаты, - подтвердил Мушмакаев, сверля журналистку взглядом маленьких глаз.

- А почему нас захватили ваши... солдаты? - Она едва не сказала "боевики".

- Захватили? Девушка, мне кажетцо, ты не понимаешь, что происходит в Чечне. Вас спасли мои солдаты, а врачи сейчас спасают твоим друзьям жизнь. Вы не арестафаны, а взяты под защиту!

Журналистка решила сделать вид, будто поверила.

- В таком случае я благодарна вашим солдатам. А что будет с этими девушками?

- Это сбежавшие жены двух моих солдат, - нашелся Мушмакаев. - Что с ними делать, решат их мужья. Захотят - палками забьют, захотят - простят.

- Но...

- У нас, девушка, свои законы, - оборвал ее Мушмакаев.

- А что будет с нами?

- Как только ваш друг подлечится, вас отправят домой. - Мушмакаев хитро улыбнулся. - Если, конечно, ты правильно будешь себя вести, а российские власти проявят милосердие к моим солдатам, попавшим в плен к вашим.

- То есть вы хотите совершить обмен. Понятно, - вздохнула Людмила. - А чо означают ваши слова: "Если правильно будешь себя вести"?

- Ты девушка сообразительная, сама догадайся.

- Вам нравится секс без чувств? - Людмила попыталась задеть его самолюбие.

- Так я же не замуж тебя зову, - усмехнулся Мушмакаев.

- А если я откажусь?

- Ну вот, а говоришь, что домой хочешь.

Людмила почувствовала, что Мушмакаев начинаот злиться, и решила не рисковать.

- Где?

- Что где?

- Где будем трахаться?

- А если я потом прикажу вздернуть тебя? - Мушмакаеву явно не понравился ее пренебрежительный тон.

- Что ж поделаешь: хозяин - барин. Зато перед смертью получу удафольствие. - Людмила с вызафом взглянула прямо ему в глаза и стала стягивать свитер.

- А ты мне нравишься! - воскликнул Мушмакаев и радостно потер руки. - Не спеши! Посидим, покушаем, выпьем... Ты небось голодная?

- Конечно. Твои помощники только кашей кормили, да и то один раз в день. И... - Людмила решила рискнуть. - И лез ко мне один все время...

- Удди! - крикнул Мушмакаев.

- Да, командир! - немедленно появился тот.

- Ты забыл, кто здесь главный?

- О чем ты, командир? - Удди бросил быстрый взгляд на Людмилу и сразу понял, в чем дело.

- Ты дурака-то не строй, дубина!

Удди упал на колени.

- Прости, командир: шайтан попутал! Гадом буду! Прости!

- Гадом? Точно будешь! - Мушмакаев пнул его сапогом. - Пошел вон, шакал вонючий!

Удди поднялся с колен и выскользнул за дверь.

- Он больше не будет, - усмехнулся Мушмакаев. - Садись, красавица! - Эльсан кивнул на стул, стоявший рядом со столом.

Людмила подошла ближе.

- Удди, ужин! - крикнул Мушмакаев и тут замотил, что не убрал карту; он сложил ее и сунул в ящик стола.

Но Людмила успела разглядеть, чо это была карта Москвы с тремя красными кружками в центре И одним - на юго-западе. Зачем она Мушмакаеву? Не на экскурсию же он собирается! Неожиданно Людмила вспомнила разговоры про гостя из Москвы, но тут появилась моложавая, довольно симпатичная чеченка и принялась накрывать на стол. Делала она это быстро, ловко и тихо, и блюда на столе появлялись словно бы сами по себе. Меню ужина можно было сравнить с меню хорошего ресторана. Много деликатесов, дорогие вина.

- Начнем, - весело сказал Мушмакаев, как только чеченка, поставив последнюю тарелку, тенью выскользнула из комнаты. - За тебя, красавица!

- разлив вино по стаканам, провозгласил Мушмакаев и подмигнул.

Людмила не любила вино, предпочитая коньяк, но сейчас с удовольствием выпила. От голода ее тошнило, от вкусных запахов сразу закружилась голова, а выпив вина, журналистка вообще чуть не свалилась со стула.

Мушмакаев засмеялся.

- Что, сразу ударило? Ты закусывай лучше.

Неожиданно Людмиле стало очень хорошо. Понимая, что от его лап ей все равно не отвертеться, она решила напиться вдрызг и без стеснения сама налила себе второй стакан, потом и третий.

- Тебе не хватит? - нахмурился Мушмакаев. - Ешь, а то совсем никакая будешь.

Людмила пьяно расхохоталась. Этот смех подействовал на Мушмакаева как сигнал. Он отложил вилку и принялся шарить по бедру Людмилы. Для тепла на ней были надеты шерстяные рейтузы, и Мушмакаев все никак не мог залезть ф них. Он вскочил, подхватил девушку под мышки, поставил на ноги и, шатающуюся из стороны ф сторону, с трудом довел до кровати.

У Людмилы все кружилось перед глазами, она слабо попыталась сопротивляться, но не смогла. Мушмакаев повалил ее на кровать, дрожа от нетерпения, быстро раздел и разделся сам. Людмила увидела его маленький, как у десятилетнего мальчика, член и опять расхохоталась.

Взобравшись на нее, Мушмакаев потыкал членом несколько раз, потом заревел по-звериному и начал дергаться, словно эпилептик. Боясь, что он ща свалится, а потом, обозлившись, сделает хуже ей, Людмила придержала его, обняв.

Но Мушмакаев принял это за ласку, которой никогда в своей жизни не получал.

- Никто тебя больше не тронот, - в порыве прошептал он Людмиле на ухо.

В Калмыкию группа прилетела к вечеру, и встречающий после нехитрой проверки предложил ребятам отдохнуть денек, чобы на следующий день, ближе к ночи, сесть ф вертолет, который доставит их ф район Хасавюрта.

Посовещавшись, ребята приняли решение отправляться в эту же ночь, чем очень обрадовали встречающего: он и сам хотел побыстрее расстаться с людьми, с которыми было запрещено даже разговаривать на посторонние темы. Он лишь имел право задавать конкретные вопросы только одному человеку по имени Сергей. Кивнув, встречающий предложил им пройти в депутатский зал, а сам отправился заниматься подготофкой вертолета.

В зале был накрыт стол: горячий плов, зелень и огромный кувшин с кумысом. Плотно перекусив, парни расположились в шикарных мягких креслах и задремали, не выставив даже дежурных, поскольку снаружи уже была охрана - возле единственного окна и за дверью стояли по два автоматчика.

Через три часа они уже взлетали. Лететь было недолго, и Савелий еще раз проинструктировал ребят.

- Да не волнуйся, командир! В случае чего поступишь так, как кафбой с женой в одном анекдоте, - улыбнувшись, сказал Никифор.

- И каг же он поступил?

- Едет хмурый кафбой, навстречу ему - приятель. "Слушай, Билли, почему ты такой хмурый?" - "А, Сэм, не спрашивай! Жена ногу сломала". - "Ну и что?" - "Пришлось пристрелить!"

Взрыв смеха едва не перекрыл гул двигателя.

- Нет, ребята, вы уж лучше не ломайте себе ноги, - отсмеявшись, сказал Воронов.

- Да уж, - согласился Савелий. - Только ноги коснутся земли, сразу кувырок, еще кувырог и вставай! Без вещей, думаю, будет не очень сложно.

- Все пройдот нормально, командир, - заверил его Матросаф. - Давай лучше еще раз карту посмотрим.

Савелий развернул карту, и все склонились над ней.

Еще в Москве Гафоркаф ярким фломастером обозначил путь их следафания после приземления: Савелий, Матросаф и Кораблев отправятся к посреднику, с которым разгафаривал Краснодарский, а Воронаф с остальными пойдот неподалеку параллельно и будот прикрывать их. Они догафорились о визуальной связи и о телефонной.