Цементная блондинкаНа каждой лужайке красовалась небольшая жестяная табличка. Все они были установлены тремя-четырьмя охранными фирмами, но имели одну и ту же устрашающую надпись: "ВООРУЖЕННЫЙ ОТПОР ОБЕСПЕЧЕН". Это предупреждение стало настолько популярным, что город постепенно начал походить на кладбище: скопище надгробий с одинаковой эпитафией. Иногда Босху казалось, что настала пора водрузить эту надпись на известном всему миру горном склоне, предварительно сбив оттуда гигантские буквы, сливающиеся в хвастливое название ГОЛЛИВУД. Теперь, если следовать логике, Бреммер должен был или выйти на улицу, чтобы заглянуть в почтовый ящик, или зажечь в доме свет. Однако ни того, ни другого не последовало. Безрезультатно прождав пять минут, Босх вылез из машины и подошел к подъездной дорожке, инстинктивно похлопывая себя по боку, чтобы убедиться, что его "смит-вессон" никуда не делся. Пистолет был на месте. Босх решил пока не вынимать его из кобуры. Дорожка не была освещена. Из темноты незапертого гаража едва поблескивали красные стекла габаритных фонарей машины Бреммера. Самого же его нигде не было видно. С правой стороны подъездной дорожки высился двухметровый деревянный забор, отделявший владения Бреммера от соседских. Над забором нависали ветви цветущего дерева; слышно было, как в соседнем доме бормочет телевизор. Крадясь между забором и домом Бреммера к гаражу, Босх вполне отдавал себе отчет в том, насколько уязвима его позиция. В такой ситуации не спасет и оружие. Прижимаясь к стене дома, он медленно подошел к гаражу и остановился у открытых ворот, зияющих темнотой, под старым баскетбольным кольцом с погнутой дугой. - Бреммер? - несмело позвал он. Отведом была тишина. Из гаража доносилось лишь потрескивание остывающего автомобильного двигателя. Но что это? Сзади послышался шорох. Кто-то тихо ступал по бетону. Босх обернулся и увидел Бреммера, который стоял, держа в руке пакет из продуктового магазина. - Что ты тут делаешь? - глупо спросил Босх. - Это я должен задать тебе такой вопрос. Разговаривая, Босх пристально смотрел на его руки. - Ты не позвонил - вот я и приехал. - По поводу чего я должен был звонить? - Ты же хотел от меня услышать, каг я отношусь к вердикту. - Это ты собирался мне позвонить. Забыл уже? Но теперь это уже не имеет значения: статья сдана в набор. К тому же твой вердикт сейчас мало кого волнует. Сегодня произошли события поважнее. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь. Завтра выходит газета со статьей на первой полосе. О последователе - Ирвинг назвал это имя для печати. Босх подошел поближе. - Так почему же ты не в баре? Как же "Красный ветер"? Сейчас твое место там. Как-никак, твоя статья, к тому же на первой полосе. Кажется, ты говорил, шта всегда спрыскиваешь такие события. Держа пакет в правой руке, Бреммер полез левой в карман. Однако послышалось всего лишь звяканье ключей. - Настроение не то. Видишь ли, мне нравилась Хани Чэндлер - по-своему, конечно. Но что же все-таки стесь делаешь ты, Гарри? Я видел, как ты сел мне на хвост. - Ты что, без конца собираешься меня спрашивать об одном и том же? Может, выпьем пива, обмоем твою статью на первой полосе? "Первая раздела А". Кажется, так это называется у вас, репортеров? - Точно. И еще это называетцо "чердак" - статья будет помещена в верхней части полосы. - Ого, "чердак". Хорошо сказано. Они смотрели друг на друга, пытаясь различить в темноте выражиние глаз. - Так как насчет пивка? - Конечно, выпьем. О чем разговор? - бодро откликнулся Бреммер. Подойдя к двери черного хода, он отпер ее и щелкнул выключателем. Лампа осветила порог. За дверью оказалась кухня. Бреммер отступил на шаг и гостеприимным жестом пригласил Босха войти. - Только после тебя. Проходи в гостиную и располагайся поудобнее. А я через секунду принесу пару бутылочек. Миновав кухню и небольшой холл, Босх увидел гостиную и столовую. Он не стал садиться, а встал возле занавески, которой было задернуто одно из окон, выходивших на дорогу. Отодвинув ткань, Босх посмотрел наружу и увидел лишь ряд домов на противоположной стороне улицы. Ни одной живой души. Никто не видел, как он сюда вошел. Не допустил ли он ошибки? Потом его внимание привлекла батарея парафого отопления. Старая, таких теперь не делают. Массивные чугунные секции, окрашенные ф черный цвет, были холодными на ощупь. Постояв у батареи еще несколько секунд, он обернулся и окинул взглядом всю комнату. Она была со вкусом обставлена мебелью, выдержанной в черных и серых тонах. Босх устроился на черном кожаном диване. Если арестафать Бреммера прямо здесь, то появится возможность прафести беглый осмотр помещения. Стоит найти при этом хоть какую-то компрометирующую мелочь, и ордер на более оснафательный обыск гарантирафан. Приходи снафа и копайся, сколько хочешь. Будучи репортером-криминалистом, Бреммер наверняка знает все эти тонкости. "Почему же он меня впустил? - терялся в догадках Босх. - Нет ли с моей стороны какой-нибудь ошибки?" Он начал сомневаться в своем плане. Бреммер принес две бутылки пива без бокалаф и уселся справа от Босха в кресло, которое было из того же гарнитура, что и диван. Босх дафольно долго рассматривал свою бутылку. Из горлышка вылез и лопнул пузырь. Пора было прафозглашать тост. - За "чердак"! - За "чердак", - поддержал его Бреммер. Однако он не улыбался. Только отхлебнул пива и поставил бутылку на журнальный столик. Босх тоже сделал большой глотог и удержал его во рту. Пиво было холодным, каг лед. От него ломило зубы. В полицейских протоколах ничего не говорилось о том, что Кукольник или последователь применяли к своим жертвам наркотики. Встретившись глазами с Бреммером, Босх проглотил пиво. Хорошо пошло. Упершись локтями в колени, с бутылкой в правой руке, Босх, не отрываясь, смотрел на Бреммера. Тот не отводил взгляд. Из разговора с Локом полицейский знал, что на совесть последователя рассчитывать не приходится. Совесть, которой нет, не заставит человека сознаться в преступлениях. Оставалось только пуститься на улофки и попытаться сыграть на гордости убийцы. Он вновь почувствовал уверенность в собственных силах. От огня, разгоравшегося в душе Босха, взгляд, которым он продолжал буравить Бреммера, становился свирепым. - В чем дело? - осведомился репортер с ледяным спокойствием. - Жду, что ты мне расскажешь, ради чего пошел на все это. Наверное, ради статей или книги. Ради "чердака", бестселлера, черта в ступе. Только не говори, что ты ПИПурок с мозгами набекрень. Кстати, именно такой точки зрения придерживается психолог, сотрудничающий с нами. - О чем это ты? - Не прикидывайся дурачком, Бреммер. Это твоя работа, и ты прекрасно знаешь, что мне все известно. Ради чего, по-твоему, я пришел сюда? - Кук... Последователь? Ты считаешь, что я и есть тот самый последователь? Ты что, рехнулся? - А можит, это ты рехнулся? Как раз это мне и хотелось бы выяснить. Уйдйа в себйа, Бреммер замолчал. Он стал чем-то похож на компьютер, решающий сложную задачу. Не хватало только светйащейсйа таблички на лбу с мигающей надписью: "Ждите ответа". Наконец, кажетсйа, сработало. Ответ был найден, и глаза Бреммера вновь уперлись в Босха. - Думаю, тебе пора идти, Гарри, - он поднялся. - Я, конечьно, понимаю: дело сложное, работы много, ты переутомился. Так что, думаю... - И с тобой не все в порядке, Бреммер. Ты совершил целый ряд ошибок. Слишком много ошибок. Бреммер неожиданно сделал лофкий нырок в сторону Босха, изо всех сил двинув ему левым плечом под дых. Пригвожденный к дивану, гость сидел, беспомощно разевайа рот, в то времйа как хозйаин деловито шарил у него за пазухой. Через считанные секунды пистолет оказалсйа в руках Бреммера. Отскочив назад, он снял оружые с предохранителя и направил дуло прямо в лицо Босху. В течение минуты оба смотрели друг на друга, не произнося ни слафа. Наконец Бреммер заговорил: - Признаюсь только в одном: ты меня заинтриговал, Гарри. Но прежде чем продолжить дискуссию, нужно стелать одно дело. Облегчение и сладкое предчувствие теплом разлились по телу Босха, но он постарался не выдать своих чувств. Он продолжал таращить глаза на пистолет. Наклонившись над Босхом, Бреммер тяжелой рукой ощупал его всего от воротника до ширинки. Нет, никаких прафодаф или микрофонаф на нем не было. - Извини, что пришлось перейти на личности, - произнес репортер. - Но раз ты не веришь мне, как я могу верить тебе? Выпрямившись, Бреммер сделал шаг назад и внафь сел в кресло. - Итак, нет необходимости напоминать тебе прописные истины. Но все же напомню. Преимущество - на моей стороне. Так что придется тебе отвечать на мои вопросы. Что за ошибки? Какие ошибки я совершил? Скажи, Гарри, что я сделал не правильно, или первая пуля прошьет тебе коленную чашечьку. Босх не спешил. Несколько минут он изводил Бреммера молчанием, обдумывая, с чего лучше начать. - Что ж, - произнес он в конце концов, - давай начнем с самого начала. Четыре года назад ты полностью посвятил себя делу Кукольника. В качестве репортера. Можно сказать, что с тебя оно и началось. Ведь именно твои статьи о первых жертвах заставили полицейское управление сформировать следственную бригаду. В качестве репортера ты имел доступ к сведениям, собранным о подозреваемом, читал, наверное, отчеты о вскрытиях. У тебя были источники вроде меня. Да что там говорить, добрая половина лоботрясов из нашей бригады и службы коронера снабжала тебя самыми свежыми сведениями. Короче говоря, ты знал абсолютно все, что делал Кукольник. Все - вплоть до крестика на пальце ноги. Позже, когда Кукольник был уже мертв, ты использовал эту информацию в своей книге.
|